— Я этого не говорил.
— А я и не утверждаю, что слышал от тебя нечто подобное. Ладно, я всё понял. Наши договоренности о совместной продаже твоего трофея аннулируются по обоюдному согласию сторон в силу возникновения непреодолимых обстоятельств. Это именно то, о чем ты хотел поговорить?
— Не только. Есть ещё одна важная тема. Мне нужен этот конструкт, — я указываю взглядом на лежащий на столе веер. — Я прошу тебя отказаться от сделки с покупателем, которому вы его обещали, и продать артефакт мне.
Игнат задумчиво смотрит на меня, и в его глазах я наблюдаю смесь удивления и нешуточных сомнений.
— Не стану спрашивать, зачем тебе это, — наконец произносит старший караванщик, — но то, о чем ты просишь, сопряжено с двумя серьезными проблемами. Во-первых, разрыв договоренностей с нашим покупателем чреват для Динино серьезными финансовыми и репутационными издержками. А во-вторых, я уверен, что у тебя просто нет таких денег.
— Игнат, я однажды уже задавал тебе вопрос, который сейчас повторю. Как ты считаешь, кто слил лихим людям информацию о том, что этот конструкт отправится в город с вашим караваном?
— У нас об артефакте знали всего несколько человек, — мрачно отвечает старший караванщик, прекрасно понимая, к чему я веду. — И всем им я могу безоговорочно доверять.
— Включая охотника, добывшего артефакт?
— Да, включая и его, — категорично заявляет Игнат. — Сергей, я понимаю, что ты подозреваешь нашего покупателя в связях с бандитами. Скажу больше, я теперь и сам практически уверен, что информацию о конструкте передал лихим людям именно он, вот только это ничего не меняет. Мы имеем дело с аристократом, и без железобетонных доказательств ему такие обвинения не предъявишь.
— А если представить всё так, будто артефакт похищен лихими людьми? Ведь факт их нападения никто не станет оспаривать. Да и свидетелей тому, что один из бандитов захватил конструкт, найдется немало. Тот же Федор, к примеру.
— Неустойку всё равно придется заплатить, — немного подумав и что-то прикинув в уме, отвечает Игнат. То, что мы утратили товар по пути в город — это наши и только наши проблемы.
— Сколько?
— Десять процентов от цены конструкта, а договаривались мы на сто пятьдесят тысяч.
Да, неслабо дининские собирались подняться на добытом их охотником артефакте. И, думается мне, мой шар Игнат рассчитывал продать не дешевле, а может даже и дороже, чем веер. Есть, конечно, вариант, что старший караванщик назвал мне завышенную цену, но верится в это с трудом, не те сейчас обстоятельства.
— Как видишь, я не скрываю от тебя информацию по сделке, — продолжает старший караванщик, — хотя если мой отец узнает, что я раскрыл эти сведения некоему охотнику из Коробово, я больше никогда не буду ходить с караванами.
— Не узнает, — заверяю я Игната.
— Не сомневаюсь, — кивает сын лавочника, — Но сказал я тебе об этом не просто так. Надеюсь, ты понимаешь, что не потянешь такую сумму даже в рассрочку и даже при условии, что я выплачу тебе максимально возможное вознаграждение за твои действия во время атаки на Александровку?
— Глянь-ка вот на это, Игнат, — я извлекаю из кармана и выкладываю на стол лицензию охотника за головами.
— Так быстро? — озадаченно качает головой старший караванщик. — Не думал, что такое можно провернуть буквально за сутки. Когда я давал тебе рекомендацию по просьбе сержанта Кротова, мне казалось, что твое дело будет рассматриваться несколько месяцев, да и в положительном результате никакой уверенности я не испытывал.
— Мне очень помог сержант, — рассказывать старшему караванщику про роль в этом деле полковника Павлова я, естественно, не собираюсь. — Ну, и тот факт, что мне нужно было срочно отправляться обратно в Александровку, тоже сыграл свою роль.
— Скорее, сработало то, что ты морф, — возражает Игнат, и я пожимаю плечами, молчаливо соглашаясь с его версией, которая меня полностью устраивает. — Поздравляю с новым статусом, но мне всё еще не вполне понятно, какое отношение это имеет к сумме, необходимой тебе для выкупа веера.
— Ты просто не в курсе некоторых деталей того, что совсем недавно происходило за стенами этой таверны, — негромко отвечаю я. Воспоминания о недавно завершившемся сражении нельзя назвать приятными. — Не буду вдаваться в подробности, но, по моим грубым прикидкам, атаковавшая Александровку банда за последние двое суток потеряла от тридцати до сорока человек убитыми, и больше половины из них отправились в ад с моей непосредственной помощью. Ты, наверное, в курсе, что эта ватага лихих людей, мягко говоря, необычна. Почти все бандиты были неплохо вооружены. Их стволы, конечно, уже собрали люди местного шерифа, но когда сюда прибудет отряд из города во главе с майором Горским, всё это оружие придется предъявить к осмотру, и тут неожиданно выяснится, что весьма значительная часть этого богатства является трофеями некоего охотника за головами.
— Тебе будет очень трудно доказать, что убил их именно ты, — качает головой Игнат, хотя видно, что мои слова произвели на него большое впечатление.
