. — А.В.), А.В. Багров и А.И. Грязнов, младшие лейтенанты А.И. Сидоренко, Г.В. Одноблюдов и А.А. Немчинов, рядовые В.П. Кухтин, братья Габриэль и Бекну Хергиани и я… Именно тогда впервые я услышал военную песню альпинистов».
История этой легендарной песни такова. В последний день 1942 года альпинисты Андрей Грязнов и Любовь Коротаева получили приказ собрать данные о расположении огневых точек противника в верхней части Баксанского ущелья. Для выполнения этой задачи они ночью поднялись на гребень высотой 3000 м, соединяющий вершины гор Малый Когутай и Донгуз-Орун. После того как они нанесли на карту данные о расположении противника, Грязнов предложил оставить на гребне послание для будущих альпинистов. Вынув из гранаты запал, они вложили вместо него записку, а затем обложили гранату камнями. В записке, датированной 3 января 1943 года, было написано: «В дни, когда враг побежал под ударами Красной армии, мы поднялись сюда без верёвок и палаток, в шубах и валенках, по суровым стенам Донгуз-Оруна, чтобы указать путь наступающим войскам». Были там и такие слова: «Ребята, мы сейчас бьёмся с фашистами. Нам тяжело. Мы вспоминаем костры, которые горели здесь во время восхождения, песни у костров и нашу счастливую довоенную жизнь… Желаем вам быть ещё более счастливыми, чем были мы».
В феврале 1943 года Грязнов и Коротаева вошли в состав группы, которой было поручено снять немецкие штандарты с вершин Эльбруса и водрузить на них флаги СССР. На пути к подножию Эльбруса участники группы остановились в одном из селений недалеко от Терскола. Любовь Коротаева вспоминала: «Ночью, невзирая на тяжёлый переход, нам не хотелось спать. Мы вышли на веранду, откуда открывалась чудесная панорама. Все горы были залиты лунным светом. Был виден и гребень, где мы оставили гранату. Андрей что-то тихо насвистывал, а потом пропел: “Помнишь гранату и записку в ней, на скалистом гребне для грядущих дней?”». Эти строки, спетые на мотив популярного в то время танго «Пусть дни проходят» композитора Бориса Терентьева, и ознаменовали собой рождение новой песни.
Постепенно другие участники группы — Николай Персиянинов, Борис Грачёв, Алексей Немчинов, Георгий Сулаквелидзе и Николай Моренец добавляли к ней новые строки — став, наряду с Андреем Грязновым и Любовью Коротаевой, соавторами песни:
Где снега тропинки заметают,
Где вершины грозные стоят,
Эту песнь сложил и распевает
Альпинистов боевой отряд.
Нам в боях родными стали горы
Не страшны бураны и пурга.
Дан приказ, не долги были сборы
На разведку в логово врага.
Помнишь, товарищ,
Белые снега,
Стройный лес Баксана,
Блиндажи врага,
Помнишь гранату и записку в ней
Под скалистым гребнем для грядущих дней
На костре в дыму трещали ветки,
В котелке дымился крепкий чай.
Ты пришёл усталый из разведки,
Много пил и столько же молчал.
Синими замёрзшими руками
Протирал вспотевший автомат,
Глубоко вздыхая временами,
Головой откинувшись назад.
Помнишь, товарищ, вой ночной пурги,
Помнишь, как кричали нам в лицо враги,
Помнишь, как ответил с ревом автомат,
Помнишь, как вернулись мы с тобой в отряд.
Там, где днём и ночью крутят шквалы,
Где вершины грозные в снегу,
Мы закрыли прочно перевалы
И ни шагу не дали врагу.
День придёт, решительным ударом,
В бой пойдёт народ в последний раз,
И тогда он скажет, что не даром
Мы стояли насмерть за Кавказ.
Время былое пролетит как дым,
В памяти развеет прошлого следы,
Но не забыть нам этих грозных дней,
Вечно сохраним их в памяти своей.
Шуткам не учат в наших лагерях,
Если придётся воевать в горах,
Вместо ледоруба возьмёшь ты автомат,
Словно на страховке, прижмёшь его приклад.
Вспомни, товарищ, белые снега,
Стройный лес Баксана, блиндажи врага,
Кости на Бассе, могилы под Ужбой,
Вспомни товарищ, вспомни дорогой.
Задание командования было успешно выполнено — 13 февраля 1943 года на Западную вершину (5642 м) взошёл отряд под руководством Николая Гусака, а через четыре дня, 17 февраля, на Восточную вершину (5621 м) поднялась группа под руководством Александра Гусева, в которую входили и все авторы слов песни «Баксанская». Гитлеровские штандарты были сняты и доставлены в Тбилиси, где их передали командованию Закавказского фронта.
