Это все не по-настоящему. Все неправда, каким бы хорошим актером ни был Кристиан.
У нас исключительно деловые отношения, и мне бы не мешало помнить об этом.
Я стряхнула с себя его руки и наконец повернулась к нему лицом.
– Хорошая работа. – Я провела рукой по груди, пытаясь стереть послевкусие его прикосновения. – Идеальная поза. Как думаешь, фотограф позволит мне опубликовать снимок? Разумеется, с указанием автора.
Кристиан прищурился. Рельефные скулы окрасил слабый румянец, но в ответе сквозила прохлада.
– Уверен, что да.
– Идеально.
Повисла неловкая пауза, а потом его взгляд вернулся к картине у меня за спиной.
– Она нравится тебе не только из-за красоты.
Я с радостью сменила тему. Это безопаснее происходившего между нами несколько минут назад.
Я не сходила с ума из-за мужчин. Не думала об их красивых руках и не задавалась вопросом, каковы на вкус их поцелуи.
– Да, она чем-то меня зацепила, – признала я после недолгих колебаний.
Я слишком хорошо понимала боль девушки с картины, но она зачаровала меня в особенном смысле. Словно художник забрался мне в голову и выплеснул мои страхи на холст для всеобщего обозрения.
Результат дарил свободу и ужасал одновременно.
– Интересно. – Тон Кристиана был непроницаем.
– А ты? Что особенно понравилось тебе?
Художественный вкус может рассказать о человеке многое, но он не проявил особого интереса ни к одной работе.
– Ничего.
– Что-то должно было понравиться тебе сильнее прочего, – упорствовала я.
Его взгляд мог заморозить вулкан.
– Я не любитель искусства, Стелла. Я приехал исключительно по делу, и у меня нет желания тратить время на оценку объектов, которые ничего для меня не значат.
Ладно. Я задела больное место, хоть и не понимала какое.
Кристиан не экспрессивен по натуре, но я никогда не видела, чтобы он так быстро закрывался. Любые следы эмоций исчезли с его лица, оставив лишь напускную пустоту.
– Прости. Я не подозревала, что искусство – настолько щекотливая тема, – сказала я, пытаясь разрядить обстановку. – Большинство людей его любят.
По крайней мере, не ненавидят.
– Большинство людей любят многие вещи. – Тон Кристиана сказал о многом. – Это слово утратило смысл.
Не волнуйтесь, мисс Алонсо. Я не верю в любовь.
В голове всплыли его слова с вечера, когда мы заключили соглашение.
За этим стоит какая-то история, но проще разговорить камень, чем вытянуть ее сегодня вечером.
– Не признаешь искусство и любовь. Принято к сведению.
Другие картины я рассматривать не стала, а Кристиан больше ни с кем не разговаривал. Мы направились к выходу с негласным соглашением, что пора закругляться.
Только когда мы вышли на улицу, его плечи расслабились.
Он искоса глянул на меня, пока мы шли к машине.
– Приятно выйти из дома, верно?
Я вдохнула полную грудь холодного свежего воздуха и подняла голову к небу. Луна сияла высоко и ярко, заливая мир серебристой магией.
Ночь таила опасности, но казалось, тени исчезали всякий раз, когда рядом был Кристиан.
Даже капризный и несговорчивый, он оставался источником безопасности.
– Да, – ответила я. – Приятно.
Глава 15
Несмотря на мое нежелание идти на открытие галереи на прошлой неделе, это мероприятие прервало мой собственный домашний арест.
Кроме того, после первой записки мой преследователь умолк, и это успокаивало. К среде я достаточно расслабилась, чтобы снова выйти из дома в одиночку.
Так уж устроены люди. Мы настроены на выживание и при любой возможности убеждаем себя, что наши проблемы не столь серьезны, как нам казалось.
Надежда и отрицание. Две стороны одной медали. Они удерживают от падения в колодец отчаяния даже в самые темные времена.
Я съездила к Мауре, закупила продукты и встретилась с Лайлой за чашечкой кофе – предметом нашего обсуждения стал модный дизайн.
Но с Кристианом мы не виделись – он был слишком занят работой. По крайней мере, он так сказал. Возможно, наше взаимодействие в галерее смутило его так же, как и меня.
Мой карандаш замер из-за воспоминаний. Грубость его голоса, пьянящий аромат кожи и специй, прожигающие одежду прикосновения…
В груди заныла тревога.
Я поерзала на стуле и покачала головой, перенаправив внимание на непосредственную задачу – стопку незавершенных набросков, добытых из глубин комода после встречи с Лайлой.
За годы их накопилось несколько десятков. Я начинала каждый с намерением запустить собственный бренд, но потом возникали неуверенность в себе и синдром самозванца, и я отказывалась от идеи ради очередной фотосессии или публикации в блоге. Того, что я умела и что приносило успех.
Но не в этот раз.
Попытаться и потерпеть неудачу лучше, чем не пытаться вообще.
Слова Лайлы не выходили у меня из головы. Кто-то впервые сказал мне, что потерпеть неудачу – нормально.
