десятки шахматных партий, – он ткнул в меня большим пальцем, – а я оставался в неведении буквально годами.
Алекс вздохнул.
– Если ты собираешься постоянно задавать один и тот же вопрос, лучше проваливай, – ледяным тоном заявил я. У меня не было времени на ерунду.
– Кое-кто не в духе. – Он поднял бровь. – Это потому, что тебя бросила Стелла?
Я скривился, а Алекс и Рис спрятали ухмылки за картами.
Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не думать о Стелле сегодня вечером, пока о ней не упомянул чертов Джош Чен.
Убивать гостей нельзя, напомнил голос в моей голове.
Вообще-то я мог делать все, что захочу, но тогда придется иметь дело с Алексом. И я предполагал, что Стелла не слишком обрадуется, если я убью брата ее лучшей подруги.
– Я в порядке. Просто ты бесишь.
Я не знал, что именно Стелла рассказала друзьям, но поскольку она переехала к Алексу и Аве, было очевидно: мы больше не вместе.
Джош пожал плечами:
– Возможно, но, по крайней мере, у меня есть девушка.
Моя рука дернулась к пистолету.
– Продолжишь провоцировать, и он убьет тебя.
Рис меня слишком хорошо знал. Он молчал большую часть вечера, но когда он смотрел на меня, в его взгляде светился смех.
– Что-нибудь смешное? – Я не глядя выложил карту.
– На самом деле да. Кристиан Харпер хандрит из-за девушки, – протянул он. – Вот уж не думал, что доживу.
В висок застучала мигрень.
– Я не хандрю. – Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не сбить с его лица дерьмовую ухмылку. – Я никогда не хандрю.
Мое состояние последние недели – не хандра. Я просто… перевариваю происходящее.
– Алекс рассказывал другое, – как обычно, вмешался Джош, хотя разговор не имел к нему никакого отношения. – Он сказал, ты явился к нему домой в слезах в день, когда приехала Стелла.
– Я не был в чертовых слезах!
Вокруг стало тихо, и все головы повернулись в мою сторону.
Краем глаза я увидел, как открылся рот Брока, а брови Кейджа взлетели вверх.
Я никогда не кричал.
Ни когда узнал о похищении «Магды», ни когда все шло наперекосяк на работе. Но последние две недели стали адом, и я как следует занялся базой данных людей, на которых можно отыграться, когда у меня плохой день.
Но постепенно компьютеры, которые можно взломать, закончились.
Я бы мог создать новый список, но не видел в этом никакого смысла.
Мне больше никто не нужен.
Мне нужна только Стелла.
– Ой. Наверное, мне показалось, – мягко сказал Алекс.
Я мог поклясться, что видел в его глазах насмешку.
– Помнишь, как ты отчитывал меня после ситуации с Бриджит? – Засранец Рис почти злорадствовал. – Сказал, что любовь – цитирую – это утомительно, скучно и совершенно бесполезно. Влюбленные – самые невыносимые люди на свете. – Его ухмылка стала шире. – Хочешь забрать свои слова обратно?
Я заскрипел зубами от раздражения.
– Даже тревожно, что ты меня дословно цитируешь. Найди себе новое хобби, Ларсен. Не стоит зацикливаться на мне.
Я отодвинул стул, слишком раздраженный, чтобы сидеть.
– Ты куда? Твоя очередь! – запротестовал Джош. – Мы посреди игры!
Я проигнорировал его и ушел – за спиной звучал смех Риса, а по венам бежало раздражение.
Я действительно такое говорил. А теперь сам стал невыносимым идиотом, тоскующим по единственной женщине, которая смогла разбить мне сердце.
Карма еще большая стерва, чем судьба.
Я зашел на кухню и налил себе еще выпить. Сегодня важный вечер. Я заранее расставил ловушки для предателя, но на всякий случай лучше сохранять ясность ума.
Четверо подозреваемых. Четыре разных кусочка информации, мимолетом встроенные в разговор о разработанном мною новом устройстве, по сравнению с которым Сцилла становилась детской игрушкой.
Предатель не удержится и сольет информацию «Сентинелю». Как только он это сделает, достаточно будет взглянуть на детали, чтобы определить крысу.
Простая ловушка, но каждый раз работает. Мне просто требовалось собрать всех подозреваемых в одном помещении, чтобы вести беседы, не вызывая подозрений. Все мои люди знали: я не обсуждаю подобные вещи по телефону.
И если предатель – тот, кто я думаю…
Я осушил стакан.
Жизнь катилась к чертям, и алкоголь – единственное, что помогало почувствовать себя лучше.
И еще письма.
Мои мысли метнулись к ящику стола.
– Привет. – Грубый голос Риса вернул меня обратно на кухню. – Все в порядке?
– Лучше не бывает. – Едкость моего ответа пропитала весь воздух.
Он прислонился к стойке и скрестил руки на груди. Его взгляд переместился с моей сжатой челюсти на мой пустой стакан и обратно.
Насмешка исчезла, сменившись сочувствием.
– Тебе плохо.
Я не ответил.
– Насколько сильно ты облажался? – Его брови поднялись, когда я промолчал. – Здорово, да?
