Тук. Тук. Тук.
– Нормально.
Я была слишком сосредоточена на собственном запястье, чтобы придумать лучший ответ.
– Просто нормально? – Вот оно. Еще одно движение большого пальца. Я могла поклясться. – Ты провела немало времени с графом Фальсером.
– Откуда ты знаешь, кто из них граф?
– Принцесса, я знаю имя каждого мужчины, который просто думает к тебе прикоснуться. И тем более того, с кем ты танцевала. Дважды, – добавил Рис угрожающе мягко.
Это должно было напугать меня, но по коже побежали мурашки, а мои бедра напряглись.
Что со мной не так?
– Настоящий талант.
Я танцевала с Эдвином дважды, потому что он настоял, а я слишком устала, чтобы спорить. Рис недобро улыбнулся.
– Итак. Граф Фальсер. Он тот самый?
– Нет. – Я покачала головой. – Если я не хочу провести остаток жизни, слушая о его костюмах и тренажерном зале.
Рис прижал большой палец к моему учащенному пульсу:
– Хорошо.
Судя по его интонации, граф только что чудом избежал медленной и мучительной смерти.
– Я должна вернуться в зал, – сказала я, хотя совершенно этого не желала. – Элин, наверное, сходит с ума.
– Только сейчас?
Я искренне рассмеялась – впервые за ночь.
– Ты ужасен.
– Но близок к истине.
Именно по этому Рису я скучала. Сухой юмор, проблески скрытой мягкости. Настоящий Рис.
– Как тебе твои двадцать четыре? – спросил он, пока мы шли обратно в зал.
– Как мои двадцать три, только меньше еды и больше нагрузки. А как твои тридцать четыре?
Пока мы были в разлуке, ему исполнилось тридцать четыре года. Я хотела позвонить ему в день рождения, но в последний момент струсила.
– Как тридцать три, только силы и ума побольше.
Ухмылка тронула его губы в ответ на мой красноречивый вздох.
Когда мы вернулись в зал, Элин уже ждала у входа, скрестив на груди руки.
– Отлично. Вы ее нашли, – сказала она, не глядя на Риса. – Ваше высочество, где вы были?
– Отлучилась в дамскую комнату. – Я солгала лишь наполовину.
– На сорок минут? Вы пропустили танец с князем Деметриосом, он только что ушел. – Элин вздохнула. – Неважно. Здесь есть и другие потенциальные женихи. Идите скорее. Вечер почти окончен.
Слава богу.
Я вернулась к танцам. Элин наблюдала за мной, как ястреб, и я не рисковала даже смотреть в сторону Риса – боялась, она увидит на моем лице то, чего ей видеть не следует.
– Я настолько скучен?
– Простите?
Я снова переключила внимание на нынешнего партнера – Стефана, сына герцога Гольштейнского.
– Вы постоянно смотрите мне за плечо. Либо у меня за спиной происходит нечто захватывающее, либо мой глубокий анализ архитектурного стиля дворца не столь увлекателен, как я думал.
Мои щеки согрел румянец.
– Прошу прощения. – Ни один из предыдущих партнеров не замечал моего блуждающего внимания, и я предполагала, что и он тоже. – Ужасно невежливо с моей стороны.
– Извинения ни к чему, ваше высочество, – Стефан прищурился с добродушной улыбкой. – Должен признать, я мог бы придумать тему получше, чем история неоклассицизма. Так бывает, когда я нервничаю. Начинаю делиться всякими бесполезными фактами.
Я рассмеялась:
– Бывают и похуже способы справиться с волнением.
Моя кожа внезапно запылала, и я чуть не споткнулась.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросил Стефан.
Я кивнула, заставляя себя не смотреть на Риса, но чувствовала спиной жар его взгляда.
Сосредоточься на Стефане. Он оказался самым приятным партнером за весь вечер и соответствовал каждому пункту требований для принца-консорта: веселый, обаятельный и красивый, не говоря уже о голубейшей из голубых кровей.
Он мне нравился. Просто не романтически.
– Кажется, наше время подошло к концу, – сказал Стефан, когда музыка стихла. Вечер наконец закончился. – Но, может, как-нибудь сходим куда-нибудь вдвоем? Новый каток на Нюхаузене весьма неплох, и там подают лучший горячий шоколад в городе.
Свидание.
Я хотела отказаться, не желая его обманывать, но этот бал устроили исключительно ради поиска мужа, а найти мужа без свиданий невозможно.
– Звучит прекрасно, – ответила я.
Стефан улыбнулся:
– Отлично. Я позвоню, и мы обсудим детали.
– Договорились.
Я произнесла заключительную речь, поблагодарив всех за присутствие, и, когда гости начали расходиться, поспешила прочь из зала, надеясь уйти прежде, чем меня схватит Элин.
Я была уже на полпути к выходу, когда кто-то преградил мне путь.
– Ваше высочество.
Я подавила стон.
– Лорд Эрхолл.
Спикер парламента смотрел на меня свысока – высокий худощавый мужчина с седеющими волосами и глазами рептилии, холодными и хищными. Один из самых влиятельных людей в стране – именно поэтому он и получил приглашение, несмотря на неподходящий возраст.
– Нам с его величеством не хватало вас на вчерашней встрече, – сказал он. – Мы обсуждали новый закон о налоговой реформе, и уверен, вы могли бы внести большой вклад.
