– Ну, привет, – шепнула, медленно откидывая крышку чемоданчика с инструментами и жадно разглядывая его содержимое, позабыв обо всем на свете, кроме любимого дела.
По прошествии некоторого времени я с улыбкой рассматривала результат собственной работы. Браслет выглядел как новенький, разве что стал на пару звеньев короче, чем был. Влив в него немало магии во время ремонта и реставрации, теперь чувствовала отклик и тепло, исходящие от металла. Обладатель такого украшения обязательно станет счастливее. Жаль, что это буду уже не я. По моим ощущениям, браслет больше мне не принадлежал, хотя и позволял прикасаться.
Удовлетворенно вздохнув, я подняла взгляд и замерла от удивления. Надо же было забыть, где нахожусь! В первый момент даже испугалась, не понимая, что это за тюремная камера. Медленно поднявшись, потянулась и прошлась пару раз по комнате, разминая затекшие ноги и массируя спину. С непривычки болело все. Даже глаза слезились от напряжения.
А еще безумно хотелось есть и спать. Слишком много энергии я потратила на ремонт маленькой вещи, так что теперь ощущала себя разбитой и слабой. Но физические страдания не шли ни в какое сравнение с испытываемым мною моральным удовлетворением. Дар вернулся ко мне окончательно, и теперь я вновь могла быть полезной. Возвращалась и уверенность в завтрашнем дне: артефактор никогда не останется голодным, тем более если отдается работе со всей душой.
Тихая тонкая трель заставила меня вздрогнуть и посмотреть на дверь. Кто-то пришел к Боннеру в гости, надо же… Заранее сочувствуя бедолаге, я вернулась к столу и, убрав оставшиеся инструменты, закрыла чемоданчик на ключ. Прихватив его и браслет, вышла из комнаты и пошла на звук голосов, доносящихся из прихожей. Говорили двое: сам хозяин квартиры – всклокоченный и помятый, и мужчина, показавшийся мне сначала маленьким мальчиком во взрослой одежде. Пальто, брюки и классическая кепка сильно диссонировали с его ростом.
Голос у карлика оказался красивый, с легкой хрипотцой, а вот на внешности природа сильно отдохнула. Его круглое лицо было словно слегка приплюснуто. Внимание мгновенно приковывали непропорционально крупный нос с горбинкой и тонкие ярко-красные губы. При звуке моих шагов карлик вскинул голову, и мы встретились взглядом. Я не удержалась и удивленно вскинула брови. Из-под козырька на меня смотрели большие карие глаза в обрамлении густых черных ресниц. Очень красивые и очень умные, проникающие в самую душу.
– Добрый вечер, миссис Поук. – Тонкие губы гостя растянулись в приветливой улыбке. – Меня зовут Фил Гуни. Я приехал, чтобы выкупить ваши украшения.
– Здравствуйте, – кивнув, я опомнилась и поспешила навстречу мужчине, протянув ему руку для пожатия.
– Какая чудесная вещица. – Вместо того чтобы легко сжать мои пальцы, как того требовал этикет, карлик схватил меня за вторую руку с зажатым в ней браслетом. – Можно мне?..
В его взгляде появился странный пугающий блеск. Такой же наверняка бывал у меня, когда я начинала работу с новым предметом.
Отступив на шаг, я вопросительно посмотрела на молчавшего все это время Боннера. Тот пожал плечами и, не прикрывая рот рукой, широко зевнул, обнажая зубы и глотку заодно. Скривившись от такого поведения некроманта, я протянула карлику браслет.
– Прошу. Только он вряд ли… – Я хотела сказать, что вещь не позволит чужаку ее коснуться, потому что после реставрации приобрела свойства артефакта и в буквальном смысле чувствует хозяйку, но опоздала.
Фил Гуни подхватил браслет и, бережно разложив на ладони, стал рассматривать, иногда дотрагиваясь до звеньев пальцами другой руки. Я потрясенно захлопнула рот и снова посмотрела на Боннера.
– Он искатель, – снизошел до объяснений некромант. – Пристраивает вещи и людей в нужные места. Его талант – видеть суть. Поэтому практически любой артефакт с легкостью принимает Фила за своего.
– О, – только и смогла вымолвить я.
– Изумительно, – тем временем бормотал мистер Гуни, восхищенно поглаживая браслет. – Он прекрасен. И искрит силой. Я знаю, кому его предложить!
– Предложить? – опешила я. – Но никто не говорил, что он продается.
– Конечно, продается, – безапелляционно заявил карлик, – иначе для чего вы вдохнули в него новую жизнь? Чтобы он пылился в вашем чемоданчике?
– Сколько дашь за него? – подал голос Боннер, даже не думая спрашивать моего одобрения.
– Десять тысяч кредитов, – отозвался коллекционер.
Глаза Адама на миг стали шире обычного. Оторвавшись от стены, на которую он облокачивался все это время, и сделав шаг вперед, некромант с любопытством заглянул через плечо Фила.
– Договорились. Только кредиты вперед, и вещь возврату не подлежит.
И только я хотела вклиниться и послать собственного адвоката куда подальше, чтобы не смел распоряжаться моими вещами, как карлик поднял глаза и, уставившись на меня, проговорил:
– Мне нужно согласие мастера для покупки.
Губы сами искривились в ухмылке. Гордо посмотрев на Боннера, сложила руки на груди и вскинула левую бровь, ожидая его просьбы.
