И это парадоксально, ведь мне казалось, что никогда в жизни я не позволила бы так с собой обращаться. Я чертовски ненавижу, когда меня ограничивают, контролируют или пытаются мною командовать. Но не Рейлан…
Этого я не понимаю.
Как все, что я ненавижу, может быть так вывернуто наизнанку, чтобы безумно меня возбуждать?
Даже засыпая, я продолжаю задаваться этим вопросом, пытаясь понять, что это было.
Прямо перед тем, как заснуть, я вижу мерцающий ответ, похожий на золотой самородок в иле речного русла.
Потому что я им восхищаюсь.
Еще никогда мне не доводилось заниматься сексом с мужчиной, которого я уважала. Я настолько, мать его, заносчива, что смотрела сверху вниз на каждого, с кем встречалась. Они не впечатляли меня. Вне моей семьи единственный мужчина, которого я действительно уважаю, – это Данте, но с ним мы просто друзья.
Еще никогда мне не доводилось испытывать настоящее почтение к мужчине. Искать его одобрения. Жаждать ублажить его.
Есть определенное удовольствие в том, чтобы покориться. Рейлан такой красивый, сильный и умелый, что я чувствую, будто он достоин обладать мной. Достоин обладать мной, как он сам того захочет.
К тому же, помимо всего прочего, я испытала глубокое и мощное облегчение, когда отпустила ситуацию… и позволила ему направлять наш секс. Мне не нужно было думать, планировать или жестко контролировать ситуацию, как я обычно это делаю. Я могла просто расслабиться и не нести ответственность за свои мысли и физические реакции. Могла просто быть частью происходящего и ни на что не отвлекаться.
Я должна была быть в ярости и чувствовать отвращение.
Но вместо этого… мне нравилось.
Порочная и бунтарская часть меня получает огромное удовольствие от того, что мне не должно нравиться, принимая то, что я должна отвергать.
Но такое возможно только с Рейланом, и я это понимаю. Никакого другого мужчину я бы не уважала достаточно, чтобы позволить ему такое. Достаточно, чтобы ЖЕЛАТЬ этого. И никому другому я не доверюсь настолько.
Вот почему я смогла отпустить ситуацию… потому что я действительно доверяю Рейлану. Каким бы доминирующим и агрессивным он ни казался в тот момент, в глубине души я знала, что он никогда на самом деле не причинит мне боли. Я позволила Рейлану связать мне руки, потому что знала – последующее за этим доставит удовольствие нам обоим. Я знала, что, хотя парень и притворялся, что использует меня для собственного удовольствия, на самом деле он наблюдал за моими реакциями, оценивая мое возбуждение и желание, чтобы в нужный момент отойти от грани боли и успокоить меня нужными прикосновениями.
Я доверяю ему.
Эта мысль обрушивается на меня всей тяжестью.
Раньше я не доверяла никому, кроме членов моей семьи (и я включаю Данте в этот круг – в конце концов, он мой близкий друг).
Но я доверяю Рейлану. По-настоящему доверяю.
Если бы его тяжелые теплые руки сейчас не обнимали меня, я бы, наверное, пришла в ужас от осознания этого. Но я слишком спокойна, слишком изнеможена, и мне слишком комфортно, чтобы испытывать какие-либо негативные чувства прямо сейчас.
Так что я погружаюсь в сон, просто поражаясь, что со мной случилось нечто столь неожиданное.
На следующее утро я просыпаюсь, ощущая язык Рейлана у себя между ног.
Он внизу под одеялом, нежно лижет и ласкает мой клитор.
Я такая раскрасневшаяся и теплая ото сна, что моя киска невероятно чувствительна. Каждое прикосновение его языка опьяняет.
Мое сознание до сих пор пребывает в состоянии полудремы, и мои воспоминания о прошлой ночи одновременно яркие и фантастические, настоящие и похожие на сон. С каждым прикосновением языка я словно заново переживаю лучшие моменты нашего прошлого секса.
Я помню, как выглядело его тело в свете фонаря – каждая мышца напряжена, кожа сияет, яркие голубые глаза кажутся животными и яростными. Его зубы поблескивали, когда он рычал на меня или когда откидывал голову назад от удовольствия.
Я помню его преображение во властную и могучую версию самого себя. Чем более доминантным становился Рейлан, тем сильнее росло мое возбуждение. Я хотела доставить ему удовольствие. И чем больше удовольствия я доставляла ему, тем больше удовольствия испытывала сама, в бесконечном цикле обратной связи.
Рейлан точно знал, что мне нужно, полностью направив на меня свое внимание. Его ярко-голубые глаза были сосредоточенными, а руки, казалось, обладали сверхъестественной способностью вызывать реакцию у моего тела.
Я не встречала никого столь же проницательного, как Рейлан. Я знаю, что со мной непросто – я могу быть упрямой, холодной, вздорной. Большинство людей совсем меня не понимают.
Но Рейлан смотрит сквозь все это. Его голубые глаза проникают через выстроенные мной стены и мои противоречивые сигналы. И он видит мои истинные желания, а ведь я была бы готова поклясться, что не хочу этого.
Прямо как сейчас, когда он бережно и нежно ласкает мою киску, стараясь не разбудить меня резко. Я пробуждаюсь постепенно, растягивая как можно дольше этот переходный период между сном и явью.
