на и воеводу Михаила Патрикеева (от Патрикеевых пошли также Хованские и другие знатные фамилии). По выслуге лет ему почти наверняка было обеспечено место в высшем государственном совете — Боярской думе, он с детства готовился к ответственной деятельности, равно военной, административной и дипломатической.
Князь Василий читал и свободно говорил на латинском, греческом, польском и немецком языках. Латынь открывала Голицыну доступ к современной научной литературе: это был язык общеевропейской культуры и, что не менее важно, международных отношений; греческий передавал в распоряжение князя богатейшее наследие античности, служил ключом к литературе Востока, к богословию, философии, астрономии, медицине; польский и немецкий были языками важнейших политических партнёров России на Западе — Речи Посполитой и Священной Римской империи германской нации. В то же время польская книжность служила культурным мостом между Западной и Восточной Европой, а на немецком князь мог знакомиться с современными политическими, военными и техническими сочинениями.
Внутренняя культура князя Василия помогала ему вести переговоры так, что представители разных народов видели в нём родственного по духу человека; с французами он был французом, с немцами — немцем, с послом Нидерландов — голландцем и т. д.
Карьера его не была ни быстрой, ни лёгкой. Начав службу в пятнадцатилетием возрасте, он восемнадцать лет (1658—1676 гг.) занимал низшее в роду Голицыных положение царского стольника. Он прислуживал за государевым столом, сопровождал царя в поездках, участвовал в придворных церемониях и выполнял другие незначительные поручения. Менялись правительства, «в верхах» шла тихая, но свирепая борьба за власть, а князь Василий оставался в тени.
Жизнь его круто изменилась с приходом к власти молодого царя Фёдора Алексеевича (1676 г.). Василий Васильевич немедленно получил чин боярина, вошёл в царскую Думу, возглавил Пушкарский приказ и вторую южную армию, прикрывавшую от османского нашествия Киев и Правобережье Украины. Разумная и последовательная политика Голицына позволила России, брошенной союзниками, с успехом выйти из войны один на один с Османской империей.
НА ПУТИ К ЗОЛОТОМУ ВЕКУ
В 1678 году Василий Васильевич возглавил Владимирский судный приказ и принял активное участие во внутренних преобразованиях. Правый суд, справедливое налогообложение и полностью регулярная армия — вот основные направления деятельности Голицына, поддерживаемой и одобряемой царём Фёдором, при котором сравнительно молодой и не самый знатный политический деятель занимает первое место в боярском списке (важнейшем документе Государева двора).
Сведения о реформаторских замыслах Василия Васильевича, изложенные в книге, изданной под именем французского эмиссара де ла Невилля[22], были весьма вольно интерпретированы историками, приписавшими князю намерение... освободить крестьян от крепостной зависимости! В действительности в приведённой там беседе с князем речь шла о том, что мобилизованные в армию необученные даточные люди представляют собой бесполезную в военном отношении массу, как и полки дворянского ополчения. По мысли Голицына, было бы значительно лучше, если бы крестьяне продолжали мирно обрабатывать землю, внося умеренную подать и укрепляя государственную казну, на которую можно содержать профессиональную армию. Дворяне же, вместо того чтобы прозябать в своих поместьях и являться на службу совершенно неспособными к войне, должны постоянно нести воинскую повинность в регулярных частях, получая дополнительное денежное жалованье. «Намерением Голицына, — заключает автор, — было поставить Московию на одну ступень с другими государствами. Он собрал точные сведения о состоянии европейских государств и их управлении».
Эти планы не остались, вопреки мнению В. О. Ключевского, в мечтах князя, но последовательно проводились им и другими государственными деятелями в жизнь. Первым шагом реформ стало валовое описание всех земель Российского государства, и не только земель, но и дворов. Эта огромная работа была выполнена в кратчайший срок — за 1678—1679 годы. Переписные книги давали возможность привести раскладку налогов в соответствие с количеством тяглого населения.
Следующим шагом стала налоговая реформа. Указом от 5 сентября 1679 года вместо множества разнообразных поборов вводился единый налог — стрелецкие деньги, — который отныне должен был собираться не по сошному (поземельному) окладу, а с количества дворов. Целью реформы указ объявлял облегчение положения налогоплательщиков. В результате оклад в целом был понижен, а старые недоимки правительство простило должникам.
За налоговой последовала военно-окружная реформа. С середины XVII века на наиболее опасных границах появилась сеть военных округов (разрядов), управлявшихся единым воеводой с товарищами. Под командой воеводы находилось несколько полков постоянной службы — рейтарских, драгунских, солдатских и стрелецких, которые всё более заменяли собой полки дворянского ополчения. Уже в 60-х годах XVII века русское правительство стремилось сократить это малополезное ополчение, записывая дворян в рейтары и солдаты.
