В животе зашевелилось отвратительное чувство ревности.
О нет. Нет, нет, нет. Я не могу ревновать Джоша.
Чушь. Я не ревную Джоша. Наверное, я съела на завтрак просроченный йогурт или что-то в этом роде. Продукты со вкусом лимона коварны: в них всегда ощущается кислинка.
Клара рассмеялась:
– О нет, не на свидании. Мы просто коллеги. Я медсестра в отделении экстренной помощи.
– У нее есть девушка. – Джош положил на тарелку хот-дог. – Барменша из «Зе Бронз Джиар». Кстати, где Тинсли?
– Она не моя девушка. Мы просто общаемся, и она работает, поэтому не сможет приехать. – Клара задумчиво на меня посмотрела: – Если ты не его девушка…
– Она – моя фальшивая девушка, – выпалил Джош прежде, чем я успела ответить. – Помнишь прошлогодний пикник? Мне продыху не давали, тыкали в лицо своими дочерями. Хотелось избежать повторения.
– Наверное, это тебя травмировало, – протянула Клара.
Я ухмыльнулась ее сухому сарказму. Она мне уже нравилась. Любая девушка, приложившая Джоша, получала от меня пятерку с плюсом.
– Именно так. Держи. – Джош закончил накладывать еду, протянул мне тарелку и принялся собирать еще одну.
Хот-дог с кетчупом, горчицей и специями. Салат. Горсть чипсов и шоколадное печенье.
– Серьезно, две тарелки? – Я указала на ту, что у меня в руке. – Это перебор даже для тебя.
Он посмотрел на меня как на дуру.
– Эта тарелка для тебя, – пояснил он. – А это мое.
Он положил себе гамбургер и коул-слоу [16]. Слава богу, не мне. Ненавижу коул-слоу.
– А. – Я переступила с ноги на ногу, пытаясь игнорировать пробежавшее под кожей тепло. – Спасибо.
Вместо ответа Джош повернулся ко мне спиной, чтобы поприветствовать другого коллегу.
Стоит ему сделать хоть что-то хорошее, и можно не сомневаться: скоро он снова поведет себя как придурок.
Я раздраженно откусила кусок хот-дога и заметила, что за нами наблюдает Клара. Она отвернулась, поймав мой взгляд, но ее плечи затряслись, подозрительно напоминая смех.
Наша клиника официально не входила в больницу Тайера и не принимала участия в пикнике – это избавляло нас с Джошем от необходимости объяснять Барбс и остальным фальшивое свидание. О друзьях тоже можно было не беспокоиться. Никто из них не знал никого из больницы, кроме Джоша.
Следующие несколько часов мы с Джошем гуляли по парку, и я послушно играла роль его девушки всякий раз, когда кто-то пытался познакомить его с сестрой, дочерью или внучкой. Он не лгал, когда говорил, что его преследуют, – я насчитала дюжину попыток сватовства даже в моем присутствии и наконец сдалась.
– И чем ты их привлекаешь, – проворчала я, когда от нас с разочарованным видом отошли медсестра с дочерью. – Не такая уж ты ценная добыча. Максимум форель. Ну может, большеротый окунь – акцент на большеротом.
– В библиотеке тебе очень понравился мой рот. – От бархатистого ответа Джоша по коже побежали языки пламени.
– Да, сойдет.
Я ахнула, когда он притянул меня к себе и угрожающе прошептал мне на ухо:
– Не провоцируй, Рыжая, или я уложу тебя на ближайший стол и так оттрахаю языком, что тебе придется ползти домой, потому что ноги откажутся идти.
Он отпустил меня и улыбнулся подошедшему к нам парню.
– Привет, Мика, – сказал он будничным тоном, будто секунду назад не угрожал оттрахать меня до полусмерти перед тысячей людей. – Как дела?
Поздоровавшись, Джош представил меня, и Мика снисходительно улыбнулся.
– Итак, Джулс, чем занимаешься? Ты студентка? – Он был примерно ровесником Джоша, но излучал претенциозность, совершенно не похожую на легкое обаяние Джоша. Джош бывал высокомерным, но по крайней мере относился к себе с иронией. Мика, похоже, слишком сильно верил в собственное превосходство.
– Да, на юридическом факультете. Заканчиваю через несколько недель.
Мика поднял брови:
– Юридический? Серьезно?
Я напряглась из-за явного скептицизма.
– Да, серьезно. – Я наплевала на вежливость и выбрала настолько ледяной тон, что надеялась отморозить ему яйца. Некоторые могли дать Мике презумпцию невиновности, но я всегда распознавала высокомерие и не собиралась любезничать с тем, кто не удосужился скрыть снисхождение. – Удивлен?
– Немного. Ты не похожа на студентку юридического.
Взгляд Мики упал на мою грудь, и по коже поползли мурашки от унижения.
Стоявший рядом Джош замер, и его непринужденные манеры сменились угрожающим напряжением, пронзившим все вокруг.
– Не знала, что студенты юридического выглядят как-то по-особому. – Я подавила желание скрестить руки на груди. Я не доставлю Мике подобного удовольствия. – Как они должны выглядеть?
Он рассмеялся, не испытав ни капли смущения:
– Ты понимаешь, о чем я.
– Я не понимаю, – сказал Джош обманчиво легким тоном прежде, чем я успела что-то ответить. – Что ты имеешь в виду, Мика?
На лице его коллеги отразилось смущение – Мика наконец понял, что разговор движется не в том направлении.
