ы. Их примеру последовал и молчаливый «робин гуд»; остальные вволю наелись и напились.
Бежать отсюда сегодня ночью они явно не собирались.
К уходу Отца Богов на Хребет Дракона головная боль у Сашки совершенно прекратились.
Он незаметно продемонстрировал это своему зелёному другу, размашисто помотав головой из стороны в сторону.
Незаметно посовещавшись между собой, действовать решили немедленно, сразу после захода светила.
Резон в том, чтобы попытаться выбраться их Храма «невидимок» в начале ночи, а не в её середине, или под утро, конечно был. Во-первых, среди «экзаменаторов» мог оказаться «засланный казачок». В том, что такой «стукачок» среди пленников имеется, лично у Заречнева не было ни каких сомнений. Выяснять, кто — именно, было и опрометчиво, и опасно. Опрометчиво — потому что шум мог привлечь нежелательное внимание стражников, а опасно — «тени», поняв, что «фокус» с «казачком» провалился, могли перевести пленников в какое-нибудь глубокое подземелье.
План побега был прост: выбраться из каземата, найти и забрать Сердце Богов и вернуться к берегу Б’роода для того, чтобы уже там попытаться найти пещерку, в которой, судя по всему, остались оба летательных аппарата бывших гладиаторов.
Дело оставалось за малым: начать и закончить.
«Экзаменаторов» решили всё же не убивать. Понятно было, что всё равно они обречены.
Но брать на свою душу ещё один грех за убийство ни в чём не повинных драков не захотели ни Ар’рахх, ни Александр.
Рисковать лишний раз не хотелось, землянин по очереди придушил их своим поясом.
Теперь нужно было выбраться.
Тяжёлая деревянная дверь надёжно перекрывала небольшой вход в полуподвальную келью. Выход, казалось, был один — вышибать её с разбега. Но догадливый Сашка сообразил дотошно обыскать всех обеспамятевших пленников. Как и ожидалось, у одного их них (в темноте не удалось разобрать — у кого именно) нашёлся небольшой, но острый кинжальчик, припрятанный, очевидно, для самообороны. Вот этим самым ножичком, землянин, просунув лезвие между досок, и вызволил бывших гладиаторов из узилища.
На площадке перед выходом было тихо.
Теперь нужно было найти комнату, где хранится Сердце Богов. Осмотр решили начать с той двери, в которую скрылся Верховный наставник Храма «теней».
Сразу за дверью обнаружилась довольно крутая деревянная лестница. Ступени её предательски поскрипывали под тяжёлым телом молодого охотника, однако на звуки никто не вышел.
Наверху, на большой каменной площадке в ряд стояли три двери. За какой из них именно может находиться красный кристалл, добытый бывшими гладиаторами в Храме Сердца Богов, можно было только гадать… …К'нарр с тоской глянул на небо, прикидывая, как долго сегодня ещё будет идти дождь.
Серый непроницаемый щит тяжёлых зимних облаков намертво придавил всё живое к земле, заставил забиться в щели, спрятаться под укрытия в надежде найти спасение от переизбытка вездесущей влаги. Так бывало всегда. Во время короткого сезона дождей выпадало едва ли не три четверти годовой нормы осадков.
Аборигенам крохотной планеты, вращавшейся вокруг красного карлика, такое положение вещей казалось естественным, они видели в этом волю Богов и не роптали даже мысленно, ибо знали: пройдёт совсем немного времени и Отец Богов снова обогреет своих чад, высушит их одежды, возродит в их сердцах любовь и радость к жизни.
А пока не хотелось ни любить, ни радоваться. Нужно было принимать решение.
Бывший работорговец отпустил повод Б'ка, который тотчас же остановился. По его тяжёлому дыханию, по голове, опущенной уже почти до самой земли, было видно, что животное смертельно устало. Пройдёт совсем немного времени, и оно просто встанет, не в силах сделать хотя бы ещё один шаг вперёд. Северянин прошёл назад, ко второму Б’ка, на котором нахохлилась, сжавшись в комочек, его возлюбленная, она же — «внучка» и неизменная помощница во всех его лекарских начинаниях.
Негоциант нашёл её довольно скоро после того, как покинул пограничный замок Дэв’ви.
Примерно около полудня он сделал свой первый привал. Пошёл дождь. Бывший работорговец решил укрыться от небесной влаги сам и спрятать своего животного под широкой и плотной кроной дерева, расположенного наособицу, отдельно от основного массива леса, на большой поляне, густо покрытой папоротниками.
Затеплился огонёк, пока ещё скупо обогревая вымокшую одежду северянина, потянуло синеватым дымком над яркой зеленью папоротниковых зарослей. С дерева на К’нарра посыпались кусочки веточек, коры, негромко хрустнул надломившийся сучок. Негоциант вскочил на ноги, выхватил из ножен длинный боевой кинжал, с которым решил никогда больше не расставаться.
Послышался шум, с веток свалился и шумно шмякнулся о корни дерева тёмный комочек плоти, замотанный в женскую одежду. Комочек громко ойкнул знакомым К’нарру голосом; работорговец бросил под ноги оружие и поспешил на помощь своей возлюбленной — это была она.
