Боже.
Учитывая скорость моего развития с тех пор, как я начала «встречаться» с Кристианом, четыре тысячи новых подписчиков за ночь – вполне реально.
– Если не веришь, проверь сама.
Он будто прочитал мои мысли.
Я отвела взгляд от Кристиана и достала телефон. Открыла слегка дрожащей рукой профиль и посмотрела на число.
1М.
Один миллион подписчиков.
Боже. Мой.
У меня закружилась голова.
Я знала, рано или поздно это случится, но достижение рубежа казалось каким-то нереальным.
По спине пробежали мурашки.
У меня получилось.
Получилось!
Я не смогла сдержать улыбки, и потребовалась вся сила воли, чтобы не начать прыгать и визжать, словно двенадцатилетняя девочка на концерте любимой поп-певицы.
Миллион был моей целью с самого начала. Не единственной, но важной. Золотой билет. Подтверждение, что я добилась успеха, выбрала верный путь, и что людям нравлюсь я и мой контент.
Спустя долгие годы и тысячи постов я наконец ее достигла.
Я смотрела на свой профиль, ожидая, что разверзнутся небеса, запоют ангелы и вокруг меня дождем посыплются конфетти.
Или, по крайней мере, появятся боги Инстаграма[12] и подарят мне золотую звезду.
Ничего.
Конечно, я почувствовала восторг, но ожидала… большего.
Чувства завершенности после проделанной тяжелой работы, и чувства, что я молодец.
Но не считая шквала личных сообщений, я оставалась же человеком, что и час назад, с теми же заботами и тревогами.
Что-то мрачное и острое пронзило мой радостный трепет, и я медленно вернулась с небес на землю.
Достичь чего-то и не чувствовать удовлетворения – еще хуже, чем не достичь вообще.
У меня миллион подписчиков, но я чувствовала лишь ужасную пустоту.
Я сунула телефон в карман, пытаясь скрыть разочарование.
– Не знала, что ты столь внимательно следишь за количеством моих подписчиков, – сказала я.
Кристиан не клюнул. Вместо этого он достал красно-золотую коробочку.
– Это тебе, – объявил он. – Поздравляю.
Во мне боролись любопытство и нерешительность.
Наверное, неправильно принимать от него подарки, когда у нас почти исключительно деловые отношения, но что он решил мне подарить? Судя по размеру и упаковке, это какое-то украшение.
В конце концов любопытство победило.
Я взяла коробочку и медленно открыла, будто ожидая, что на меня что-то выскочит, но у меня перехватило дыхание, когда я увидела лежавший на черном бархате предмет.
С ума сойти.
Это были часы – самые роскошные и экстравагантные, что я когда-либо видела. Циферблат украшали нежные бабочки из бриллиантов и изумрудов, а более мелкие бриллианты усеивали платиновый браслет.
– Ограниченный тираж, в продажу еще не поступил, – сказал Кристиан так небрежно, будто речь о пластиковой игрушке, купленной в торговом центре. – Выпущено всего пять экземпляров. Один теперь принадлежит тебе.
Я провела пальцами по сверкающему циферблату. Они наверняка стоят целое состояние.
– Как ты их достал? – прозвучал мой шепот в угасающем свете солнца.
Я знала ответ заранее.
Кристиан Харпер всегда получал то, чего хотел.
– У меня свои связи.
Выброс серотонина от обладания потрясающим украшением утих, сменившись настороженностью.
Меня так быстро покидают любые счастливые чувства.
Я сжала часы так сильно, что драгоценности впились в ладонь.
– Зачем ты мне их подарил?
– Я же сказал: это мое поздравление.
– Ты сказал, я достигла миллиона подписчиков час назад. За это время ты успел достать часы и вернуться домой?
Он ответил, изящно пожав плечами.
– У меня свои связи.
Я доверяла людям, но я ощутила на языке горечь его лжи.
Бриллианты врезались в кожу еще глубже, но потом я ослабила хватку.
– Они великолепны, и я оценила жест, но я не могу их принять. – Я протянула часы.
Было бы здорово оставить их себе, но я всегда желала того, чего не могла получить.
Любви. Привязанности. Ценности. Чего-то глубокого и безусловного, что можно назвать своим.
По большому счету, часы – пустяк. Они красивы, и меня злит, насколько сильно я желаю обладать такой ерундой, но это лишь аксессуар. При желании их можно купить.
Те другие вещи нельзя купить ни за какие деньги.
Кристиан дрогнул – впервые с тех пор, как вошел.
– Я подарил их тебе. Они твои.
– Я не могу их принять. Это слишком, – твердо сказала я. – Это часы с бриллиантами, Кристиан. Они наверняка стоят десятки тысяч долларов.
– Девяносто две тысячи шестьсот долларов.
Я вздрогнула и от цифры, и от прохладного тона.
– Это всего лишь деньги. У меня их много. – Кристиан нахмурился. – Я думал, тебе понравится. Ты говорила, тебе нужны новые часы.
Да. Случайный комментарий, отпущенный несколько недель назад.
Удивительно, что Кристиан это запомнил.
– Если я их надену, меня ограбят, едва я выйду из дома. Даже если я не…
Я судорожно вздохнула.
