Дезертиры-наёмники…
…Город Фарах постоянно теребили налёты каких-то странных, неорганизованных душманских отрядов. Нет, не так, чтобы очень сильно, видать, это были те «махновцы», которые просто набивали свою мошну под шумок, но солдаты периодически всё же гибли… Вот и попросило командование гарнизона провести «зачисточку» района, чтобы закончить раз и навсегда все эти «левые» поползновения…
…В задачу группы не входило боестолкновение с «духами», собственно говоря, это было их обычное, нормальное состояние. Задачей было обнаружить точное месторасположение перехода границы, базы «духов» и дать наводку авиации. Дальше уже было дело пилотов «Ми-24», которые должны были «разутюжить» весь этот гадюшник так, чтобы оттуда больше никто и никогда не выполз…
Группа из Фараха вылетела на «вертушке» в середине дня…
Лететь пришлось долго, километров примерно около 120, в район горы Сурби, в холмисто-гористую местность. Высоты здесь, конечно, были не такие, как на севере Афганистана, всего ничего — около 1000 метров, да и то, только отдельные горы, но!.. Здесь было огромное количество холмов и сопочек… Вот именно среди этого природного лабиринта и предстояло разведчикам найти караванную тропу в Иран…
…19.20 РМ…
…Замполит роты, капитан Михалков, удивлял не только своих сослуживцев, но и многих офицеров-политработников кабульского гарнизона… Казалось бы, какого тебе рожна ещё надо?! Сиди себе в расположении, «наставляй на путь истинный» тех, кто немного растерялся в этой жизни, проверяй «свежесть» стенгазеты и… Чувствуй себя причастным к большому делу!.. Но Сергей был совершенно не такой!..
— Движемся по маршруту! — скомандовал капитан после того, как доставившие их сюда «Ми-8», в сопровождении «крокодила», скрылись из виду в голубом небе. — Бай! Распредели людей в головной и боковой дозоры!..
Сегодня это была не обычная разведгруппа, а сводная, созданная на время этой операции из двух… Сегодня их было 14 бойцов…
…Разведчики начали свой марш по очень теоретическому маршруту, петляя, как зайцы, среди холмов — они искали хоть что-то, что было похоже на дорогу или хотя бы на караванную тропу…
…20.10 РМ…
… — Мих, у нас гости! — раздался голос в наушниках старшего головного дозора.
— На связи!
— Два пастуха! Молодой и старый! Идут по тропе навстречу!
— Уклониться!
— Не получится… Нас уже срисовали… Через три минуты будут у вас!
— Принято!..
Капитан потёр щёку и проговорил:
— Внимание всем! Мы — иностранные наёмники! Устали воевать с русскими, и нам не платят денег! Пытаемся перейти иранскую границу и вернуться каждый на свою Родину!.. Резко вспоминаем всё то, что учили в школе! Английский, французский, немецкий языки! Хоть по десять слов! И все «забыли» русский!.. Попробуем проскочить… Говорить с пастухами буду я! Бай, Мулла — вы пакистанцы-переводчики! Вопросы?
Вопросов не было.
И тогда Михалков обратился к братьям:
— Мужики… Как у вас с немецким языком?
— Учили в школе… Но плохо учили… — ответил Мулла честно.
— Но хоть что-то помнится?
— Мало, Мих… В голове только «Хэндэ хох» остался…
— Ладно… Времени нет… Ваша задача «переводить» мои вопросы, но узнать при этом, где есть тропа-переход на ту сторону через границу… Лопочите что угодно!.. Главное — тропа! Потом мне всё расскажете! Ясна задача, прапорщик?
