Коммерцию регулировало государство. Как у каждого народа, так и у каждого рода занятий было свое отведенное ему место. На одной улице работали только портные, на другой мыловары, на третьей цветочники, на четвертой располагались овощные лавки. На Бумажной улице можно было найти сотню лавок, торгующих бумагой – недавним изобретением, завезенным из Китая (с которым Аббасиды познакомились и разбили китайскую армию в 751 году н. э. на территории нынешнего Казахстана). Ювелиры, жестянщики и кузнецы, оружейники и лошадники, менялы и перекупщики, строители мостов и дорог – все предлагали свои услуги в роскошном Багдаде, каждый в отведенном для него квартале. Были даже особые кварталы для торговцев вразнос и для мелочных лавчонок. Якуби, арабский географ того времени, писал, что в Багдаде шесть тысяч улиц и переулков, тридцать тысяч мечетей и десять тысяч бань.
Этот город башенок и разноцветных изразцов воспет в «Тысяче и одной ночи» – сборнике литературно обработанных народных сказок, созданном ближе к концу династии Аббасидов. Самые известные его истории, например про Аладдина и его волшебную лампу, восходят к правлению четвертого и самого известного аббасидского халифа Гаруна аль-Рашида: его времена изображаются в литературе как сказочное царство богатства и справедливости. Легенды о Гаруне аль-Рашиде изображают его добрым монархом, столь заинтересованным в благополучии подданных, что не раз он выходил в город в скромной одежде, под видом обычного человека, чтобы из первых уст услышать об их горестях и придумать, как им помочь. В реальности, думается мне, среди народа бродили, переодетые нищими, шпионы халифа – и интересовали их не горести и беды простых людей, а выявление недовольных.
Еще более, чем во времена Омейядов, халиф стал почти мифической фигурой: даже у самых богатых и влиятельных людей было мало шансов его увидеть, не говоря уж о том, чтобы обратиться с просьбой. Аббасидские халифы правили через посредников, отгородившись от повседневной реальности сложными дворцовыми ритуалами, заимствованными из византийской и сасанидской традиций. Так что, хоть ислам и покорил царство Сасанидов, и завоевал значительную часть Византии – призраки этих поверженных империй просочились в него и безнадежно изменили его облик.
7. Ученые, философы и суфии
10–505 годы п. Х.
632–1111 годы н. э.
До сих пор я описывал политические события, позволившие мусульманской цивилизации стать ведущей цивилизацией Срединного мира. Однако под этим верхним уровнем так же разворачивались великие события; и величайшим из них было развитие мусульманского учения и того социального класса, который его создал, вместе с появлением альтернативных и противостоящих ему идей.
Задним числом легко предположить, что Мухаммед оставил своим последователям точные и подробные указания, как жить и как поклоняться Богу. Однако, насколько они были полны, сейчас понять нелегко. Можно достаточно уверенно сказать, что при жизни Мухаммед сформулировал пять основных обязанностей мусульманина, то, что теперь называется пятью столпами ислама:
Шахада – обязанность свидетельствовать, что есть лишь один Бог, и что Мухаммед – Посланник Его;
Салат (или намаз) – каждый день пять раз совершать ритуальную молитву;
Закят – каждый год жертвовать определенный процент своего богатства бедным;
Саум (или рузе, ураза) – поститься от рассвета до заката в месяц Рамадан;
Хадж – хотя бы раз в жизни, если возможно, совершить паломничество в Мекку.
Заметьте простоту и «внешний» характер этой программы. Лишь один из пяти столпов представляет собой верование, убеждение – но и он описан как действие («свидетельствовать»). Прочие четыре столпа указывают, что делать. Снова мы видим, что ислам – не только система верований: прежде всего это система предписаний, таких же конкретных, как диета или программа упражнений. Ислам – это то, что человек делает.
Ко времени смерти Мухаммеда пять столпов уже стали частью жизни мусульманской общины; однако наряду с ними существовало и немало иных ритуалов и традиций. При жизни Мухаммеда не было нужды детально их описывать: ведь Посланник Бога всегда был рядом и мог ответить на любые вопросы. И не только учить людей изо дня в день, но и в любой момент получить и передать им новые указания свыше.
В самом деле, Мухаммед постоянно получал новые откровения, и не только об общих идеях и ценностях, но и о конкретных способах решения конкретных текущих проблем. Если к городу приближалась армия, Бог давал знать Мухаммеду, следует ли готовиться к войне и как именно лучше обороняться. Если мусульмане захватывали пленников и после битвы решали, что с ними делать – убить? Обратить в рабство? Принять в свои семьи? Отпустить? – Бог отвечал Мухаммеду, а Мухаммед передавал его ответ остальным.
Всем известно, что во время молитвы мусульмане поворачиваются лицом к Мекке. Но так было не всегда. Поначалу мусульмане молились, повернувшись в сторону Иерусалима. Однако в какой-то момент Мухаммед получил откровение о том, что им нужно сменить направление, и с тех пор все начали молиться лицом к Мекке.
Так и молятся до сих пор. Ведь Мухаммед умер – а другого Посланника нет и не будет, и никто больше не обладает властью изменить направление молитвы. Короче говоря, при Мухаммеде исламский проект жил органической жизнью.
