Ниже приведены отрывки из интервью с матерью Артура.
Э. С. Ш.: Пожалуйста, расскажите, что произошло.
Мать: С чего мне начать?
Э. С. Ш.: Это не имеет значения.
Мать: Я начну с его детства. Артур был очаровательным маленьким мальчиком, но к двум годам у него начались страшные приступы гнева. Он не разговаривал, а кричал и визжал, и с ним было очень трудно справляться. Его брат, который на два года его старше, тоже был крайне непослушным. Если Артур в младенчестве был любопытным, но тихим и спокойным, то его старший брат всегда был очень активным. В целом Артур был послушным, но бывали моменты, когда у него случались те ужасные приступы ярости. В детском саду все считали его чудесным малышом, потому что он хорошо себя вел, однако однажды он так разозлился, что сбил с воспитательницы очки. Она была шокирована и, конечно, позвонила мне. Я призналась, что дома у него часто случались истерики, хотя в других местах он обычно сдерживался.
Э. С. Ш.: Что могло вывести его из себя?
Мать: Любая, малейшая провокация. Теперь я понимаю, что его реакция на все, что его расстраивало, была очень острой. В детстве он не был разговорчивым и до трех лет почти не говорил, но затем сразу стал изъясняться предложениями. Артур всегда стремился противостоять старшему брату, который заговорил приблизительно в год и принялся командовать в доме. Он был творческим ребенком и любил работать руками: собирал конструкторы, строил домики и ползал по полу, изучая розетки. До семи или восьми лет он очень плохо читал. Артур постоянно находился в состоянии фрустрации, и ему никогда не нравилось ходить в школу. К третьему классу у него начался настолько ужасный период, что он стал дважды в неделю ходить к психотерапевту. Школа была для него мучением. Мне больно вспоминать об этом. Он не делал домашнее задание, не делал вообще ничего, поэтому мы с директором школы и учителями договорились, что ему не будут задавать домашнюю работу[21]. Учителя предложили отпускать его домой пораньше, но мы отказались. Мы платили за школу огромные деньги и хотели, чтобы он учился полный день. Позднее мы поняли, что у него расстройство обучения. Соседка, работавшая логопедом, неоднократно говорила мне об этом, но я ей не верила. Уже в колледже Артур узнал, что у него есть проблемы с восприятием информации на слух. Чтобы что-то запомнить и понять, ему нужно было это прочитать. Он состоял в обществе Phi Beta Kappa, с отличием окончил сначала школу медицины, а затем и юридический факультет, поэтому очевидно, что он был очень умен.
Э. С. Ш.: Вы описываете чувствительного, можно сказать, неврологически чувствительного молодого человека.
Мать: Он поступил на юридический факультет сразу после окончания медицинской школы. Его отец врач, поэтому Артур считал, что эта профессия подойдет и ему. На лекциях он разгадывал кроссворды и читал газеты, потому что не усваивал информацию на слух, а затем шел домой и читал все, что рассказывал преподаватель. Так он и учился. Он научился компенсировать свой недостаток, причем очень хорошо[22]. Правда, когда он был ребенком, мы не догадывались, что у него проблемы с каким-то из видов восприятия.
Э. С. Ш.: Каким он был?
Мать: Наглым во многих отношениях, упрямым. Он казался напуганным, но действовал бесстрашно.
Э. С. Ш.: Как вы понимали, что он был напуган?
Мать: Все его поведение указывало на то, что он гневно пытался отогнать от себя страхи. Он расстраивался из-за неспособности к обучению. Вечерами, когда мальчики были в спальне, брат Артура читал перед сном книгу, а Артур, будучи на два года младше, читать не мог. Старшему сыну тогда было восемь или девять, Артуру – шесть или семь. Из-за того что Артур не мог читать и получать от чтения удовольствие, он говорил: «Готов поспорить, что ты просто переворачиваешь страницы!» Он злился, что не мог делать того же, что и брат.
Э. С. Ш.: Выходит, между ними сформировалась сильная конкуренция?
Мать: Очень сильная. В том числе и в физическом плане. Артур был худеньким, а его брат – крепким и очень спортивным.
Э. С. Ш.: Вы могли бы больше рассказать о его страхах?
Мать: Я не знаю. Мне кажется, он больше боялся самого себя, но мне сложно это объяснить.
Э. С. Ш.: Каких аспектов себя он боялся?
Мать: Неспособности быть таким, каким, по его мнению, его хотели видеть. Учеба стала для него огромным разочарованием. Я понимаю, что у нас дома ей всегда уделялось большое внимание. Я на него не давила, но, поскольку мой старший сын был очень развитым, Артур постоянно разочаровывался в себе. Да, думаю, это скорее было разочарование, чем страх. Физически старший сын всегда превосходил Артура, в том числе одерживал победу в играх, но и интеллектуально он был хорош: на вступительном экзамене на юридический факультет он набрал 99 %. Правда, его отметки колебались от пятерок до двоек. Артур тоже был очень умным, но мы этого не осознавали. У него был научный склад ума, очень своеобразный. Когда Артура приняли в общество Phi Beta Kappa, мы были в натянутых отношениях, но его отец каким-то образом узнал об этом событии и поехал туда на обед, организованный в честь новеньких. Я узнала чуть позже, но тоже успела выехать. Вот только оказалось, что Артур не хотел, чтобы кому-то было об этом известно. Я позвонила ему, когда он был в библиотеке, и он сказал, что он не хочет меня видеть. Я развернулась и поехала домой. Мы с мужем развелись, когда Артуру было 10 лет, и с ним встречаться Артур тоже не хотел, но, поскольку тот оплачивал обучение, не мог ему отказать. Артур не любил рассказывать о своих достижениях. Он наказывал меня.
