Луи явился на свидание ровно в семь с букетом красных цветов и с очаровательной улыбкой, которая увяла, едва он увидел за моей спиной угрюмого телохранителя – Рис стоял так близко, что я чувствовал тепло его тела.
– Это тебе. – Луи вручил мне цветы, с тревогой поглядывая на Риса. – Прекрасно выглядишь.
Позади раздалось низкое рычание, и Луи сглотнул.
– Спасибо, очень красивые, – ответила я с любезной улыбкой. – Надо поставить их в воду, сейчас вернусь.
Моя улыбка исчезла, как только я повернулась спиной к Луи и посмотрела на Риса.
– Мистер Ларсен, пожалуйста, следуйте за мной. – Как только мы зашли на кухню, я прошипела: – Прекрати угрожать моим ухажерам пистолетом.
Я не видела произошедшего, но догадалась: скорее всего, Рис слегка отодвинул куртку, продемонстрировав оружие.
Луи – не первый, с кем я встречалась в Нью-Йорке, хотя в последний раз я ходила на свидание несколько месяцев назад. Рис упорно распугивал всех объектов моего романтического интереса, и половина местных мужчин боялись приглашать меня на свидание, опасаясь, что он их пристрелит.
Прежде меня это не беспокоило – мне было плевать на тех парней, – но теперь начало раздражать, поскольку я активно пыталась избавиться от странного влияния Риса.
Рис помрачнел:
– В его ботинках увеличители роста. Он заслуживает угроз.
Я поджала губы, но быстрый взгляд на ноги Луи подтвердил наблюдение Риса. Я думала, он выше. Ничего не имею против увеличителей роста, но восемь сантиметров – это как-то уже слишком.
Я не обратила внимания на увеличители роста, но, к сожалению, не могла не заметить полного отсутствия химии.
Мы ужинали в прекрасном французском ресторане, и я изо всех сил пыталась не уснуть, пока Луи болтал о лете в Сен-Тропе. Рис сидел за соседним столиком с таким мрачным видом, что его соседи решили переместиться.
К концу ужина Луи настолько переволновался из-за угрожающего присутствия телохранителя, что опрокинул бокал с вином и чуть не уронил поднос проходящего мимо официанта.
– Все в порядке, – заверила я, помогая жутко смущенному Луи убрать беспорядок, пока официант суетился над испачканной льняной скатертью. – Просто не повезло.
Я строго глянула на Риса, но не увидела ни намека на раскаяние.
– Конечно, – улыбнулся Луи, но ужас в его глазах никуда не делся.
Когда мы закончили уборку, он оставил официанту щедрые чаевые и вежливо пожелал мне спокойной ночи. На второе свидание Луи меня не пригласил.
Я не расстроилась. Но разозлилась на одну сероглазую занозу в заднице.
– Ты напугал Луи до полусмерти, – заявила я, когда мы с Рисом вернулись домой. Я не могла сдержать гнева. – В следующий раз постарайся не доводить моего спутника до такого состояния, когда он проливает напитки.
– Раз он такой пугливый, значит, тебя не достоин.
Рис оделся согласно дресс-коду ресторана, но галстук и смокинг не могли скрыть грубой, необузданной мужественности, исходившей от него мощными волнами.
– Ты был вооружен и смотрел на него таким взглядом, будто он убил твою собаку. Тут трудно не занервничать. – Я бросила на столик ключи и выскользнула из каблуков.
– У меня нет собаки.
– Это метафора. – Я распустила волосы и встряхнула пряди. – Продолжай в том же духе, и я превращусь в старую деву из исторических любовных романов. Ты распугал всех парней, встреченных мной за последний год.
Единственное, что не изменилось с нашей первой встречи, – мой отказ обращаться к нему как-либо, кроме мистера Ларсена, и его отказ называть меня как-либо, кроме принцессы.
Рис нахмурился еще сильнее:
– Я перестану их отпугивать, когда ты научишься разбираться в мужчинах. Неудивительно, что с личной жизнью у тебя полный провал. Ты упорно встречаешься исключительно с кретинами.
Я рассвирепела. Нет у меня провала с личной жизнью. Близко к тому, но пока нет.
– Кто бы говорил.
Он скрестил руки на груди:
– В смысле?
– В смысле я не видела, чтобы ты с кем-нибудь встречался с начала нашего сотрудничества. – Я скинула куртку, и его взгляд на мгновение соскользнул к моим обнаженным плечам, прежде чем вернуться к лицу. – Вряд ли ты достаточно компетентен, чтобы давать советы по поводу личной жизни.
– Я не встречаюсь. Тем не менее вполне могу распознать никчемных идиотов, когда их вижу.
Я умолкла, пораженная его признанием. Рис всегда был рядом в течение дня, но, когда я ложилась спать, его дежурство заканчивалось. Иногда он оставался дома, иногда нет. Я предполагала, что он… был занят в те ночи, когда отсутствовал.
Меня охватила странная смесь облегчения и недоверия. Недоверия, поскольку Рис был настолько великолепен, чтобы большинство женщин легко прощали ему неприветливость и угрюмость. Облегчения, потому что… Ну, я предпочитала не углубляться в причины.
– Ты почти два года соблюдаешь целибат?
Вопрос вырвался прежде, чем я успела подумать – и я сразу об этом пожалела.
