– Молодец, парень! Чертовски проворный!
Снова взмахнул, и Гвоздарю обожгло живот. Мачете резанул, но неглубоко.
– Почти такой же проворный, как я!
Гвоздарь отпрянул, шатаясь. Порез был неглубокий, бывало и хуже, на работе, но он заставил его испугаться. Отец так быстр, почти такой же смертоносный, как полулюди. Ричард Лопес надвигался, делая короткие выпады мачете. Гвоздарь отступал. Сделал обманный удар своим ножом, пытаясь ударить по руке изнутри, но отец угадал движение и нанес свой удар, попав ему по щеке.
– Все равно медленно, парень.
Гвоздарь отступил, продолжая бороться со страхом. Стер с лица кровь, которая текла из раны. Он ужасно быстрый. На амфетамине – просто нечеловечески быстрый. Гвоздарь вспомнил, как отец вышел на ринг один против троих, на спор, и победил. Превосходство в силе было на их стороне, но он стоял над ними, потерявшими сознание и изломанными, обнажив окровавленные зубы. Он был прирожденным бойцом.
Отец снова рубанул. Гвоздарь отпрыгнул.
Сосредоточься, сказал он себе.
Отец взорвался вихрем движений. Гвоздарь едва успел ринуться вперед, в мертвую зону, и столкнулся с отцом. Нож выскользнул из мокрой от крови руки. Они упали, Ричард попытался схватить его, но Гвоздарь вывернулся и, вскочив, побежал по коридору. Отец захохотал.
– Ты так просто не убежишь!
Гвоздарь принялся искать нож, но в полумраке его не было видно нигде. Отец двинулся следом. Развернувшись, Гвоздарь побежал. Отец, хохоча, побежал следом. Гвоздарь снова очутился в техническом отсеке. При свете аварийного освещения начал искать что-нибудь, что сошло бы за оружие. Отец ворвался в отсек следом за ним.
– Да уж, экий ты верткий.
Гвоздарь отступал. Чертов экипаж «Полярной звезды», все у них чистенько, нигде ни отвертки, ни ключа гаечного не валяется. Гвоздарь подобрал отвалившуюся панель люка и кинул в отца, но отец с легкостью увернулся.
– И это все, что ты можешь?
Гвоздарь схватил еще одну, но тут посмотрел на то место, откуда она вывалилась. Целая стена из шестерен и гидравлики, пол корабля, ставший теперь стеной. Если он сможет забраться наверх, то спрячется внутри, за техническим люком.
Разбежавшись, Гвоздарь прыгнул на стену и подтянулся. В лежащем на боку корабле все технические люки оказались открыты, и он полез от одного к другому. Поглядел внутрь и едва не заплакал от отчаяния. Нигде нет просвета достаточного, чтобы забраться внутрь, подальше от мачете. Забрался еще выше.
– И куда это ты собрался, парень?
Гвоздарь не ответил. Схватился за огромную шестерню и снова подтянулся. Хлопнул по панели, сдергивая ее, и бросил в отца. Снова промахнулся. Ричард удивленно глядел на него, стоя внизу.
– Думаешь, не смогу забраться и стащить тебя?
Он покачал головой.
– Я-то думал, ты умный парень.
Гвоздарь забрался еще выше.
– Почему бы тебе просто не спуститься и не умереть, как мужчина? Это было бы проще для нас обоих.
Гвоздарь мотнул головой.
– Пойди, доберись до меня, если сможешь.
Снял еще одну панель. Если отец решит лезть, то у него будет шанс попасть ему по голове.
– Хорошо, парень. Я пытался быть хорошим.
Отец ухватился за механизм и протянул руку вверх, хватаясь за другой люк. С мачете в руке лезть ему было неудобно, но он все равно подымался с поразительной быстротой.
