Я не могла точно определить момент, когда мои чувства к Джошу изменились. Я даже не знала, какие чувства испытываю к нему теперь.
Но я знала одно: он зажег меня, и я хотела, чтобы это пламя никогда не угасло.
Глава 39Джош
– Боже, как мне этого не хватало. – Я вытянул ноги и потянулся за пивом. – Ничто не сравнится с VIP-ложей.
– Несомненно. Поэтому ее и называют VIP-ложей.
Алекс сидел рядом со мной, наблюдая за игрой. «Нэшионалс» играли с «Доджерс», и в пятом иннинге они проигрывали на три рана. Неплохо.
Меня больше интересовал баскетбол, но игры на Национальном поле были интереснее. Мы с Алексом сделали это традицией, когда учились в колледже. Каждый раз, когда мы хотели обсудить что-то подальше от чужих ушей, мы направлялись на Национальное поле и выговаривались, пока игра шла в фоновом режиме.
Вернее, выговаривался я, а Алекс вздыхал и напоминал мне, какие все вокруг идиоты. Как психотерапия, только со спортом, пивом и угрюмым лучшим другом.
Я не осознавал, насколько помогали эти сеансы, пока они не закончились.
Конечно, при условии, что лучший друг не является причиной проблем.
– Чувак, ты по-прежнему на испытательном сроке, – напомнил я. – Никакого сарказма.
– Это не входило в договор.
– У нас не было договора.
– Именно.
Я пристально посмотрел на Алекса.
– Ты хочешь, чтобы я тебя простил или нет?
– Я подкупил тебя VIP-местами на игру, и ты согласился. Это значит, ты уже простил меня. – Он улыбнулся. – Это называется скрытый контракт.
Я хмурился еще минуту, но потом сдался и фыркнул:
– Туше.
Я сделал глоток. Я думал, покажется странным спустя столько времени вернуться к одной из наших старых традиций, но прошедших лет словно не было.
Телефон просигналил о новом сообщении, и мои губы изогнулись в улыбке, когда я его прочитал.
Джулс: Как дружеское свидание? Мне стоит беспокоиться?
Я: Пока не знаю. Алекс умеет обращаться с парнями, но ты красивее.
Джулс: Хочешь сказать, я не знаю, как с тобой обращаться??
Я: Половину времени ты меня просто оскорбляешь, Рыжая.
Джулс: Я не виновата, что ты мазохист.
Джулс: Прости, что угождаю твоим извращениям *закатывает глаза*
В груди зародился новый смешок.
Я: Это не извращение, дорогая.
Я: Возможно, тебе стоит напомнить, что такое извращение.
Моя рука на ее горле. Ее ногти впиваются в мою кожу. Ее хныканье и мольбы, когда я довожу ее до неистовства, прежде чем выбить из нее все сопротивление.
Я отправил последнее сообщение, чтобы ее подразнить, но от этих мыслей в крови пробежал жар.
У нас с Джулс не было секса с Огайо. Теперь, когда мы официально встречались, мне хотелось сделать все как следует, и в приступе очевидного идиотизма я ввел правило «не заниматься сексом до третьего свидания».
Крайне несвоевременно, учитывая, что мы уже спали, но это показалось правильным. А может, я действительно мазохист. Я приближался к отчаянию, и Джулс тоже была не в восторге от отсутствия секса.
Правило насчет третьего свидания вполне неплохое, если бы у нас было время встречаться. К сожалению, ни мой график работы в больнице, ни ее работа в клинике не учитывали нашу сексуальную жизнь, так что у нас пока не было даже второго свидания.
Не удивлюсь, если мой член взбунтуется раньше. Просто распрощается со мной из-за явного пренебрежения. Три точки, обозначающие, что Джулс печатает, появились, исчезли, а затем появились снова.
Джулс: Да, стоит;)
Джулс: И желательно несколько раз, чтобы я не забыла.
Я подавил мучительный стон.
Джош: Ты просто убиваешь меня.
Джош: Еще немного, и мне придется просидеть остаток игры с чертовым стояком.
Хотя, возможно, уже слишком поздно.
Джулс: Трусишка.
Джош: Дразнись сколько хочешь, Рыжая.
Джош: Я припомню каждое слово, когда буду трахать тебя в следующий раз.
Я сунул телефон в карман, чтобы не сделать какую-нибудь глупость – например, сорваться с игры, поехать к ней домой и исполнить угрозу.
Хотя, возможно…
– Что за девушка?
Слова Алекса окатили ледяной водой все мои непристойные фантазии.
Бейсбольный матч. VIP-ложа. Примирение с Алексом.
Точно.
Я откашлялся и поерзал на стуле, пытаясь скрыть последствия переписки с Джулс.
– Как, черт подери, ты понял про девушку?
– Тебя выдает лицо. – Под нами раздался дружный стон болельщиков – «Доджерс» забили еще один гол. – Итак, кто она? – Алекс повернулся ко мне, и в его прохладных зеленых глазах загорелось легкое любопытство. – Во время переписки ты выглядел отвратительно мечтательным.
– Я не выглядел мечтательным. – Я допил пиво и потянулся за новым. Пятым или шестым? Точно не знаю. Моя толерантность резко возросла, и требовалось больше усилий, чтобы опьянеть. – И вообще, кто бы говорил. В следующий раз, когда тебе напишет Ава, я сфотографирую твое лицо, чтобы ты знал, как выглядишь.
