рой переплетены прихотливым узором… Да, именно так. Поэтому при «штопке» повреждений очень важно не задеть близлежащие Нити, дабы не навредить, желая добра.
Моя задача — даже в этом смысле — была проще обычной починки: замкнуть Оконечные Узлы. Во-первых, эти самые Узлы располагаются во внешней части Кружева, и до них легко добраться, во-вторых, Нити, неряшливо оторванные в своё время Герисом, также направлены вовне, и я смело могу собрать их в горсть, чтобы…
«Ну не в горсть, конечно, — не упрощай!» — напоминает Мантия.
Я помню, драгоценная.
«Как ты меня назвал?» — Трогательное удивление.
Драгоценная. Если не нравится, я могу…
«Нравится!.. И даже очень…»
Тогда в чём проблема?
«Ты собираешься до позднего вечера наслаждаться музыкой или всё же выполнишь свой долг?»
Какой ещё долг?! С ума сошла?
«Тот, который ты сам на себя взвалил, бестолочь! Подумай хотя бы о том, что, завершив задуманное, сможешь спокойно вздохнуть… Тебя не греет эта мысль?»
Греет. И поэтому… Начнём.
— Ваше высочество, уделите моим словам немного внимания. Вы можете испытывать некоторые ощущения… Нет, больно не будет! Может быть немного холодно или, наоборот, жарко, но не более того. Возможно, вам будут неприятны мои прикосновения, но тут уж постарайтесь потерпеть. Совсем немного.
И Мантия ласково обняла меня за плечи, перенося на Третий Уровень восприятия.
Узорчатая сеть Кружева Дэриена отчётливо и безупречно проступила сквозь пелену ощущений. Всё такое же бледно-зелёное, как и прежде. Даже ещё бледнее… Странно. Что это может значить?
«Поскольку Потоки не могу равноценно войти и выйти, излишки Силы, сбившейся с Пути, постепенно выжигают Нити[96]…»
Хочешь сказать…
«Спустя несколько лет мальчик в своём теперешнем состоянии обречён погибнуть…»
То есть я обязан вмешаться?
«Обязан ли? Ты хочешь и можешь, но никто не вправе заставить тебя действовать так или иначе…»
Знаю. Но в свете того, что ты рассказала…
«Не отвлекайся на это… Оставь на время в стороне… У тебя есть цель и средства её достижения — сомнения подождут…»
Слушаюсь, драгоценная!
Так, для начала ограничим поступление Силы в Кружево. Поставим ширму, которая защитит принца от домогательств Источника. Какого, кстати? А, неважно, это Лаймару нужно знать при Инициации, а у меня обратная задача…
Плёнка Пустоты выгнулась сферой, наглухо отрезая меня и Дэриена от внешнего мира. Времени очень мало: как только Сила, рассредоточенная в замкнутом мной Периметре, иссякнет, молодой человек почувствует себя неуютно. Весьма неуютно… Отлично! Потоки остановлены. Теперь я могу вплотную приступить к изучению доставшейся мне недорешенной задачки.
Да, Герис был неаккуратен. В каком-то смысле по моей вине: если бы Инициацией занимался тот, кому и было положено, то есть Лара, всё было бы сделано правильно ещё в первый раз. Или если бы придворный маг прочитал дневник своего учителя… Лаймар прочитает. Обязательно: второй подобной ошибки я не допущу! О, как любопытно…
Теперь знаю, на что должны быть похожи разомкнутые Узлы. На хризантемы. Кисти, распавшиеся тоненькими лепестками. Когда они нальются изумрудным светом, зрелище будет… Незабываемое. А сейчас мне нужно собрать все лепестки обратно. То есть не все, а те, которые были безжалостно оторваны и одиноко колышутся на невидимом ветру. Не так их и много — по дюжине на Узел. А сколько у нас Узлов? Чуть-чуть сменим фокус зрения…
Два — на плечах. Два — на запястьях. Два — на коленях. Два — на щиколотках. Один — рядом с солнечным сплетением. Всё? Нет, простите, есть ещё, только с этой стороны они не очень заметны: один — у основания черепа и один — чуть ниже поясницы. Всего — одиннадцать. Надеюсь, порядок следования неважен?
«По большому счёту, нет… Двигайся снизу вверх по этой стороне и сверху вниз — по другой… Моя мысль понятна?»
Вполне.
И я присел на постель у ног принца.
Вся сложность заключалась в том, чтобы сомкнуть язычки Пустоты вокруг каждого «лепестка» не слишком плотно, но и не позволяя испуганно ускользнуть из мертвящих объятий. Я неплохо справлялся: только в самые первые попытки два раза потерял и ещё раз — направил Нити сквозь Кружево, а не поверх него. Потом пришлось выдирать обратно… Впрочем, если принцу и было не по себе в эти моменты, возражений я не услышал — только ритм дыхания слегка сбился, и всё.
Это походило на ловлю бабочек или кузнечиков: улучить момент, накрыть яркую искорку ладонью, потянуть за собой — ни в коем случае не обрывая! — подвести к нужному месту и легонько подтолкнуть навстречу Узлу.[97] Работа кропотливая, но нетрудная. Нетворческая — полёт фантазии категорически запрещён, то есть как раз для меня, потому что я не умею мечтать… Я умею только следовать правилам, зато КАК умею!