— С этой проблемой я справлюсь, особенно если ты мне в этом поможешь.
— Я? Но чем? Разве что могу засвидетельствовать, что ты на моих глазах застрелил трех бандитов здесь, в таверне. Ну, наверное, ещё никто не будет оспаривать четвертого, которого ты ликвидировал на первом этаже.
— Всё проще. Вот эта штука, — я уважительно похлопываю ладонью по глушителю «Вала», — использует для стрельбы очень специфические патроны. Каждый из них стоит полторы сотни монет, и я уверен, что в Александровке такие боеприпасы кроме меня никто не использует. Для доказательства будет достаточно освидетельствовать тела и установить, какими пулями им нанесены несовместимые с жизнью ранения. Насколько я помню, у тебя есть фельдшер, который вполне может этим заняться. Я готов оплатить его усилия, но это твой человек, и отдать ему приказ можешь только ты.
— Не надо ничего платить, я сам разберусь, — кивает Игнат. — Слушай, Белов, я, конечно, всё понимаю, но перебирался бы ты действительно к нам в Динино. Я с отцом поговорю, он очень хорошие условия предложит по выкупу твоих трофеев. Станешь уважаемым человеком, не то, что в твоем Коробово. Там тебя теперь, конечно, тоже притеснять не смогут, с твоей-то лицензией, но враждебное отношение всё равно никуда не денется. Зачем тебе эта головная боль? Особенно если есть люди, которые будут тебе рады.
Хорошее предложение. Ещё пару недель назад я бы ухватился за него обеими руками, но сейчас… Слишком быстро и сложно всё завертелось. Город, бандиты, Особая канцелярия, артефакты… Не получится у меня уже размеренно жить в деревне, будь то Коробово или Динино. Я понятия не имею, куда меня занесет через неделю или месяц, так что раздавать какие-либо обещания однозначно не стоит.
— Да я и сам бы рад к вам перебраться, — вопрос деликатный, и отвечать я стараюсь максимально корректно, — но прямо сейчас я тебе ничего сказать не смогу. Ты прав, атмосферу сменить действительно хочется, вот только рядом со мной обычным людям теперь находиться опасно. Лазутчика мы упустили, и бандиты уже знают, у кого находится шар тайкунов. Да и зуб у их главарей на меня изрядный за все те проблемы, которые я им доставил. Не стоит такому, как я, надолго где-то останавливаться — беду могу навлечь на людей, совершенно непричастных к моим делам.
Открывшийся вид на Александровку майору Горскому совершенно не понравился. Деревня, несомненно, подверглась нападению, причем совсем недавно, но что бы тут ни произошло, эти события уже закончились, и его отряд к ним однозначно опоздал. Впрочем, майор предполагал, что организовать преследование бандитов всё ещё можно, но, для начала, стоило выяснить, чем закончился бой за деревню.
Особой радости на лицах жителей Александровки при появлении отряда баронской стражи майор не увидел. Судя по всему, бандитам удалось ворваться в деревню и частично её сжечь и разграбить, однако в итоге нападение, похоже, было отбито, причем с немалыми потерями для лихих людей.
Центральная площадь деревни представляла собой филиал морга. Именно сюда люди местного шерифа принесли тела погибших, разложив их рядами вдоль стен домов. Жителей Александровки и бандитов положили отдельно, причем тела лихих людей были зачем-то разделены на две группы.
Встречать прибывший из города отряд вышли староста и шериф. Рядом с ними пристроились уцелевшие стражники из попавшего в засаду взвода и несколько торговцев из застрявшего в Александровке каравана. Здесь же майор увидел и своего разведчика Сергея Белова, охотника за головами. Ему Горский даже коротко кивнул, демонстрируя, что выделяет его среди остальных встречающих. И, нужно признать, было за что. Обнаруженный на обочине знак и записка в тайнике с указанием места закладки фугаса заставили майора изменить отношение к этому человеку. Дело свое он, похоже, знал лучше многих кадровых бойцов. Обезвреженная бомба и лежащие недалеко от неё тела трех лихих людей говорили об этом лучше любых слов.
Наблюдая с безопасного расстояния за тем, как армейский сапер из взвода минометчиков осторожно извлекает из земли заложенный бандитами фугас, майор чуть ли не впервые в своей карьере почувствовал благодарность к Особой канцелярии, навязавшей ему этого непонятного проводника. Горский очень хорошо себе представлял, какие последствия могли бы ждать его отряд, если бы эта адская машинка сработала так, как это планировали главари лихих людей. При всех своих амбициях и довольно скверном характере, совсем уж неблагодарной свиньей майор всё же не был, и решение о том, что разведчика нужно достойно наградить, он принял без каких-либо внутренних колебаний. Вот только оказалось, что история с ликвидированной засадой — это только начало.
Продолжение пути принесло новый сюрприз в виде ликвидированного Беловым дозора из двух бандитов, которые должны были сообщить своему главарю о приближении отряда баронской стражи. Одного из них охотник даже умудрился взять живым, и из допроса пленного Горский узнал, что, скорее всего, его отряд уже не успеет помочь защитникам Александровки. Тем не менее майор приказал увеличить скорость и продолжить движение по намеченному маршруту.