Известно, что, начав сотрудничать с СССР, 2-й отдел ГШ ЧСА отказался от совместной многолетней работы с поляками против Страны Советов. Дргач привел и другой пример такого рода: нелегальное бюро английской разведки в Праге занималось разведывательной деятельностью против Германии и Советского Союза. «Моя агентура, во 2-е бюро входит также контрразведка, вскрыла это бюро. Я вызвал к себе английского полковника, возглавлявшего пражское нелегальное бюро «Интеллидженс Сервис», и предложил ему легализоваться в своей работе против Германии…, что касается их работы против СССР, я указал на все неудобства подобной работы с нашей территории». Попытка Урицкого уточнить характер указанной деятельности англичан не увенчалась успехом, «Дргач прямо сказал, что больше ничего об этом сказать не может».
К сказанному главой РО ЧСА начальник Главного штаба Крейчи добавил, что после оказанного им приема, «лучше которого ничего нельзя представить», не может быть никаких препятствий для сотрудничества разведок двух стран – «этого естественного и наиболее интимного контакта обоих армий». Генерал еще раз подчеркнул: «Я думаю, мы можем быть вам полезны в общей борьбе против общего врага. Германия – наш общий враг, придется драться вместе. Наши разведывательные возможности против Германии таковы, что мы их сами полностью не можем использовать».
И он перешел к конкретным моментам возможного обмена информацией, которые в докладе Урицкого Ворошилову были подчеркнуты. «Итак, как угодно будет НАРОДНОМУ КОМИССАРУ – или мы передаем каждые шесть месяцев все имеющиеся у нас материалы по Германии, а вы нам свои. Или же, по образцу нашей работы с Францией, каждые 6 месяцев поочередно в Прагу и Москву приезжаете вы и Дргач и производите совместную работу по обмену информацией… Мы вам можем быть полезны и в другом, а именно в переотправке ваших людей и их легализации в Германии. Одним словом, и я и ДРГАЧ в вашем распоряжении».
В ходе предполагаемого взаимодействия чехословацкие военные рассчитывали на «взаимную 100 %-ную откровенность» и высокий уровень секретности всего предприятия, предложив начальнику РУ следующее: «Об обмене кроме вас персонально и кроме вашего нач. Ген. штаба и НАРКОМА никто не должен знать»[195].
Вновь вопрос «о взаимном обмене сведениями об армиях», а также «об обмене стажерами» поставил военный атташе ЧСР в Москве полковник Франтишек Дастих, посетивший Отдел внешних сношений Разведупра в ноябре 1935 года. При этом, запросив некоторые сведения об РККА, он сообщил, что советский военный атташе Емельянов-Сурик, «за исключением наиболее секретных вещей, имеет возможность видеть и получать все, что он хочет». Так оно, наверное, и было, поскольку нарком обороны согласился передать Главному штабу ЧСР ответы на все его вопросы[196].
После посещения Праги в декабре 1935 года заместителем начальника Разведупра РККА корпусным комиссаром Артуром Артузовым соглашение о сотрудничестве было утверждено и в новом 1936 году перешло в практическую плоскость.
Президент ЧССР Людвик Свобода в своих мемуарах «Дорогами жизни» (Cestami ћivota.1. Praha, 1971. S.47) подтвердил это, он привел слова одного из ответственных сотрудников чехословацкой военной разведки того времени полковника (впоследствии генерала) Франтишека Гавела, который рассказал, что «на встрече в январе 1936 г. в Праге конкретное сотрудничество осуществилось в полном объеме. Обе делегации обменялись материалами о германской армии, частях СС и полицейских формированиях и все эти сведения обсудили».
В свою очередь советский полпред в Чехословакии С. С. Александровский проинформировал наркома по иностранным делам Максима Литвинова 14 февраля 1936 года: «За последнее время в Праге побывали из числа наших военных т. Артузов по служебным делам и т. Уборевич проездом в отпуск. Первый рассказывал мне, что он многое получил от чехов и вообще очень доволен своим приездом»[197].
В следующем – 1936 году гости из Чехословакии дважды (летом и в октябре) побывали в СССР. Помимо обсуждения текущих проблем, разведчики обменялись опытом дешифровки немецких кодов. В связи с этим гостям показали оборудованную по последнему слову техники станцию радиоперехвата в Ленинградской области. А в Москве, помимо руководства Разведупра, их принял маршал М. Н. Тухачевский. Тогдашний начальник группы планирования и исследований 2-го (разведывательного) отдела Ф. Гавел вспоминал впоследствии: «Когда я изучал в Москве предоставленные нам разведывательные материалы, я был поражен обилием данных о немецкой армии и частях СС. Мы договорились, что советские разведчики будут присылать нам свои материалы по гитлеровской Германии, а мы в Праге займемся составлением итоговых документов и специальных разработок. Так началось непрерывное сотрудничество моей группы с Москвой». В декабре 1936 г. в Праге вновь побывала делегация из Советского Союза во главе с заместителем начальника Разведупра комдивом Александром Матвеевичем Никоновым. Его сопровождали заместитель начальника 1-го (западного) отдела полковник Алексей Антонович Мазалов и секретный уполномоченный того же отдела капитан Николай Григорьевич Ляхтеров.
