Британская пропаганда преуспела в создании чёрных мифов о движении Мау-Мау. Утверждалось, что его название происходит от звука, который издаёт гиена, пожирающая падаль, а участники движения уничтожали колонизаторов с особой жестокостью, пожирая их трупы, а между боевыми вылазками устраивали разнообразные культовые мероприятия, в которых важную роль играли каннибализм и скотоложество.
Однако британские власти до сих пор скрывают, что происходило в Кении на самом деле. Об обращении с пленными мау-мау свидетельствует рассказ одного британского офицера: «Я сунул револьвер прямо в его улыбающийся рот, сказал что-то, не помню что, и нажал на спусковой крючок. Его мозг разлетелся по всему полицейскому участку. Два других Микки (презрительное название мау-мау) стояли, глядя пустыми глазами. Я сказал им, что, если они не скажут мне, где найти остальную банду, я убью их. Они не сказали ни слова, поэтому я выстрелил в них обоих. Один из них был ещё не мёртв, поэтому я выстрелил ему в ухо».
Заключенных допрашивали с помощью «отрезания ушей, просверливания отверстий в барабанных перепонках, порки до смерти, обливания подозреваемых керосином, после чего их поджигали, а также с помощью прижигания барабанных перепонок зажжёнными сигаретами» (Mark Curtis. Web of Deceit: Britain’s Real Foreign Policy: Britain’s Real Role in the World. 2003). Обычной практикой была кастрация.
Среди заключённых, подвергшимся жестоким пыткам, был Хусейн Оньянго Обама (Hussein Onyango Obama), дедушка президента США Барака Обамы. По словам его вдовы, британские солдаты загоняли ему булавки под ногти и в ягодицы и зажимали яички между металлическими прутьями. Двое из пяти свидетелей, которые подали иск против британцев, были кастрированы.
Один белый поселенец из особого отдела полицейского резерва Кении так повествует о допросе мау-мау: «К тому времени, когда я стал отрезать ему яйца, у него уже не было ушей, а его глазное яблоко — кажется, правое — свисало из глазницы. Жаль, что он умер до того, как мы смогли из него хоть что-нибудь выудить».
В пытках широко применялся электрошок, а также сигареты и огонь. Женщин душили, держали под водой, им во влагалища засовывали оружейные стволы, пивные бутылки (часто разбитые) и даже ножи, змей и насекомых. Мужчинам засовывали бутылки в прямую кишку, волокли их за Ленд Роверами (Land Rover’s), пороли, жгли и кололи штыками (Caroline Elkins. Britain’s Gulag: The Brutal End of Empire in Kenya. London, 2005).
Британский демограф Джон Блэйкер на основе данных переписей населения с учётом рождаемости считает, что общее число убитых кенийцев составило около 50 тыс. человек.
21 января 2019 года британская газета Morning Star опубликовала эксклюзивный материал об уничтожении Форин-офис документов о причастности британского правительства к подавлению восстания Мау-Мау в Кении. Документы об этих преступлениях против человечности должны были открыть для общественности уже давно. Но Форин-офис годами врал о том, что они якобы «утеряны». И лишь относительно недавно несколько кенийцев, бывших «мау-мау», выживших в те годы, довели дело до лондонского суда. Тот заставил Форин-офис «разыскать» несколько файлов, которые каким-то чудом уцелели. Эти документы подтвердили и жестокость колониальных властей, и то, что британские чиновники скрывали свои преступления. Например, нашлась фраза генерального прокурора британской администрации в Кении: «Если мы собираемся грешить, то должны грешить тихо».
Так что за внешним лоском британского льва скрывается самая что ни на есть звериная сущность. Поэтому находится немало честных людей как в самой Британии, так и за её пределами, которые хотят оградить мир от этого кровожадного чудовища, строящего своё благосостояние на крови и страданиях других народов и готового разорвать любого несогласного с ним на куски.
Но есть и те, которые ревностно служат ему, защищая его кровожадные амбиции и называя это верностью короне. В марте 2010 года, буквально за несколько дней до своей смерти, бывшая высокопоставленная сотрудница МИ-6 Дафна Парк (Daphne Margaret Sybil Désirée Park, Baroness Park of Monmouth) в разговоре с членом Палаты лордов Дэвидом Ли (David Edward Lea, Baron Lea of Crondall) на вопрос о том, причастна ли МИ-6 к смерти Патриса Лумумбы (Patrice Émery Lumumba) в 1961 году, ответила: «Да. Я организовала это». Об этом лорд Ли публично заявил в апреле 2013 года, сразу же попав в заголовки газет и вызвав страшный переполох в правительстве Её Величества, которое тут же поспешило откреститься от практики политических убийств. Факты, однако, говорят об обратном.
