Военными атташе в Италии служили: Григорий Иванович Силин (апрель 1928 – апрель 1929 г.), Гаспар Карапетович Восканов (апрель 1929—декабрь 1930 г.).
Главный резидент РУ в Европе Иван Винаров (1930–1933 гг.), не имевший прямого отношения к работе в Италии, получил летом 1930 г. задание следить за деятельностью военных атташе Германии, Италии, Венгрии, Польши, Испании и некоторых других стран. Возможности для этого имелись в Болгарии, Румынии, Югославии и Греции, где свои люди работали в секретных отделах столичных телеграфов. Задание Центра было выполнено почти без провалов. Как отмечалось: «От Винарова получены исключительно интересные сведения государственного значения от источников в Бухаресте, Белграде, Афинах и Софии» (Глинджев И. и др. Железни хора // Народна младеж. София, 1966. 15–18 августа).
Постоянное расширение стоящих перед РУ задач (в том числе по военно-технической разведке) привели к тому, что итальянская резидентура стала непомерно большой и, в результате, трудноуправляемой. И ее разделили. Отдельную нелегальную военно-техническую резидентуру решили основать на промышленно развитом севере страны – в Милане. К тому же там уже с середины 1920‑х гг. действовали генеральное консульство СССР и отделение торгпредства.
В декабре 1929 года на нелегальную работу в Италию, с промежуточной легализацией в Австрии, направляют Льва Ефимовича Маневича («Этьен»). Именно в Альпийской республике под именем Конрад Кертнер (Konrad Kärtner) он налаживает необходимые для последующей работы связи. Маневич имел хорошее военное и техническое образование, боевой опыт Гражданской войны и опыт нелегальной зарубежной деятельности (в Германии в 1925–1927 гг.). Он окончил политехнический колледж в Цюрихе, Швейцария (1913–1917 гг.), Высшую школу штабной службы РККА (1920–1921 гг.), Военную академию РККА (1921–1924 гг.), Курсы усовершенствования начсостава при Военно-воздушной академии им. проф. Н.Е. Жуковского (1928–1929 гг.). Владел английским, немецким, французским и итальянским языками. Прошел всю необходимую для закордонной работы подготовку.
Целый ряд советских военных разведчиков действовал тогда в Австрии: резидент Лев Борович (1927–1930 гг.), упомянутый уже главный резидент Иван Винаров (1930–1933 гг.), резидент Константин Басов (1931–1932 гг.), резидент Вальтер Кривицкий (1931–1932 гг.), резидент Алексей Витолин (1932–1933 гг.), Йозеф Брюлль (1924–1934 гг.), Христо Крекманов (1930–1936 гг.), Сигизмунд Скарбек (1932–1933 гг.) и многие другие. В Венском полпредстве СССР в 1931–1932 гг. работала от РУ Наталья Владимировна Звонарева, которая помогла в нужный момент скрыться из страны жене и дочери Л. Е. Маневича. Вместе с ними Лев Ефимович выехал за рубеж и оставил их на время в Вене. О С.А. Скарбеке много лет спустя Н. В. Звонарева писала: «В течение 1932 г. мы были с ним в зарубежной командировке в одной стране. Знаю, что в то время он находился на одном из самых ответственных участков работы и провел ее успешно».
Завершив дела в Австрии, где он привлек к сотрудничеству нужных людей, заключил контракты с рядом фирм (судя по тому, что нам известно, наиболее важной из них была видимо немецкая фирма «Нептун», снабжавшая Германию и др. государства аккумуляторами, в том числе и для военных нужд), основав Международное бюро изобретений и патентов «Эврика», Маневич в феврале 1930 г. прибыл к месту назначения в Италию, в Милан. Созданная им в течение года резидентура имела несколько источников военно-технической информации, однако обширные связи позволяли и ему самому добывать немало нужной военно-промышленной информации, главный образом по авиации, и не только по Италии.
По данным М.А. Алексеева: «Миланская резидентура «Этьена» по состоянию на 3 октября 1932 г. имела в своем составе девять агентов-источников и трех агентов, выполнявших вспомогательные функции. Весьма характерным в работе «Этьена» было то, что он лично поддерживал связь с семью агентами-источниками; с двумя другими связь поддерживал групповод. Наибольшая часть добываемых «Этьеном» агентурным путем материалов получила весьма высокую оценку Центра (до 60–70 % документов были ценными и весьма ценными). В 1931–1932 гг. «Этьен» добыл и направил в Центр 191 секретный документ, в том числе: чертежи и протоколы испытаний опытных военных самолетов: бомбардировщика-гиганта BRS, истребителей ОCR-30, CR-32, Капрони-80, 97, 101, 113; генеральный чертеж подводной лодки «Мамели»; чертежи и описание 37‑мм пушки типа «Бреда»; чертежи и описание прибора центрального управления артиллерийским огнем на боевых кораблях».
