ших передвижений.
— Я помню, Денис Кириллович. Но сегодня хочу пройтись пешком.
— Хорошо, — кивнул он. — Но я буду поблизости. В шаговой доступности.
Я поджала губы. Судя по его твёрдому взгляду, спорить бесполезно. Ну и ладно, пусть катится следом. Только…
— Только не слишком близко. И, вообще, постарайтесь быть не заметным, раз вам так не хочется вернуться сегодня к своей семье пораньше.
Все вокруг меня опекают! Неужели, я выгляжу настолько несамостоятельной?
Ладно ещё — водителю платят, ну а Слава? Что движет им? Мало что ли на свете симпатичных девушек, вроде меня? Не понимаю! Я ни одно из них не понимаю!
— Пошли, — буркнула я себе за плечо приближающемуся Славе и направилась вперёд по улице.
Он быстро меня нагнал и какое-то время мы шли молча.
Меня до скрипа зубов бесила сложившаяся ситуация. Почему всё не может быть простым и лёгким? Как у Васи, например? Почему я не родилась в семье обычных людей? В нормальной и адекватной семье… В той, что растит ребёнка просто потому, что любит, а не желает использовать его, как ценное вложение в свой преуспевающий бизнес…
А ещё меня жутко бесило незнание того, чем я так нравлюсь Славе. И пугало предположение, что им движет банальное желание заняться со мной сексом. Ведь, это факт, что парни его возраста думают одним местом. О чём мне не раз говорила Вася. И интернет-форумы с сообщениями девушек, у которых разбито сердце каким-нибудь мерзавцем.
И Слава мерзавец? Как вариант. Но стал бы мерзавец спасать девушку, с которой хочет всего лишь переспать? Стал бы он ждать её после работы, чтобы убедится и проследить, что с ней всё в порядке? Да — если это вложение в будущий секс. Как герою.
Боже! Я сейчас специально делаю его мерзавцем, чтобы было легче выбрать?!
Как низко, Злата, как низко.
Я тяжело выдохнула и посмотрела на профиль Славы. Красивый. С ровным носом и мягкими губами под ним… Я помню их нежность… Я помню его горячий язык, словно поцелуй случился вчера. И каждый чёртов раз воспоминание о нём, проходит волной дрожи по всему телу и вызывает желание не останавливать поцелуй, если случится его повторить…
Дура? Абсолютная.
Словно внутри живут две меня. Одна из них тянется к Яру, а вторая к Славе.
Но соединить их в одну придётся. Раздвоение личности в обществе воспринимают с опаской.
— Твой босс предлагал мне премию, если тебе интересно о чём мы говорили, — усмехнувшись, нарушил затянувшееся молчание Слава. — А мне хватило вида сломанного носа на жалкой роже этого подонка, когда он с вещичками покидал здание офиса.
— Да! Он же тебе угрожал… — взволновано заметила я.
— Приятно, что ты обо мне переживаешь, — улыбнулся он, посмотрев на меня. — Но думаю, ему сейчас не до меня.
— А вдруг, он все же решит отомстить? За тот же сломанный нос.
— Вряд ли. Он и имени-то моего не знает. А вот кому по-настоящему он может мстить, так это твоему боссу. Но думаю, у него-то как раз всё под контролем. Хороший мужик. Справедливый.
А ещё невероятно добрый и галантный… И не “мужик”, а Мужчина. Как ненастоящий, словно герой захватывающей книги…
— Он замечательный, да.
— Твоей семье повезло, что у них есть такой друг. Он оберегает тебя, как собственную дочь.
Я закашлялась, поперхнувшись собственной слюной. Именно! Со стороны мы с Яром выглядим именно так. Отец и дочь. Представляю, как бы все смотрели, знай о наших отношениях чуть больше…
— Да, — согласилась я, прокашлявшись. — Отец очень гордится дружбой с ним.
— Хочешь мороженое? — вдруг, остановился он у киоска.
— Нет, спасибо, — улыбнулась я от его серьёзного взгляда.
— Почему ты не позволяешь мне за тобой ухаживать? — возобновил он движение, продолжая хмуриться. — Не соглашаешься на кино. Кафе. И прочее. Девочки же любят подобную романтику, но не ты. А мне, реально, хочется проводить с тобой, как можно больше времени и не важно где. Что тебя останавливает от свиданий со мной, Злат? Скажи честно.
Хотела бы я быть честной, но одна из личностей не позволяет.
— Слава…
— Нет-нет. Честно, Злат. Я вижу, что я тебе нравлюсь. Что моя к тебе симпатия взаимна. Но ты упорно продолжаешь держать меня на расстоянии. Почему?
— А почему тебе так важно сократить это расстояние? А? — вспылила я.
— О чём ты? Всё же очевидно.
— Ни капельки! Чем я умудрилась тебя так зацепить, что ты не сдаёшься? Что во мне тебя так привлекает, что ты предпринимаешь попытки сблизится снова и снова? Чем я лучше, например, вон той красивой девушки? — не стесняясь, тыкнула я указательным пальцем в шагавшую нам навстречу брюнетку на высоких шпильках.
— Эй, полегче, — поднял Слава одну бровь. — Не хотелось бы прибегать к банальщине, но ты, и правда, особенная. Жаль, что сама этого не понимаешь, — с ноткой грусти произнёс он, отворачиваясь.
Бли-и-ин. Получается, что я не уверенная в себе идиотка? Наверняка.
— Прости, — тихо шепнула я.
Слава молчал. Возможно, не услышал.