Рис изогнул бровь, хмурый взгляд превратился в ухмылку.
– Интересуешься моей сексуальной жизнью, принцесса?
Щеки обожгло смущение – из-за моего неуместного вопроса и произнесенного им слова «секс».
– Ничего подобного.
– Я хоть и не учился в престижном колледже, но умею считывать подтекст. – В стальных глазах мелькнуло веселье. – Для протокола: свидания и секс – не одно и то же.
Да. Разумеется.
Облегчение сменилось неприятным чувством. Мысль о том, как он с кем-то «не встречается», нервировала сильнее, чем следовало.
– Понимаю, – ответила я. – Я тоже не всегда встречаюсь с сексуальными партнерами.
Что я несу? Я так давно не занималась сексом, что собственная вагина вполне могла засудить меня за пренебрежение, но я хотела… Доказать, что случайный секс мог быть не только у Риса? Задеть его?
Если последнее, то план сработал: ухмылка Риса исчезла, а в голосе появилась жесткость.
– И когда у тебя последний раз был секс без отношений?
Я вздернула подбородок, отказываясь отступать под тяжестью стального взгляда.
– Крайне неуместный вопрос.
– Ты спросила первая, – выдавил он. – Отвечай на вопрос, принцесса.
Дыши. В голове раздался голос дворцового секретаря по связям с общественностью Элин – она учила меня общаться с прессой. Ты не можешь контролировать их слова, но можешь контролировать свои. Не позволяй им видеть, как ты потеешь. Уклонись, верни себе преимущество и направь разговор в нужное русло. Ты принцесса. Ты никого не боишься. Элин была строгой, но хорошей, и я воспользовалась ее советом, пытаясь не попасться на удочку Риса.
Один… два… три…
Я выдохнула, расправила плечи и посмотрела на него сверху вниз, хоть он и возвышался надо мной на добрые двадцать сантиметров.
– Нет. Разговор окончен, – холодно заявила я. Пока он не зашел слишком далеко. – Спокойной ночи, мистер Ларсен.
Его глаза назвали меня трусихой. Мои велели ему не лезть не в свое дело.
В воздухе пульсировала тяжелая тишина. Ни один из нас не отводил взгляда. Было поздно, и я устала, но будь я проклята, если бы отступила первой.
Судя по упорному настрою Риса, он думал так же.
Мы могли простоять так целую вечность, если бы не резкая трель входящего вызова. Я подождала, пока телефон прозвонит трижды, прежде чем оторвать глаза от Риса и посмотреть на экран.
Раздражение быстро сменилось удивлением, а потом беспокойством. Звонил Николай. Мы с братом редко говорили по телефону, и в Эльдорре сейчас было пять утра. Он жаворонок, но не настолько.
Я ответила, по-прежнему чувствуя испепеляющий взгляд Риса:
– Ник, все в порядке?
Николай не стал бы звонить в такое время без крайней необходимости.
– Боюсь, что нет. – В его голосе прозвучала усталость. – Дедушка…
Внутри забурлила паника, и мне пришлось схватиться за столик, пока Николай объяснял ситуацию. Нет. Только не дедушка. Из родителей у меня остался только он, и если я его потеряю…
Рис бросился ко мне с потемневшим от тревоги лицом, но я покачала головой, и он замер. С каждым словом Николая тошнота подкатывала все сильнее.
Пятнадцать минут спустя я повесила трубку, оцепенев от шока.
– Что случилось?
Рис стоял в нескольких метрах от меня, но в его позе чувствовалось напряжение, словно он был готов убить человека на другом конце провода за причиненную мне боль.
Все мысли о глупом споре улетучились – вместо них пришло внезапное желание броситься в его сильные объятия и позволить унести меня прочь.
Но, разумеется, я не могла так поступить.
– Я… Беда с дедушкой. – Я сглотнула слезы, грозившие потечь по щекам. Плакать – ужасное нарушение этикета. Члены королевской семьи не плачут на глазах у других людей. Но сейчас я была не принцессой. А просто внучкой, которая до смерти боялась потерять вырастившего ее человека. – Он потерял сознание, его отвезли в больницу, и я… – Я посмотрела на Риса, и грудь сдавило так сильно, что стало трудно дышать. – Не знаю, выживет ли он.
Глава 10Рис
Бриджит хотела сразу выезжать в Эльдорру, но я заставил ее сперва немного поспать. Позади был долгий день, и если я умел нормально функционировать даже при отсутствии сна, то Бриджит становилась… раздражительной.
Она уверяла, что нет, но это правда. Уж я-то знал. Мне часто доставалось из-за ее раздражительности. Кроме того, в одиннадцать вечера мы почти не могли повлиять на ситуацию.
Пока она спала или пыталась заснуть, я собрал все необходимое, забронировал перелет и провалился на несколько часов в сон, а затем проснулся, чтобы принести кофе и завтрак из ближайшего кафе.
Мы вышли из дома, едва солнце показалось из-за горизонта, и молча поехали в аэропорт Тетерборо. К тому моменту, когда мы сели в чартерный самолет, Бриджит буквально кипела от беспокойства.
– Спасибо, что все устроил. – Она теребила цепочку на шее и покачала головой, когда стюардесса предложила стакан сока. – Ты не обязан…