Вместо того чтобы проглотить наживку, Алекс склонил голову набок. Любопытство переросло в уверенность.
– Это не просто секс. Вы встречаетесь.
Ублюдок.
– Я такого не говорил.
– Но подразумевал.
– Нет, неправда.
– Правда.
Я раздраженно вздохнул.
К черту лучших друзей. Переоцененные всезнайки.
– Ну хорошо. Возможно, я с кем-то встречаюсь.
Пытаться переспорить Алекса – все равно что пытаться прибить к стенке желе, бесполезная и пустая трата времени.
– Ты ее не знаешь.
– Не будь столь уверен. Я знаю многих людей.
– Ее не знаешь.
Если я расскажу ему, он расскажет Аве, а я скорее выпью пять литров грязной воды из Потомака, чем соглашусь на этот разговор с сестрой.
Теперь я понял, что она чувствовала, когда встречалась с Алексом за моей спиной.
– Хм. – Он откинулся на спинку сиденья, и его взгляд пронзил меня насквозь. – У Джоша Чена серьезные отношения. Не думал, что доживу до этого дня.
– Могу сказать то же самое о тебе.
– Иногда люди меняются. А иногда – встречают людей, которые заставляют их захотеть измениться.
– А иногда напоминают печенье с предсказанием.
За исключением нескольких редких бриллиантов, советы Алекса варьировались от дико пугающих (как в тот раз, когда он предложил мне шантажировать профессора, который выложил мне все, потому что я сделал ему замечание) до раздражающе расплывчатых.
– Кстати, о переменах… – Я замялся, прежде чем продолжить. – Майкл присылал мне письма. Я еще не открывал их, но, возможно, скоро навещу его. В тюрьме.
Я еще не рассказывал Аве и сомневался, что когда-нибудь расскажу. Она только наконец отошла от поступка Майкла; я не хотел втягивать ее обратно в это дерьмо.
Но это означало, что Алекс – единственный, кто может понять значение моих слов.
Он замер, и черты его ожесточились, словно высеченные из камня. Пусть Майкл и не убивал его семью, он пытался убить Аву. В глазах Алекса это были равноценные проступки.
– Понятно. – Ноль реакции. – Когда поедешь к нему?
– Пока не знаю. – Я смотрел на поле, но не видел игры. – Наверное, в ближайший выходной. Даже не знаю, что я ему скажу.
Ну, как кормят в тюрьме?
Привет, пап. Ты всегда хотел вырасти и попытаться убить человека или тебя вдохновили передачи про убийства, которые так любила мама?
Ты кусок дерьма, и я хотел бы ненавидеть тебя как следует.
Я провел рукой по лицу, утомленный одними мыслями.
Нужно поговорить с ним, но это не значит, что я этого хочу.
Алекс какое-то время молчал, а потом чертовски удивил меня, сказав:
– Может, тебе стоит открыть его письма.
У меня вырвался испуганный смешок.
– Прикалываешься? Я думал, ты попытаешься отговорить меня от встречи.
– Он кусок дерьма, и я бы с радостью посмотрел, как он истекает кровью, – холодно сказал Алекс. – Но он твой отец, и пока ты избегаешь конфликтов, он всегда будет держать тебя под контролем. Ублюдок такого не заслужил.
Прозвучало пугающе похоже на совет Джулс.
Я уже осознал, что мне нужна завершенность, но, услышав это от Алекса в столь резких, несентиментальных выражениях, уверился окончательно.
– Ага. – Я откинул голову назад и уставился в потолок, устав притворяться, будто смотрю игру. – Иногда мне хочется, чтобы у него было хорошее оправдание. Знаю, ничто не может этого оправдать, но… Блин. Не знаю. – Я снова провел рукой по лицу, желая выразить переживания, разъедающие меня изнутри.
– Ава испытывает к нему сложные чувства, хотя он пытался ее убить. – Взгляд Алекса потемнел. – Когда человек тебя вырастил, это даром не проходит.
– К тебе это тоже относится?
Дядя Алекса убил его семью, и он погиб в пожаре при загадочных обстоятельствах вскоре после того, как об этом стало известно.
Я никогда не спрашивал о пожаре – я знал, что не хочу знать ответ. Когда дело касалось Алекса, незнание было благом. Чаще всего.
– Нет.
Я покачал головой, раздраженный, но не удивленный лаконичностью ответа.
– Думаешь, мне следует навестить Майкла?
– Думаю, тебе следует сделать все возможное, чтобы оставить его в прошлом. – Алекс снова переключил внимание на игру. – Не позволяй ему разрушить твою жизнь еще сильнее.
Слова Алекса крутились у меня в голове до конца игры.
И все еще звучали, когда я вернулся домой и открыл ящик стола. Толстая стопка писем лежала на темном дереве и ждала, пока я ее возьму.
Думаю, тебе следует сделать все возможное, чтобы оставить его позади.
Иронично, насколько быстро я соглашался спрыгнуть со скалы, моста или самолета, но когда дело доходило до личных моментов, я чувствовал себя ребенком, впервые стоящим на краю бассейна.