— Сделаем, капитан…
На большее времени не хватило — из-за поворота тропы вышли двое афганцев…
— Guten Tag, die Landm?nner! Ob Sie uns vorsagen werden, bis zu der Grenze wie zu gelangen? Wir sollen und Iran geraten![25]
Двое афганцев, которые гнали впереди себя полтора десятка коз, уставились на капитана совершенно бараньими глазами — было понятно, что немецкого языка они не просто не знают, а, скорее всего, даже и не слышали, что такой есть! Это была первая улыбка фортуны разведчикам…
Слово взял Мулла:
— Уважаемый человек спрашивает, не укажете ли вы нам дорогу в Иран, уважаемые? — проговорил Абдулло на языке пушту.
— А вы кто? — спросил старший афганец.
Капитан Михалков прекрасно владел и пушту, и дари — всё-таки подготовка ГРУ — но с его совершенно европейско-рязанской внешностью пытаться обмануть местных жителей было бы просто глупо. Приходилось играть роль немца-наёмника…
Мулла пролепетал какую-то совершеннейшую белиберду, «переводя» вопрос пастуха, и Мих ответил:
— Wir die gemietete Garde, die nicht w?nscht, im fremden Land ohne Geld zu k?mpfen ist ein Kapitalismus! Jetzt wollen wir in seine H?user einfach zur?ckkehren![26]
Мулла «перевёл» пастуху и это:
— Мы наёмники, которые возвращаются домой!
— Наёмники? И все из разных стран? Я вижу здесь много гяуров!
— Мы действительно из разных стран, уважаемый! Я, к примеру, пакистанец, и, хвала Аллаху, у нас с вами один язык! Но здесь есть люди из разных стран, для которых я должен быть «проводником в ночи непонимания», чтобы они могли сражаться с русскими «шурави»…
— И они все говорят на разных языках? — удивился пастух. — И ты умеешь разговаривать с ними всеми?
— Аллах дал мне умение понимать каждого!
Мулла обернулся к разведчикам, и те тут же загалдели на всевозможнейших языках:
— Sage uns, wo der Weg der alte Bock![27]
— Chasse plus loin ко? le cr?tin![28]
— Kiss me in an ass, the old fool![29]
Афганец даже растерялся немного, но всё же спросил Абдулло:
— Что они говорят?
— Они просят тебя, уважаемый, указать нам дорогу в Иран.
Пастух подумал немного и сказал:
— Переведи, уважаемый, своему командиру, что я помогу вам!.. Во-он там, за двумя холмами, есть тропа, которая ведёт к иранской границе… Вы люди военные — вы найдёте…
— Und doch l?gst du, der alte Bock! Gut! Wir werden uns sp?ter klarwerden!!! — проговорил капитан Михалков.[30]
— Что он сказал?
— Командир выразил вам, уважаемый, большую благодарность!
Тем временем капитан жестом подозвал к себе Муллу и Бая и еле слышно проговорил:
— Отпустите их, мужики… Пусть идут…
— Но так нельзя, командир! — прошипел Алишер. — Ты ставишь под угрозу всю операцию!
— Но командую здесь я! И отвечать мне, если что! Отпустите пастухов!..
Это шло вразрез со всеми мыслимыми правилами «свободного поиска»!..
* * *
…Пусть никто и никогда не ошибается по поводу суровых правил разведки… Всё очень просто… На вражеской территории любой, кто встретился разведгруппе, должен быть «зачищен по ноль»! Любой!!! Старик, мальчик или женщина!.. Таковы грязные правила войны!.. Мой дорогой читатель сейчас, наверное, ужаснётся, а цензура наверняка не пропустит эти строчки, но… Таковы неписаные правила войны для разведчика-спецназовца, а вот уж эти-то люди не дадут соврать!.. Для пленных всегда и везде сохраняются их права, если они были пленены в открытом боестолкновении! Когда там всяческое «ура!», да с фуем наголо, и тому подобными вещами.