Что касается произошедшего 3 октября 1932 г. провала, то тут не все ясно. По одним сведениям он вынудил Маневича покинуть страну и вернуться в Австрию. По другим «Этьен» был арестован тогда и судим в 1937 г. Но согласно первой версии: когда в Центре сочли, что резиденту ничто не угрожает, ему поручили вернуться в Милан, где он смог продолжить свою нелегкую, изматывающую работу и случилось это в 1934 г. Эту версию подтверждает судебное заключение № 88 по делу Конрада Кертнера, составленное в Турине 3/I–1937 г. следственной комиссией при Особом трибунале по защите фашизма: «В 1934 г. иностранец, национальность и имя которого точно не выяснены, приехал в Италию, поселился в Милане, поддерживая связь с представителями деловых кругов, и стал заниматься военным шпионажем во вред фашистскому режиму и государству». Дважды он побывал в Испании, до мятежа и в самом начале его. Совершенно секретным приказом НКО СССР № 00711 от 16.12.1935 г. Маневичу присвоили звание полковника. Резидент нелегальной Римской резидентуры по указанию Центра выехал в Москву.
Где-то недалеко от Льва Ефимовича работал Янис Биркенфельд, нелегальный резидент в Италии и Франции (март 1930 – июнь 1938). «Товарищ Биркенфельд работает в разведке с 1919 г. За это время вырос в крупного разведчика, обладающего колоссальным опытом оперативной работы. С большим успехом он выполняет сложные и трудные задания, подчас связанные с риском. Обладает широким кругозором, который позволяет ему ставить и осуществлять задачи» (из аттестации). Некоторое время на нелегальной работе в стране был Леонид Абрамович Анулов (1932 г.), один из старых опытных работников РУ. В качестве киножурналиста в Италии действовал член Компартии Австрии и советский военный разведчик Давид Бибринг, он уехал туда из Вены в марте 1935 г., потом РУ «направлен в армию Франко» (1936 г.), работал также в Португалии в Лиссабоне (1936–1937 гг.), «в частности он дал [сведения] о готовящемся наступлении итальянцев на Гвадалахару» (А. П. Панфилов, сентябрь 1940 г.).
Тогда же (сентябрь 1930 – январь 1935) «организовывал европейскую радиосвязь», в том числе и в Риме, Александр Иосифович Гурвич. Радистов для трех европейских стран (среди них и Италия) готовил Герман Зиблер (1930–1932 гг.).
Одновременно военно-техническая работа в Италии велась и по легальной линии. И сделан был вывод, что легальная разведывательная деятельность должна сочетаться с нелегальной.
Военный атташе Валентин Семенович Трудолюбов сообщал начальнику ВВС РККА А.И. Алкснису (07.11.1931 г.), «что у него имеется возможность показать нашим товарищам, работающим в приемных комиссиях у СИАИ [авиастроительная фирма] и Изотта-Фраскини [автомобильная компания] т.т. Петровскому и Бергстрему некоторые морские аэродромы итальянского воздушного флота, Научно-Исследовательские Центры, а также [организовать] посещение бомбардировочной школы в Марпенсо»[225].
Наркомвоенмор и председатель РВС СССР докладывал:
«Ознакомление с итальянской промышленностью, работающей на оборону, в полной мере еще не закончено. Наиболее изучены вопросы авиационной промышленности и артиллерийской… Недостаточно изучены вопросы электротехники, оптики и химии.
Вопросы применения военно-технических средств в соответствующих родах войск и уровень состояния вооруженных сил Италии почти не изучены, т. к. длительного прикомандирования наших командиров к итальянским военным силам по примеру изучения рейхсвера еще не было.
Имеющиеся ориентировочные агентурные данные по новейшим вопросам вооружения указывают на то, что итальянцы не все показывают. Использование технической помощи должно идти по линии воздушных сил, морского флота и техники сухопутных армий, учитывая, что по первым двум вопросам в Италии имеются наибольшие достижения…
Комиссией т. Меженинова [С.А.] (пом. начальника ВВС) в течение июня, июля и части августа были обследованы важнейшие авиационные промышленные предприятия и некоторое количество авиационных частей…
Учитывая данные нашей агентурной разведки, мы полагаем, что нашей комиссии не были показаны: 1) опыты по управлению самолетами по радио (механический летчик); 2) геликоптер инженера Варми; 3) сверхистребитель исключительно мощный с мотором 1.000 л.с.; 4) телебомбы; 5) применение химии к самолетам и 6) опытный полигон по всевозможному бомбометанию (от немцев мы имеем наметки, что бомбометание в Италии поставлено особенно высоко). …
По сухопутным войскам итальянцы не показали нам своих достижений по телемеханике, по взрывам на расстоянии и по радио, в чем они имеют большие достижения.
Для постановки на должную высоту дальнейшей работы по военно-техническому использованию Италии нужно:
Учредить в Италии небольшой постоянный аппарат (отдел военных заказов), который подробно углубил бы изучение технических вопросов на месте, дабы решения можно было принимать после тщательной проверки на месте и длительного наблюдения. Опыт посылки комиссий не дает хороших результатов. Агентурой нужно внедряться…
Поднять вопрос перед итальянским правительством о допуске командиров РККА для совершенствования при частях итальянской армии (летчики, моряки, зенитчики, химики, радисты), а также о допуске на заводы (за плату) для изучения наших конструкторов» – К. Е. Ворошилов, 30.11.1930 г.