Здесь возникает важный вопрос. Субъективное переживание — это часть того, что есть разум, ощущаемая текстура жизни, которую мы испытываем как часть осознанного существования, однако разум находится и за пределами сознаваемого и тем самым не имеет ощущаемой текстуры. А если имеет? Если предположить, что субъективное переживание — ощущаемая текстура жизни или что-то в этом роде, разве не нужно сознавание, чтобы ее ощущать? Можно ли иметь субъективность вне сознания? Если ответ отрицательный, это означает, что обработка информации, происходящая вне сознавания, существование которого подтверждается множеством эмпирических исследований, не то же самое, что субъективный опыт. То есть опыт, как и смысл, существует, даже если мы этого не осознаём.
Мы в основном понимаем, что разум отчасти возникает из социального поля, находящегося за пределами нашего контроля. Но у некоторых людей ужас возникает и в ситуации, когда они узнают о мощном влиянии вещей, источник которых находится вне сознательного опыта, ведь существование такого неосознаваемого влияния означает утрату контроля. Тому, кто хочет держать все под контролем, угрожают и неосознаваемые влияния изнутри, и социальные — извне. Наличие внутренней и внешней психических реальностей означает, что мы не в полной мере имеем власть над собой, не выступаем единовластными начальниками над собственным бытием. Разум как будто имеет свой разум. Иногда это понимание появляется в подростковом возрасте.
В пубертатный период мы впервые задумываемся о жизни. Начинаем видеть, что мир, который нам вручают, не обязательно тот, в котором мы хотели бы жить. И многие из нас, перейдя от подросткового поиска новизны и творческих исследований к ответственности более взрослого возраста, оставляют это занятие, приписывая его незрелости или подростковому бунту, теперь неуместному. В книге «Вне зоны доступа»[41] я предлагаю способ исследовать критически важные проблемы и возможности этого существенного отрезка жизни. При обучении подростков этим идеям очень отрадно видеть, что они открыты для рассмотрения подобных глубоких проблем нашего бытия — что и кто мы есть.
Может быть, взрослым тоже полезно осознать, что эту эмоциональную искру, эту страсть к жизни необязательно подавлять жизненными обязательствами, когда удается найти свою нишу в мире и подстроиться под чужие ожидания. Суть подросткового возраста[42] — это искрящие эмоции, социальная вовлеченность, поиск новизны и творческое исследование. Это суть времени роста и перестройки головного мозга, которая продолжается до тридцати лет, и она поможет взрослым поддерживать рост мозга в течение всей жизни.
Если освободить в жизни место — минуты и часы одиночества, более продолжительное время в выходные или длительный перерыв в рутинных заботах, — получится найти возможность рефлексивно поразмыслить над тем, где вы сейчас находитесь, и увидеть стремление разума к ясности, новой жизни. Я именно так поступил в двадцать с небольшим лет, учась на медицинском факультете. Однако уделить время, чтобы пересмотреть жизненный путь, важно в любом возрасте. Необходимо найти место для внутренней рефлексии, или размышлений о себе, для «внутреннего времени» — точно так же, как должно быть «свободное время», отдых от ежедневного выполнения чужих и собственных ожиданий, — чтобы найти новый способ идти по жизни.
Как видно по скромному набору историй времен моего обучения в медицинском вузе, иногда пробуждение не основано на логических рассуждениях. Порой призыв к ясности среди смущения звучит из мудрости тела, души и интуиции, образов и чувств, мыслей, которые могут казаться иррациональными или просто игнорируются. Настройка на эти нерациональные сигналы и поиск их смысла могут стать самым рациональным и важным движением, какое только удастся сделать.
Смысл не в том, чтобы уйти в себя, а в том, чтобы открыться для самопознания и исследования своей личности.
Вероятно, подобная исследовательская установка, ставящая все под сомнение, — это фундаментальная часть пути, который проходит подросток. Этот период бывает наполнен напряжением между стремлением к принадлежности и желанием найти собственный путь. Как вписаться в общество, стать его членом и при этом каким-то образом сохранить индивидуальность? Хочется и слиться, и стоять особняком. По мере того как мы находим свой путь в большой мир, за пределы семьи и круга друзей, появляется возможность выяснить, кто мы есть за границей чужих ожиданий. Чтобы познать себя, мы обращаемся к собственным ощущениям, к субъективной внутренней жизни. Без доступа к этому внутреннему миру нельзя развить внутренний компас, который укажет уникальный путь.
Признание ценности субъективного опыта жизненно важно для интегрированной жизни.