Рассказ её был краток. Сбежала, несколько Дней пряталась на дереве, где её не догадались поискать ни разбойники, ни Стражи. От пережитого кушать практически не хотелось, а воды на дереве было с избытком.
После нескольких голодных Дней, проведённых в кроне, долго идти она не могла.
Северянин легко поймал в лесу чьего-то ставшего бесхозным Б’ка, водрузил на него «внучку», положил часть своей поклажи.
Теперь можно было двигаться на Юг.
Через два Дня тропа стала практически непроходимой. Ноги вьючных животных по щиколотку утопали в грязи, гружёные Б’ка с трудом преодолевали всё более затяжные подъёмы, надолго останавливаясь для отдыха после спусков.
К’нарр понимал, что, не смотря на его крайнее внутреннее напряжение и нетерпение, рано или поздно придётся сделать остановку на два-три Дня. Нужно дать отдых животным.
Если этого не сделать, то они просто погибнут от чудовищного напряжения. И тогда часть вещей придётся бросить, а оставшиеся — нести самому. В конечном итоге это вызовет ещё большую задержку в пути.
К исходу третьего Дня северянин принял, наконец, очень трудное для себя решение — сделать остановку.
Он вернулся к первому Б’ка, взял его за повод, потянул за собой вниз, к реке.
Подходящая пещерка нашлась довольно скоро.
Бывший работорговец внимательно осмотрел почву перед входом в неё. На светло-коричневом песке виднелись многочисленные следы, размытые дождём. Все они вели от укрытия.
Приободрённый собственными выводами негоциант ещё раз внимательно осмотрел окрестности; сделал шаг вперёд, потянув за собой обоих вьючных животных.
В пещерке было сухо. Костёр из полусырых веток долго не хотел разгораться. Крохотный огонёк обиженно шипел на северянина, заставлявшего лизать его своими жёлтыми язычками влажные ветки, но потом смирился с участью, перестал плеваться угольками, загудел ровно и спокойно, отдавая тепло, дарованное ему Отцом Богов.
Поужинав, негоциант решил на всякий случай исследовать ближайшую часть пещеры.
Только Боги могли знать, какие сюрпризы скрывает зыбкая тьма подземного грота. Змеи и ядовитые ящерицы были не самыми желаемыми соседями для двух промокших путешественников. А были твари и гораздо страшнее. Как однажды рассказывал работорговцу его бывший «коллега», он со спутниками заночевал в небольшой такой пещерке высоко в горах. Ближе к утру из неё попёрло такое… Из двенадцати негоциантов выжил он один, да и то благодаря о-чень большой и счастливой случайности.
Словом, проверка места ночлега предосторожностью была отнюдь не лишней, скорее наоборот. К’нарр сунул в костёр толстый сук, терпеливо выждал, когда край деревяшки займётся как следует; пошёл с ним вглубь пещеры.
Лабиринта здесь не было. Когда-то давным-давно небольшая речушка нашла в горе небольшую щель, проточила в скальной породе себе нору, через которую она много дюжин Лет исправно поила ненасытный Б’роод чистой горной водой. Но потом высоко в горах произошёл обвал. Он полностью перегородил тайное русло большого горного ручья. Вода вскоре нашла себе другой путь к реке, по складкам горного кряжа, а пещерка — осталась. За Годы и Годы после обвала она полностью высохла; а о водном прошлом потайной норы внутри скалы напоминал только толстый слой песка на бывшем дне бывшей горной речки.
Песок отлично сохранял следы всех, кто хоть раз побывал здесь, внутри.
Две пары следов драков вели внутрь и из глубины пещеры. Намётанным взглядом бывший работорговец определил, что неизвестные драки вглубь пещеры шли с каким-то грузом: следы внутрь были несколько глубже тех, что вели обратно.
«Не иначе, что-то спрятали внутри клятые разбойники!» — Мысленно ругнулся негоциант на неизвестных «спелеологов». Он удвоил бдительность, внимательно осматривая все неровности стен и мягкого пола пещеры. Разбойники, спрятавшие здесь, возможно, принадлежащие им сокровища, вполне могли оставить парочку неприятных «сюрпризов».
Следы закончились примерно в перелёте стрелы от входа в пещеру. Заканчивались у двух тючков и брошенных как попало длинных и тонких палок. Он ещё раз на всякий случай осмотрелся, осторожно присел около скатанной шкуры дракона.
Работорговцу хватило всего одного взгляда, чтобы понять, что перед ним — разобранные летательные агрегаты его бывших рабов и бывших гладиаторов Ар’рахха и Саш’ша.
Негоциант вернулся на несколько шагов назад, более внимательно осмотрел следы, которые привели его сюда. Оба существа, перенёсшие сюда бесценные дельт’планы, были драками. Да и размер ног заметно уступал тем следам, которые мог оставить на этом песке бывший раб К’нарра.
Что-то случилось в пути с охотниками за артефактами. Куда-то пропали и они сами, и добытое ими Сердце Богов.
Но что?
Вопрос этот северянин несколько раз задавал самому себе, но какого-то разумного объяснения уведённому он так и не нашёл.
Оставалось единственное — сохранить вещи бывших гладиаторов. А то, что они не раз ещё им пригодятся, К’нарр почему-то не сомневался.