К моменту полного пробуждения моя киска уже дрожит от удовольствия, мое теплое ото сна тело накрывают волны эйфории.
Теперь Рейлан забирается на меня сверху, и я чувствую, как стоит его твердый член. Я вся теку, и он легко входит в меня как влитой, оставляя тем не менее то восхитительное ощущение трения, которое я испытывала лишь с Рейланом, словно его член и мое влагалище были созданы друг для друга. Все наши прошлые партнеры теперь ощущались как ботинок не того размера не на той ноге – неудобные и натирающие.
Рейлан заполняет меня идеально, его член стимулирует каждую клеточку моей эрогенной зоны. Головка пениса упирается в ту самую чувствительную точку внутри меня, основание ласкает мое влагалище, а мой клитор трется о его твердый плоский живот ровно так, как нужно.
Рейлан опирается на согнутые руки и смотрит прямо на меня.
Я смотрю вверх на него и думаю о том, как это необычно, когда мужчина так красив вблизи. Большинство людей хороши только издалека. Вот почему мы целуемся с закрытыми глазами.
Но не Рейлан. Его лицо всего в паре дюймов от меня, и я вижу, какие ясные и сияющие у него глаза, живые и интенсивно голубые, искрящиеся энергией. Радужки очерчены кольцом глубокого черного цвета, такого же, что и волосы. Эти угольно-черные волосы выглядят соблазнительно густыми и мягкими, настолько, что мне хочется протянуть руку и провести по ним пальцами, поражаясь, насколько они напоминают на ощупь мех горностая, такие же яркие и живые, как и все в Рейлане.
Я не могу перестать касаться его. Я провожу пальцами по его лицу, по скулам, где уже вновь отрастает густая жесткая щетина. Мне нравится, как она подчеркивает его губы и челюсть, придавая парню плутоватый и лукавый вид.
Затем я касаюсь его плеч и груди, напрягающихся от усилий, с которыми он держится на руках на мягкой кровати, медленно входя и выходя из меня.
На его правом плече большая татуировка в форме щита, внутри которого стоит коленопреклоненный рыцарь, держащий меч. На заднем фоне изображено ночное небо, испещренное звездами, и полумесяц. Должно быть, это символ частной военной компании, где он служит, «Черные рыцари». Наверняка у его братьев по оружию есть такие же.
Я и раньше видела татуировки ЧВК – обычно это черепа, кинжалы, змеи и оружие.
Меня поражает, что «Черные рыцари» выбрали в качестве своего символа нечто совершенно иное – коленопреклоненного человека в позе покаяния. Он выражает не агрессию и насилие, а честь и благородство.
Рейлан – хороший человек.
Он добр ко мне.
Он защищает меня. Он привез меня в свой дом, чтобы уберечь.
Я смотрю на него и действительно чувствую себя в безопасности. Ощущаю заботу.
Мне не так-то просто принять это ощущение. Порой я сопротивляюсь поддержке даже собственной семьи.
Но Рейлан не связан со мной теми же обязательствами, что члены моей семьи. Если я ему нравлюсь, если он защищает меня… то просто потому, что сам этого хочет. Это все искренне и по-настоящему.
Я чувствую, как во мне зреет оргазм, – это происходило постепенно, еще с тех пор, как Рейлан делал мне куннилингус, но теперь я на пике. И вот-вот с него сорвусь.
Впервые в жизни я смотрю мужчине в глаза, пока кончаю. Это не вызывает чувства неловкости и не отвлекает – зрительный контакт лишь усиливает ощущения во сто крат, доставляя сексуальное удовольствие и дополняя его благодарностью, восхищением и обожанием. Он объединяет чувства и эмоции в одну взрывную кульминацию, и вместо того, чтобы закричать, я издаю звук, похожий на всхлип.
– Ты в порядке? – спрашивает Рейлан, и его взгляд наполнен нежностью.
– Да! – вскрикиваю я.
Он утыкается лицом мне в шею, вдыхая мой запах, и тоже и кончает в меня с протяжным стоном, от которого меня охватывает дрожь с головы до ног.
Кончив, мы еще долго лежим так, и Рейлан не выходит из меня, а мои руки обвивают его шею. Я вдыхаю теплый чистый аромат его кожи, который кажется мне бесконечно соблазнительным. Я словно не могу остановиться и то и дело прижимаюсь к его груди, вдыхая этот запах медленно и глубоко.
Наконец мы слышим внизу звуки готовящегося завтрака.
Рейлан говорит:
– Думаю, нам стоит встать раньше, чем нас начнут звать. Вот недостаток жизни на ранчо – другие терпеть не могут, когда кто-то слишком долго спит.
– Все в порядке, – отвечаю я. – Ненавижу сон. Пустая трата времени.
Но впервые это не совсем так. Это была лучшая ночь и лучший сон в моей жизни. Точно не пустая трата времени.
Мы плетемся в душ.
Вот еще кое-что, что обычно я избегаю, – когда двое взрослых втискиваются в одну крохотную душевую. Мне всегда это казалось до нелепости неудобным.
Но сегодня мне хочется быть ближе к Рейлану, быть рядом с ним настолько долго, насколько возможно. Мне плевать, что мытье занимает больше времени или что иногда нам приходится меняться местами под теплыми струями, и на мгновение я начинаю дрожать, пока он снова не притягивает меня к себе и не помогает ополоснуть волосы.