Я вытер рот тыльной стороной ладони, наслаждаясь ее вкусом. От возбуждения бурлила кровь.
Мне хотелось, чтобы времени хватило на еще один раунд, но мы уже испытывали судьбу. Нас никто не застал, но в воздухе витал запах секса, и случайному прохожему не составило бы труда сложить два и два.
– Всегда хотела сделать это в библиотеке, – пробормотала Джулс, прижимаясь ко мне так, как делала только во время секса.
У меня внутри забурлил смех.
– Подозреваю, меня могут лишить доступа в библиотеку, если кто-то узнает.
Член нетерпеливо пульсировал, но когда она потянулась к пряжке моего ремня, я схватил ее за запястье и вернул руку на место.
Она недоуменно изогнула бровь.
– Но…
– Я позабочусь об этом позже. Не волнуйся.
– Джош, это выглядит болезненно.
Было действительно больно. Тяжело и чертовски мучительно. Но какая-то часть меня наслаждалась происходящим.
Боль напоминала, что я еще жив.
– Тебе тоже нужна разрядка, – заметила Джулс, и я понимал – она имеет в виду не только оргазм.
– Я об этом позабочусь, – повторил я. Выходить со стояком размером с Монумент Вашингтону будет чертовски неловко, но другие посетители вряд ли что-то заметят – они слишком увлечены своими делами.
– Не будем испытывать удачу.
– Верно. – Она закрыла глаза, и ее дыхание замедлилось.
В воздухе повисло ленивое молчание. Сегодня наш секс отличался от обычного, но иногда нужно жестко и быстро, а иногда – долго и нежно.
К тому же я мог без устали наслаждаться вкусом Джулс целыми сутками.
Мой взгляд задержался на ее румянце на секунду дольше необходимого. Поддавшись порыву, я предложил:
– Сходим кое-куда в следующую субботу? Это не свидание, – уточнил я, когда она открыла глаза. – В больнице ежегодно устраивают пикник для персонала, и я знаю, что медсестры начнут меня сватать, как делают каждый год. Я решил этого избежать – привести фальшивую девушку.
Я сделал акцент на слове «фальшивую». Джулс подняла брови.
– Это противоречит соглашению.
Да, черт подери, противоречит. Я не знал, какой черт дернул меня позвать именно ее, хотя я мог привести кого угодно из случайных знакомых – каждый раз, когда дело касалось Джулс Эмброуз, разум покидал меня.
Это чертовски бесило, но поскольку я ничего не мог поделать, оставалось только смириться.
– Правила созданы, чтобы их нарушать. – Я пожал плечами. – Послушай, если тебе понадобится, чтобы кто-нибудь притворился твоим парнем, я готов. Это проще, чем просить случайного человека.
Когда Джулс продолжила сомневаться, я добавил:
– Будет бесплатная еда.
Через секунду она ответила:
– В целом я не против.
– Хорошо. Напишу подробности позже.
Я уже собрался уходить, но меня остановил ее мягкий, неуверенный голос:
– Джош. Ты точно в порядке?
Я замер. От ее внезапного беспокойства в горле образовался странный комок.
– Да. Все будет нормально. – Я улыбнулся. – До субботы, Рыжая.
Выйдя из библиотеки – слава богу, мой стояк никто не заметил, – я направился прямо домой и налил себе стакан «Макаллана». Дорогущее дерьмо, подарок Алекса на день рождения. Я экономил его долгие годы, сохраняя для самых праздничных и самых дерьмовых дней.
Я допил первый стакан и налил второй. Сидел на диване в гостиной, откинув голову назад и прислушиваясь к тишине.
Встреча с Джулс принесла удивительное утешение, но мгновенная легкость, которую я почувствовал в библиотеке, уже улетучилась.
Я допил остатки, наслаждаясь жгучим виски, согревающим горло.
В тот момент меня мог согреть только он.
Глава 27Джулс
Я не могла выбросить из головы Джоша и случившееся в библиотеке. Не только ту часть, когда он на меня набросился – хотя я вспоминала этот момент несметное количество раз, – но и выражение его лица, когда он рассказал об умершей пациентке. Его поцелуй – мягкий, но отчаянный, будто он жаждал утешения, но не решался о нем просить. И как он выглядел, когда уходил – словно нес на плечах тяжесть всего мира.
Неуместные мысли. В нашу договоренность они не входили, но это не мешало им занимать место в моей голове.
– Хватит, Джулс, – приказала я себе по дороге в парк, где собирался на пикник персонал больницы. – Соберись.
Идущая рядом семья посмотрела на меня странным взглядом и ускорила шаг.
Отлично. Я уже разговариваю сама с собой и отпугиваю родителей с детьми.
Я глубоко вздохнула и попыталась расслабиться, приблизившись к входу в парк.
Бога ради, это всего лишь пикник. Я согласилась приехать только из-за бесплатной еды – я никогда от нее не отказываюсь. Ничего похожего на настоящее свидание.
Мимо пронесся ветер, задрав мне платье.
– Дерьмо! – Я поспешно опустила поднявшийся хлопок, сожалея о выборе наряда. Наконец стало достаточно тепло для платьев, но приложение с погодой снова подвело, не сообщив о ветре. Мне придется придерживать юбку весь день – если только я не хочу, чтобы вся больница Тайера узнала цвет моего нижнего белья.