Дафна Парк была дочерью Джона Парка, английского разведчика времён Первой мировой войны. Она родилась в 1921 году в Англии и с раннего возраста жила в африканских джунглях, где отец выращивал кофе и искал золото. В 11 лет она вернулась в Англию и поступила в Оксфордский университет, после окончания которого в 1943 году оказалась на Бейкер-стрит в Управлении специальных операций (SOE), где получила звание сержанта и, владея криптографией, стала участницей секретной операции «Jedburgh», готовя агентов к заброске на парашютах в тыл немцев для разведывательно-диверсионной деятельности накануне высадки союзников в Нормандии. Операция «Jedburgh» проводилась совместно с Управлением стратегических служб (OSS) — предшественником ЦРУ — и напрямую подчинялась Главнокомандующему союзными экспедиционными силами генералу Эйзенхауэру. Девизом спецназа «Jedburgh» было: «Ошеломить, убить, исчезнуть». В общей сложности в ходе операции «Jedburgh» было подготовлено 286 диверсантов, из них 103 француза, 90 британцев, 83 американца, 5 голландцев и 5 бельгийцев. Большинство из тех, кто остался в живых, после войны стали асами тайных операций западных спецслужб по всему миру — включая, разумеется, Дафну Парк.
В 1946 году её направляют в Вену для создания офиса полевой научно-технической разведки (FIAT). Эта служба занималась изъятием технической документации с целью поиска научных секретов и технических устройств, разработанных немцами за период, прошедший после Первой мировой войны. Например, до 30 июня 1946 года FIAT обработал более 29 000 отчётов, конфисковал 55 тонн документов и совершил более 3400 поездок по Германии для розыска так называемых целей, то есть ключевых технологий, после чего начался вывоз их участников в США в рамках операции «Скрепка» (Paperclip).
Спустя некоторое время Дафна Парк была откомандирована в Кембридж, где в 1952 году получила диплом по русскому языку. После этого она продолжила работу в МИ-6 уже под дипломатическим прикрытием сотрудника Форин-офис. Вначале её назначают третьим секретарём британской делегации в штаб-квартире НАТО в Париже, а в 1954 году она получает назначение в Москву руководителем резидентуры МИ-6 под прикрытием должности второго секретаря посольства Великобритании в Москве. Здесь она активно разыскивала и скупала тысячи книг и предметов искусства по спискам, которые присылали ей министерство обороны, МИ-6 и Британский музей. В продолжение своей предыдущей деятельности она собирала сведения о советских железнодорожных перевозках и экономическом потенциале СССР.
В 1956 году Дафну Парк направляют в Африку для работы по национально-освободительному движению с целью его компрометации и разложения. В октябре 1958 года в богатом сырьевыми ресурсами Бельгийском Конго, обладающем колоссальными запасами меди, кобальта, урана, золота, серебра, олова, цинка, кадмия, германия, марганца и других полезных ископаемых, группой молодых конголезцев, получивших хорошее образование, было создано левое Национальное движение Конго (НДК). Возглавил его Патрис Лумумба. В мае 1960 года НДК получило большинство в парламенте, и Лумумба стал первым премьер-министром объявившей о своей независимости Республики Конго. На торжественной церемонии 30 июня 1960 года в присутствии бельгийского короля Бодуэна I, намеревавшегося по-прежнему контролировать природные ресурсы страны, Лумумба произнес гневную речь, закончив её знаменитой фразой: «Мы больше не ваши обезьяны!» (Nous ne sommes plus vos singes!) И тем самым подписал себе смертный приговор.
Главным противником Лумумбы был Чомбе (Moïse Kapenda Tshombe), председатель правой сепаратистской партии CONAKAT, выступавшей за отделение сырьевой провинции Катанга на юге Конго, лидер прозападных антикоммунистических сил. За его спиной стояла англо-бельгийская горнодобывающая корпорация UMHK (ныне Umicore), долгое время владевшая монополией на производство урана. Именно из этого урана, добытого на руднике Шинколобве (Shinkolobwe), открытом английским геологом Робертом Шарпом (Robert Rich Sharp), были изготовлены американские атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки.
В мае 1939 года бельгийский горный инженер Эдгар Сенжье (Edgar Sengier), директор UMHK, находясь в Англии, узнал о потенциале добываемого им урана от английского химика сэра Генри Тизарда — руководителя группы разработчиков английского атомного проекта «Мауд Комитти». В сентябре 1940 года Эдгар Сенжье распорядился, чтобы половина имеющихся в Африке запасов урана (около 1050 тонн) была тайно отправлена в Нью-Йорк. Туда же была перенесена и штаб-квартира UMHK с Сенжье во главе.
Осенью 1942 года военный руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Лесли Гровс (Leslie Richard Groves) приказал своему подчинённому — полковнику Кеннету Николсу (Kenneth David Nichols) встретиться с Эдгаром Сенжье и узнать у него, может ли UMHK поставлять урановую руду в США. Каково же было удивление Николса, когда он узнал, что уран уже находится в Нью-Йорке! Эта руда и дополнительно 3000 тонн, складированных на поверхности возле шахты Шинколобве, были закуплены Николсом для «Манхэттенского проекта».
Николс писал: «Наш лучший источник — рудник Шинколобве — представлял собой странное природное явление. Он содержал чрезвычайно богатую массу урановой смолки. Ничего подобного нигде и никогда больше не было найдено. Руда, уже находящаяся в Соединённых Штатах, содержала 65 % U