Провожу рукой по его груди.
— Мне тоже.
— Знаю, — говорит он, когда его рука пробирается за пояс моих трусиков и обхватывает голый зад, подтягивая меня к себе, чтобы он мог встретиться со мной глазами. — Мне жаль, что тебе снова пришлось пройти через это. — Я вижу извинения в его глазах, в морщинах, отпечатавшихся на лбу, и я не могу говорить, слезы застревают в горле от признания своих чувств, поэтому показываю ему их лучшим способом, который знаю. Устремляюсь вперед и прикасаюсь губами к его губам.
Его губы раздвигаются, я проскальзываю между ними языком, мягкий стон урчит в его горле, побуждая меня попробовать то единственное, что может излечить мою зависимость. Руками пробегаю по его покрытой щетиной челюсти к затылку, и вбираю опьяняющую смесь, которую так жажду. Его вкус, ощущение его, его мужескую силу.
Его руки сжимают мое лицо, пальцы запутываются в локонах, он на мгновение отводит мое лицо назад, так что мы находимся в сантиметрах друг от друга, наше дыхание шепчет друг другу, а глаза раскрывают эмоции, ранее удерживаемые нами под замком.
Чувствую под своими ладонями пульс на его стиснутой челюсти, когда он борется со словами.
— Рай, я… — говорит он, и у меня перехватывает дыхание. Моя душа надеется, затаившись. И я мысленно заканчиваю за него предложение, договаривая два слова, которые завершают его, завершают нас. Выражают слова, которые я вижу в его глазах и чувствую в благоговении его прикосновения. Он сглатывает и заканчивает: — Спасибо, что осталась.
— Нет другого места, где мне хотелось бы быть. — Вижу, как слова, которые я выдыхаю, тонут и оседают в его сознании, он притягивает меня к себе, направляя мое тело, чтобы переместиться и устроить меня на своих коленях, его рот обрушивается на мой. И это настоящее падение. Безумие страсти взрывается, когда моя потребность сталкивается с его отчаянием. Руки блуждают, языки проникают, а эмоции усиливаются, когда мы вновь познаем линии и изгибы друг друга.
Колтон проводит левой рукой по моей спине и сжимает мое бедро, когда я покачиваюсь над выпуклостью, скрытой под трусами-боксерами. Ощущение нарастает внутри, создавая желание настолько сильное, настолько интенсивное, что оно граничит с болью. Мое тело жаждет всепоглощающего удовольствия, которое может пробудить только он.
Вбираю в себя его стон, поглощенная эмоцией — связью между нами — в этот момент. Чувствую, как правая рука Колтона скользит вниз к моему другому бедру, он хватается с обеих сторон за края майки, пытаясь стянуть ее с меня. Но когда я чувствую, что его правая рука не в состоянии ухватить ткань, быстро беру дело под контроль, не желая, чтобы это повлияло на момент. Скрещиваю руки на груди, хватаюсь за края майки и снимаю ее через голову.
Сижу верхом на нем, голая, за исключением тонких трусиков, его глаза проходятся по линиям моего тела, в его взгляде видна неприкрытая мужская оценка. Безграничная страсть. Бесспорный голод. Он протягивает руку, прикасаясь, пробегая кончиками пальцев вверх по моим ребрам, позволяю ему повернуть мое лицо к нему, чтобы он мог брать, пробовать, соблазнять.
Стону от ощущения прикосновения грудью к его твердой груди, затвердевшие соски такие гиперчувствительные. Колтон толкает мои бедра назад и вперед, и это ощущение заводит меня, нервные окончания готовы взорваться. Отклоняюсь назад, теряясь в этом чувстве, его рот находит мою грудь — жар на прохладной плоти.
Я хочу его. Нуждаюсь в нем. Желаю его так, как никогда не думала, что возможно.
Дыхание затруднено, сердца учащенно бьются, мы действуем в соответствии с инстинктом, связавшим нас с самого первого дня. И именно в этот момент я чувствую, как его рука напрягается и слышу предупреждение доктора Айронса, вспыхивающее в голове. Хочу проигнорировать его, сказать, чтобы он шел к черту, чтобы я могла вновь отдаться своему мужчиной, доставить ему удовольствие, владеть им, как он владеет мной во всех смыслах этого слова. Но я не могу так рисковать.
Опускаю руки к бедрам и переплетаю свои пальцы с его. Отрываюсь от нашего поцелуя и прижимаюсь лбом ко лбу Колтона.
— Мы не можем. Это не безопасно. — Напряжение в моем голосе очевидно, выражая, как трудно мне перестать брать именно то, чего мы оба хотим. Колтон не издает ни звука. Он просто прижимает руки к моим бедрам, наше тяжелое дыхание заполняет тишину спальни. — Слишком сильное напряжение.
— Детка, если я не напрягаюсь, то я чертовски уверен, что делаю это неправильно. — Посмеивается он возле моей шеи, щетина щекочет кожу, умоляющую о больших прикосновениях.
Заставляю себя сесть, чтобы быть подальше от его соблазнительного рта, но забываю о том, что мое новое положение вызывает больше давления на влажную вершину между моими бедрами, когда мой вес опускается на его эрекцию. Вынуждена подавить стон, который хочет сорваться с губ от этого чувства. Колтон ухмыляется, точно зная, что только что произошло, и я пытаюсь притвориться, что меня это никак не трогает, но все бесполезно, когда он снова двигает моими бедрами.
