Для выполнения боевых заданий в высокогорных условиях из состава Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР была выделена группа альпинистов численностью 270 человек. По заданию штаба НКВД по обороне Кавказа, в ОМСБОН были сформированы шесть групп подрывников общей численностью 500 человек, а также отряды особого назначения для действий в тылу немецких войск. Кроме того, в августе — сентябре инструкторы-альпинисты под руководством Т. Майсурадзе подготовили 12 альпийских горнострелковых отрядов численностью 3457 человек. Берия лично обратился к Микояну, курировавшему в ГКО продовольственное снабжение, с просьбой пересмотреть пайки сражавшихся на перевалах бойцов в сторону их облегчения и повышения питательности и выделения с этой целью сгущённого молока и шоколада.
В своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы» генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов, тогда начальник 4‑го управления НКВД СССР, которому оперативно подчинялся ОМСБОН, пишет: «В августе 1942 года Берия и Меркулов (при этом разговоре присутствовал также Маленков) поручили мне экипировать всего за двадцать четыре часа 150 альпинистов для ведения боевых действий на Кавказе. Как только альпинисты были готовы к выполнению боевого задания, Берия приказал мне вместе с ним и Меркуловым несколькими транспортными самолетами вылететь из Москвы на Кавказ. Наши операции должны были остановить продвижение немецких войск на Кавказ накануне решающего сражения под Сталинградом. Первую посадку мы сделали в Красноводске, затем в Баку, где полковник Штеменко доложил об обстановке. Было решено, что наше специальное подразделение попытается блокировать горные дороги и остановить продвижение частей отборных альпийских стрелков противника. Сразу после нас в Тбилиси прибыла группа опытных партизанских командиров и десантников, руководимая одним из моих заместителей, полковником Михаилом Орловым. Они не дали немцам вторгнуться в Кабардино-Балкарию и нанесли им тяжелые потери перед началом готовящегося наступления. В то же время альпинисты взорвали цистерны с нефтью и уничтожили находившиеся в горах моторизованные части немецкой пехоты. Наши собственные потери были также велики, потому что альпинисты зачастую были недостаточно подготовлены в военном отношении. Их преимущество было в профессионализме, знании горной местности, а также в активной поддержке со стороны горцев. Только в Чечне местное население не оказывало им помощи».
Уничтожение нефтяных комплексов Грозного и Баку, в случае угрозы их захвата врагом, было поручено заместителю наркома нефтяной промышленности СССР Николаю Константиновичу Байбакову. После войны, в 1965–1985 годах, Байбаков станет Председателем Госплана СССР. Он родился в селении Сабунчи (ныне один из районов Баку) — там же, где родился легендарный разведчик Рихард Зорге, в 1932 году окончил Азербайджанский нефтяной институт, в котором ранее учился Берия. По воспоминаниям Байбакова, Сталин сказал ему: «Если оставите немцам хоть каплю нефти, мы вас расстреляем. Но если вы уничтожите промыслы, а немец не придёт, и мы останемся без нефти, — тоже расстреляем». Поэтому при приближении противника всё ценное оборудование демонтировалось и вывозилось на восток страны, малодебитные скважины немедленно выводились из строя, а особо богатые — продолжали использоваться и уничтожались лишь в самых крайних обстоятельствах.
По воспоминаниям Судоплатова, «наше спецподразделение заминировало нефтяные скважины и буровые вышки в районе Моздока и взорвало их в тот момент, когда к ним приблизились немецкие мотоциклисты. Меркулов и я следили за тем, чтобы взрыв произошел строго по приказу, и присоединились к нашей диверсионной группе, отходившей в горы, в последний момент. Немцы не смогли использовать нефтяные запасы и скважины Северного Кавказа, на которые очень рассчитывали».
И всё же на Санчарском направлении егеря 4‑й горнопехотной дивизии вермахта смогли преодолеть перевалы, выйти в Абхазию и 1 сентября захватить село Псху, которое расположено всего в 50 км от села Мерхеул — родины Лаврентия Павловича Берии. Но это оказался единственный населённый пункт Грузии и Абхазии, куда дошли немцы. Они были остановлены в 25 км от Гудаут. Всего 12 км отделяли егерей от моря, но они его так и не увидели.
Для ликвидации прорыва противника на южные склоны Главного Кавказского хребта была сформирована специальная группа войск НКВД (Сухумский истребительный батальон, 25‑й пограничный полк, сводный полк НКВД), которой командовал Иван Иванович Пияшев. 24 июня 1941 года майору Пияшеву, командиру 84‑го полка войск НКВД по охране железных дорог, сообщили, что немецкой авиацией уничтожен один из поездов с мирными жителями, в котором из Вильнюса следовали в эвакуацию семьи командного состава: погибли его жена, тёща и трое детей…
Бойцы Пияшева заняли оборону в районе Красной Поляны и к востоку от неё вдоль хребта Аибга. В составе войск НКВД действовали сформированные из горцев добровольческие отряды. Наиболее ожесточённые бои развернулись в районе озера Рица, где в направлении Чёрного моря наступали егеря 4‑й горнопехотной дивизии с целю отрезать Черноморскую группировку советских войск. Егерям удалось достичь северных склонов перевала Доу, однако дальше их продвижение было остановлено. 8 сентября бойцы Пияшева освободили Псху, а к 20 октября отбили Санчарские перевалы. За мужество и храбрость в боях на Санчарских перевалах 25‑й пограничный полк Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1942 года был награжден орденом Красного Знамени.
