Тул с трудом поднялся.
– Погодите, – сказал он. – Я не с вами.
– Ты уходишь? – удивился Гвоздарь.
– Я не хочу умереть в море. – Получеловек сверкнул зубами в хищной ухмылке. – Гвоздарь, если у тебя хватит ума, то и ты со мной уйдешь. Отсюда надо валить.
Капитан с любопытством глядел на него.
– Кто же твой хозяин? – спросил он. – Не парень и не госпожа Нита. Кто?
– У меня нет хозяина, – ровным голосом ответил Тул.
Капитан недоверчиво рассмеялся:
– Это невозможно.
– Думай что хочешь, – буркнул получеловек и захромал к борту.
Гвоздарь бросился за ним:
– Подожди! Почему ты не хочешь пойти с нами?
Тул остановился. Поглядел на членов экипажа, потом яростно сверкнул единственным открытым глазом на Гвоздаря.
– Я обещал Садне защитить тебя. Но я не намерен защищать тебя от твоей глупости. Если хочешь рисковать собой на море, меня это не касается. У тебя теперь новая команда. Мой долг Садне уплачен.
– А как же Счастливица?
– Она всего лишь человек. Эти люди думают, что она бесконечно ценна для них. Но она тоже умрет, если не сейчас, то чуть позже. – Он кивнул на суету на палубе. – Иди со мной или рискуй вместе с ними. Выбирать тебе. Но учти, что это фанатики. Они готовы умереть за свою госпожу. Если идешь с ними, будь уверен, что готов поступить так же.
Гвоздарь задумался. С Тулом он будет в безопасности. Они смогут отправиться куда угодно.
Перед ним встало лицо Ниты. Самодовольное, когда она дразнила его за неумение есть ложкой, вилкой и ножом. Отчаянное, когда убеждала, что нужно как можно скорее найти лекарство. Тогда он еще был для нее никем, всего лишь судовым утильщиком. Последний взгляд ей в глаза, там, у тротуара. Рука на его щеке…
– Я иду с ними, – твердо сказал он.
Тул оглядел его.
– Вцепился, как мастиф, и не отпускаешь. Такой же, как отец.
Гвоздарь хотел было возразить, но Тул махнул рукой.
– Не отрицай очевидного. Лопес тоже не потерпел бы никого на своем пути. – Он оскалился. – Только убедись, Гвоздарь, что этот кусок тебе по зубам. Я видел, как охотничьи собаки загнали огромного комодского варана. И все подохли, потому что им не хватило ума отступить. Твой отец хуже варана. Если он тебя поймает, то убьет. А это торговое судно – не военный корабль, во что бы там ни верил его глупый капитан.
Гвоздарь хотел придумать лихой ответ, но что-то во взгляде Тула остановило его.
– Хорошо. Я буду осторожен.
Тул резко кивнул и развернулся, но вдруг замер. Присел, приблизив огромную голову к лицу Гвоздаря, оглядев его единственным глазом. Его дыхание пахло кровью и дракой.
– Послушай, мальчик, что я скажу. Ученые создали меня, взяв гены собак, тигров, гиен и людей. Но для людей я всего лишь собака. – Он бросил взгляд на капитана и улыбнулся. – Когда дойдет до драки, не пытайся отрицать свою натуру убийцы. Ты не больше похож на Ричарда Лопеса, чем я – на послушного пса. Кровь не определяет судьбу, что бы ни думали остальные.
Выпрямившись, Тул пошел прочь.
– Удачи тебе, парень. Доброй охоты.
Капитан смотрел, как Тул, хромая, спускается по трапу.
– Странное создание, – сказал он.
Гвоздарь не ответил.
Уже поднимали якоря. Трап вытянули наверх и принайтовали к борту. Гвоздарю вдруг стало очень одиноко. Захотелось окликнуть Тула, побежать за ним следом… Он посмотрел на сноровисто работающих моряков. То, чем они занимаются, для него темный лес. Они команда, хорошо знают друг друга и понимают с полуслова. А он здесь совсем чужой.
Светлые паруса развернулись, затрепетали на ветру. Над палубой пронесся рей, и все привычно пригнулись. Паруса поймали ветер, клипер дрогнул и двинулся вперед, подгоняемый рассветным бризом.
Капитан махнул Гвоздарю:
– Пойдем вниз, парень, потолкуем.
Хотелось остаться на палубе, посмотреть, как работают моряки, может, увидеть вдалеке Тула, но Гвоздарь позволил капитану отвести себя по узкому трапу в тесный трюм.
Капитан открыл дверь в свою каюту. Большую ее часть занимала узкая койка. В иллюминаторе виднелся кильватерный след. Рассветало, за судном серая в утреннем свете вода расходилась пенным клином. Капитан кивнул Гвоздарю, жестом велел опустить банку. Опустил вторую, и места в каюте почти не осталось.
– Пространство ценнее всего, – сказал он. – Мы грузовое судно, так что о комфорте речь не идет.
Гвоздарь кивнул, хотя не понял капитана. Клипер прекрасен, здесь везде чистота и порядок, в одной каюте не больше четырех человек, подвесные койки опрятные. Все на своих местах. Конечно, не совсем похоже на судно Счастливицы, но тоже очень прилично.
– Скажи мне, Гвоздарь, откуда ты родом.
– Брайт-Сэндз-Бич.
– Никогда не слышал.
– Это дальше по побережью, – объяснил Гвоздарь. – Миль сто, наверное.
– Но там ничего нет… – Капитан нахмурился. – Погоди-ка… Так ты из судовых мародеров?
Гвоздарь кивнул, и капитан поморщился.