О том, как проходило это восхождение, вспоминает Любовь Коротаева: «От ударов ледорубов стонет ледник. Подъём все круче и круче. Бешено колотится сердце. С каждым шагом труднее дышать. Идём уже несколько часов, и, кажется, нет конца этой дороге в небо. Но вот седловина. Вершины словно совсем рядом. На Западной — часть ребят уже побывала. Сорвали фашистские штандарты… А нам шагать и шагать до другой вершины — Восточной. Два-три удара ледоруба, для передних зубьев “кошек” этого достаточно. Ветер в лицо. С грохотом близко прошла лавина. Команда — “зарубиться”. Несколько минут отдыха. И вот мы на вершине, безжизненной, закованной в ледяной панцирь. Обнялись, поздравили друг друга. И через миг затрепетало на ветру алое полотнище…»
Приказом ВС Закавказского фронта № 54/н от 20.03.1943 инструктор альпинизма 897‑го стрелкового полка техник-интендант 2‑го ранга Коротаева Л.Г. за штурм Восточной вершины Эльбруса и установку там государственного флага СССР была награждена медалью «За отвагу».
В последующие годы судьбы авторов песни разошлись. Николай Персиянинов стал разведчиком, командиром взвода 2‑й гвардейской воздушно-десантной Проскуровской ордена Суворова дивизии и пал смертью храбрых в бою 3 апреля 1945 года. Андрей Грязнов после войны работал начальником геологической партии в горах Кара-Мазар и погиб в 1949 году, пытаясь помочь провалившемуся под лёд геологу. Впоследствии его именем был назван один из пиков Киргизского хребта, расположенный в районе Алаарчинского отрога (высота 4421 м). Георгий Сулаквелидзе стал доктором географических наук, профессором, руководил Эльбрусской экспедицией, на базе которой в 1961 году был создан возглавляемый им Высокогорный геофизический институт. Николай Моренец окончил Сумской педагогический институт имени А.С. Макаренко, работал заведующим отделом народного образования Сумской области. В 1943 году им была написана ещё одна получившая известность песня — «Барбарисовый куст». Борис Грачёв продолжал службу в армии и вышел в отставку в звании полковника. В конце жизни он написал книгу воспоминаний «Огненные тропы Приэльбрусья».
Любовь Коротаева в апреле 1943 года вернулась в Москву, в радиошколу ОМСБОН, и была назначена помощником командира взвода. В июне 1943 года она была направлена со специальным заданием за линию фронта. С 25 августа 1943 по 5 октября 1945 года она работала в НКГБ СССР старшим радиооператором, принимала участие в боевых операциях, за что была награждена второй медалью «За отвагу». В октябре 1945 года она была демобилизована и поступила на работу в институт ГИПРОКаучук Министерства резиновой промышленности на должность старшего инженера-технолога. С августа 1961 года и до конца жизни 18 января 2000 года Любовь Георгиевна Коротаева работала в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы сначала ассистентом, а после защиты в 1963 году кандидатской диссертации по химии — доцентом кафедры неорганической химии.
В 1954 году, когда группа под руководством Анатолия Севостьянова совершала восхождение на Донгуз-Орун, один из альпинистов — Арнольд Симоник — нашёл на гребне гранату (по его словам, «зелёная, обычная наша, кажется РГД, без осколочной рубашки») с запиской, оставленной Андреем Грязновым и Любовью Коротаевой. Впоследствии Симоник стал известным альпинистом, неоднократным призёром чемпионатов СССР, а в 1959 году — чемпионом страны. В конце 1960‑х годов, встретившись с Любовью Георгиевной Коротаевой на одном из юбилейных мероприятий, он передал ей гранату как дорогую реликвию, свидетельствующую об истории создания легендарной песни «Баксанская» в ходе битвы за Кавказ.
Ко времени отъезда Лаврентия Павловича Берии в Москву — 17 сентября 1942 года он уже был с докладом у Сталина — обстановка на всех оперативных направлениях Закавказского фронта существенно разрядилась, оборона советских войск приобрела устойчивые черты, хотя тяжёлые бои на перевалах Главного Кавказского хребта, под Моздоком и Новороссийском велись до начала октября. Об этом же пишет и Серго Берия: «Все эти две недели, пока немцы не были остановлены и обстановка не стабилизировалась, отец находился там. И лишь когда убедился, что оборона надежна, уехал в Новороссийск. Впоследствии Северо-Кавказскую группу войск во главе с заместителем отца генералом Масленниковым немцы немного потеснили, но до Владикавказа, как планировали, так и не дошли».
Нальчикско-Владикавказская оборонительная операция с учётом последовательности выполнения советскими войсками поставленных задач включает в себя два этапа. Первый из них (25 октября — 5 ноября 1942 года) начался ожесточёнными оборонительными боями на рубеже рек Терек и Баксан. На втором этапе (6—12 ноября 1942 года) войска НКВД Владикавказского укрепрайона во взаимодействии с частями Красной армии нанесли противнику мощный контрудар, закончившийся разгромом вражеской группировки под Владикавказом.
Но незримый фронт борьбы с фашизмом пролегал не только в горах Кавказа, но и в секретных лабораториях, где началась разработка нового разрушительного оружия. 10 августа 1941 года секретарь советского военного атташе в Лондоне Семён Давидович Кремер, сотрудник 5‑го (разведывательного) управления Красной армии (предшественник ГРУ), направил в Центр радиограмму, в которой сообщал об учёном, готовом предоставлять данные о ведущихся в Великобритании разработках ядерного оружия. Это был немецкий физик Клаус Фукс (