— Что Вам от меня нужно? Я не верю в бескорыстную мужскую помощь. За всё в жизни нужно платить. Даже за слёзы. Можно выплакаться и облегчить душу, только от этого страдают нервы, глаза и сердце.
Позволяю ей немного отстранится и заглянуть мне в глаза. Её затылок настолько тёплый, а волосы мягкие, что я невольно зарываюсь в них пальцами, улавливая во взгляде девчонки неконтролируемое удовольствие.
— Прекрати искать в мужчинах сплошные недостатки, — произношу на полтона ниже, чтобы наверняка прислушалась к моим словам. — Найди хотя бы одно достоинство и увидишь, как изменится твоё мышление.
— Что такое одно достоинство против тысячи недостатков? — прикрывает на секунду глаза, чувствуя рисунки моих пальцев на коже головы.
— Это много, Яна… — задерживаю дыхание, наощупь улавливая вибрации её клеток. — Иногда от одного маленького, пробивающегося сквозь узкую щель луча, может вырасти массивное дерево в ограниченном источниками света пространстве. Видела, как росток проламывает асфальт, поднимаясь к солнцу? Ты так на него похожа…
— На травинку? — хмыкает она.
— На солнце, Яна… — её тонкий фруктовый аромат настолько приятен, что я не сдерживаюсь и прислоняюсь губами к макушке, незаметно втягивая в лёгкие порцию слишком особенного наркотика, позволяя ему течь по венам и размазывать меня по стенке.
Эта девочка вдруг стала для меня непреодолимым, греховным искушением. Вот так вот запросто, с первой минуты нашего знакомства, с первого взгляда и с первым данным ею отпором.
— Что вас связывало с моей покойной сестрой? — внезапный её вопрос вынуждает вынырнуть из нирваны и слегка напрячься. Врать не хочется, а недосказанность, чувствую, ещё хуже скажется на нашем и так нелёгком взаимопонимании. Его практически между нами нет.
— Хочешь знать правду?
— Да, — почти твёрдо произносит и снова берёт в плен мои глаза своим пытливым взглядом.
Отпуская тяжелый вздох, отвечаю совершенно спокойным тоном:
— Мы были любовниками короткое время.
Девчонку, словно ошпарило разрядом тока. Дёрнувшись в моих руках, напряглась, сглотнула и сразу же сипло настояла, упираясь обеими ладонями в мою грудь:
— Женя, Вам действительно лучше уйти. И это не просьба. Это приказ. Иначе я попрошу охрану выставить Вас за дверь незамедлительно…
Яна
Только сейчас я поняла, какой жгучей и хлёсткой может быть правда, как больно она бьёт, заставляя тело рефлексировать. Я будто бы на себе ощутила все её выплеснутые эмоции из-за вчерашней близости, в которой мы оба с Евгением оказались по воле случая.
Вику накрыла ревность? Что она испытала, увидев нас? Я даже не знаю сколько мужчин в её жизни было, и кем являлся для неё этот.
Смотрю в его глаза и теряюсь, настолько они глубокие и притягивающие…
Евгений действительно вызывает море противоречивых чувств: от трепета и восхищения, до тревоги и ненависти, а ещё они бывают неясными, такими порочными и сладкими… что хочется быть рядом и одновременно бежать от него подальше…
— Расстались? — задаёт неожиданный вопрос, выбивая почву из-под ног. Нехотя разжимает руки.
Спрыгиваю с его колен, как с раскалённого металла, мгновенно ощущая кожей прохладный воздух. В его объятиях было так уютно и тепло, только этот человек не мой, между нами огромная пропасть, такая глубокая, что и дна не видно. Разве я когда-то могла подумать, что такой как он, чужой, самоуверенный, наглый, полностью состоявшийся мужчина за короткое время заставит переживать столько эмоций, сколько я не получала от Кости за годы наших встреч.
— Не Ваше дело, — бросаю нервно, обнимая себя за плечи. Медленно отхожу к окну. В комнате прохладно и я пытаюсь согреться, растирая ладонями плечи, но тщетно, дрожь ещё больше усиливается, покалывая тело иголками.
— Если чего-то требуешь, Яна, будь готова отдать взамен, — звучит как приговор, вынуждает обернуться к нему.
Евгений поднимается с кровати и подходит ближе, впиваясь в меня пристальным взглядом, который невыносимо выдерживать более пары секунд.
Я не хочу с ним обсуждать свою личную жизнь, но он прав, я первой влезла в его.
— Я ответил на твой вопрос, — напоминает ровным тоном, — хочу услышать ответ на мой.
Его чуткие пальцы касаются моего подбородка и приподнимают лицо вверх, вынуждая не только отвечать, но ещё и смотреть прямо в глаза.
— Вы же наверняка всё слышали? Зачем спрашивать очевидное? — опускаю взгляд на чувственный рот мужчины. Смотреть в тёмные омуты невыносимо. В них я теряю себя, забываю дышать.
— Яна, — в его голосе звучит бескомпромиссная сталь, отчего невольно хочется сжаться в комок, но вместо этого возвращаю ему своё внимание, замечая золотистые всполохи на дне потеплевших глаз.
— Мне нужен рядом надёжный мужчина, а не тот, который от страха прячет голову в песок, как трусливый страус.