Хотя сами «духи» этих правил обычно не соблюдали, расценивая гяуров как грязных животных, и не просто убивали, а устраивали изуверские, показательные казни… Кто-то слышал что такое «Красный Тюльпан»? Нет?.. Пленного сначала напичкивали наркотиками до умопомрачения, потом подвешивали на большом деревянном кресте, привязывая его за руки, и надрезали кожу подмышками и вокруг тела по груди и лопаткам… А потом эту кожу сдирали вниз, до пояса… Когда человек приходил в себя после наркотиков, то он либо умирал от болевого шока, либо сходил с ума… Бывали случаи, и довольно многочисленные, особенно вблизи крепости Герата, что «духи» выставляли такие «Красные Тюльпаны» в зоне видимости от советских гарнизонов, чтобы «шурави» знали, какая участь их ждёт…
Ну и где тут эти сраные «Права человека»? Кто их здесь, в Афгане, знает?
М-да… Так вот!..
А для разведчиков-спецназовцев даже такой альтернативы не было! Не говоря уже о пленных, которых в «свободном поиске» нет никакой возможности тащить за собой. Тут даже…
Тут совсем другие правила!.. Когда разведгруппа находится на враждебной территории, то любой, кто её заметил, ЛЮБОЙ(!!!), может рассказать об увиденном тем, кто тебя потом будет убивать… И тут уж не до детских игр, потому что убивать тебя будут по-настоящему, от всего своего ненавидящего тебя сердца!!! Тут уж, либо тебя, либо ты… И никакие этические нормы морали здесь ни при чём! Жить каждый хочет! Даже «Терминатор»!.. И поэтому… Поэтому любой, кто «оказался в ненужное время, в ненужном месте», должен быть «зачищен наглухо»… И я мог бы привести массу примеров, когда в наших военных, воспитанных в рамках цивилизованных устоев, вскипало чувство вины, жалости и сострадания, и они оставляли «глазастых» связанными у себя за спиной, а потом… Потом вместо одного гибли десятки людей, и их посмертно награждали званиями Героя…
А все просто, как дважды два! Когда в твоей стране идёт война, а ты не солдат, то не фуй шастать там, где не надо, а лучше сидеть дома, как мышь под веником! Тогда, глядишь, и выживешь…
* * *
… — Их нельзя отпускать, командир! — прошептал на ухо Бай.
— Я сказал — опустить!.. Выполняй приказание, прапорщик!
Бай и Мула только переглянулись недоумённо…
— Идите своей дорогой, уважаемые, — проговорил Мулла. — И спасибо вам за помощь?
…Пастухи ушли своей дорогой, а разведчики направились в ту сторону, которую им указал пастух… Но!.. Эта встреча просто так не закончилась!
…20.50 РМ…
… — Мих! — прошипела рация. — У нас гости!
— На приёме! — ответил капитан.
— Докладывает Бок! — Это был сержант-«дембель», старший дозора, который сегодня шёл в хвосте всей группы, в арьергарде, «с глазами на жопе», так сказать…
— Слушаю!
— Нас догнал тот пастух!
— Их было двое, Бок!
— Старший! — прошипела рация. — Тот, который разговаривал…
— Партизанит?
— Нет, командир! Идёт открыто, и очень быстро! Мне кажется, что он опять хочет с нами поговорить…
— Пропусти его… Пусть догоняет… Может, он забыл нам что-то сказать…
…Лето 1989 г. Подмосковье. База Отряда. Вечер…
… — Ну, и как? Догнал он вас?
— Догнал, конечно… — ответил Мулла.
— А на фига? Действительно что-то вспомнил?
— Нет, Андрей… Он не вспомнил… Он другое нам сказал… — Бай немного помолчал, вспоминая. — Он сказал, Андрей, сказал, что сначала нам не поверил, но коль его отпустили, то теперь он понял, что они действительно свои, и готов рассказать, где в действительности проходит дорога, по которой уходят моджахеды в Иран…
— Значит, вы не ошиблись, отпустив этих пастухов…
— Это Мих не ошибся, командир… Я бы этих пастухов никогда не отпустил…
— Разные бывают ситуации, Алишер… — Филин помолчал немного. — Не мне тебе рассказывать — сам знаешь!.. Ну, а дольше что?
