Илай с нежностью смотрит на Хелен, поджимает губы и вертит головой:
— Не буду. Лучше умру.
— Размечтался. Ты, тупой клоун, нарушил приказ, — она чуть склонила голову набок и прошептала: — Запрещаю тебе причинять себе какой бы то ни было вред. Приказываю: Хелен и Дракон, вы — злейшие враги. Ваша задача — вывести из стоя противника, не покалечив его. Вперед!
Она хлопает в ладони, и Хелен, вздрогнув, бросается на Илая с воплем, словно безумная ведьма, а он остается на месте, лишь чуть подается вперед. Когда девушка оказывается рядом, Илай ныряет вбок, двигаясь с ловкостью опытного бойца, оказывается за ее спиной, предплечьем прижимает ее шею к себе, сгибает руку в локте и начинает душить. Хелен краснеет, хватая воздух разинутым ртом, пытается его пнуть, царапается, но у нее ничего не получается. По черным щекам здоровяка катятся слезы, но он ничего не может поделать.
Ноздри Рио раздуваются, а меня переполняет гнев, я готов десять раз сдохнуть, лишь бы остановить это, поднимаю булыжник, собираясь со всей силы швырнуть Виктории в висок — пусть сдохнет проклятая тварь! Баба-фюрер! Такой самое место в концлагере. Или в аду.
Меня останавливает Джозеф, хватает руку с камнем и сжимает ее — кажется, что вот-вот затрещат кости, настолько он силен, а ведь с виду скорее тощий и костлявый, чем жилистый.
— Брось. Все равно не получится, только себе навредишь, — равнодушно шепчет он, и камень валится из руки, откатывается к его ногам.
Виктория увлечена поединком и не замечает провалившееся покушение. К тому моменту Илай придушивает Хелен, ее бесчувственное тело оседает на каменный пол. Илай шарахается от нее, но быстро оправляется от шока, бросается на помощь — становится на колени перед жертвой, припадает ухом к груди, слушает, бьется ли сердце. Хелен судорожно вдыхает, кашляет, приходит в себя. Потирая горло, отползает от Илая.
Виктория недовольна увиденным.
— Плохо. А теперь придуши себя, — командует она, и руки Илая перестают его слушаться, хватаются за горло, пальцы начинают сжиматься.
Хелен замирает сидя, упершись в землю руками, наблюдает с ужасом, как чернокожий великан борется сам с собой и сам себе проигрывает, сперва становится на подогнувшиеся колени, затем заваливается набок и корчится, лежа на спине, пока не замирает. Теперь уже Хелен подползает к нему, слушает сердце — и вдруг начинает деловито действовать. Умелым движением запрокидывает его голову и делает искусственное дыхание, придерживая язык пальцем, будто опытная медсестра. Не проходит и минуты, как Илай делает первый вдох.
Вот теперь Виктория удовлетворена: на ее лице улыбка сытого удава.
— Хилов мало, и они на вес золота, — шепчет Джозеф. — А здоровяк будет танком.
Так это издевательство, только чтобы выяснить наше направление развития? Неужели нельзя было как-то по-человечески?
Хелен и Илай едва не плачут, обнявшись, а я наблюдаю за Рио, он танцует на месте, грызет ноготь. У него, наверное, уже и ногтей не осталось, скоро до локтя руку съест.
— Очередь вас двоих, — говорит Виктория.
Я думал, что достиг дна, теперь же снизу стучат. Нам придется драться. И драться жестоко. Не дожидаясь приказа, обходим чашу, чтоб лишний раз не тревожить… как их назвать? Сокогортников?
— Вы поняли, да? — произносит Виктория. — Друг друга не жалеть, выкладываться по максимуму, тогда обойдется без внушения.
— Сука, — цедит Рио сквозь зубы.
— Миерда, — шепчу я, хлопаю его по спине. — Ладно, извини, если что.
— И ты меня.
Впервые в жизни не знаю, чего ждать от собственного организма. Мозг стал работать намного лучше (интересно, и у остальных, как у меня?), но значит ли это, что так же будет с телом?
— Представь, что я — это она, — говорю тихо, чтоб не услышала наша фюрерша. — Я представлю то же самое. Так будет проще.
Рио сосредоточенно кивает, сжимает кулаки, я стараюсь выглядеть расслабленным, хотя предельно сосредоточен.
Единожды активировав режим боя, система больше не сообщает про его очередное включение. На Арене он активен по умолчанию? Мы шагаем друг к другу, я бью правой рукой, но в последний момент сдерживаю силу. Рио отскакивает, озирается растерянно. Нет, так не пойдет. Это не Рио, это Виктория! Ведь сам же предложил китайцу. Так и думай о нем: передо мной ненавистная фюрерша. Что бы я хотел сделать с ней? Убить. Ударить локтем в висок. Еще выпад — удар, но не в висок — в живот…
Система подсвечивает его подбородок, затем грудь — части тела очерчиваются бледно-красным пунктиром, и я, не думая больше, наношу два быстрых коротких удара. Чувствую жар в руках. Есть! Он отшатывается, поэтому в челюсть получает не очень сильно, но вот тычок в грудь оказывается болезненным, Рио едва не падает, ноги заплетаются, еще чуть-чуть — и повалился бы на спину, и тогда бы я затоптал его.
