— Решение, принятое по тому же принципу, — кивнул Артур, — я никогда не рассказывал дочери о своих юношеских увлечениях, так что замысел вполне мог удаться. Да у нас и выбора-то особого не было.
— Да уж, — вынужден был согласиться техник, — чертовски неприятное чувство, когда тебя методично расстреливают из твоего же собственного оружия!
— А как, по-вашему, себя чувствовал я, зная, что по мне палит собственная дочь!?
— Ну, теперь все это не так уж и важно. Факт в том, что в итоге вояки все же сумели наложить свои лапы на супер-девчонку. Что дальше?
— Теперь, когда они дорвались до своей вожделенной игрушки, ничего хорошего ждать не приходится. Из Сильвии сделают сверхоружие, и ее собственное мнение вряд ли будет приниматься в расчет.
— О, да! Эти ребята в таких делах мастаки!
— Она станет их разумом главного калибра, при помощи которого они разнесут к чертям полгалактики, и один Бог знает, когда они остановятся, поскольку никакой внешней силы, способной им противостоять я не вижу. Так что, думаю, нам стоит готовиться к самому худшему, — Артур тяжело поднялся, — грядет новая война, на фоне которой все предыдущие покажутся мелкими уличными потасовками.
Глава 8
Метрдотель «Тихой гавани» на секунду оторвался от попыток растормошить терминал, переставший подавать признаки жизни, чтобы взглянуть на вошедших, да так и застыл с открытым ртом.
В распахнувшиеся стеклянные с золотым обрамлением двери ввалилось с полдюжины вооруженных десантников в полной экипировке. Они организованно заняли позиции у окон и других выходов из холла, на счастье оказавшегося в данный момент пустым. Обычно по вечерам тут бывало куда многолюдней.
За одно мгновение в голове у немолодого метрдотеля вихрем пронеслись десятки догадок, одна другой неприятней. «Тихая гавань» относилась к тому роду заведений, хозяева и посетители которых избегают задавать друг другу ненужные вопросы. Гостиница аккуратно балансировала на грани законности, предоставляя номера всем, кто платит, не вдаваясь в подробности и исправно глядя в другую сторону, когда к кому-то приходили подозрительного вида гости… или гостьи. Разумеется, здесь под половицами можно было раскопать материала не на одно дело, но, как правило, все ограничивалось мелочевкой вроде барыг с дурью или девиц легкого поведения. Да и то местная полиция прекрасно знала все персоналии, также избегая баламутить воду без особой надобности.
И уж тем более даже в самом жутком сне никому бы не привиделось, что за кем-то из постояльцев могла нагрянуть группа захвата.
Командир отряда, тем временем, убедившись, что его бойцы расставлены по местам, приблизился к стойке, на ходу доставая из кармана планшет.
— Вам знаком этот человек? — с экрана на метрдотеля глядело круглое красное лицо под лоснящимся куполом алеющей лысины.
— Да… о, да, конечно! — после такой впечатляющей прелюдии язык сам рвался оказать всяческое содействие, — это Чак. Чак МакМарр, он у нас регулярно номера снимает. Насколько я знаю, он работает судовым техником на транспортном корабле… э-э-э… черт, я…
— Когда Вы видели его в последний раз?
— Недавно, буквально на прошлой неделе, — метрдотель прекрасно помнил этого невзрачного мужичка, который неказистость своей внешности с лихвой компенсировал щедрыми тратами на жриц любви, благо, на нехватку средств он особо не жаловался, — он попросил зарезервировать номер за ним на несколько дней. Господин МакМарр оплатил номер вперед и ушел, но пока не возвращался, что для него несколько…
— Когда именно это произошло?
— Я так сразу сказать не могу, — работник покосился на испещренный сообщениями о сбоях экран, — а терминал сегодня что-то…
Командир вскинул руку и пробежался пальцами по панели на запястье. В следующую же секунду монитор ожил, вернувшись к нормальной работе.
— Найдите, когда он снял номер и какой именно.
— Да, я… я сейчас! — вконец сбитый с толку метрдотель склонился над терминалом, — вот! Он снял номер 38 в среду, четыре дня назад, но потом, как я сказал, ушел и…
— Покажите!
Откопав в ящике нужный ключ, служитель повел командира, сопровождаемого еще двумя десантниками, по коридору. Звук их шагов бесследно тонул в глубинах мягкого ковра, а из-за толстых дверей апартаментов не прорывалось ни звука. Местная клиентура весьма высоко ценила неприкосновенность своей приватности.
— Вот, — они остановились у двери с нужным номером.
— Открывайте! — бойцы взяли оружие наизготовку и заняли позиции по бокам от дверного проема.
— Поймите меня правильно, — замялся метрдотель, — я человек подневольный, и если начальство спросит, хотелось бы иметь на руках какую-нибудь бумажку, ордер там, или…
— Открывайте! — с нажимом повторил офицер, положив руку на рукоять винтовки, тем самым ясно давая понять, что при необходимости они вполне могут справиться и самостоятельно, забрав ключ из его остывающих пальцев.
— Я… да, уже! — служитель дрожащей рукой вставил карту в щель замка и толкнул дверь.