– Уже демонстрируешь свои прелести? Мы тебя еще даже не напоили. – До моих ушей долетел голос Джоша, лениво растягивающего слова.
Я подняла взгляд и увидела, что он прислонился ко входу, скрестив руки на груди. От напряжения и обиды не осталось и следа. На губах играла хитрая ухмылка, а в глазах блеснуло веселье, когда он окинул меня взглядом.
В груди разлилось облегчение. Дерзкий Джош – заноза в заднице, но по каким-то неведомым причинам я предпочитала, чтобы он причинял боль, а не страдал сам.
– Это семейный пикник, Чен, – напомнила я, подходя к нему. – Алкоголь запрещен.
– С каких пор ты стала такой ханжой? – Он слегка дернул меня за косу и рассмеялся, когда я оттолкнула его руку. – Коса, балетки, белое платье. – Его второй, более пристальный осмотр вызвал новый взрыв трепета, наполнившего грудь и защекотавшего горло. Может, кто-нибудь из врачей на пикнике сможет провести экспресс-обследование – у меня явно сбои в работе внутренних органов. – Кто ты и что сделала с Рыжей?
– Это называется универсальный гардероб. Будь у тебя вкус, ты бы знал. – Я пристально осмотрела его в ответ, но потом поняла: это плохая идея.
Зеленая рубашка с короткими рукавами облегала мускулистые плечи Джоша, оттеняя загар. Джинсы не узкие, но достаточно облегающие, чтобы подчеркнуть длинные, мощные ноги, а обычно растрепанные волосы уложены в аккуратную прическу. В сочетании с «авиаторами» это создавало образ небрежной кинозвезды Старого Голливуда и смотрелось до безобразия шикарно.
– Универсальность не равна вкусу. – Джош положил ладонь мне на поясницу и повел меня в парк. У основания позвоночника собрались мурашки и принялись расползаться, пока не покрыли каждый дюйм кожи. – Даже я это знаю.
– Ерунда. – Меня слишком отвлекали предательские мурашки, чтобы придумать ответ остроумнее. – Не тебе рассуждать о вкусе. Достаточно вспомнить картину в твоей спальне.
– Что не так с картиной?
– Она ужасна.
– Нет, не ужасна. Необычна. Парень, у которого я ее купил, сказал, что раньше она принадлежала известному коллекционеру.
Я закатила глаза:
– Принадлежала известному коллекционеру и каким-то образом попала к тебе? Да, конечно. В таком случае я тоже хочу тебе кое-что продать. Бруклинский мост.
– Не злорадствуй. Не каждому дано столь тонко чувствовать искусство.
– Кто-нибудь, позвоните составителям словарей. Судя по всему, «тонко» теперь – синоним «ужасно».
Джош рассмеялся, не обращая внимания на мои оскорбления.
– Рад, что тебе лучше, Рыжая. Соскучился по твоему яду.
Моя улыбка померкла, как только я вспомнила о причинах ужасного настроения в библиотеке. Тем утром я получила очередное «напоминание» от Макса. Я могла бы обвинить его в блефе, но вряд ли он блефовал. Макс любил играть с людьми, но если доходило до дела, без колебаний толкал их под автобус.
Если добавить к этому стресс из-за учебы, подготовку к экзамену и предстоящей свадьбе Бриджит, выходило уже слишком. Я рыдала над учебниками в библиотеке как идиотка и сгоряча написала Джошу, чтобы отвлечься.
К тому времени, как он пришел, я успела собраться, но не пожалела, что ему написала. Его присутствие оказывало странный терапевтический эффект, а то, что он делал у стеллажей…
У меня сжались пальцы ног.
– А ты? – спросила я. Не только у меня было дерьмовое настроение. – Как себя чувствуешь?
По его лицу пробежала тень, прежде чем растаять в очередной чертовой улыбке.
– Все отлично. А что?
– Горевать – нормально, – сказала я, не поддавшись на его беспечность. Мне не хотелось бередить его раны, но я знала, насколько разрушительны бывают подавленные эмоции. – Даже если это – часть твоей работы.
Улыбка Джоша померкла, он тяжело сглотнул и отвел глаза.
– Давай возьмем что-нибудь поесть, – предложил он. – Умираю с голоду.
Я поняла намек и закрыла вопрос. Каждый переживает по-своему. Я не собиралась заставлять его говорить о том, что он не готов или не хочет обсуждать.
– А кто работает в больнице, пока все здесь?
Я сменила тему на что-то более легкое. Плечи Джоша расслабились.
– Основной персонал остался там, но они работают посменно, чтобы у каждого была возможность заскочить на пикник, – сказал он. – Это единственное всеобщее мероприятие, кроме рождественской вечеринки, и большое событие.
– Джулс! – радостно воскликнула красивая, знакомая на вид брюнетка, когда мы подошли к столу с едой. – Рада видеть. Не ожидала, что Джош приведет пару.
– Мы не пара.
Последовала короткая пауза, и широкая улыбка брюнетки стала еще шире.
– Конечно. Виновата. – Она протянула руку, и в ее глазах блеснуло веселье. – Я Клара. Мы встречались в «Зе Бронз Джиар».
И тут до меня дошло.
– Ты была на свидании с Джошем.
Они вместе работают? И отношения у них хорошие, судя по легкости, с которой они приветствовали друг друга.