– Совет по безопасности номер один: не смотри в телефон, пока не окажешься в безопасном месте.
Она подпрыгнула и взвизгнула, но потом увидела меня.
– Кристиан! – Она положила руку на грудь, побледнев на два тона. – Что ты здесь делаешь?
– Проверяю квартиру на наличие скрытых камер. Их нет, – добавил я, когда она побледнела еще сильнее.
– Ты не должен заходить в мою квартиру без предупреждения! Это вторжение в личную жизнь.
– Когда дело касается безопасности, конфиденциальности не существует.
Все хотят приватности, пока не попадают в беду. И тогда без вопросов выдают ключи и пароли.
Я просто пропустил неизбежные разговоры о доступе и сразу перешел к защите.
– Рассуждаешь, как тиран.
– Рад, что ты понимаешь.
Она глянула на меня с раздражением.
– Кристиан, позволь сказать прямо. Ты не можешь вламываться в чужие квартиры без разрешения, даже если владеешь зданием.
Хм. Полагаю, она права.
Жаль, мне плевать на закон.
Законность не равно правильность, а незаконность не равно неправильность. Достаточно взглянуть на систему правосудия, чтобы понять: закон – лишь карточный домик, созданный, чтобы дать людям ложное чувство безопасности, и ослабленный проемами, открытыми только для избранных.
Я должен поддерживать образ законопослушного гражданина, но, как известно, внешность обманчива.
И иногда приходится брать правосудие в свои руки.
– Знаешь… – Стелла так сжала телефон, что у нее побелели костяшки пальцев. – Знаешь, сколько раз мне снился кошмар, как я возвращаюсь домой и встречаю незваного гостя? Как на меня нападают, пока я принимаю душ или сплю? Дома мы должны чувствовать себя в безопасности, но я… – У нее слегка дрогнул голос, и я почувствовал в груди легкий трепет. – Как можно чувствовать себя в безопасности, зная, что сюда могут войти в любую минуту, а я не… я не…
Она замолчала, поверхностно и тяжело задышав. Я видел расцветающую в ее глазах тревогу, пока черные зрачки не поглотили зелень радужных оболочек.
Твою мать.
Я ожидал, что она может расстроиться, но подумал, она захочет, чтобы кто-то о ней побеспокоился. Взял ситуацию в свои руки и позаботился о ее безопасности. Я хотел – нет, мне было нужно – за ней присматривать.
Редкий просчет с моей стороны.
Я провел большим пальцем по циферблату часов, встревоженный как из-за своей ошибки, так и из-за ощутимого беспокойства Стеллы.
Внутри все сжалось, и мне пришлось оттолкнуться от стены и подойти к ней, чтобы ослабить давление.
– Ты в безопасности. Больше с тобой ничего не случится, я не допущу. – Я положил руки ей на плечи. – Стелла. Этого больше не повторится. Дыши для меня.
Я смягчил резкость приказного тона на просьбу.
Атмосфера наполнилась взаимными претензиями, и что-то острое и незнакомое пронзило живот от легкой дрожи, пробежавшей по ее телу.
Чувство вины? Угрызения совести? Сожаления?
Я не понимал, и потому сосредоточился на Стелле.
– Вот и все, – пробормотал я, когда у нее наконец выровнялось дыхание и вернулся нормальный цвет лица. – Все нормально.
Она закрыла глаза, сделала последний глубокий вдох и отступила. Мне сразу стало прохладно.
– Я понимаю, ты пытаешься помочь, и очень это ценю, – сказала она. – Но ты должен держать меня в курсе происходящего. Это моя жизнь.
Немного помолчав, я ответил:
– Хорошо.
– Спасибо.
Напряжение испарилось.
Способность Стеллы столь стремительно прогонять обиду поражала и впечатляла одновременно.
– Ты сказал, есть новая информация. Удалось найти отправителя записки?
От надежды в ее голосе у меня сжалось сердце.
– Пока нет. – Я сжал зубы. Судебно-медицинская экспертиза ничего не дала. – Но мы найдем его. Не волнуйся.
Я кивнул в сторону дивана и дождался, пока Стелла сядет, прежде чем переходить к делу.
– Ты сказала, что получала записки и раньше. Расскажи подробнее.
Чтобы выследить урода, мне нужно как можно больше информации. Она на вес золота, и я хватался за соломинку.
– Ничего не упускай, – добавил я. – Даже мельчайшие детали могут оказаться важны.
Стелла с рассеянным видом наматывала на палец цепочку. Через несколько долгих секунд она наконец заговорила.
– Все началось два года назад, – тихо сказала она. – Как-то раз я пришла домой и обнаружила в ящике первое письмо. В основном там говорилось, какая я красивая и как меня хотят пригласить на свидание. Меня встревожило, что кому-то известен мой адрес, но содержание не показалось слишком пугающим. Напоминало записку влюбленного старшеклассника. Но письма продолжили приходить, и незнакомец начал вкладывать мои фотографии. Вот тогда я действительно испугалась. Установила новую систему безопасности и купила электрошокер, но этого оказалось мало. Каждый раз, когда я выходила на улицу или возвращалась домой, я…
Тонкие линии ее шеи слегка содрогнулись.