Однако после смерти Мухаммеда мусульманам пришлось задаться вопросами: «Что именно мы должны делать? И как? Когда молимся, следует поднимать руки прямо вверх или держать немного ниже? Готовясь к молитве, нужно омывать ноги до колен, или достаточно до лодыжек?»
А ведь, чтобы быть мусульманином, требуется гораздо больше пяти столпов! Помимо индивидуальных обязанностей – пост, милостыня, свидетельство о вере – есть и социальная сторона ислама: обязанности человека перед общиной, необходимость быть добрыми гражданами, дабы вместе сделать свою общину орудием Божьей воли. Например, Бог решительно запрещает пить спиртное. Мусульмане определенно обязаны при необходимости защищать свою общину и собственными средствами, и оружием – эта обязанность носит название «джихад». В целом приносить жертвы ради общины – долг каждого мусульманина, иначе община может не выжить; а для большинства (если не для всех) мусульман община – живой образец нового мира, постоянный пример и напоминание о том, как должно жить человечество. Так что всякий, кто помогает общине и оздоровляет ее, делает Божье дело, а тот, кто делать это не желает, нарушает волю Божью. Но что значит оздоровлять общину? В чем должен состоять вклад отдельного человека – и какого вклада достаточно?
После смерти Мухаммеда мусульманам пришлось задуматься о своих обязанностях, сформулировать их во всех подробностях и записать, дабы оградить свою веру от случайных изменений, разногласий или капризов сильных мира сего. Вот почему первые два халифа собрали в одном месте все рукописи и отрывки Корана, а третий халиф выпустил его единственное авторизованное издание.
Но о многих вопросах, возникающих в повседневной жизни, Коран ничего напрямую не говорит. В сущности, бо́льшая часть Священной Книги содержит лишь общие указания: перестаньте грешить; ведите себя достойно; будьте сострадательны; от суда не убежишь; в раю хорошо, в аду плохо; благодарите Бога за всё, что Он дает вам; доверяйте Богу; повинуйтесь Богу; поклоняйтесь Богу – вот такие рекомендации можно извлечь из Священной Книги. И даже там, где Коран дает более конкретные советы, они зачастую открыты для интерпретаций.
Истолкования составляют отдельную проблему. Если позволить всем и каждому трактовать неоднозначные отрывки самостоятельно, люди начнут приходить к самым разным выводам, устремятся кто в лес, кто по дрова, община распадется, ее обломки поглотит мир – и, как знать, быть может, и великое откровение исчезнет, словно его никогда не было?
Ученые
Итак, мусульманам требовалось прийти к единому мнению относительно неоднозначных текстов – и сделать это поскорее, пока община еще горела изначальным энтузиазмом. В те древние времена никто не стремился толковать Истину сам, основываясь лишь на доводах собственного разума. Будь нам довольно одного человеческого разума – к чему тогда откровение? Разумеется, не притязал на подобный авторитет никто из ранних халифов. Это были благочестивые люди; они не желали играть с наставлениями от Бога. Они стремились лишь к тому, чтобы эти наставления были верны и по букве, и по духу – под «верны» здесь следует понимать «именно таковы, какими задумал их Бог».
С самого начала мусульмане принялись заполнять лакуны в Коране воспоминаниями о Пророке. Начало этой традиции положил Умар. Всякий раз, когда вставал вопрос, на который в Коране не находилось прямого ответа, он спрашивал: «А сталкивался ли когда-нибудь с такой проблемой Мухаммед? И как ее решал?»
Такой подход побудил людей начать собирать известия о том, что говорил и делал Мухаммед – цитаты из него и рассказы о его решениях и поступках, известные как хадисы. Однако множество людей рассказывали о Мухаммеде самые разные вещи. Чему верить? Одни цитаты противоречили другим. Некоторые, быть может, просто их выдумывали. Как распознать ложь? Другие, как выяснялось, слышали эти цитаты не из первых уст, а от людей, которых считали надежными источниками – и это поднимало следующий вопрос: а кто рассказал о том или ином изречении первым? Насколько он заслуживает доверия? А как насчет остальных, тех, кто передавал его друг другу по цепочке? Кого вообще считать «надежным источником»?
Умар, как я уже упоминал, собрал ученых, озадачил этими вопросами и начал выплачивать им жалование: так еще до армии профессиональных солдат у мусульманской общины появилась армия профессиональных ученых (их называли «людьми скамьи» или иногда «людьми пера»).
Однако корпус хадисов рос так быстро, что несколько ученых просто не могли за ним угнаться. Постоянно появлялись на свет всё новые. Ко времени Омейядов по исламским территориям курсировали тысячи изречений Мухаммеда и рассказов о его решениях. Пробраться через эти джунгли и понять, какие изречения аутентичны – эта задача занимала время и силы всё растущего числа ученых. Эту работу оплачивал и двор халифа, и частные лица – богачи, желающие получить заслугу в глазах Бога. Занимались этой задачей и независимые ученые в свободное время. Если им удавалось прославиться, к ним шли ученики и спонсоры. Неф