Гвоздарь бросил вниз панель. Мгновение ему казалось, что он попадет точно в голову, но тут корабль ударило волной, качнуло, и панель пролетела мимо. Ричард Лопес ухмыльнулся, глядя вверх безо всякого испуга.
– Значит, не настолько ты везучий, парень.
И быстро, словно паук, полез следом.
Гвоздарь забрался еще выше, но дальше лезть было некуда. Повис на огромной шестерне, глядя вниз на отца. Он в ловушке. Ричард Лопес улыбнулся и махнул мачете. Гвоздарь поджал ногу, убирая ее из-под удара. Мачете зазвенел, ударившись о металл.
Гвоздарь заметил мигающий индикатор. И почувствовал прилив надежды. Он у самого пульта управления. Знакомая табличка. БЛОКИРОВКА КРЫЛА. СЛЕДИ ЗА РУКАМИ И ОДЕЖДОЙ.
Гвоздарь ударил по рычагу, а потом по кнопке предохранителя. Как это делал Узел, казалось, целую вечность назад. Поглядел вниз на отца.
– Отпусти меня, папа. Просто отпусти, меня и Ниту.
– Не в этот раз, парень, – ответил Ричард Лопес, хватая его за лодыжку.
Гвоздарь взмолился Норнам, схватился за рычаг включения механизма и спрыгнул. Всем весом переключил рычаг и упал.
Отсек заполнил визг механизмов.
Он врезался в пол. Колено взорвала боль. Визг механизмов внезапно оборвался. Гвоздарь поглядел вверх. Отец повис над ним. Половину его тела затянуло в шестерни выпуска подводных крыльев. Он пытался дотянуться до шестерен, в которые затянуло его руку и ногу. На его зубах показалась кровь.
– Проклятье, – сказал он скорее удивленно. Снова попытался высвободиться. У Гвоздаря пошел мороз по коже. Он уже должен был умереть, так его затянуло в шестерни, но все еще был жив. Боролся. Амфетамины и «кристал слайд» наполняли его безумной энергией, и он не мог осознать своей обреченности. На мгновение, ужасное, Гвоздарю показалось, что отец не умрет. Что он выдернет себя из шестерен и снова бросится на него.
Ричард поглядел на него сверху.
– Иди сюда, парень, – сказал он.
Гвоздарь мотнул головой и отошел дальше. Свободная рука отца снова потянулась к шестерням.
– Какого черта ты натворил?
Он поглядел на шестерни, потом на кровь, стекающую по ним. В свете светодиодных светильников она была почти черной.
– Я еще не покойник, – сказал отец. – Я еще и близко не покойник.
Но его голос уже слабел. Гвоздарь глядел вверх, на человека, который почти всю его жизнь терроризировал его. Внезапно Ричард Лопес стал другим. Не самодовольным и опасным, каким был, а другим. Жалким. Уязвимым.
– Ну давай же, Везучий Парень, – прохрипел отец. – Мы же родня. Помоги мне выбраться.
Он попытался протянуть руку к Гвоздарю. Попытался улыбнуться. Облизнул окровавленные губы.
– Пожалуйста, – сказал он. И добавил, совсем тихо: – Прости.
Гвоздаря заколотило от отвращения. Последний раз глянув на отца, он, хромая, пошел обратно, туда, где лежала связанная Везучая Девочка.
Он столкнулся с ней в дверях и едва не заорал, прежде чем понял, что это она. Она держала в руке его боевой нож.
– Спасибо за нож, – сказала она. – Где…
И ахнула.
Гвоздарь буквально выволок ее обратно.
– Пошли, – сказал он. Ринулся по коридору, готовый снова услышать, как отец зовет его. Но ничего не произошло.
– Куда мы? – задыхаясь, спросила Нита.
– Надо выбираться, – ответил он, подтаскивая ее к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Корабль внезапно задрожал и крутанулся. Сломалась основная мачта, и он окончательно перевернулся. Теперь подыматься на верхнюю палубу означало спускаться в море.