– Все сложно.
– В подобных вопросах не бывает легко. – Рис вздохнул. – Что бы ты ни сделал, думаю, все не так плохо. Стелла – одна из самых милых людей, кого я знаю. Она простит тебя. Ей просто нужно время.
Возможно. Но приватность – одна из важнейших вещей для Стеллы, а я так далеко зашел за черту, что не смог этого разглядеть.
Преследователь терроризировал ее много месяцев, и то, что я хоть немного напоминал ей ублюдка…
Алкоголь бурлил в животе.
– Рис Ларсен раздает советы по отношениям. Наверное, ад замерз. – Я предпочел более безопасную тему.
Рис фыркнул:
– Он замерз в день, когда ты произнес слово «любовь» без уничижительных интонаций. – Он выпрямился и похлопал меня по спине: – Если Волков смог вернуть девушку через год, у тебя есть надежда. Только не облажайся опять.
Когда он ушел, я налил себе еще выпить и осушил бокал в кухонной тишине.
Моя жизнь действительно летела в пропасть.
Глава 45
Я вернулся домой только в два ночи.
Мои шаги эхом отдавались от мраморного пола по пути в кабинет. Я начал ненавидеть путь от входной двери. Приходилось миновать слишком много тихих комнат и призраков наших воспоминаний.
Стелла провела со мной всего несколько месяцев. Я жил без нее один много лет и был в порядке.
Но теперь, когда она ушла, пентхаус опустел, будто из него высосали все сердце и душу, оставив лишь пустую оболочку.
Дверь кабинета беззвучно открылась, и я опустился на свое место, не включая света.
Я уничтожил все папки с материалами про Стеллу на следующий день после того, как она их нашла, но из-за их фантомного присутствия кабинет перестал ощущаться убежищем.
Тем не менее я предпочитал его спальне, где ее мягкий аромат оставался на простынях и подушках даже недели спустя. Иногда я слышал ее смех. А порой оборачивался и мог поклясться, что она рядом, дразнит меня, как всегда.
Я откинул голову назад.
Виски и адреналин с турнира по покеру по-прежнему оставались в крови.
Брок стал победителем. Он не был на дежурстве, поскольку Стелла проводила вечер дома, но я не стал поздравлять его. Мне было тяжело на него смотреть – он напоминал о ней.
Еще труднее было о ней не спрашивать.
Я велел ему немедленно предупредить меня, если она окажется в опасности, но в остальном ее нынешняя жизнь оставалась загадкой.
Кроме того, возникало искушение позвонить Джулс. Она осталась должна мне за то, что я вытащил ее из одной передряги в прошлом году, и была одной из лучших подруг Стеллы. Если кто-то и знал о мыслях и чувствах Стеллы, так это она.
Последняя просьба Стеллы – единственное, что меня сдерживало. Я легко мог пренебречь этим поводом, но он работал лучше железных оков.
Я чувствовал себя чертовски глупо из-за того, что настолько по ней скучал, и еще глупее из-за механизма выживания, выработанного после ее ухода.
Я поднял голову и открыл секретный ящик, где раньше хранились папки. Теперь он был заполнен письмами, которые я никогда не отправлю.
По одному за каждый день разлуки.
Раньше я высмеивал столь глупое и жалкое поведение. Если бы прошлый Кристиан увидел меня сейчас, он бы пристрелил меня, чтобы избавить от страданий.
Плевать. Сейчас письма были единственным способом с ней поговорить, а их написание – почти терапией.
Они охватывали самые разные темы, от историй из моей взрослой жизни и любимых книг до ненависти к клоунам (я убежден, что они – воплощение дьявола). Письма напоминали отдельные главы из книг, смешанных в хаосе, из которого состояла моя жизнь.
Единственное, что их объединяло – все они были для нее.
Стелла сказала, что ничего обо мне не знает, и я излил ей всего себя.
Я взял ручку и принялся писать ночное письмо. Когда я закончил, зрение туманила усталость, но я аккуратно сунул записку в ящик стола.
Вместо того чтобы уйти в спальню, я остался в кабинете и смотрел в окно, на темное ночное небо.
Растения стояли на подоконнике темными силуэтами в лунном свете.
Им просто нужно немного любви и внимания, чтобы процветать.
Я поливал их и неукоснительно заботился с тех пор, как уехала Стелла. Она любила эти цветы.
Но они все равно казались печальными и вялыми, будто знали, что их привычный опекун ушел и никогда не вернется.
– Знаю, – сказал я. Невероятно, что я опустился до разговоров с растениями, но тем не менее. – Я тоже по ней скучаю.
30 июля
Стелла,
Должен признаться: я не хотел питомца, даже когда был ребенком.
Однажды родители спросили, хочу ли я щенка, и я уверенно ответил, что нет.
Не потому, что я ненавижу животных. Просто мне всегда казалось, эта игра не стоит свеч. Я не понимал, как можно привести домой собаку или кошку, относиться к ней как к собственному ребенку и любить годами, зная, что продолжительность их жизни гораздо меньше нашей.
Словно намеренно разбивать себе сердце.
Теперь я понял.