Когда я росла, неудача считалась неприемлемой. Отлично или никак. Однажды я так переволновалась из-за четверки за контрольную по математике, у меня началась крапивница, и меня отправили в кабинет медсестры.
В Тайере было не сильно лучше; университет кишел патологическими отличниками. А касаемо работы в журнале… ну, помните, что произошло, когда я допустила ошибку.
Но я больше не жила с родителями, не училась в колледже и работала исключительно на себя.
Я могла делать все, что заблагорассудится, особенно с новыми контрактами.
Мне не хотелось потерпеть неудачу, но мысль, что это не станет концом света, освобождала творческую энергию.
Когда я пыталась рисовать в последний раз, я застряла, перечерчивая одни и те же линии, и в итоге выбросила все из-за разочарования.
Теперь мой карандаш летал по листу бумаги – я рисовала кружевные узоры на блузке и элегантный силуэт вечернего платья.
Совсем иная разновидность творчества, чем блог и социальные сети.
Их я делала для других людей.
А это – для себя.
Я полюбила моду с того момента, как в восемь лет утащила в свою комнату мамин «Вог». Дело было не только в одежде, а главным образом в том, как она превращала человека в того, кем он хотел стать.
Воздушная принцесса, стильный генеральный директор, крутой рокер или ретро-звезда. Нет ничего невозможного.
В семье, где правила соблюдались беспрекословно, а путь к успеху пролегал через Лигу плюща к одной из дюжины «приемлемых» профессий, хаотичный и красочный мир моды манил меня, словно песня сирен в темноте.
Я закончила первый набросок и перешла ко второму.
Крошечное семя гордости прорастало с каждым выполненным наброском. Для кого-то это просто рисунки, но для меня они стали доказательством упорства после многих лет самоконтроля.
Иногда закончить что-то – уже победа.
Я была так поглощена работой, что не осознавала, сколько прошло времени, пока не заурчал желудок.
Глянув на часы, я поняла: уже два часа дня. Я рисовала с девяти утра без перерывов.
Несмотря на искушение пропустить обед и продолжить, чтобы не упустить вдохновение, я заставила себя переодеться и купить еды в кафе рядом с «Миражом».
Обед уже прошел, но в маленьком заведении толпился народ.
Мне не хотелось больше никуда идти ради чая и бутербродов, и потому я заняла место за хмурой женщиной в сером костюме и стала ждать.
Я по привычке вытащила телефон и зашла в свой профиль.
Последним я разместила снимок, сделанный фотографом в художественной галерее. Он произвел даже больший фурор, чем наша дебютная фотография, и количество подписчиков уже достигло 950 тысяч. Такими темпами к лету я доберусь до миллиона.
Вместо предвкушения этой перспективы я могла сосредоточиться только на изображении обнимающих меня рук Кристиана.
Так похоже на настоящую пару. Иногда – например, когда он утешал меня после обнаружения записки, или посадил к себе на колени, когда я рассказала ему о преследователе – мы чувствовали себя настоящей парой.
Живот сжался от тревоги.
Ситуация с преследователем нарушила наши договоренности. Она связала нас с Кристианом сильнее, чем мы изначально планировали, и я…
Наше фото сменилось уведомлением о входящем звонке.
«Деламонте», Нью-Йорк.
У меня перехватило дыхание, и все мысли о Кристиане улетучились.
– Здравствуйте. – Мое спокойное приветствие противоречило волнению. Из-за бурлящей массы выглянула надежда, но я прогнала ее прочь.
Я не хотела разочароваться, когда – если – «Деламонте» сообщат, что нам не по пути.
– Привет, Стелла, это Луиза из «Деламонте». Как вы?
– Хорошо. Как вы? – Я вытерла свободную руку о бедро.
– В порядке, – ответила Луиза. – Прошу прощения за такой внезапный звонок, но я подумала, неплохо было бы дополнить им электронное письмо, отправленное сегодня утром.
Внутри все сжалось. Я так увлеклась набросками, что не проверяла электронную почту с тех пор, как проснулась.
И разумеется, именно в этот день меня ждало важное сообщение.
– Сомневаюсь, что вы его не видели. Но если вдруг… – Я услышала в голосе Луизы улыбку. – Я хочу официально предложить вам стать амбассадором бренда «Деламонте» в следующем году. Мы не объявляли о процессе отбора официально, потому что хотели выбрать идеальных кандидатов без потока лишних предложений, и после долгих размышлений приняли решение, что вы прекрасно дополните семью «Деламонте»…
Громкое жужжание заглушило остальную часть фразы, и я тупо уставилась на доску с меню, пока очередь двигалась вперед.
Официально предложить… Стать амбассадором бренда «Деламонте» в следующем году… Вы прекрасно дополните семью «Деламонте»…
Я хотела ущипнуть себя, но отказывалась возвращаться в реальность, если это сон.
Контракт принесет кучу денег, а значит, что я легко смогу оплатить уход за Маурой и финансировать запуск бренда одежды, а значит…