Узел перекинул рычаг и нажал кнопку. Протянул руку и выдернул Гвоздаря наружу.
– Поберегись!
Загорелся красный огонек, и Узел дернул другой рычаг. Шестерни с визгом сдвинулись с места и раскрутились с бешеной скоростью. Дунуло воздухом, пахнущим маслом, шестерни раскрутились до полной скорости. Все пространство в люке превратилось в водоворот из крутящихся шестерен, которые, казалось, только и хотели втянуть Гвоздаря внутрь. Если бы он остался внизу, то от него бы только брызги остались. У Гвоздаря мурашки по коже пошли, когда он осознал, какую работу ему Рейнольдс нашла.
– И как ты собираешься узнать, что именно делать? – крикнул Узел сквозь грохот и скрип шестерен. – Как узнаешь, как это остановить?
Ткнул другую кнопку, и механизмы начали останавливаться. Вращение замедлилось, а потом и прекратилось плавно. Воцарилась тишина.
– Мне нужен тот, кто не ошибется, кому не оторвет руку только потому, что он нажал не ту кнопку, – прорычал Узел. – Скажу Рейнольдс, что ты не подходишь.
– Погоди! – крикнул Гвоздарь. – Может, просто меня научишь? Выучу все, что скажешь, только Рейнольдс не говори. Не выкидывай меня из команды, когда я и попробовать-то не успел.
Узел оглядел его желтыми собачьими глазами.
– Хочешь, чтобы я что-то скрыл от хозяина?
– Нет, – дрожащим голосом ответил Гвоздарь, вдруг поняв, что он только что сказал получеловеку. – Просто хотел сказать, что научусь всему, что ты скажешь. Дай только шанс. Пожалуйста.
Откинув голову, Узел улыбнулся.
– Поглядим, не разойдутся ли слова с делом, – ответил он.
– Значит, не скажешь?
Узел рассмеялся, тихо и с рычанием.
– О нет. У нас тут никаких секретов нет. Но, может, старший помощник Рейнольдс даст тебе испытательный срок… в расчете на твою сознательность.
– Я осознаю это. Верь мне.
В полумраке блеснули острые зубы Узла.
– Такое удовольствие, видеть в молодых тягу к знаниям, – сказал он.
Удача пришла на восьмой день. Появился «Луч», со стороны Флориды. Корабль шел в Атлантику. Новость разнеслась по кораблю, как молния. Все выскочили на палубу. Капитан Кэндлесс позволил себе улыбнуться, довольный доставшейся им удаче.
– «Луч», – сказал он. – И вовсе не «Полярная звезда».
Гвоздарь тоже почувствовал облегчение. Вгляделся в горизонт, пытаясь найти там точку, корабль, на котором везли Везучую Девочку, но не смог. Капитан с ухмылкой поглядел на него. Повел в рубку, где находились дальномер и оптическая система. Включил увеличение. Вместо размытого горизонта Гвоздарь увидел корабль. Нос, корма, пятна лиц на палубе. И все это – с расстояния в пятнадцать миль. Он глядел на все это в восхищении.
– Подойдем поближе и поглядим еще, – сказал капитан. – Надо рассмотреть, кто там на палубе.
Потом кивнул на палубу своего корабля.
– Нам и самим теперь надо быть поосторожнее. Не выходи на палубу, пока не пойдем в атаку. Если мисс Нита тебя выдаст, ненамеренно, или твой отец тебя увидит, то они насторожатся. А нам этого не надо.
Капитан снова задумчиво поглядел на горизонт.
– Нет. Этого нам не надо, уж точно.
– Сможете их догнать? – спросил Гвоздарь. Казалось, они так далеко, что это невозможно.
Стоящая у штурвала Рейнольдс ухмыльнулась.
– У нас быстрый корабль, а у них – прогулочная посудина.
– Значит, сможем?
– О да. Догоним и возьмем на абордаж. Получим заслуженную награду.
Они переглянулись, с уверенностью.
– Не стану сожалеть о том, что мистер Марн пожнет горькие плоды своего решения, – сказал капитан. Махнул рукой Гвоздарю. – Ладно. Еще пройдет время, пока мы их догоним. Пока будешь в трюме, не теряй времени. Буквочки.
Гвоздарь с трудом удержался от того, чтобы вздохнуть.
Узел взялся учить его грамоте, и Гвоздарю быстро надоело это занятие. Такое скучное и долгое. Но Узла это не волновало. Огромное создание раз за разом настойчиво проверяло его навыки, заставляя запоминать буквы и писать их.
На самом деле работа оказалась не настолько тяжелой, как думал Гвоздарь. Особенно со стоящим за плечом получеловеком, постоянно следившим за ним желтыми глазами. Но и не слишком интересная. В основном усердие и время. А теперь, когда корабль выдвинул подводные крылья, механизмы которых уже были почищены и смазаны, и пошел полным ходом, учеба была единственным, чем они могли заниматься. Уже вторую ночь кряду Гвоздарь падал в гамак с головой, набитой буквами и словами. Ему даже снилось, как Узел учит его правильно произносить их.
Получеловек любил подшучивать. С буквами все было просто, со словами – сложнее. Многие слова произносились не так, как написаны. Но, в конце концов, оставалось лишь запомнить это. Точно так же, как считать и запоминать повороты в тоннелях. Считать норму. А Узел ни в какое сравнение не шел с Бапи, когда речь заходила об ошибках в счете.