– Мы перевернулись, – пробормотал Гвоздарь. – Вниз нельзя.
Поглядел в люк. Там плескалась вода. Следующая палуба наверняка затоплена полностью.
– Мы не сможем выплыть? – спросила она.
– Не в темноте. Не зная, куда плыть.
Вода поднималась.
– Мы тонем, – с отчаянием сказал он.
Нита поглядела на воду.
– Значит, нам надо наверх, так?
Она встряхнула его.
– Правильно? Пошли наверх!
Дернула его за руку.
– Пошли! Надо найти выход через днище корабля.
– Что ты собираешься искать? – спросил он.
– Корабль тонет, так? Вода проникает внутрь. Значит, должны быть пробоины в корпусе.
Гвоздарь кивнул, внезапно все поняв. Остановил ее и потащил в другую сторону.
– Туда. Нам надо пробраться в грузовые отсеки. Они там!
– Откуда ты знаешь, куда идти?
– Я – разрушитель кораблей, – со смехом ответил Гвоздарь. – Проведешь достаточно времени, разбирая на куски старые корабли, и будешь знать, как они устроены.
Они побежали в другой коридор, поднялись по трапу. Бежали по потолкам, а пол был у них над головами.
– Туда! – показал Гвоздарь, улыбаясь, когда увидел трап, ведущий в отсек, где моряки латали пробоину.
– Приготовься, – сказал он, приставляя боевой нож к пластырю на пробоине.
– К чему?
– Будет много воды.
Нита ухватилась за латунный кронштейн одной рукой, а другой взялась за его пояс. Кивнула.
– Готова.
Гвоздарь резанул пленку, которую наложили матросы в тщетной попытке спасти корабль. Прорезиненная ткань разошлась, и на них хлынула вода. Их стукнуло о стену. Гвоздарь вцепился в Ниту, вода сбивала его с ног. Спустя мгновение поток иссяк, превратившись в тонкую струйку. Не так много, как он опасался. Видимо, большая часть уже вниз стекла, когда корабль перевернулся. Он полез в люк.
– Сюда.
– Как ты меня нашел? – спросила Нита, пролезая следом за ним. – Когда они меня в Орлеане поймали, я думала, все кончено.
– Капитан Кэндлесс… – начал Гвоздарь и умолк, вспомнив выстрелы в темноте, брызги крови и падающее тело капитана. – Ему пришло в голову, как тебя найти.
– И ты отправился с ним?
Гвоздарь ухмыльнулся.
– Глупость изрядная, а?
– Да уж, – со смехом ответила она.
Они пролезли через искореженные грузовые отсеки, по кучам мусора, и оказались у еще одного люка. Раньше он вел вниз, но теперь оказался у них над головами. Вылезли в трюм. Вспыхнула молния, осветив дыру в корпусе у них над головами. Рваную дыру в углепластиковом корпусе. Еще одна дыра, дальше, подтверждение правильности плана Гвоздаря. В дыры потоком заливалась морская вода, когда в корпус ударяли волны, обливая разбросанные в разные стороны контейнеры с грузом и искореженное оборудование. Гвоздарь прищурился, глядя на дыру в корпусе. Снова сверкнула молния. Не дыра вовсе, скорее трещина. И очень высоко. Чертовски высоко.
Нита дернула его за руку.
– Ящики с грузом, – сказала она. – Поставим один на другой.
Схватила ящик и потащила к дыре. Гвоздарь понял, что она задумала, и бросился на подмогу. Они лихорадочно таскали ящики. Некоторые были слишком тяжелы, чтобы тащить одному, а некоторые они и вдвоем поднять не могли. У Гвоздаря жгло болью лодыжку, но он старательно складывал ящики и мусор наподобие башни. Сверху снова полилась вода. Он судорожно дышал, от боли и от усилий. Нита забралась вверх, и он принялся подавать ей ящики.