Эти субъективные ощущения реальны, даже будучи незримыми для посторонних. В этом смысле субъективный опыт не может быть объективно наблюдаемым: именно поэтому он «субъективен», то есть поддается познанию лишь самим субъектом. Классический подход таков: если вы видите красное и я вижу красное, нельзя узнать, одинаково ли мы понимаем этот цвет; следовательно, восприятие (а также остальные виды психической активности) в итоге субъективно[43].
Всю эту главу можно назвать приглашением к признанию того, что у нас есть выбор: мы способны создавать психическое пространство, позволяющее отдавать должное субъективности, культивированию свободы роста и выражения и уважению внутреннего и внешнего миров, формирующих суть того, кто мы есть. И в силах пробудиться для центральной реальности нашей субъективной психической жизни.
Как призывал поэт-мистик XIII века Руми в стихотворении «Бриз на рассвете»: если пробудился — не засыпай снова.
Принес рассветный ветер тайны.
Не засыпай!
Спроси его, что хочешь ты.
Не засыпай!
Дверной порог, грань, где касаются миры,
Переступает человек.
Открыта дверь.
Не засыпай![44]
(Barks, 1995: 36)
Может быть, упомянутые миры — это объективный мир, воспринимаемый физическим зрением (physical sight), и субъективный мир, воспринимаемый нашим психическим зрением, или способностью к видению разума (mindsight).
Единственный способ пробудиться — уделять внимание субъективной реальности. Все-таки жизнь, или мир (наподобие мира моего медфака), фокусирующийся только на внешней, физически наблюдаемой реальности, могут быть структурированы только логикой и ожиданиями других людей, упускающих из виду разум. Разрешается использовать лишь физическое зрение, видеть объекты. Процесс социализации в некоторых культурных мирах заставляет пользоваться только взглядом, чтобы подстроиться, выучить внешние правила, которые управляют видимым поведением. Сосредоточенность на наблюдаемом внешнем мире сильно отличается от концентрации на мире субъективной реальности разума, находящегося внутри и между людьми[45].
Можно выйти за пределы важного, но недостаточного и неполного физического зрения, которое иногда доминирует. Или развить характерную для нашей способности видеть разум привычку сосредоточиваться на субъективной реальности, как минимум начав «просеивать» разум. Позвольте себе осознать богатство ощущений внутри вашего тела. Помогают ли они глубже взглянуть на события вашей жизни? Когда возникают образы, слышите ли вы внутренний голос и понимаете ли значение этого послания? Вы видите живые подробности глазами вашего разума? Образы могут появляться в самых разных формах, и настройка на эти миры способна стать важным окном в разум. Когда возникают эмоции, почувствуете ли вы, как они поднимаются и опускаются в ландшафте внутренней психической жизни? Если рассматривать эмоции в качестве сдвига интеграции, как говорилось выше, чувствуете ли вы, когда изменения ведут к уменьшению, то есть хаосу или скованности, а когда — к увеличению, дающему чувство соединения и гармонии? А когда появляются мысли, как эти слова и не выраженные словами смыслы наполняют ваше сознавание? Мысли — лишь часть богатого и сложного разума, который может помочь узнать идеи, освободить нас от непосредственности текущего момента, размышлять над прошлым и планировать будущее.
Все это — «просеивание» разума, отправная точка в изучении своего и чужого субъективного мира. Подходя к этому субъективному смыслу с добротой и состраданием, мы приносим интеграцию себе и другим. Именно поэтому уважение к соединению и сонастройке с ранимой субъективной реальностью друг друга дает такие приятные ощущения: это более интегрированный и тем самым более гармоничный, живой и здоровый образ жизни. Благодаря видению разума удастся поддержать самоорганизующееся движение к интеграции и благополучию.
Какие ощущения возникли сейчас в вашем теле? Какие образы появились, когда мы добрались до этого места в нашем путешествии? Как вы себя чувствуете? Что думаете?
Реальна ли субъективная реальность — ощущаемая текстура жизни? И действительно ли так важно отдавать ей должное в себе и других?
Глава 5. Кто мы такие
* * *
Итак, мы исследовали понятие разума как самоорганизующегося процесса, естественным образом стремящегося к интеграции — связыванию дифференцированных частей, которое стимулирует оптимальное функционирование сложной системы. Мы увидели, что один из способов усиления интеграции — сосредоточиться на субъективной внутренней реальности в себе и других и отдать ей должное. Самоорганизация, интеграция и субъективность имеют фундаментальное значение для разума. В этой главе мы продолжим размышлять, что такое разум и как он работает, а для этого сосредоточимся на том, кто есть мы. Ответ может оказаться не таким простым, как кажется.