И тут заговорил Мулла:
— А дальше уже пошла не «дэза», а нормальная информация, Андрей… Этот пастух, бля, рукой показал направление и сказал, сколько примерно нужно идти… А потом, разгорячившись до усрачки, он сказал, что если Запад поможет им оружием, то русские «шурави» в Афганистане узнают, что такое настоящий «Джихад»!.. Ишак вонючий!..
— Ну, а замполит?
— А что ему оставалось?.. Мих, продолжая играть роль наемника, назначил время и место, где они будут выдавать моджахедам оружие… А потом мы разбежались в разные стороны — пастухи поспешили к своим рассказать о щедром немце, а мы — на указанную пастухом дорогу… Примерно через час мы на неё и вышли… Обычная грунтовка, только совсем рядом с границей…
— И «засадились»?
— Конечно, командир… А как иначе? Только… Место было совершенно голое! Настолько открытое, что и спрятаться-то было негде! Да ещё и ночь!.. Полнолунье, мать его! Как прожектор с неба светил! Решили для маскировки использовать шары «перекати-поле»… Залегли, кустики эти себе повтыкали кто куда мог и начали ждать…
— Так, мужики! — Филин стал терять терпение.
Нет, он, конечно же, уже привык за год службы к этим размеренным «братьям»-таджикам с их истинно восточной, неторопливой манерой вести разговор, но иногда у Андрея терпения просто не хватало — его кипучая, бурная натура не могла выдержать долгих пауз и подтекстов недоговорённости…
— Ну-ка!.. Давайте, рассказывайте всё, как оно было!
Мулла только улыбнулся глазами, но заговорил по-военному:
— Немного севернее от того места, где мы организовали «лёжку», виднелось какое-то кочевье… — начал рассказывать Абдулло. — Мы просто лежали и ждали… Примерно через часа два из него выехала машина… Машина шла тяжело и не очень быстро… Этим мы и воспользовались… Михалков и один из наших разведчиков запрыгнули на подножку и застрелили из бесшумных пистолетов водителя и командира отряда, сидевшего рядом с ним… Тут же отогнали машину в сторону от дороги…
И вдруг эстафету рассказа взял Бай:
— Загнали в овражек, окружили и потребовали сдаться находившихся в кузове… — Он потёр своей ладонью бритую голову. — Тридцать «духов», командир… Мы их просто застали врасплох!.. Взвод моджахедов сдался четырнадцати спецназовцам!..
— И?!!
— А что… Куда их было «пеленать», мы же в поиске!..
— Ваш замполит, я так понимаю, в этот раз рисковать не стал.
— Правильно понимаешь, Андрей… Мы этих «духов» просто перебили из бесшумного оружия и перерезали ножами… Тела сложили в сторону, оружие в другую… — опять заговорил Мулла. — Оставили для допроса одного, который, потрясенный скорой и бесшумной расправой, решил обменять свою жизнь на информацию… А ещё «непримиримым воином Аллаха» назывался!.. Он сказал, что сейчас пойдет ещё одна машина, и в ней будет столько же моджахедов…
— Вторую машину тоже поймали?
— Поймали… Капитан приказал дать в эфир сигнал «77777»… Кто знает, что могло быть?!! Помощь была нужна обязательно… Только ночь… «Вертушки» из Фараха могли взлететь только утром, а этого времени ещё дождаться надо было…
— Так как? Встретили вторую машину?
— Встретили… — опять заговорил Бай. — Мы тогда откатили трофейный «ЗиЛ» в сторону, залегли и снова стали ждать… Немного погодя показалась вторая машина… Её остановили так же, как и первую… Но вот тут-то и случилось то, что предвидеть не мог никто, кроме Аллаха… Мих застрелил водителя сразу, а вот у парня, который должен был убить второго «духа», произошло утыкание патрона в стволе его «стечкина»… Воспользовавшись заминкой, дух успел выхватить пистолет и выстрелить разведчику прямо в сердце… Хороший парень был… Мы его хорошо знали, хоть он и был не из нашей группы… Жаль его…
— Всех жаль, Алишер… — ответил Филин.