— Колтон, — его имя — протяжный стон.
— Ты знаешь, что не хочешь, чтобы я останавливался, — говорит он с ухмылкой, и когда снова начинает говорить, я протягиваю руку и прикладываю палец к его губам, чтобы он замолчал.
— Эта женщина просто пытается уберечь тебя.
— О, но ты забываешь, что пациент всегда прав, и этот пациент думает, что эта женщина, — говорит он, втягивая мой палец в рот и посасывая его, заставляя желание закрутиться в тугую спираль, — нуждается, чтобы ее тщательно оттрахал этот мужчина.
Мои ноги сжимаются вокруг него, и я впиваюсь пальцами в верхнюю часть бедер, поскольку мое тело помнит, насколько тщательно может быть оттрахано Колтоном Донаваном. И несмотря на решимость, мое тело кричит возьми меня, заклейми меня, заяви на меня права. Владей каждой частичкой меня, здесь и сейчас.
— Безопасность, — повторяю я, пытаясь восстановить подобие контроля над своим телом и ситуацией. Пытаясь думать о его безопасности, а не о постоянном желании, пылающем во мне, как лесной пожар.
— Райлс, ты когда-нибудь видела, чтобы я избегал риска? — ухмыляется он дьявольски прекрасной улыбкой, перед которой, как он знает, я не могу устоять. — Прошу… позволь мне напрячься, — умоляет он, но я знаю, что под этим игривым тоном скрывается мужчина, подбирающий остатки своей сдержанности. — Я умираю от желания запрыгнуть на водительское место и задать темп.
Не могу удержаться от смеха, потому что его слова вызывают у меня определенные воспоминания.
— Когда мы впервые встретились, Хэдди спросила, трахаешься ли ты так же, как водишь.
Он фыркает от смеха, озорная усмешка украшает его губы, образуя ямочку, которую я так люблю.
— И как же?
— Немного безрассудно, раздвигая все границы, удерживаясь на треке до самого последнего круга… — позволяю голосу затихнуть, дразнящим движением выводя ногтем линию посередине его груди, его мышцы напрягаются в ожидании моего прикосновения.
Он наклоняет голову в сторону, и его высокомерная улыбка становится шире.
— И что же, она была права или мне нужно еще разок прокатить тебя по треку, чтобы освежить твою память?
Мне нравится видеть Колтона, которого я знаю, Колтона, по которому я скучала, такому живому, что я решаю немного повеселиться — сыграть с ним в его же игру. Он хочет секса, который я не собираюсь ему давать, но это не значит, что я не могу устроить хорошее шоу, чтобы скрасить его ожидание. Дать ему что-нибудь, что бы облегчило жажду.
Или усилить жажду.
Провожу пальцами вниз по его груди, а затем по своим раздвинутым коленям, вверх к бедрам. Его глаза следят за их распутными движениями, когда они останавливаются поверх треугольника ткани, прикрывающего мою киску.
— Не уверена, что помню, Ас. Прошло много времени с тех пор, как я видела тебя в действии.
Он со свистом втягивает воздух, и эта реакция заставляет меня сделать еще один шаг вперед. Провожу руками по голому животу, обхватываю ладонями груди, уже отяжелевшие от желания. Намеренно прикусываю губу, выдыхая слабый стон, сжимая соски между большими и указательными пальцами, ощущение рикошетом проходит через каждый мой нерв. Глаза Колтона темнеют, губы приоткрываются, и я чувствую, как его член пульсирует у меня между ног при виде того, как я доставляю себе удовольствие.
Его реакция дает мне силы, позволяет обрести мужество и уверенность, чтобы осуществить задуманное. Несколько месяцев назад я бы никогда такого не сделала — так дерзко трогать себя под его пристальным взглядом — но это он сделал со мной: показал, что мои изгибы сексуальны; тело, которое я привыкла с готовностью критиковать — именно то, которое он хочет, которое его возбуждает. Что ему его более чем достаточно.
И благодаря этому знанию, я могу с полной уверенностью и твердыми руками преподнести ему этот дар.
Позволяю еще одному стону слететь с губ, и насколько могу видеть, желание в зеленых глазах становится сильнее, когда он следит за мной. Медленная, кривая улыбка приподнимает один уголок его восхитительно красивых губ. Он лишь слегка качает головой, веселье пляшет на его лице, он дает мне понять, что более чем готов играть в эту игру.
— Детка, если ты пытаешься заставить меня остановиться, то не стоит бросаться такими словами.
Он вращает подо мной своими бедрами, его твердый член прижимается именно там, где я жажду, чтобы он меня заполнил — где я молча прошу усилить трение — и насытить боль, доставляющую удовольствие. Пытаюсь подавить реакцию, слетающую с губ, стараюсь разыграть застенчивость, но это бесполезно, когда он снова двигается. Губы приоткрываются, удовлетворенное мурлыканье исходит из глубины моего горла, руки опускаются, не задумываясь прижимаются к внешней стороне моих влажных трусиков. Я нуждаюсь в чем-то, что бы могло подавить желание взять то, в чем я так отчаянно нуждаюсь, так отчаянно хочу.
Его.