– Мог бы догадаться по татуировкам и торчащим ребрам. – Он оглядел расписную кожу Гвоздаря. – Ужасная работа.
– За нее платят.
– Сколько тебе? Четырнадцать? Пятнадцать? Ты такой худой, что не угадаешь.
Гвоздарь пожал плечами:
– Пиме вроде шестнадцать, и она старше меня.
– Ты не знаешь?
Гвоздарь снова пожал плечами:
– А какая разница? Либо ты достаточно мал и годен для работы с легким утилем, либо достаточно силен, чтобы работать с тяжелым. Если ты глупый, ленивый или ненадежный, то не работаешь нигде, потому что никто за тебя не поручится. Я не знаю, сколько мне лет. Но я смог попасть в команду легких утильщиков и норму выполнял каждый день. Там, где я жил, важно только это. А не этот ваш дурацкий возраст.
– Не заводись. Мне просто интересно, кто ты. – Капитан, похоже, хотел сказать еще что-то, но переключился на Ричарда Лопеса. – Получеловек сказал, что за тобой охотится твой отец.
– Ага. – Гвоздарь поведал о жизни на берегу, о бизнесе на утилизации судов.
О том, как отец разбирается с людьми, которые ему мешают.
– Ну а почему ты не встретился с ним? – спросил капитан. – Это было бы намного проще. И уж точно выгоднее. Пайс щедро платит предателям. Если бы ты выдал госпожу Ниту, сейчас был бы обеспечен и в безопасности.
Гвоздарь пожал плечами.
Лицо капитана сделалось жестким.
– Мне нужен ответ. Ты пошел против родного отца, значит можешь и передумать. Что, если решишь с ним помириться?
Гвоздарь рассмеялся.
– Отец никому не даст шанса передумать. Меня он скорее на куски нарежет. Он может сколько угодно болтать о семье, о том, что надо держаться вместе, но на деле это значит, что я должен отдавать ему заработанные деньги, чтобы он мог купить наркоты, и присматривать за ним, когда он пьет, а он меня колотит, когда захочет. Счастливица мне роднее, чем он.
Он вдруг понял, что это чистая правда. Хоть он и знает Ниту совсем недолго, но уверен в ней. Хватит пальцев на одной руке, чтобы сосчитать всех, на кого он может положиться. Пима, Садна… и теперь Счастливица. Это его семья. Ужасающее чувство утраты охватило его.
– Значит, ты хочешь ему отомстить, – сказал капитан.
– Нет. Я просто… – Гвоздарь тряхнул головой. – Отец ни при чем, дело в Счастливице. Она ведь хорошая. Стоит сотни таких, как ребята из моей команды. И тысячи таких, как отец. – Голос дрогнул. Гвоздарь глубоко вдохнул, стараясь собраться. – Я бы дохлую собаку отцу не доверил, не то что Счастливицу. Я должен вернуть ее.
Капитан задумчиво разглядывал его. Повисло молчание.
– Бедный идиот, – тихо сказал капитан.
– Я? – изумился Гвоздарь. – Это еще почему?
Капитан криво улыбнулся:
– Ты хоть понимаешь, что госпожа Нита принадлежит к одному из влиятельнейших торговых кланов Севера?
– И что?
– Ладно, не важно. – Капитан вздохнул. – Уверен, госпожа Нита очень рада, что простой судовой мародер проникся такой преданностью к ней.
Гвоздарь почувствовал, что краснеет. В глазах капитана он голодная дворняжка, тычущаяся носом в ноги Счастливицы и выпрашивающая объедки. Хотелось сказать что-нибудь, чтобы капитан передумал. Чтобы воспринял его всерьез.
– Счастливица тоже так на меня сначала смотрела. А теперь смотрит по-другому. Поэтому я с вами и пошел. Других причин нет. Ясно?
Капитану хватило совести показать смущение. Он отвел глаза и сменил тему.
– Снова это прозвище – Счастливица. Откуда?
– Она отмечена норнами. Попала в шторм-убийцу, и все, кто был на ее судне, погибли – все, кроме нее. Большую удачу сложно вообразить.
– А твои люди ценят везение, – сказал капитан.
– Мои люди? Да, судовые утильщики любят удачливых. На этой работе нельзя положиться ни на что другое.
– А как же опыт? Упорный труд?
Гвоздарь рассмеялся:
– Хорошо, конечно. Но на них далеко не уедешь. На себя посмотрите. Роскошное судно, богатая жизнь.
– Я много и напряженно работал, чтобы этого достичь.
– Но вы родились в богатой семье, – возразил Гвоздарь. – Мама Пимы работала в тысячу раз больше, но она никогда не будет жить так шикарно, как вы на этом клипере. И если это не удача, я не знаю, как еще это назвать.
Капитан хотел возразить, но подумал и коротко кивнул.
– Полагаю, что даже скверная наша участь для тебя выглядит добром.
– Пока вы живы, да. В этом-то все и дело, – пояснил Гвоздарь.
– Ну, я пока не собираюсь умирать.
– Никто никогда не собирается.
Капитан улыбнулся.
– Похоже, я обзавелся оракулом, – сказал он. – Надо будет просить тебя время от времени бросать кости. Ну а сам я могу предсказать, что ты останешься на борту. Надо тебя отмыть, одеть во что-нибудь и накормить как следует, – добавил он, выводя Гвоздаря в узкий коридор. – А потом научим стрелять из пистолета.
– Правда? – Гвоздарь попытался скрыть возбуждение.
– Твой получеловек кое в чем прав. Если хотим вернуть госпожу Ниту, нам придется сражаться. Люди Пайса так просто ее не отдадут.