ли позиции обоих, и никто не желал рисковать, это грозило многочасовыми маневрами.
Спать мне не надо, так что только заглянул в свою комнату забрать вещмешок. И тут меня ждал сюрприз. Горловина сумки была перевязана не тем узлом, что оставлял. Скрупулезно проверил рюкзак, на предмет возможных ловушек, пусто. Потребовать хозяина корчмы и устроить скандал? В рюкзаке не было ничего ценного, так, мелочевка и припасы в дорогу. Развязываю непривычный узел, еще не встречал таких, но после опыта гремлиновских сплетений не найдется неподдающегося мне узла. Все вещи на месте, ничего не пропало. Только на дне нахожу подброшенный льняной кулечек, перевязанный зеленой осокой. Как только моя ладонь касается стебля, тот вянет, трухой опадая на пол. Внутри мешочка ростки легендарного хмеля «темного короля»! Двенадцать штук. За каждый любой пивовар подгорья продаст душу или что там вместо нее у гномов.
Видящая! Что за двойная игра со стороны эльфов? В замке наверняка Еарн, эльфе не надо было подстраивать игру, это инициатива полковника. Но почему вместе с конвертом не передать мне и это? Ответ прост: Гурнар, а следовательно, и Ист уверены: я иду в одну из империй, это можно понять из выписанных подорожных. Подарок эльфийки говорит о ее убежденности в ином пути. Каждый из них ведет свою игру, и оба помогают мне, но с какими целями? Какие планы я помогаю осуществлять? И знает ли полковник об инициативе Видящей? Демоны! Не люблю подобные загадки.
Оставлял замок, двигаясь в сторону Капуи. Но сбросив слежку, ночью изменил направление. Следили за мной ушастые, так что пришлось изрядно постараться, стряхивая их со следа. До предгорий Древнего хребта дошел за несколько переходов, постоянно пересекая границы баронств и Хиорта, то в одну, то в другую сторону. Обходить редкие патрули северян было легко.
В свое время меня озадачило название гномьих гор. Ведь все горы мира имеют равные годы. Спасибо, Джэд просветил: оказывается, этот горный массив выглядел как очень старые горы, отсюда и прилипло «Древний хребет».
Великие полости связывают с поверхностью множество выходов, большинство из которых легко найти, следуя торговым трактам. Но меня этот путь не устраивал, да и обычно оживленные караванами пути выглядели заброшено, будто по ним давно никто ничего не перевозил. Не следует думать, что остальные ворота в подземный мир были все тайными, отнюдь. Просто находились в неудобных для вьючных животных местах и служили для иных целей.
За два дня нашел четыре двери, но все они были намертво запечатаны и, судя по всему, заброшены. На третьи сутки поиска удача улыбнулась. Удалось пристроиться к военному отряду дварфов, возвращавшемуся с карательной миссии. Постоянные конфликты между гномами и горцами были так же обычны, как смена времен года. Разумеется, на глаза воинов я не попадался, держась в отдалении, но их путь до больших, скрытых нависающим козырьком ворот проследил.
Радует, что это были охраняемые врата, а не намертво запираемые из глубины. С живой стражей всегда можно договориться. Сразу за ушедшим воинством не следовало соваться, это могло излишне насторожить охранников. Полюбовавшись пять часов горными пейзажами, решил, что этого вполне достаточно.
Как говорят: один гном — кузня, два гнома — пьянка, три гнома — драка. Это, конечно, сильно утрировано, но в чем-то правдиво. В этом я убедился сам. Трое стражников ругались на сильно повышенных тонах, не будь они на страже, давно в ход пошли пудовые кулаки, судя по накалу страстей. Хоть мое появление было замечено задолго до того, как я вышел на дорогу к воротам, прервались дварфы только когда подошел на десять метров.
— Ты не горец! — Седобородый старший караула вскинул ладонь в приказе остановиться.
— Я просто путник. — Горец из меня, как из семиступа кашалот.
— Подгорное царство закрыто и не принимает гостей! Так что разворачивайся и топай отсюда. — Меня всегда забавляло, почему «царство», у них ведь парламентская республика. Топать обратно — плохой вариант. Граница с Графствами охраняется очень плотно на всем протяжении. А вот скрытые дороги подземелий тянутся даже в Хладный лес, не говоря о более ближних государствах.
— Когда это многомудрые дварфы препятствовали жаждущему посмотреть на знаменитые пивоварни? — Подобный вид туризма был достаточно распространен. Благо в любителях этого хмельного напитка отбоя не было. Торгвильская пивоварня даже разыгрывала лотереи, устраивая победителю тур по подгорным владениям.
— Месяц назад издан указ закрыть все врата на поверхность для чужих.
Ой! А это плохо. Не тем, что меня могут не пустить, а иным. Такого рода изоляционные приказы означают, что царство ожидает большую войну на поверхности. Вот уже три века дварфы не вмешиваются в дела поверхности военными методами, предпочитая запереться и переждать смутное время.
— Даже клиентов республиканского банка не пускаете? — Вот так лишить доступа к средствам своих вкладчиков самый надежный банк мира не мог. Это грозило потерей репутации и огромными издержками.