Весьма важным событием стало создание в Чехословакии (в мае 1936 г.) совместного советско-чехословацкого разведывательного центра, названного ВОНАПО 20, что видимо означало военный наблюдательный пост № 20. Просуществовал этот центр до марта 1939 г., т. е. до оккупации Чехословакии войсками Германии, хотя интенсивность его работы снизилась уже после Мюнхенского соглашения (29.09.1938). К тому времени в распоряжении ВОНАПО 20 находились 33 агента (из них 16 резидентов, 9 ходаков, 4 курьера, 1 почтовый ящик и 3 радиста). Работой центра, которую сочли довольно эффективной, весь период его существования руководили майор Карел Палечек из 2-го отделения Генштаба ЧСР и «майор Кузнецов» из Разведупра, который имел чехословацкий паспорт на имя Эмила Восика. Сменил его в 1938 г. советский разведчик «Камил». Разместился ВОНАПО на пражской вилле К. Палечека. Действия центра разворачивались на территории Австрии и Германии. Но образование этой структуры не исключило встречи экспертов двух государств. Известно, что в 1937 г. «майор Кузнецов» общался с начальником исследовательского (информационно-аналитического) отделения 2-го отдела Главного штаба ЧСР майором Эмилом Штранкмюлером и получал от него информацию, а в марте 1938 г. чехословацкие разведчики посетили Москву.
Участвовали военные ЧСР и в некоторых операциях советской разведки. Так, например, когда началась Гражданская война в Испании, Прага помогала переправлять туда советских военнослужащих, которые ехали с фальшивыми документами. Но сотрудничество 2-го отдела и Разведупра было отнюдь не безоблачным. И одним из моментов, серьезно омрачавших взаимодействие, стали массовые репрессии в СССР и деятельность Коминтерна.
Чешская ассоциация бывших офицеров разведки (Asociácia bývalých spravodajských dôstojníkov) свидетельствует: «при подведении итогов деятельности 2-го отдела (январь 1939 г.) аналитики его исследовательской группы пришли к выводу, что самые качественные сведения о немецких вооруженных силах они получали от Франции и Советов». Наверное, то же самое могли бы сказать и советские разведчики о чехословацких коллегах. Упомянутая ассоциация отметила, что «немецкий Абвер в специальных бюллетенях, изданных в 1936, 1937 и 1938 гг. и посвященных европейским разведывательным службам своих противников, назвал 2-й отдел Главного штаба чехословацких вооруженных сил как службу наиболее опасную для немецких интересов».
15 марта 1939 года гитлеровские войска оккупировали Чехословакию. Одним из главных центров связи разведок СССР и ЧСР стал Лондон, куда перебралась накануне вторжения группа чехословацких разведчиков во главе с Франтишеком Моравцем. Налаживая работу на новом месте сразу по многим направлениям, они создавали линии связи и с советскими коллегами.
Начальник сектора разведки 2-го отдела чехословацкого Главного штаба полковник Эмиль Штранкмюллер вспоминал: «Уже 16 или 17 марта мы встретились с военным атташе советского посольства в Лондоне генерал‑майором [И. И.] Черним в квартире нашего военного и военно-воздушного атташе полковника [Й.] Каллы. В присутствии всей особой военной группы, в том числе и меня, полковник [Ф.] Моравец рассказал генералу Черному о последних событиях в Чехословакии и познакомил его вкратце с нашей миссией. Пообещал, что передаст ему результаты разведывательной деятельности 2-го отдела против нацистской Германии в форме заключения нашей исследовательской группы. После того как мы получили свои материалы, которые привез из Праги майор британской разведки Гарольд Гибсон, мы несколько раз встречались с этим советским представителем в его квартире или у полковника Калы»[198].
В дальнейшем взаимодействие двух союзных разведок осуществлялось при посредничестве военного атташе и резидента в Лондоне Склярова, военного атташе майора (затем подполковника) Сизова и советника-посланника, а также резидента советской внешней разведки Чичаева, состоявших при союзных (Польша, Югославия, Чехословакия) правительствах в Великобритании. Штранкмюллер рассказывал много лет спустя: «Информацию «Франты» (сотрудника абвера Пауля Тюммеля. – Автор) и другие результаты нашей разведывательной деятельности мы передавали полковнику Сизову, который нас регулярно навещал. Сизов или его коллега Чичаев наши материалы сравнивали с имеющейся у них информацией, оценивали ее со своей точки зрения и выводы сообщали нашим людям. Особо важные данные президент Бенеш лично передавал советскому послу Майскому»[199].
К этому нужно добавить, что полковник Франтишек Моравец, согласно новым данным, был завербован советской военной разведкой и действовал под псевдонимом «Барон»