Больше всего хлопот доставил Узел на голове: там нужно было быть особенно внимательным при замыкании Нитей, чтобы не вмешаться сразу в несколько слоёв, расположенных опасно близко. Пожалуй, с головой я намучился больше всего, потому что после неё поясничный Узел показался мне совершенно плёвым делом: я играючи собрал его заново, потратив удивительно мало времени и сил — за какие-то три минуты!
Последний шаг… Есть! Устало опираюсь на руки, повисая над принцем. Теперь можно и передохнуть.
Движение воздуха. Едва уловимое. Сквозняк? Дверь же была закрыта…
Оборачиваюсь, сталкиваясь взглядом с карими озёрами.
Как она сюда пробралась?! И куда Борг смотрел, скажите на милость?
— Значит, это правда… — В голосе Селии Кер-Талион плещется даже не горе. Чистейшая скорбь. Траур по только что умершей надежде.
— Селли? — удивлённо и обрадованно начинает принц, но вихрь тёмно-рыжих прядей, взметнувшись, исчезает. — Подожди! Я…
— Лежать! — командую, одновременно возвращая Дэриена в горизонтальное положение.
В дверь виновато заглядывает Борг:
— Извини, она была так настойчива…
— Проследи уж, чтобы этот с постели пока не вставал, горе ты моё! — Наспех накидываю на плечи камзол и отправляюсь искать даму, пребывающую в расстроенных чувствах. Расстроенных, что характерно, снова из-за меня.
К помощи «паутинки» прибегать не пришлось: девушка тихо всхлипывала в ближайшей к покоям принца зале, наивно полагая, что на звуки, доносящиеся из-за тяжёлой шторы, никто не обратит внимания. Как же! Зеваки на другой стороне уже собрались и ждут, чем закончится спектакль… Какая сволочь, интересно, наплела баронессе о моих скромных «лекарских» занятиях?
Я проскользнул за штору и забрался на подоконник. Селия не сразу поняла, кто нарушил её уединение, и, только сообразив, что за человек устроился рядом, предприняла попытку убежать. Неудачную: я поймал тонкое запястье и слегка сжал — не грубо, но настойчиво.
— Подарите мне несколько минут своего времени, госпожа баронесса!
— Зачем, лэрр? Хотите узнать из первых рук, какие игры принц предпочитает в постели? — Она пыталась показаться циничной и взрослой, но актрисой была никакой: когда в голосе дрожат слёзы, даже не пытайтесь устраивать другим жестокую отповедь. Сначала хотя бы успокойтесь.
— Дэрри любит играть? Не знал, — улыбаюсь, заставляя бледные щёки побелеть ещё сильнее.
— Пустите! — Селия пытается освободиться от моих пальцев. — Как вы смеете…
— Отпущу. Непременно. Как только вы успокоитесь и пообещаете выслушать меня, госпожа баронесса. То, что я скажу, нужнее вам, а не мне… Договорились? И учтите: вокруг собираются зрители, а я не думаю, что вам хочется предстать на сцене в столь… неподобающем виде.
— Что вы хотите этим…
— Сказать? Ничего. Я предлагаю побеседовать. По возможности так тихо, чтобы никто не услышал. Согласны?
Она не удостоила меня и кивком, но не стала протестовать, когда я придвинулся поближе, сминая складки её дорожного платья.
— Прежде всего ответьте на мучающий меня вопрос: почему вы ворвались в спальню принца именно сейчас и именно в таком настроении?
— Почему вы спрашиваете?
— Любопытен от природы. Такое объяснение не устраивает? Хорошо, предложу другое: тот, кто знал, что я нахожусь в покоях принца, хотел причинить вам боль, напев о… том, чего не было и быть не могло.
— Но… все же знают… — Сомнение, выразившееся в растерянном покусывании губы.
— О чём? О моей жизни с эльфом? — Я хохотнул. — Давайте посмотрим на ситуацию трезво: если я и в самом деле предпочитаю… иметь отношения с лицами своего пола, вряд ли после листоухих опущусь до прелестей вашего возлюбленного. Хотя могу совершенно искренне заявить: Дэриен — очень привлекательный молодой человек.
— Вы… просто хотите меня успокоить!
— И как? Успешно?
— Нет! Я не верю ни единому слову! — Скорбь сменилась вызовом. Уже хорошо.
— То есть вы не верите в красоту своего любимого?
— Я не… — Селия смущённо осеклась, запоздало сообразив, что сказала глупость.
— Вы видели эльфов, госпожа баронесса?
— В каком смысле?
— Глазами, конечно!
— Да… несколько раз.
— И насколько близко?
— Близко? — Растерянная задумчивость.
— Если личных контактов не было, не имеет смысла обсуждать эльфийскую красоту, пока вы не познакомитесь с Мэем.
— Кто такой Мэй?
— Эльф. С которым… я живу. Разве его имя не было упомянуто?
— Нет, Роллена сказала только…
— Роллена?
Опять она! До каких же пор?! Но, честно говоря, белокурой стервой можно восхититься: успевать напакостить всем и везде — это настоящий талант!
— Вы её знаете?
— К несчастью. Даже не буду спрашивать, каких гадостей вы наслушались. И даже не буду себе представлять…
Стоп! За каким фрэллом сестричке Гериса понадобилось так жестоко шутить над Селией? Это непохоже на продуманную месть. Это изящная, но всё-таки случайная импровизация. Так сказать, завершающий штрих. Но штрих чего? Какой картины? Что ещё задумала несносная блондинка? И не задумала, а уже… Выполнила, если небрежным движением позволила себе добавить к уже испытываемому наслаждению немного специй… Только не…