– Тогда я жила с Джулс, это немного облегчало ситуацию. Но я беспокоилась, что она тоже может оказаться в опасности. Я рассказала ей про записки, и она заставила меня обратиться в полицию, но отреагировали довольно небрежно. Посоветовали мне поменьше писать в социальных сетях о личной жизни и местонахождении, если я не хочу, чтобы меня преследовали ублюдки.
Ее голос становился тише с каждым словом, и она скорчилась в позе эмбриона.
Не требовалось быть телепатом, чтобы прочесть подтекст.
Она боялась, что ублюдки могут быть правы.
– Правда? – Мой мягкий ответ противоречил ледяному жжению гнева в венах.
Пора позвонить начальнику полиции.
– Вскоре преследователь умолк, поэтому думаю, это не имеет особого значения. – Стелла сильнее натянула на палец цепочку.
– Имеет. Полиция отказалась выполнять свою работу. – Я напрягся от сомнений в ее взгляде. – То, что они сказали – полный бред. Ты не виновата. Миллионы людей каждый день публикуют в социальных сетях личную жизнь. Это не повод их беспокоить. Ты обвинишь девушку в том, что на нее напали, если на ней была короткая юбка?
Она вздрогнула.
– Конечно нет.
– О том и речь. Люди сами делают выбор. Ты имеешь право жить, как хочется, не думая о мерзавцах, не способных обуздать отвратительные порывы.
– Знаю. Просто… – Стелла запнулась и покачала головой. – Знаю. – Она на мгновение умолкла, а потом одарила меня робкой улыбкой, растопившей лед в крови. – Это самые страшные ругательства, что я слышала от тебя с момента знакомства.
Короткий смешок пронесся мимо угасающей в груди ярости и разлетелся по воздуху.
– Иногда ситуация требует. – Я протянул руку. – Иди сюда, Бабочка.
Я не любил утешать людей, и еще больше не любил, когда они находились в моем личном пространстве, – но учитывая, что ей пришлось пережить, на этот раз можно нарушить правила.
И все предыдущие, когда ты нарушал ради нее правила, усмехнулся голос в моей голове. Как насчет держаться от нее подальше? Хм?
Я запихнул голос в металлическую коробку в самых темных уголках разума и захлопнул крышку.
Самодовольный ублюдок.
После недолгих колебаний Стелла придвинулась ближе, и я усадил ее к себе на колени. Она не сопротивлялась, и по коже скользнуло тепло, когда я провел большим пальцем по элегантной линии ее подбородка.
– У тебя сохранились старые письма? – спросил я.
Чем больше улик, тем лучше.
Она кивнула:
– Они в спальне. Могу принести.
– Хорошо. Я заберу позже.
Я не хотел отпускать ее. Я не помнил, когда кто-нибудь в последний раз сидел у меня на коленях, но ощущение странным образом успокаивало.
– Терпеть не могу. – Стелла перешла на шепот. – Ненавижу чувствовать себя беспомощной. Вот бы узнать, чего он хочет. Он всегда говорил, что… что хотел бы со мной сделать, но насколько мне известно, никогда ко мне не приближался. – У нее по спине пробежала легкая дрожь. – Его не было много лет, а теперь он вернулся. Почему?
На этот раз я знал ответ.
– Из-за меня. Ты разместила нашу фотографию – и впервые официально заявила о бойфренде. Через несколько дней он присылает записку, где говорится, что тебе следовало его дождаться. Не знаю, где он пропадал последние два года, но очевидно, его спровоцировали наши отношения.
Самое простое объяснение обычно оказывается правильным, и все выстраивалось слишком идеально, чтобы быть совпадением.
– Боже. – Стелла побледнела. – Значит, мне следует перестать писать о нас? Вдруг в следующий раз он обострит ситуацию?
– Нет, – твердо сказал я. – Мы усилим твою охрану, но нам нужны новые записи, чтобы его выманить. Чем скорее мы его найдем, тем быстрее сможем посадить ублюдка за решетку. – Или отправить на тот свет. – Доверься мне. – Я успокаивающе положил руку ей на спину. – Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
Даже если мне самому придется принять пулю.
– Да. Логично. – Стелла глубоко вздохнула, а потом снова нахмурилась: – Но что, если…
Я ждал. У нее покраснели щеки.
– Вдруг он придет за тобой, и ты пострадаешь?
В груди вспыхнул огонь – так внезапно и неожиданно, что я бы упал на колени, если бы стоял.
Сердце забилось быстрее от бегущего по венам незнакомого тепла, но я сохранял бесстрастный вид, обвивая рукой ее затылок.
– Я способен о себе позаботиться, но не могу не отметить твою заботу, – протянул я. – Даже не подозревал, что тебя так волнует моя безопасность.
– Не волнует. В смысле, волнует, но… ты меня понял.
– Не уверен.
Я едва сдержал смех, услышав ее очаровательное раздраженное рычание.
– Ты невыносим.
– Про меня говорили вещи и похуже.
Стелла повернулась боком – она сидела так близко, что я мог пересчитать реснички, обрамлявшие прекрасные зеленые глаза, и разглядеть крошечную родинку на правом плече.
Тепло, свет и грация – все было идеально и было прямо передо мной.
По венам потекло желание, но я сдержал его. Несмотря на шутливый тон, мышцы Стеллы были напряжены, а губы – искусаны.