— Это так, командир, но… Когда в бою — это одно!.. А когда вот так, из-за того, что какая-то железка не сработала!.. Обидно!.. А парень-то хороший был! Много на боевые ходил! Опытный! Он с Абдулло одного призыва, уже почти на «дембель» собирался… Обидно!..
Мулла заговорил, давая возможность Баю, хоть немного успокоить нервы:
— Тот выстрел не спас «духа» — Михалков застрелил его вслед за водителем… Таиться теперь не имело никакого смысла, и мы расстреляли машину из «Мухи».[31] Вот после этого и ушли в Центр «семерки», Алишер немного забыл, как это было… Мих опасался, что из Ирана, до которого было рукой подать, подтянется помощь моджахедам, но до утра всё так и осталось тихо… А потом прилетели наши «вертушки»…
— Весёленькое дело… — проговорил Филин. — Ну, а закончилось оно чем?
— Мы тогда «удвухсотили» 62 «духа», командир… Загрузили трофейное оружие и полетели в Фарах… Уходя, «крокодилы», которые прикрывали наши вертолёты, расстреляли на хрен всё это кочевье, где прятались машины с духами…
— А что ваш замполит?
— Нормально, Андрей!.. По справедливости с ним поступили!.. Мих за этот выход получил орден «Красной Звезды»…
— Ну хоть в этом не пожадничали…
— Да… Такие дела… Так что то, что Баскак забыл рассказать Алишеру о том, что я остаюсь в роте «сверчком», нет ничего удивительного, командир!.. — улыбнулся белозубой улыбкой Мулла.
— Да уж… Ничего удивительного…
Они помолчали какое-то время…
И Андрей опять задал вопрос братьям:
— Послушай, Алишер… Ну то, что Абдулло остался «сверчком» — это понятно… Он у нас человек настолько скромный, что даже здесь уже, в Отряде, так и продолжает ходить «младшим сержантом»… Это за 7 лет службы в Армии!
— Ты же знаешь, командир, что для меня это не имеет никакого значения! — проговорил Мулла.
— Знаю, конечно… Но ты инструктор Отряда, Абдулло! Ты уже давным-давно должен быть хотя бы прапорщиком! И Батя предлагал тебе это не один раз! Командир мне сам об этом рассказывал!
— Тогда ты, наверное, знаешь, что я ему отвечал?
— Да, Мулла, знаю… Ты говорил полковнику, что от количества звёзд на твоих погонах знаний всё равно больше не станет…
— Знания, командир, нам даёт Аллах, а не воинские звания…
— Да, Абдулло… Это, наверное, правильно… Но я не об этом хотел спросить… — Андрей опять посмотрел на Бая. — Алишер… Ведь ты же был прапорщиком!.. Я всегда хотел узнать, что такое должно было случиться, чтобы тебя разжаловали?
— Моя горячая кровь, Андрей… — ответил Бай коротко.
— Нет, мужики!.. Так не пойдёт! Об этом я прочитал в «Личном деле», но мне этого мало!!! Я хочу услышать настоящий рассказ!
Бай как-то странно посмотрел на Муллу, потом на Филина и тихо проговорил:
— Мне очень тяжело вспоминать это, Андрей… Тяжело и больно… Вот, Абдулло… Пусть мой брат всё и расскажет!.. Я знаю — он и тогда меня осуждал за это, и до сих пор не простил… Только я ни о чём не пожалел ни разу!
— Я осуждал тебя за несдержанность, Алишер… — проговорил Мулла. — А не за сам поступок… Наказывать подонка может только Аллах… А ты тогда взял на себя его работу… Хотя… Кто знает, что было бы, если бы на твоём месте был я… Может быть, я сделал бы то же самое…