Кислород разжег пламя старого раздражения, испепелив тормоза, и наружу выплеснулись остальные слова.
– Дело не только в часах. Речь обо всем. Договор, телохранитель, я живу бесплатно в твоей квартире, летаю на твоем самолете в Нью-Йорк. Я чувствую себя твоей любовницей, только мы не занимаемся сексом. Мы не встречаемся. Я даже не уверена, что мы друзья. Так скажи, зачем все это? Только не говори, что хочешь поздравить меня с миллионом подписчиков или чувствуешь себя виноватым, что кто-то вломился в мою квартиру. Я оптимистка, но не идиотка.
Я бы могла заподозрить, что Кристиан пытается заманить меня в какую-то странную сексуальную ловушку. Но при его богатстве и великолепии не нужно никого никуда заманивать. Люди готовы выстраиваться в очереди, чтобы ему угодить.
Почему он так выделяет меня, хотя мы едва знакомы?
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Секунды на настенных часах оглушительно стучали в унисон мускулам на челюсти Кристиана.
Ни слова, лишь тишина.
Он был как полное тайн хранилище, запертое на замок, который не сможет взломать даже самый искусный вор. Вокруг него пульсировала опасность и словно кричала мне – остановись, поверни назад, пока не слишком поздно.
А я, беспечная дурочка, продолжала:
– Я не жду твоего ответа. Ты никогда не отвечаешь. Но хоть я и благодарна за помощь с преследователем, я не могу взять у тебя еще больше.
Я продолжала протягивать ему часы. Его взгляд физически давил на мою кожу.
– Мы подписали договор, но с тех пор, как я переехала, границы размылись. Пора вернуться к изначальным условиям соглашения. Мы вместе только на публике, по взаимовыгодным причинам, и мы живем вместе, пока не найдем преследователя и не посадим его за решетку. На этом все. Ни больше ни меньше.
Слова, словно бетонные плиты, складывались в стену, которую я строила между ним и своим заблудшим сердцем.
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Лишь мое неровное дыхание нарушало мучительно медленное течение времени.
С тех пор как Кристиан вернулся домой, я не сдвинулась ни на сантиметр, но моя грудь вздымалась, будто я покорила Эверест.
– Ни больше ни меньше. – От его ленивого повторения моих слов по спине побежали мурашки.
Горло сжалось, и я не могла нормально вздохнуть. Все вокруг непрерывно гудело, словно перед грозой.
Он шагнул ко мне. Я инстинктивно сделала шаг назад, а потом еще и еще, пока не уперлась поясницей в диван, а сердце не забилось так сильно, словно вот-вот появится синяк.
– Вот кто мы, Стелла? Соседи, которые встречаются по взаимовыгодным причинам?
Вопрос прозвучал с бархатной мягкостью, но его глаза блестели, как два заточенных лезвия.
Ладони Кристиана погрузились в подушки по сторонам от меня, и я оказалась в ловушке.
Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не сжаться, но я к нему не прикоснулась. Одно касание, и я бы испепелилась. Сомнений не возникало.
Но я отказалась доставлять ему удовольствие и прятаться, а потому подняла подбородок, стараясь не думать о считаных сантиметрах, разделяющих наши тела.
– Ничего большего быть и не должно.
– Я не спрашивал тебя, что должно быть. Я спросил тебя, кто мы.
– Ты никогда не отвечаешь на мои вопросы, – вызывающе заявила я. – Почему я должна отвечать на твой?
Гул усилился, нахлынув, как приливная волна. Взгляд Кристиана потемнел, и зрачки почти полностью заслонили расплавленное золото радужки.
– Твои вопросы. – От его жесткой улыбки в жилах застыла кровь, и я вдруг пожалела, что вообще его о чем-то спросила. – Хочешь знать почему, Стелла? Почему я подарил тебе часы, почему переселил в свой дом, в свое убежище, где жил один больше десяти лет и планировал жить до конца своих дней?
Каждое слово наполняло кровь адреналином, пока я не утонула. В нем. В этом диком водовороте, куда я затянула нас, не видя пути к отступлению.
– Потому что ты не смотрела мне в глаза с Нью-Йорка. Потому что я могу думать только о тебе, где и с кем бы ни находился, и мысль, что ты испытываешь боль или расстроена, вызывает у меня желание сровнять этот город с землей. – В его голосе прозвучала мягкая, почти отчаянная злоба. – Я никогда никого не желал сильнее и никогда так себя за это не ненавидел.
Водоворот затягивал все глубже, погружая в тысячи различных эмоций. Все слова сидели слишком глубоко в груди, чтобы вырваться наружу.
На его губах появилась горькая улыбка.
– Вот, черт подери, почему.
Дуновение прохладного воздуха, и Кристиан исчез.
За его спиной захлопнулась дверь, и я рухнула на диван – в моей ладони лежали часы, а у ног – руины мира. Того, каким я его знала.
Глава 23
Пятничным вечером в «Валгалле» царил разврат, но, вместо того чтобы играть в покер или развлекаться в джентльменском клубе, я опрокинул уже шестую рюмку в баре.