Гвоздарь привык жить, не выходя из трюма, а Узел был терпелив, и вскоре они уже читали книгу про старика, рыбачившего с лодки. Но Гвоздарю было сложно сосредоточиться на ней, его голова была заполнена мыслями о Везучей Девочке и предстоящем бое.
Он закрыл книгу и поглядел на получеловека.
– А у тебя всегда был хозяин? – спросил он.
Узел пристально поглядел на него.
– Я подчиняюсь капитану Кэндлессу.
– Да, но, если бы захотел, смог бы работать у кого-то другого?
– Я не хочу этого, – пожав плечами, ответил Узел.
– Точно? – спросил Гвоздарь.
Узел жестко поглядел на него, его ноздри раздулись, и он слегка обнажил зубы.
– Я не желаю этого, – рыкнул он.
Гвоздарь вздрогнул. Сейчас Узел показался ему похожим на загнанного в угол мастифа, готового броситься. Гора мышц, только что спокойная и расслабленная, внезапно вспучилась и ощетинилась. Гвоздарю очень хотелось выяснить, но получеловек изрядно напугал его, и он умолк.
Узел поглядел на него.
– Я не желаю этого, – снова сказал он и отвернулся.
Гвоздарю внезапно стало стыдно, что он так спровоцировал это огромное создание.
– Мы читали, – робко сказал он. Получеловек медленно кивнул.
– Да. Продолжай, пожалуйста.
Еще некоторое время Гвоздарь читал, а Узел поправлял его.
– Думаю, пока что хватит, – сказал наконец получеловек. – Нужно еще к некоторым вещам приготовиться.
– К бою?
Узел улыбнулся, обнажив зубы.
– Бой – моя стихия, – сказал он. Помолчал. – Но сейчас это и удовольствие.
– Из-за Везучей Девочки? – спросил Гвоздарь. – Из-за мисс Ниты? – поправил он себя.
– Да.
– Она твоя хозяйка? – нерешительно спросил Гвоздарь. – Та, которой ты принес клятву верности?
– Не совсем, – внимательно глядя на него, ответил Узел. – Ей служит капитан Кэндлесс. Я служу капитану. Но мы оба приносили клятву верности клану.
– Но ведь теперь клан разделился. У Пайса тоже есть полулюди, которые служат ему.
– Да. Трудные времена.
Гвоздарю хотелось побольше расспросить о природе их преданности, но он боялся разозлить Узла. Последний раз он стал похож на тигра, готового броситься. Тут что-то, чего он не понимает.
– Но ты ведь не станешь работать на Пайса?
Обнаженные клыки. Тихий рык.
– Он ничтожество. Предал всех нас.
– Но ведь капитан Кэндлесс тоже на него работал. До недавнего времени, пару недель назад…
Узел резко встал.
– Пока жива мисс Нита, мы не станем служить Пайсу. Мы думали, что она погибла. Теперь знаем, что это не так. Вот и все. Мы будем служить ей, пока она жива или пока клан официально не передаст власть Пайсу и его наследникам. Ее отец все сделает ради нее, и мы тоже.
– Он так любит ее?
– Она его дочь. Родная.
– Правильно. Родная, – с трудом подавив зависть, сказал Гвоздарь. – А мне вот от родных ничего, кроме затрещин, не доставалось.
– Разная родня бывает.
Гвоздарю и ответить-то нечего было. Узел отправился по делам, а Гвоздарь лежал на койке, ожидая, пока «Бесстрашный» гнался за добычей.
Родня. Просто слово такое. Теперь он знал правильное произношение. Знал буквы, из которых оно состоит. Но это – символ. Люди думают, что знают его значение. Постоянно о нем говорят. Даже разрушители кораблей. Его отец. Моряки с «Бесстрашного». Тул. Одна из тех вещей, о которых у каждого свое мнение, то, что у тебя остается, когда не осталось больше ничего. Что родные всегда рядом, что кровь не водица, и все такое.
А вот когда он сам об этом задумывался, то большая часть этих слов выглядела для него лишь оправданием гадостей, которые люди могут делать, рассчитывая, что они им с рук сойдут. Родня ничуть не надежнее, чем супружество, дружба или кровная клятва в команде. А может, и меньше. Ведь отец действительно ему кишки выпустит, если поймает. И плевать, родня они друг другу или кто. А за Нитой охотится ее дядя.
Тем не менее Гвоздарь был уверен, что Садна станет биться за него до последнего, может, даже жизнью пожертвует ради него. Садна за него. И Пима.
А кровное родство – ничто. Все зависит только от людей. Если они тебя прикроют, а ты прикроешь их, то, может, они больше достойны называться твоей родней. А все остальное – болтовня по большей части.
«Луч» оказался небольшой изящной яхтой с малочисленным экипажем. «Бесстрашный» без труда нагнал ее, а капитан Кэндлесс переговаривался с ними по радио, обсуждая погоду в сезон штормов.
Когда они подошли ближе, уверенности у капитана прибавилось. Народу на палубе было немного, пугаться было особо нечего. На яхте совсем не сразу догадались, что на уме у Кэндлесса, чтобы броситься в бегство.
Когда же на «Луче» подняли паруса и решили сматываться, капитан расхохотался.
– О! Мистер Марн не настолько глуп, как мы рассчитывали! – сказал он. – Нам предстоит небольшая погоня.
Он выкрикнул команды морякам. Развернули паруса, и «Бесстрашный» ринулся следом. Он был куда больше и быстроходнее, так что капитану лишь оставалось смеяться, глядя на попытки «Луча» ускользнуть.