— Ты не больно похож на… — Договорить самому молодому гному не дали, заткнув рот ударом обуха секиры по ноге. Быть невежливыми с приносящими деньги не принято даже у суровых бородачей.
— Для клиентов РБ открыты терминалы у каждых трактовых врат.
А там легко проверят, что никакой снятой ячейки у меня нет, и развернут. Хорошо, если не пнут на прощание пинком под зад, занеся мою личность в черный список границы. Требовалось срочно что-то придумать.
— Уважаемый сержант, можно с вами перекинуться парой фраз наедине? — Откажет — придется идти по горам.
— Можно, только смотри, если просто так по ушам «поездить», то меж ушей и получишь. — Красноречивое проглаживание рукояти двуручного бердыша намекало вполне ясно о последствиях.
То, что гном вышел со мной за пределы видимости остальных стражников, ни в коей мере не говорило о его разгильдяйстве или излишней самоуверенности. Судя по всему, тут имеется огромное количество скрытных арбалетных бойниц, а охрана перед вратами не более чем дань традиции, основное же охранение прячется в толще скал.
— Сперва маленький вопрос: к роду какого тана вы относитесь, господин сержант? — Не настолько наглый вопрос, как может показаться, знак принадлежности клана был выгравирован на кирасе стражника. Просто я не знал, кому принадлежит герб в виде черного солнца.
— Тану Корину Черная Метла. — Ничего не говорит это имя, но неважно.
— О! Это не его пивоварня варит самый лучший портер?!
Ничем не рискую. Если лучшим лагером всеми признавался Торгвильский, то за звание лучшего темного пива грызлись все пивовары подгорья. А представить себе тана, не имевшего своего хоть маленького, но заводика по изготовлению пенистого напитка, решительно невозможно.
— А то! — Сержант довольно оглаживает усы. — Спроси любого, кто скажет иначе, смело плюй тому в бороду!
— О, вижу знатока напитка! — Скажи такое первому встречному гному, не промахнешься. — Тогда как считает многоуважаемый сержант, простите, не знаю имени.
— Регвар Стальное Брюхо меня кличут. — На третьем месте после пива и драк у дварфов любовь поболтать.
— Так вот, как считает многоуважаемый Регвар, заинтересует ли его тана, — снижаю голос до шепота, — несколько ростков «темного короля»?
— Это ж он только в Торгвиле есть. Многие нанимали воров украсть, даже мой тан не брезговал. Только их тела давно лежат на дне самого глубокого ущелья. Ты считаешь себя более удачливым?
К интеллектуальной и прочей собственности у гномов странное отношение. За косо брошенный на любимый топор взгляд могут и прибить, а вот попытку своровать чертежи нового арбалета могут спустить на тормозах. Хотя к секретам своего пива относятся ревностно, но вполне в обычаях украсть рецепт или ингредиент. Исполнителя, конечно, казнят, если поймают, а вот имя заказчика даже выяснять не будут.
— Я не вор. — Развязываю заплечный мешок, демонстрируя содержимое заветного кулечка.
— Это точно «король»?
Согласно киваю.
— Стой тут!
Резво дварфы бегают в восьмидесятикилограммовых доспехах. Ох, нелегко приходилось легионам триста лет назад, когда всего три тысячи дварфов подобной неожиданной прытью проломили строй фаланги. А затем, разделившись на восемь малых клиньев, в клочья разорвали остатки строя. Не помог даже удар бронированной тяжелой конницы во фланг гномьего войска, ее перемололи длинными алебардами, даже не замедлив бега, вырезав почти весь цвет северного рыцарства под корень. От полного разгрома северян спасло только применение более мощного аналога «Сиреневой Звезды». Люди в бойне при Спарте потеряли тридцать пять тысяч человек, гномье войско полностью перестало существовать. Но последующие исследования показали, что не будь применено магическое оружие массового поражения, то потери дварфов едва ли превысили бы пять сотен против двенадцати тысяч легионеров. С тех пор подгорное царство не ввязывается в войны на поверхности.
Ждать возвращения Регвара долго не пришлось. Показавшегося из-за скалы гнома я сперва не узнал. Без доспехов и бердыша он выглядел совсем иначе. Вязанный грубой шерстью длинный, по колено, свитер, брюки мехом наружу и малая секира на поясе. Если бы не борода по пояс и характерное телосложение, легко можно было обмануться, приняв дварфа за горца.
— Пошли, только тихо и быстро! — Поравнявшись со мной, Регвар продолжил свое движение, удаляясь от знакомых ворот.
— Куда? — Пристукнуть втихую меня, конечно, не собирались, но вход в другой стороне! За сохранность своей шкуры и правда не беспокоился. Желающего заключить сделку гномы не тронут никогда, мораль у них такая.
— Я взял отпуск на неделю. А капитан запретил проводить чужака через охраняемый им проход. Не то чтобы мы так пеклись об этом указе, но нарушать его прямо — за это можно усекновение бороды получить! — Не такая малая кара, кстати, для дварфа. — Пойдем через запорные врата.
— Какие? — Слово «запор» вызывало у меня иные ассоциации.