Мы продолжали идти, думая каждый о своём. До моего дома оставалось две улицы. Ровно две улицы до принятия решения.
— Нет, это ты меня прости, — вздохнул Слава, почти у моего дома, заставив меня вздрогнуть. — Наверное, я слишком навязчив и прямолинеен. Просто такое со мной происходит впервые. Когда я на работе меня греет мысль, что ты сидишь выше на этаже и скоро я тебя увижу. А когда я тебя вижу безумно хочется тебя коснуться, поцеловать. У меня дух перехватывает, когда ты мне улыбаешься. И когда я возвращаюсь домой, иду на учёбу, встречаюсь с друзьями — не важно — но стоит мне быть от тебя на расстоянии больше, чем эти семь этажей, меня ломает. Я постоянно думаю о тебе, представляю, чём ты занимаешься… Из любимого — это игра на пианино. Твои глаза закрыты, на губах лёгкая улыбка, тонкие пальцы порхают по клавиатуре, а в мыслях, желательно, я. Хотя бы в одной, быстро промелькнувшей… Я не знаю причин, Злат, — остановился он и притянул меня к себе, обнимая. — Не знаю почему именно ты. Но в чём я уверен на сто процентов, так это в том, что ты нужна мне. Как воздух.
Нет-нет-нет-нет! Не нужна! Нет! Пожалуйста-а-а…
Его губы дрогнули в короткой улыбке, а янтарь глаз с ноткой печали окутывал меня своим волшебством желания быть со мной… Со мной-одной…
Боже, Слава, ты не представляешь, как бы мне хотелось отпустить себя… Не противится собственному желанию быть с тобой… Поддаться твоему очарованию… Растворится в чувствах… Окунуться в омут отношений, что ты мне предлагаешь. Принадлежать тебе.
Но я и себе не принадлежу.
И поэтому…
Я коснулась ладонями его гладких щёк, краем сознания отметив, что не почувствовала привычной колючести и, приблизившись к его лицу, поцеловала желанные губы.
В последний раз.
Слава шумно выдохнул, сильнее прижимая меня к себе в то время, как моё сердце от соприкосновения наших губ сладко замерло на бесконечно долгую секунду, а затем начало трепыхаться с невероятной скоростью. Я снова парила, словно каждый мой нерв, каждую клеточку кожи наполняло воздушное волшебство…
Это так правильно, так нормально целоваться с ним посреди улицы, посреди шума проносящихся машин, посреди людей, спешащих куда-то, разговаривающих или смеющихся…
И так жаль, что это должно закончится и никогда не повторится…
— Злата… — блестели его глаза, когда я через силу отстранилась.
Как нож в сердце. Который медленно прокручивают, не взирая на то, что это причиняет боль.
— Слава, — зажмурилась я, чувствуя, как подступают слёзы. — Я не могу объяснить почему мы не можем быть вместе. Не проси. Не можем. И я умоляю тебя принять этот факт и отпустить меня. Именно сейчас. Когда всё ещё не зашло слишком далеко. Нет, прошу тебя, не перебивай, — попросила я, почувствовав, как его плечи под моими пальцами напряглись. — Ты должен перестать думать обо мне. Перестать хотеть быть со мной. Ты должен… должен найти другую девушку, которая сможет быть с тобой. Вся. Целиком. А я не могу, прости меня. Пойми это и прими. Пожалуйста. И лучше нам некоторое время не видится и не общаться….
Я резко высвободилась из его объятий, сделав шаг назад и открыла глаза. Зря. Слава выглядел измученным и угнетённым, тем самым глубже вонзая нож, который прочно обосновался в моём сердце.
— Я не… Прощальный поцелуй? Злата, — сделал он шаг ко мне, а я — тут же от него. — Не оставляй меня без объяснений. Не поступай так со мной.
— Я не могу, Слав, — прошептала я, борясь со слезами. — Спасибо, что был рядом, что помог сегодня. Я запомню это навсегда. Просто… просто у нас разный путь. Прости.
И я побежала. Как самая настоящая трусиха. Из всех сил. Глотая горькие слёзы.
Решение принято. Осталось смирится и свыкнуться с ним.
Восемнадцатая. Честность
Когда слёзы закончились, я села за синтезатор и постаралась вспомнить мелодию, что играла в моей груди в кабинете Яра…
Я поступила правильно. Ярослав — мой первый мужчина. Он добр, нежен и заботлив. Ему важно моё мнение, он всегда предоставляет мне выбор. Отец никогда так не поступал. И Слава тоже…
Слава лишь напирал, не спрашивая моего разрешения. Сама я тоже виновата в этом, конечно. Сопротивлялась слабо, не объясняла, не говорила правду, позволяла ему думать, что что-то выйдет.
Прости, Слав…
Но ничего. В конце концов, случившееся не смертельно, и он забудет обо мне спустя какое-то время в объятьях более подходящей ему девушки. Да. Он будет счастлив.
И я буду.
Обязательно буду.
И пусть сейчас на душе скребут кошки от возможной реальности, которая не случится. Я справлюсь. Должна.
Я запоздала поняла, что наигрываю мелодию, что насвистывал Слава в мой первый рабочий день и тут же её оборвала. Как же давно это было… Сколько всего случилось после моего решения жить свободной жизнью…
Хватит!
Я решительно встала и направилась в ванную комнату. Сполоснула лицо холодной водой, скривившись от вида опухших век. Вот, что подумает Яр, когда вечером меня увидит? Может, пройдёт, если я больше не позволю себе плакать?