Я не упустила насмешки в его словах. Иногда я посещала еженедельные встречи деда со спикером, и Эрхолл неоднократно намекал, что мне там делать нечего.
Он был из тех членов парламента, кого имел в виду Эдуард, когда говорил, что не все хотят видеть на троне женщину.
– Действительно, – холодно ответила я. – Вы уже много лет пытаетесь принять подобный закон, верно, господин спикер? Похоже, новые идеи бы не помешали.
Эрхолл поджал губы и ответил обманчиво любезным тоном:
– Надеюсь, вам понравился бал, ваше высочество. Несомненно, охота на мужа – главный приоритет принцессы.
Истинную цель бала знали все, но никто не оказался достаточно глуп или бестактен, чтобы озвучить ее… Кроме Эрхолла, который обладал таким авторитетом, что мог оскорблять наследную принцессу на ее собственной вечеринке. Ходили слухи, что он может стать следующим премьер-министром.
Я подавила желание его ударить. Это сыграло бы ему на руку. Эрхолл будет только счастлив, если пострадает мой имидж – например, если я нападу на спикера парламента в день своего рождения.
– Скажу откровенно, ваше высочество. – Эрхолл разгладил галстук. – Вы милая девушка, но, чтобы взойти на трон Эльдорры, красивого личика недостаточно. Нужно понимать политику, динамику ее развития, разбираться в серьезных делах. Ваш брат этому учился, но вы в последние годы даже не жили в Эльдорре. Вам не кажется, что будет правильнее передать корону кому-то более подходящему?
– Кому же? – Мой голос сочился ядовитым медом. – Полагаю, кому-то из мужчин.
Эрхолл улыбнулся – ему хватило мудрости не давать прямого ответа.
– На ваше усмотрение, ваше высочество.
– Позвольте прояснить, господин спикер. – От унижения мое лицо покраснело и покрылось пятнами, но я с собой справилась. Я не доставлю ему удовольствия, потеряв самообладание. – Я не собираюсь отрекаться, отходить в сторону или передавать свои обязанности кому-то еще, – как бы мне этого ни хотелось. – Однажды я взойду на трон, и вам придется передо мной отчитываться, если вы еще будете у власти. – Лицо Эрхолла помрачнело. – Поэтому нормальные отношения выгодны всем. – Я сделала паузу, а затем добавила: – Так что советую следить за тоном, когда вы разговариваете со мной или любым другим членом королевской семьи. Вы здесь гость. Мне больше нечего вам сказать.
– Вы… – Эрхолл шагнул ко мне, но побледнел и быстро отступил.
К нам подошел Рис – его лицо оставалось бесстрастным, но глаза были темнее грозовой тучи.
– Вас кто-то побеспокоил, ваше высочество?
Эрхолл глянул на него, но благоразумно промолчал.
– Нет. Спикер как раз уходит. – Я изобразила вежливую улыбку. – Верно, господин спикер?
Губы спикера сжались. Он коротко кивнул, выдавил «ваше высочество», повернулся на пятках и ушел.
– Что он сказал?
От Риса исходили осязаемые волны угрозы, и я не сомневалась: если я ему разрешу, то он выследит Эрхолла и сломает ему шею.
– Ничего стоящего. Правда, – повторила я, когда Рис уперся взглядом в то место, где стоял Эрхолл. – Забудь о нем.
– Он хотел схватить тебя.
– Он бы не рискнул. – Я не знала, что собирался сделать Эрхолл до появления Риса, но он был слишком умен, чтобы терять самообладание на публике. – Прошу, забудь. Я просто хочу спать. Вечер был долгий.
Я больше не хотела тратить энергию на Эрхолла. Он того не стоил.
Рис подчинился, хоть и с недовольным видом. С другой стороны, он вообще редко выглядел довольным.
Он проводил меня до комнаты и, когда мы подошли к двери, вытащил что-то из кармана костюма.
– Твой подарок на день рождения, – хрипло сказал он, протягивая мне свернутый лист бумаги, перевязанный лентой. – Ничего особенного, но он был у меня с собой, и я подумал, может, тебе понравится.
У меня перехватило дыхание.
– Было вовсе не обязательно.
Мы никогда не покупали друг другу подарки на день рождения. Максимум – еду, и даже тогда делали вид, что праздник тут ни при чем.
– Это пустяки.
Рис напряг плечи, наблюдая, как я осторожно развязываю ленту.
Развернув бумагу, я ахнула.
Там была я.
Точнее, рисунок меня в бассейне, в окружении холмов и с океаном вдали. Голова запрокинута, улыбка на лице – я выглядела свободнее и счастливее, чем когда-либо себя помнила. Изгиб губ, блеск в глазах, даже крошечная родинка под ухом…
Он запечатлел каждую изысканную, кропотливую деталь, и, глядя на себя его глазами, я показалась себе самой красивой женщиной в мире.
– Ничего особенного, – сказал Рис. – Оставь, если хочешь, или выброси. Мне все равно.
– Выбросить это? – Я прижала рисунок к груди. – Шутишь? Рис, это прекрасно!
Произнесенная фраза повисла в воздухе, и мы оба поняли, что я снова назвала его по имени. Впервые после Коста-Рики.
Но это казалось правильным, потому что в тот момент он не был мистером Ларсеном. Он был Рисом.