В режиме контроля филин далеко от меня улетать не может, однако на пару километров моих сил хватает даже без погружения в состояние обостренного восприятия. Это означает, что поднять своего воздушного разведчика я могу достаточно высоко. Модифицированный филин встроен в мою систему конструктов. Для его включения в общую сеть мне пришлось ещё раз задействовать выкупленный у Игната веер, но довольно длительная процедура стоила потраченного на нее времени. Теперь на зрение филина распространяются возможности шара и моего амулета. Он тоже может визуально приближать и рассматривать удаленные участки местности, а также видеть в инфракрасной и ультрафиолетовой частях спектра. По крайней мере, в те моменты, когда его глазами смотрю я.
Сейчас, вглубь Каиновой чащи движутся четыре очень неплохо оснащенные группы моих конкурентов. Одна из них — люди Юрьева, причем он сам тоже идет с ними. Видимо, в особо выдающихся случаях лучший морф барона всё-таки готов лично принимать участие в рейдах. Впрочем, будь Юрьев трусом, вряд ли он смог бы достичь своего нынешнего положения. С наблюдением за этим отрядом у меня имеются некоторые проблемы. Все пятеро бойцов идут плотной группой и, судя по всему, у них имеется артефакт, создающий полог скрытности. Во всяком случае, периодически люди Юрьева полностью исчезают из поля зрения филина. Маскировка у них мощная, но работает она почему-то не очень стабильно. Тем не менее единственное, что дает мне возможность рассмотреть хоть какие-то подробности, это режим обостренного восприятия, иногда всё же приходящий мне на помощь.
Вторая группа — это, видимо, наши гости из соседнего баронства, уж очень они напоминают диверсантов, собиравшихся помножить на ноль броневик Юрьева. Но есть и отличия. Среди бойцов, сопровождавших гранатометчика, не было морфов. Здесь же они есть, причем, как минимум, двое. При этом техногенной маскировкой они тоже не пренебрегают. Серьезный подход у конкурентов нашего барона, универсальный. Их шестеро, и, пожалуй, по уровню оснащенности и подготовки они группе Юрьева не уступают, хотя, возможно, так кажется только на первый взгляд.
Остальные охотники за ценной добычей — явные представители организованной преступности, причем, очень похоже, что из разных группировок. Добраться сюда из города они успеть не могли, а значит это, скорее всего, морфы и лучшие бойцы банд, случайно оказавшихся в нужный момент в окрестностях Каиновой Чащи. Места здесь глухие и более чем подходящие для обустройства резервных баз лихих людей, так что ничего удивительного в том, что эти бандиты находились поблизости, я не вижу. Бой в небе и падение летательных аппаратов они могли видеть сами или получили информацию от своих информаторов из местных. Как бы то ни было, они здесь. Правда, экипировка у разбойников так себе, хотя морфы в обеих группах, видимо, не из слабых, иначе эти любители легкой наживы не решились бы на столь рискованное предприятие.
Судя по всему, все четыре группы ведут поиск уже не первые сутки, и до сих пор не наткнулись на места падения аппаратов чужих только потому, что, их командиры и вожаки не знают точных координат. Да и в Каиновой чаще они если раньше и бывали, то нечасто, и ориентируются здесь далеко не лучшим образом. К тому же им постоянно приходится обходить опасные места и уклоняться от встреч с боевыми роботами и големами, что создает не самые комфортные условия для поиска. На самом деле, удивительно, что пока ни одна из групп не нарвалась на по-настоящему серьезные неприятности. Впрочем, нет, одна нарвалась. Просто изначально их было не четыре, а пять, но в момент гибели пятой у меня еще не было летающего разведчика, хотя отдаленную стрельбу я слышал.
Отзываю филина и наконец пересекаю границу Каиновой чащи. Самое время начать действовать и мне. В отличие от остальных охотников за богатой добычей, я точно знаю, куда нужно идти. Есть у меня и другие преимущества. Во-первых, я один, и могу передвигаться более скрытно, чем группа бойцов. Во-вторых, моя экипировка намного лучше снаряжения любого из конкурентов. Ну, может быть, за исключением Юрьева, да и то не факт. Ну и, конечно, филин. Воздушная разведка — это бонус, значение которого трудно переоценить.
Есть, правда, у меня и серьезные проблемы, заставляющие задуматься, а стоит ли потенциальная добыча такого риска. Я понятия не имею, что делают и чем вооружены выжившие кибы и тайкуны. С помощью филина мне их обнаружить не удалось. Не помогло даже состояние обостренного восприятия. Видимо, сто пятьдесят лет развития военных технологий — это всё-таки слишком много, и никакие мои способности не пляшут против новейших устройств и конструктов, применяемых прибывшими на землю пришельцами. Впрочем, возможно, дело в слишком большой дистанции, и если подобраться ближе, пробить полог скрытности чужих всё же получится.
Как бы то ни было, я продолжаю идти вперед. В конце концов, я ведь не собираюсь воевать с чужими, а они сейчас не в той ситуации, чтобы начинать стрелять первыми, настраивая местных жителей против себя и только усугубляя этим свое и без того незавидное положение. Возможно даже, им нужна помощь, и тот, кто первым её окажет, получит большое преимущество перед конкурентами.