Драматические события происходили и на перевалах Приэльбрусья — в самом труднодоступном высокогорном районе Большого Кавказа. Немцы попытались овладеть перевалами Бечо (3375 метров), который открывал им дорогу в Сванетию, и Донгузорун (3161 метр), через который шла дорога в Сухуми. 17 августа группа альпийских стрелков из 1‑й горнопехотной дивизии «Эдельвейс», многие из которых хорошо знали эти места, поскольку бывали здесь в 30‑е годы, во главе с капитаном Хайнцем Гротом достигла «Приюта Одиннадцати» — гостиницы для альпинистов на высоте 4050 метров, и 21 августа установила нацистские флаги со свастикой на обеих вершинах Эльбруса. Как здесь не вспомнить слова Владимира Высоцкого:
А до войны вот этот склон
Немецкий парень брал с тобою!
Он падал вниз, но был спасен,
А вот сейчас, быть может, он
Свой автомат готовит к бою.
Отставить разговоры
Вперёд и вверх, а там…
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
Ты снова здесь, ты собран весь,
Ты ждёшь заветного сигнала.
А парень тот, он тоже здесь.
Среди стрелков из «Эдельвейс».
Их надо сбросить с перевала!
Для восстановления оборонительной линии сюда в район Эльбруса были направлены части 242‑й горнострелковой дивизии (командир дивизии полковник Курашвили Георгий Гаврилович). Оборона перевалов была возложена на различные полки дивизии: Басса и Донгузорун оборонялись 897‑м полком. Бечо, Твибер, Аку-Су, Местиа и Цаннер — 900‑м полком. Стрелковым полкам подивизионно был придан 769‑й артиллерийский полк. Чтобы поднять орудия на перевалы по узким горным тропинкам, их приходилось разбирать на части. Для доставки снарядов каждому бойцу, поднимавшемуся на вершину, давали один снаряд. Для усиления полкам были приданы особые горнострелковые отряды и альпийские диверсионно-разведывательные группы НКВД.
В составе одной из таких групп ОМСБОН НКВД СССР, приданной 897‑му горнострелковому полку, действовала мастер спорта Любовь Коротаева, одна из сильнейших альпинисток Советского Союза. С целью разведки позиций противника и эвакуации раненых она 46 раз преодолевала перевалы Донгузорун и Басса.
Любовь Георгиевна Коротаева родилась 27 октября 1918 года в деревне Верея Раменского района Московской области. Её отец Наумов Георгий Иванович был кузнецом колхоза «Путь к коммунизму», а мать Коротаева Фёкла Григорьевна работала учительницей (она умерла в 1941 году). В 1936 году Люба окончила школу № 2 в Раменском и поступила в МИТХТ им. М.В. Ломоносова. Во время учёбы она возглавляла политмассовый сектор бюро комсомола курса и проводила большую работу по организации альпинистской секции института. Получив диплом по специальности химик-технолог, в июне 1941 года она была направлена по распределению в Воронеж на завод СК-2 имени С.М. Кирова по производству каучука, в августе была избрана секретарём комсомольской организации цеха № 3, входила в состав бюро РК ВЛКСМ Левобережного района Воронежа. Осенью 1941 года основные цеха завода были эвакуированы, и с начала декабря 1941 года Коротаева работала секретарём Воронежского горкома ВЛКСМ по военной работе. В конце февраля 1942 года она была снова переведена на завод СК-2 на должность технолога цеха. Когда немцы подходили к Воронежу, она была включена в состав партизанского отряда и затем направлена в Москву в ОМСБОН НКВД СССР. 1 июня 1942 года её зачисляют курсантом радиороты школы МНС (младшего начсостава) и специалистов ОМСБОН. По окончании школы в сентябре 1942 года Любовь Коротаева была направлена в 897‑й горнострелковый полк в качестве инструктора по альпинизму.
В феврале 1943 года была сформирована группа из 20 человек под командованием инженер-капитана Александра Гусева, москвича, полярника, участника первого зимнего восхождения на Эльбрус 17 января 1934 года. В своей книге «Эльбрус в огне» (1980) заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму, доктор физико-математических наук Александр Михайлович Гусев пишет: «Альпинистов, пришедших из Сванетии, мы догнали на “Приюте Одиннадцати”. Они двигались двумя группами: одна под руководством Н.А. Гусака через перевал Бечо, другая, возглавляемая А.И. Грязновым, через перевал Донгуз-орун. В группе Грязнова находилась единственная девушка — отважная разведчица альпинистка Люба Коротаева. Здесь, на “Приюте Одиннадцати”, все группы объединились в отряд. Нас было двадцать человек: политрук Е.А. Белецкий, инженер-капитан Н.А. Петросов, старшие лейтенанты В.Д. Лубенец и Б.В. Грачев, лейтенанты Н.А. Гусак, Н.П. Персиянинов, Л.Г. Коротаева, Е.В. Смирнов, Л.П. Кельс, Г.К. Сулаквелидзе, Н.П. Маринец (Правильно Моренец