Убранство номера отличала характерная аляповатая помпезность, типичная для любовных гнездышек, снимаемых на одну ночь. Пышный ковер, обильная фальшивая позолота и тяжелые складки бархатных портьер — все было призвано создавать впечатление роскоши и богатства и тешить самолюбие не особо взыскательной клиентуры.
Десантники бесшумно проскользнули внутрь, внимательно обшаривая каждый уголок. Они заглянули под необъятных размеров кровать, ощупали одеяло и подушки, но, открыв стенной шкаф, вдруг застыли на месте.
— Думаю, Вам стоит на это взглянуть, — отрапортовал один из них.
Сопровождаемый метрдотелем командир осторожно приблизился и заглянул внутрь. Здесь, полускрытый под стопкой полотенец, сидел скрюченный человек со связанными руками и заклеенным липкой лентой ртом.
— Узнаете его? — рука в перчатке почти втолкнула служителя в шкаф.
— Да, это мистер МакМарр. Но я же помню, как он ушел и…
— Так, отлично, — командир без особой деликатности отодвинул старичка в сторону, — что там у него на шее?
Присев на корточки, десантник отодрал небольшой зеленый прямоугольник, приклеенный у бедолаги позади уха.
— «Ибрафон», — прочитал он, подняв пластырь к свету, — 500 единиц.
— Ну, по крайней мере, он тут не скучал, — командир закинул винтовку за спину, — мультиков, небось, на год вперед насмотрелся. Хватайте-ка за ноги, надо его вытащить отсюда.
Голове Чака, избавившейся под горячим душем от слоя цементной пыли, ощутимо полегчало, а свежевыстиранная и выглаженная рубашка приятно щекотала тело. Выйдя в столовую, он обнаружил Артура, ведущего непростые переговоры с кухонным автоматом. Почти беспредельные возможности машины, как это обычно и случается, сдерживались ограниченной фантазией хозяина и скудным выбором имеющихся в наличии продуктов. Чак даже предположил, что одной из причин, побудивших Сильвию к побегу, вполне могли стать ежедневные омлеты и овсянка. Ничего не евший со вчерашнего вечера он определенно предпочел бы что-нибудь более содержательное, но выбирать не приходилось. С голоду сегодня не умрем — уже хорошо!
— Ну что, док? Есть у нас какие-нибудь просветы? — забрав из автомата свою порцию, Чак подсел к столу напротив Артура.
— Ни единого, — тот вяло поковырял вилкой в своей тарелке, — как я уже говорил, Сильвия замкнула на себя доступ к моим финансовым инструментам, лишив меня всех денег, а теперь она сама в руках военных. У меня не осталось ничего. Так что мне нечем с Вами расплатиться. Можете меня пристрелить, если от этого Вам станет легче.
— Строго говоря, я своих денег еще не заработал. Я же так и не смог вернуть Вам дочь. Да и мою машину вернуть неплохо бы. А потому я считаю, что еще ничего не закончено, — Чак прервался, чтобы прожевать кусок омлета, — если я каким-то образом сумею представить дочь пред Ваши светлые очи, то это поможет решить финансовый вопрос?
— К чему эти гипотетические рассуждения?
— И все же?
— Да, думаю, поможет, — ученый бросил вилку и вновь обхватил голову руками, — при нашем первом разговоре мне казалось, что затребованный Вами гонорар чрезмерно высок, а сейчас я бы с радостью отдал бы все, лишь бы прекратить этот нескончаемый кошмар!
— Ловлю на слове! — Чак достал коммуникатор и его пальцы забегали по экрану.
— Не болтайте глупостей! Девочка сейчас на борту крейсера, под охраной как минимум роты спецназа! Это же неприступная крепость, штурмовать которую не осмелился бы даже весь флот Конфедератов! К чему эти бесполезные фантазии!?
— У любой крепости всегда имеются свои уязвимые места, — техник усмехнулся, — тем более, когда она называется «Троя», а потому… это что еще за ерунда!?
— Что еще не так?
— Я не могу подключиться к своему личному серверу! Связь в порядке, но он меня не впускает!
Артур вдруг расхохотался.
— Добро пожаловать в наш клуб! — он даже протянул руку, собираясь панибратски хлопнуть Чака по плечу, но в последний момент сдержался.
— На что это Вы намекаете? — вскинул голову Чак.
— В чем-чем, а в педантичности и последовательности Сильвии не откажешь — она прибирает к рукам все, что может представлять для нее какую-то ценность. Проверьте-ка еще свои счета — там Вас тоже могут поджидать сюрпризы.
На лице техника читалось явное сомнение, но он все же последовал совету и вскоре обнаружил, что и все его финансовые инструменты теперь недоступны. Все его попытки разблокировать систему успеха не принесли, и он раздосадовано бросил коммуникатор на стол.
— Я, знаете ли, хотел бы получить некоторые разъяснения, — его голос звенел от еле сдерживаемого бешенства, — что за игру вы тут затеяли вместе со своей девчонкой?
— Это ее игра, а не моя, — хмыкнул Артур, — поганка пустила по миру меня, своего родного отца, а теперь еще и Ваши карманы обчистила. То ли она собирает необходимые ей ресурсы, то ли просто лишает нас возможности вмешиваться в ее планы. Впрочем, сути это не меняет — мы оба теперь нищие, как церковные крысы.