За годы ученичества, а потом и работы в школе Шторма Тапар успел создать себе репутацию не только талантливого книжника, но и знающего свое дело практика. Именно поэтому выбор пал на его кандидатуру, когда встал вопрос, кому отправляться на планету дикарей с отрядом Саддала.
Теперь, когда Тапар остался один, эти навыки ему очень пригодились. Значительная часть конструктов, надежно закрепленных во внутренней полости птера, пережила воздушный бой и падение в лес, но некоторые защитные оболочки всё же были пробиты осколками и тонкими цилиндрическими предметами из инертной материи, не содержащей скрытой силы, но от этого не менее смертоносной.
Тем не менее боевых и защитных конструктов, предназначенных для действий на поверхности планеты, уцелело гораздо больше, чем могло понадобиться Тапару. Их запас был рассчитан на весь отряд, а в живых остался только он один. А вот с големами, к большому разочарованию книжника, дело обстояло далеко не так хорошо, как хотелось бы. Боевые особи получили слишком сильные повреждения, и на их восстановление могло понадобиться много времени и, что ещё неприятнее, требовались некоторые материалы, которые на этой дикой планете, скорее всего, достать не получится.
Единственный голем поддержки, благополучно переживший воздушный бой и жесткую посадку, боевой ценностью не обладал. Он мог переносить грузы, помогать книжнику в возведении временных укрытий и совершать множество других работ, но только не воевать. Ещё уцелела всякая летающая и бегающая по земле мелочь. Очень полезная мелочь, однако опять же не боевая. Небольшие специализированные големы-разведчики очень хорошо умели скрытно собирать информацию, но этим их функции и ограничивались.
Переоценивать себя, как бойца, Тапар был совершенно не склонен. Поэтому тактику своего поведения в первые дни пребывания на дикой враждебной планете он строил на простой и достаточно очевидной идее — затаиться, осторожно осмотреться и некоторое время подождать развития событий. Всё необходимое для реализации этого плана в его распоряжении имелось.
Поручив голему поддержки, напоминавшему небольшого сухопутного осьминога, ритуал предания земле останков погибших кейров, Тапар начал установку полога скрытности на мертвую тушу птера. Летающий голем не содержал биологических материалов, так что разложение ему не грозило, а вот обратить на себя внимание излишне любопытных аборигенов или выживших варваров из-за барьера он мог. Правда, спрятать под пологом всю просеку, проделанную птером при падении, всё равно бы не получилось, но Тапар решил сделать хотя бы то, что было в его силах.
Для относительно надежной маскировки достаточно массивного голема пришлось использовать четыре конструкта скрытности, взятых из экипировки погибших бойцов отряда Саддала. С этим этапом плана Тапар справился довольно быстро, но дальнейший разбор уцелевшего снаряжения занял довольно много времени. Ночевать книжник предпочел внутри птера, оставив снаружи голема поддержки. Маскировка работала надежно, и пока его никто не беспокоил. И всё же оставаться дальше на месте посадки книжник счел неразумным. Несмотря на полог скрытности, рано или поздно мертвого птера обнаружат, и к этому моменту лучше находиться от него подальше.
Тапар поднял в воздух стаю из десятка мелких летающих големов, а их наземных собратьев пустил редкой цепью в сотне метров впереди себя. Сам книжник шел налегке, вооружившись только соединенными в общую сеть конструктами огненного щита, полога скрытности и боевым жезлом, ещё недавно принадлежавшем командиру их отряда Саддалу. Свой личный универсальный ключ артефактора Тапар закрепил на поясе, а переноску всего остального уцелевшего снаряжения поручил голему поддержки.
Место для временного убежища нашлось довольно быстро. Окружающий лес бурлил активной и очень опасной псевдожизнью, бурно отреагировавшей на раздражитель в виде двух схватившихся между собой и рухнувших в чащу агрессивных летающих тварей. Тем не менее некое равновесие, сложившееся за десятилетия между стаями старых големов и такими же древними механизмами варваров, всё ещё местами сохранялось. Участок леса между двумя крупными укрепрайонами противоборствующих сторон показался Тапару относительно спокойным.
Големы и шагающие устройства варваров старались здесь не появляться, прекрасно понимая, что такой поход может легко превратиться в дорогу в один конец. Книжнику это было на руку. Его прикрывал полог скрытности с такими характеристиками, о которых полтора века назад можно было разве что осторожно мечтать, так что обнаружения Тапар не боялся. На крайний случай у него имелся огненный щит, способный выдержать достаточно многое. Правда, судьба его товарищей, схлестнувшихся с древним стационарным конструктом, наглядно показала, что и старое оружие может быть опасным, но тут кейрам просто фатально не повезло. Стихия вакуума — очень подлая штука. И всё же, не будь бойцы Саддала ошеломлены последствиями воздушного боя и падения птера в лес, они бы, несомненно, справились с возникшей угрозой.