Реформа 1680 года стала важным шагом к новой организации дворянской службы и соответственно к избавлению от даточного войска. К пограничным разрядам были добавлены Московский, Владимирский, Тамбовский и Рязанский, военные силы которых должны были не собираться в сотни и полки дворянского ополчения, а служить для комплектования регулярных войск пограничных округов. Отныне и в центральных районах страны дворяне должны были служить самолично, а их даточные люди направлялись на постоянную службу в другие регулярные части. Результатом целенаправленной политики правительства стало сокращение дворянского ополчения в 1651 — 1680 годах с 37,5 приблизительно до 16 тысяч. В то же время число рейтар возросло с 1,5 до 30,5 тысяч. Военно-окружная и налоговая реформы позволили без казённого дефицита содержать около 55 тысяч стрельцов и 61 тысячу солдат (не считая драгун, гусар, пушкарей и солдат гарнизонной службы). На новый строй было переведено уже 5/4 русской армии, причём «регуляторство» охватило и часть казацких полков.
Завершению военной реформы мешало сохранение старой организации службы сравнительно небольшой по численности, но влиятельнейшей корпорации — Государева двора. Приступить к этой твердыне было чрезвычайно сложно, и Голицын сделал это со свойственной ему основательностью. 24 ноября 1681 г. царским указом боярину князю В. В. Голицыну «с товарищи» было поручено «ведать ратныя дела для лучшаго своих государевых ратей устроения и управления».
В комиссию Голицына вошли знатоки военного дела разных рангов. От имени царя им было сказано, что в прошедших войнах неприятели показали различные организационные и тактические новшества, которые требуют тщательного изучения для совершенствования русского военного устроения. Исходя из своего военного опыта членам комиссии предлагалось «прежде бывшие военного устроение, которое показалося в боях не прибыльно, переменить на лучшее; в которые и прежняго устроения дела на боях с неприятели имеются пристойны, и тем быти без применения». Вывод комиссии в пользу новой организации был неизбежен. В результате совещания члены комиссии предложили повсеместно заменить сотенную организацию дворянского ополчения более жёсткой ротной, со стабильным числом рот в полках (по шесть рот). Тогда встал вопрос о соотношении новых чинов с иерархией Государева двора, и царь повелел комиссии обсудить вместе с боярами, кому давать новые должности в регулярной армии. Выборные так и сделали, бестрепетно расписав представителей знатнейших родов по новым чинам, а чтобы служба в полках нового строя не считалась зазорной, порешили, что и представители тех родов, где «ныне молодёжи не сыскано», также должны будут начинать службу в поручиках и ротмистрах.
Новой системе противоречил старый обычай местничества; ведь в регулярном полку молодой представитель знатнейшего рода мог попасть под команду менее знатного военачальника. По местническим правилам это означало «поруху чести» одного рода и возвышение другого, представители которого могли, ссылаясь на прецедент, впредь требовать более высокой должности. Неизбежность отмены местничества стала очевидной. В соборном постановлении 1682 года о его отмене говорилось, что местничество разрушительно в дипломатических и военных делах, что оно порождает противную христианскому духу вражду благородных родов. Постановление отмечало, что ограничение местничества было начато при царе Михаиле Фёдоровиче и продолжено при Алексее Михайловиче, «а совершенно то не успокоено от бывших тогда многих ратных дел», что и обернулось крупными военными и дипломатическими потерями. Следует сказать, что отмена местничества, сопровождавшаяся торжественной церемонией публичного сожжения местнических дел, почти не заинтересовала современников. Это решение не затрагивало коренных интересов знати, но позволяло использовать более современную организацию военных и дипломатических учреждений, найти в чиновной структуре место талантливым, но незнатным людям, постоянно пробивавшимся наверх.
Привилегии знати были ограждены другим мероприятием Голицына, получившим большой резонанс в сочинениях современников, — составлением родословных книг по категориям знатности. Три первых ранга составляли знатнейшие роды государства, четвёртый — московское дворянство меньшей и средней статей, пятый — лица, пожалованные в московские чины из нижних чинов по собственным заслугам. Важным положением, вошедшим и в петровскую табель о рангах, стала независимость карьеры родственников: опала одного не означала «безчестья» другого. Это отвечало требованиям дворянства. Земский собор утвердил решение комиссии Голицына о новой организации дворянской службы.
Василий Васильевич не занимал ведущих административных постов в сменявших друг друга правительствах, зато имел непременную поддержку царя Фёдора Алексеевича. Однако 27 апреля 1682 года царь Фёдор скончался (по некоторым сведениям, он был отравлен), и в жизни Голицына началась новая полоса.