– Ну, по мне, эта безделушка ломаного гроша не стоит, – пожал плечами адвокат, возвращаясь к облюбованной ранее стене. – Нет так нет, дело ваше.
Вот гад! А мне так хотелось услышать уговоры… Или похвалу. Ведь за предложенную сумму можно было купить автомобиль, пусть и сильно подержанный.
Впрочем, спустя еще пару секунд до меня дошло, что именно Боннер работает в долг, а я сижу без денег. Не знаю, с чего вообще вдруг захотела его подразнить, это на меня было совсем не похоже. Все-таки общение с некромантом влияло на меня не самым лучшим образом.
– Я согласна, – сказала, взглянув на замершего в ожидании карлика. – Но, как и говорил мистер Боннер, кредиты вперед.
– Конечно! – засуетился Фил Гуни. – Это правильное решение, миссис Поук. Вещи должны приносить радость, тем более такие. И да, в качестве бонуса сделаю небольшую рекламу среди своих клиентов. Хорошие артефакторы не должны оставаться в безвестности!
Я вяло улыбнулась и кивнула, нерешительно отступая к своему чемоданчику и чувствуя, что дальше в разговоре буду только мешать этим двоим.
– На кухне, в шкафчике над раковиной, стоят банка кофе, сахар и турка, – словно невзначай бросил мне Боннер, тут же отворачиваясь к карлику: – Пройдем в кабинет, Фил, покажу тебе остальные драгоценности.
– Всего хорошего, миссис Поук, – улыбнулся карлик, видимо поняв, что больше мы сегодня не увидимся.
– Прощайте, Фил. Была рада знакомству, – ответила я, подхватывая свой чемоданчик.
– О нет, до свидания, – поправил меня господин Гуни. – Я чувствую: мы еще встретимся.
Я вежливо кивнула странному мужчине и отправилась на кухню варить нам с Боннером кофе.
– Восемнадцать тысяч кредитов, – с такими словами некромант вошел в помещение спустя минут десять. – Хорошая сумма за хорошие украшения.
– Отлично, – равнодушно кивнула я, глядя в окно. На улицу уже спустились сумерки, стирая очертания соседних зданий и превращая обыденную картину в нечто загадочное.
– Шестьсот отдадим за билеты, – продолжал говорить Боннер, наливая себе остывший кофе в одну из найденных мною в шкафчике кружек. – Еще столько же – на возвращение. Примерно пара-тройка сотен уйдет на аренду авто. Нам нужно провести на Южном континенте всего несколько дней, так что, думаю, расходы будут минимальны.
– Что бы я без вас делала? – сказала холодно, не оглядываясь.
Не знаю, почему в моей душе нарастал негатив, давно не чувствовала себя такой злой, одинокой и униженной. Я понимала умом, что должна быть искренне благодарна некроманту за то, что он взялся выручить меня из деликатной ситуации, но вместо тепла и признательности испытывала лишь раздражение от собственной никчемности. Было отвратительно осознавать, насколько слабой и зависимой от чужого мнения я успела стать за последние годы…
– Выпейте, – передо мной появилась та самая пластиковая баночка без этикетки. – Половины таблетки вам будет вполне достаточно.
– Я что, похожа на девицу, которая употребляет подобные вещи?! – От возмущения я едва не взвизгнула.
– Подобные вещи употребляет половина Хорсеса, – усмехнулся Боннер и, откупорив крышку, протянул мне таблетку. – Это успокоительное, миссис Поук. Сильное и качественное, подобранное специально для человека с нарушением сна и расшатанной нервной системой.
– По-моему, стоит вам лечь на подушку, и сон тут же вас одолеет, – удивилась я.
– Не все так просто. Когда я переутомлен – а я переутомлен, миссис Поук, – раздражение нарастает ежеминутно, отчего я начинаю терять контроль над эмоциями. И это очень нехорошо для астрального тела. Оно слабеет. Соответственно, слабеет моя защита.
– От кого? Защита.
– Ну не от живых, конечно, – искренне поразился моей тупости Боннер. – От живых защищают крепкие замки, умение постоять за себя и пистолет в кобуре.
– Вы носите с собой оружие? – Мне стало совсем не по себе.
– Давно не носил, но с сегодняшнего дня начну. И вы тому виной. За нами следят с момента, как мы покинули квартиру мистера Поука. А это, согласитесь, не предвещает ничего хорошего, особенно если вспомнить, что сам он пропал.
– Вы пугаете меня. – Я решила быть искренней. – Кажется, это все ваши таблетки.
– Да, насчет них. – Боннер залпом допил кофе и, положив таблетку на стол, убрал баночку в карман. – Захотите – выпейте. Суть в том, что, когда я в таком перегруженном состоянии, со мной рядом находиться не просто тяжело, но даже опасно. Я неосознанно подпитываю вас своим негативом, оттого вам и хочется сбежать, не прощаясь.
– Но мне не хочется сбежать. – Я тоже допила кофе и подошла к раковине, чтобы вымыть посуду. – Да, вы мне не нравитесь из-за хамского поведения, и вся ситуация в целом меня сильно беспокоит, но, если серьезно, с вами я чувствую себя надежнее, чем если бы осталась одна. Хотя, мне кажется, вы сильно преувеличиваете степень угрожающей опасности. Роджер действительно мог попасть в переделку, я допускаю, но меня это с какого бока должно волновать? Я не имею отношения к его работе, к его делам, даже общих знакомых у нас не так много.