Невидимый браслет на запястье коротко пульсирует, ему вторит шар тепла в затылке. Рио отбегает на метр, расстегивает ремень. У меня преимущество, нужно им воспользоваться. Шаг, прыжок, Топчущий удар. Каждый прием из категории «обычных» провожу, так сказать, по отдельности, пока не получается связать их в комбо. Это сбивает, ритм схватки не выстраивается, после каждого удара я на полсекунды запинаюсь, что помогает Рио.
Он ставит блок, защищая болевую точку, но толчок оказывается неожиданно сильным и отбрасывает его. Китаец успевает сгруппироваться, падает на выставленные ладони, отталкивается от земли и вскакивает уже с ремнем в руке.
Система подсвечивает ремень багровыми пульсациями.
Понятно, он собирается использовать его как нагайку, а это серьезное оружие. Все, нет у меня преимущества. Теперь наступает Рио, раскручивая ремень и быстро перекладывая его из руки в руку, чтобы я не знал, откуда ожидать удар. Выглядит круто, сбивает с толку.
Я отмахиваюсь, но он попадает мне пряжкой по лицу, и острая боль пронзает голову. Вскрикиваю, отшатываюсь, ощущая кровь на губах. Ярость накрывает, хочется наброситься и без разбора молотить кулаками, но вдруг я понимаю, что ярость не разлита во мне, она имеет четкое место локализации: горячую область в районе затылка. И если направить энергию ярости оттуда в правильный канал, а точнее — сразу в несколько каналов…
Генерация уникального приема
Удар ремнем по лицу сработал как триггер! Я буквально вижу, что должен сделать — и мгновенно делаю это. Прием состоит из четырех движений: короткого шага вперед, резкого наклона влево, отвлекающего взмаха левой руки, и почти одновременно — удара согнутой крюком правой руки, перевернутым кулаком. Костяшки будто затупленный клинок смачно врезаются Рио под ребра.
Мой кулак вспыхивает огнем при ударе, от него тонкая раскаленная нить тянется через плечо и шею — к Ядру в затылке.
Внимание! Ты создал уникальный прием!
Последовательность движений занесена в базу уникальных приемов (Первый Уровень Канона) под системным наименованием: «Хитрый крюк».
Отмахиваюсь от сообщения, и когда Рио начинает поворачиваться, прыгаю обратно и сразу бью его под колено. Он опускается на второе.
Спину обжигает хлесткий шлепок ремня. Провожу обычный прием «Топчущий удар»,и затем система сама подсказывает мне атаку из категории редких, видимо, она была закачана в меня при Обряде Инициации. Разворот в полуприсяде с подсечкой…
Рио падает, вскакивает и пятится, прихрамывая. Одна рука плохо слушается. Мы снова топчемся вокруг друг друга, делаем ложные выпады, прощупывая защиту, он вращает ремень не поврежденной рукой, но двигается теперь медленнее и при каждом шаге морщится от боли. Внезапно атакует, а я вместо того, чтобы уклониться от удара, шагаю навстречу, вскидываю правую руку. В глазах темнеет от боли, но когда конец ремня обвивается вокруг предплечья, рву его на себя. Сквозь пелену навернувшихся слез вижу, как Рио падает. Бросаюсь на него, беру в захват его шею и душу.
Ты нанес нарастающий урон рекруту Рио: 9%... 11%... 18%...
До нанесения смертельного урона: 30 сек… 25… 20…
— Достаточно! — ввинчивается в уши голос Виктории, и я откатываюсь от хрипящего Рио, тяжело дыша, падаю на спину и смотрю в небо. На фоне него вспыхивает:
Определено направление развития юнита: боец-многоборец.
Прогресс Трансформации: +0,097%
Использование обычных приемов: 9
Использование редких приемов: 3
Использование уникальных приемов: 1
Бонус за создание уникального приема в ранге рекрута: прогресс Трансформации +1,2%
Меня выгибает дугой, когда пульсирующее Прокси-Ядро наполняет тело дорожками огня. Сейчас это не больно — упоительно! Тело поет от адреналина, я не чувствую себя уставшим. Что там с созданием нового уникального приема? Подозреваю, что если бы не отвлекающее движение левой руки, мою комбинацию система не засчитала бы как уникальную. Или уникальность не в том, что такое не делал раньше никто на Арене? Как вообще создается выборка и оценивается редкость?
Сквозь жаркую пелену вижу на краю поля зрения знакомую картинку: силуэт с шаром в голове и горящими нитями в теле. Кажется, или оболочка шара стала толще? И каналов в теле вроде чуть больше, они как будто бы стали разветвлённее, словно медленно прорастающая в земле корневая система молодого дерева…
Виктория заметно радуется:
— Повезло: у меня в команде оружейник и хил!
Хорошо, что не я обрадовал ее. Меньше всего хочется радовать фюрершу. Надо мной склоняется Хелен, впервые за последнее время в ее глазах читается эмоция — сочувствие. Словно меня не ремнем огрели, а пырнули ножом. Она не знает, что сейчас я почти не чувствую боли.
— Ты как? Давай осмотрю твои раны.
Поднимаю пока еще алую, но быстро темнеющую руку, Хелен касается ее ледяными пальцами, и хочется зажмуриться от удовольствия.
— Переломов нет, разрывов связок вроде тоже. Завтра должно сильно болеть.