– Да так. – Он махнул рукой. – Я пошутил.
– Шутки должны быть смешными.
– Забей, чувак. – Смущение на нахмуренном лице Мики сменилось раздражением. – Слушай, я просто сказал, что удивился, ясно?
– Нет, ты сказал другое. Ты намекнул, что сделал выводы о ее интеллекте, основываясь на внешности, а это весьма несправедливо, тебе не кажется? – В приятном голосе Джоша прозвучала убийственная нотка. – Например, о тебе можно подумать, что ты напыщенный придурок, ведь ты постоянно носишь одежду с символикой Гарварда, хотя попал туда лишь потому, что твоя фамилия выгравирована на их новом научном корпусе. Но я уверен: это неправда. Ты окончил медицинский факультет Гарварда – с низкими баллами, но все же его окончил. Это что-то да значит.
Мика открыл рот, а у меня в горле собрался комок эмоций, не желавший двигаться с места.
Я не могла вспомнить, когда кто-нибудь в последний раз за меня заступался. Странное чувство – теплое и густое, словно струящийся по венам мед.
– Тем не менее мне не понравилась твоя грубость по отношению к моей спутнице. – Голос Джоша стал жестче. – Это рабочее мероприятие, так что извинись и уходи, и оставим все как есть. Но если ты еще раз проявишь неуважение к Джулс, я лично отправлю тебя в отделение экстренной помощи.
Ноздри Мики раздулись, но ему хватило ума не спорить. Судя по виду Джоша, он очень надеялся, что ему дадут повод осуществить угрозу.
– Простите. – В резком извинении Мики было не больше искренности, чем в крокодиловых слезах. Он развернулся на пятках и пошел прочь, подрагивая от ярости.
Воцарилась тяжелая тишина.
Джош немного расслабился, но продолжал сжимать зубы.
Я пыталась, но никак не могла проглотить ком в горле.
– Ты не обязан был это делать.
– Что именно? – Он открутил крышку бутылки с водой и сделал глоток.
– За меня заступаться.
– Я не заступался за тебя. Я приложил засранца за то, что он засранец. – Он искоса бросил на меня взгляд. – Кроме того, только я могу вести себя с тобой как придурок.
Я издала смущенный, робкий смешок. Я так привыкла вести собственные битвы, что не знала, как реагировать на чье-то присутствие рядом.
Я считала Джоша врагом, но он оказался союзником. Во всяком случае, в данном конкретном случае.
– Ну, роль придурка явно удается тебе на славу.
Я принялась теребить пальцами юбку. Гладкий хлопок успокаивал нервы.
– Мне все удается на славу, Рыжая.
Томные слова Джоша окутали меня, словно теплое одеяло.
Наши взгляды встретились. Между нами вспыхнул электрический заряд и пробежал по позвоночнику.
Я знала Джоша много лет, но впервые рассмотрела его в столь подробных, мучительных деталях.
Острый изгиб скул, сужающихся к мощной челюсти. Глубокие темные глаза цвета тающего шоколада в обрамлении непозволительно длинных для мужчины ресниц. Изгиб бровей и твердые, чувственные губы.
Почему я никогда не замечала, насколько невероятно, ошеломляюще великолепен Джош Чен?
Конечно, умом я знала – как знала, что Земля круглая, а океаны глубокие. Человек с такими чертами лица просто не мог быть некрасивым.
Но я впервые это почувствовала. Словно сняла прозрачную обложку со знаменитого произведения искусства и наконец рассмотрела его во всей красе.
Руки Джоша сжались в кулаки.
– Скоро закрытие. – Слова прозвучали грубо и неуклюже, словно давались ему с трудом. – Если хочешь поесть еще, надо спешить, пока пикник не закончился.
Электрический заряд рассеялся, оставив покалывание на коже.
– Да. Поесть еще. – Я прочистила горло. – Всегда готова.
Мы молча собрали тарелки и расположились под большим дубом на краю парка. Большая часть еды уже закончилась, но нам удалось раздобыть последние бургеры и шоколадный кекс.
– Кажется, коллеги любят тебя, не считая придурка Мику.
Я аккуратно разрезала кекс пополам пластиковым ножом и протянула Джошу его порцию. Он взял, улыбнувшись.
– Не удивляйся так сильно. Я приятный человек, Рыжая.
– Хм.
Я украдкой глянула на него, пока мы ели. Мы только ругались и трахались, и я почти ничего о нем не знала.
Как вообще можно так мало узнать о человеке за семь лет общения?
– Ты всегда хотел стать врачом? Только не смей шутить об играх в доктора в детстве, – добавила я, заметив блеск в его глазах. – Я опередила тебя, и теперь это будет выглядеть глупо.
Джош от души расхохотался:
– Справедливо. – Он прислонился к дереву и вытянул ноги. На его лице появилась задумчивость. – Даже не знаю, когда я решил стать врачом. Пожалуй, отчасти из-за ожиданий. Врач, юрист, инженер. Стереотипная карьера китайско-американского ребенка. Но отчасти… – Он колебался. – Прозвучит банально, но я хочу помогать людям, понимаешь? Помню, как сидел в больнице, когда Ава чуть не утонула. Тогда я впервые осознал, что люди вокруг не вечны. Я чертовски испугался. И все думал… а если бы в тот день у озера я был рядом? Смог бы я спасти ее? Случилось бы это вообще? И мама… Если бы я заметил неладное раньше и обратился за помощью…