Э. С. Ш.: За что?
Мать: Я не знаю. Он всегда злился на меня, всегда. Постоянно изливал на меня свою злость. Он меня не ненавидел, я знаю. Его девушки, жена – все говорили мне, как он меня любит[23], но он по какой-то причине не хотел, чтобы я об этом знала.
Э. С. Ш.: Почему он злился на вас?
Мать: Полагаю, из-за всех своих разочарований.
Э. С. Ш.: Он считал, что в разводе виноваты вы?
Мать: Наверное, он так думал, но не в детстве. Тогда никто не знал, что я хотела развестись. Я действительно хотела, чтобы муж ушел.
Э. С. Ш.: Что стало причиной развода?
Мать: Я осознала это гораздо позднее. Сначала я говорила, что мне скучно и что я не чувствую поддержки со стороны мужа. Позднее я поняла, что между нами не было связи. Я не чувствовала, что мы муж и жена. Я отвечала за четверых детей, которые были очень трудными, сама принимала все решения. Разумеется, я не работала и повсюду брала детей с собой. Я все время куда-то бежала, бежала, бежала… и все делала вместе с детьми. Двое из них ходили на психотерапию, что означало четыре поездки к врачам в неделю. Еще я занималась двумя дочерями: одна на три года младше Артура, вторая – на шесть лет. У меня были такие трудные дети, особенно мальчики, а муж мне не помогал. Более того, у нас был разговор на эту тему, и он сказал, что действительно не поддерживал меня. Он был зол на меня за то, как я воспитывала детей. Считал, что я была слишком строга с ними, потому что заставляла их ложиться спать в одно и то же время. В детстве ему можно было ложиться когда угодно, и он допоздна прыгал по мебели. В общем, он был не согласен с моим подходом к воспитанию. Этот разговор состоялся у нас недавно. Теперь мы снова проводим много времени вместе. Его бракоразводный процесс кончится через пару недель – после смерти Артура его брак стал распадаться. Он признался, что всегда любил меня и что наш развод был ошибкой. По его словам, он всегда был предан мне и никогда не относился ко второй жене так же. Она никогда не значила для него так много, как я.
Э. С. Ш.: Позвольте мне сменить тему. Что вы думаете о генетике, темпераменте и раннем опыте Артура?
Мать: У меня тоже есть склонность к депрессивным состояниям[24], как и у моей матери – она принимает антидепрессанты. В детстве Артура я находилась в депрессии и чувствовала себя несчастной, а после развода депрессия только усилилась. Я говорила бывшему мужу, что иногда я задумывалась о самоубийстве, потому что мне было тяжело справляться с четырьмя детьми, разрушавшими мою жизнь.
Э. С. Ш.: Вы пытались покончить с собой?
Мать: Нет, и я никогда бы этого не сделала из-за детей. Я думала об этом, но я бы на это не решилась. И все же я понимаю, почему Артур так поступил.
Э. С. Ш.: Расскажите мне о себе.
Мать: Я была очень застенчивой и неуверенной в себе, пока не вышла замуж. Благодаря замужеству я стала увереннее и почувствовала себя защищенной. Внезапно я полюбила себя.
Э. С. Ш.: У вас есть братья или сестры?
Мать: У меня есть сестра. Она значительно младше, и у нас не очень близкие отношения. Я люблю ее, но нас нельзя назвать подругами. Она всегда мне завидует.
Э. С. Ш.: Как часто вы поднимаете тему смерти Артура в разговорах с семьей?
Мать: Будь моя воля, я бы говорила об этом постоянно [плачет]. Я все время говорю об этом со своей матерью, которая еще жива. Мне комфортно обсуждать эту тему с мамой и иногда с сестрой. Думаю, что дальние родственники не хотят говорить со мной об этом, ведь они советуют мне жить дальше и сосредоточиться на остальных детях.
Э. С. Ш.: Они были бы рады услышать, что вы собираетесь снова выйти замуж?
Мать: Да. Больше всего был бы рад Артур, потому что развод потряс его до глубины души. Наш разрыв сказался на нем больше, чем на остальных детях.
Э. С. Ш.: Позвольте спросить еще раз: он винил вас в этом?
Мать: Я точно не знаю. Возможно, да, но он не знал, что я была инициатором. Думаю, он все же винил меня. Тем не менее он был зол на меня еще до разрыва с мужем. Развод не вызвал проблему, а усугубил ее. У Артура случались страшные приступы гнева каждый день