Не верю, что именно это сказала ему, что озвучила цену Костиной любви совсем чужому человеку. Кажется, что сейчас по венам не кровь бежит, а скользит горячая лава, затапливая тело смущением ярко-красного цвета.
— Я оставлю вас на пару часов, затем вернусь. Мне нужно принять душ и переодеться, — он говорит так спокойно, как будто знает меня целую вечность, и от этого хочется расслабиться, поверить и положиться на него, но есть одно «НО»…
— У Вас кроме меня и Тима нет больше никаких забот? Вы — женатый мужчина, причём публичная личность. Я не хочу неприятностей. Я не смогу жить в грязи, которую выльют на мою голову журналисты уже завтра.
— Они и так выльют, Яна, — обхватывает ладонями моё лицо, поглаживая большими пальцами скулы.
На секунду прикрываю глаза от нежного прикосновения и таю. На душе становится спокойно и легко, и я немного отключаюсь от реальности.
— Позволь мне сначала решить твои проблемы, затем я займусь своими. Если захочешь, оставлю тебя в покое, но только тогда, когда ты сможешь меня убедить в том, что не нуждаешься в моей помощи и в моём присутствии. А до тех пор я буду рядом, хочешь ты этого или нет.
— Должна быть причина, Евгений, — распахиваю веки, часто моргая, будто бы очнулась от вещего сна. — О чём Вы с ней говорили?
— Я не знаю причины… — голос Жени звучит хрипло, он сглатывает слюну, а я замираю, глядя, как дёргается его кадык на мощной шее. Хочется потрогать его кончиками пальцев и успокоить. — Чувствую, что должен помочь и всё.
— Что Вы ей сказали? Она была не в себе после Вашего диалога.
— Спросил, счастлива ли она в браке. Не зря же Вика выбрала Исаева. После той единственной ночи, что у нас с ней была, она вернулась к мужчине, от которого вероятно забеременела и вышла за него замуж. Вот такая ирония судьбы, малыш…
«Вика не беременела от Андрея!» — хочу прокричать ему в лицо, потому что слова Евгения загоняют под рёбра кол — ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Я растерянна. Шок, словно пуля, вонзается в моё тело, сковывает его. Зажмуриваюсь на миг и возвращаюсь в прошлое, вспоминая всё до мелочей: её потерянный вид, как в глазах блестела грусть намешанная с болью и губы дрожали, раскрывая секрет:
— Это не его ребёнок. Мы с ним не спали.
— А кто тогда отец? Ты ему сообщила новость? Он что? Отказался от вас, и ты, не заручившись его поддержкой, решила пойти на крайние меры?
— Я не хочу о нём говорить. Он исчез. Пропал без вести. Всё так глупо вышло, Яна…
Господи… Что она хотела мне сказать в последние секунды своей жизни? Не винить его, потому что любила? Простить за что? Кто он, черт возьми?! Почему именно сейчас Евгений ворвался вихрем в нашу размеренную жизнь, сметая всё на своём пути? Его глаза… Они особенные… Так похожи на…
«Только не это…» — отворачиваюсь к окну, впиваясь пальцами в подоконник. Кажется, сейчас земля уйдёт из-под ног. — «Да нет же, этого не может быть… Обычные догадки о стечении обстоятельств.»
Я схожу с ума от горя, придумывая сотни причин, чтобы возвысить его в своих глазах, но нельзя поддаваться эмоциям. У Тима был единственный отец, который его любил по-настоящему, невзирая на правду. Андрей принял его всей душой. Тим — Исаев и точка!
— Что с тобой, Яна? — дыхание обжигает затылок. Его руки хватают за плечи, не позволяя осесть на пол. — Я вызову врача, — отчётливо произносит, прислоняя меня к своей груди.
Мне становится только хуже. Жар его тела волнами проходит сквозь одежду, её будто нет между нами. Только обжигающие искры, летящие по моему позвоночнику то вверх, то вниз, перекрывают поток воздуха к лёгким. Моя оболочка превращается в оголенный нерв. Каждый прямой удар его сердца колючим импульсом вонзается между лопаток.
— Не нужно, — возражаю, пытаясь хоть немного разобраться в охватившем меня хаосе. — Я должна поесть. Голова кружится от голода. Как вы с Викой познакомились? — наконец, решаюсь спросить.
— В ночном клубе, — его спокойствие убивает, как и тяга к откровению. Черт! Хочу ли я знать всю правду? — В то время Вика подрабатывала официанткой. У меня не задался день рождения. Я поругался с лучшим другом… В общем, в тот вечер она проявила заботу к моей мятежной натуре. Так мы и познакомились. Кто он? — звучит внезапный вопрос.
Пальцы до боли сжимаются на моих плечах, вынуждая распахнуть веки и взглянуть в окно. Из груди вырывается разочарованный стон. Только Руслана сейчас здесь не хватало.
— Младший брат Андрея Исаева.
— Ты ему не рада, Яна?
— Не горю желанием встречаться с ним. Но обстоятельства таковы, что от них никуда не денешься.
— Хочешь уехать отсюда, только скажи. Я помогу перевезти ваши с Тимом вещи в более спокойное место.
— Спасибо, Евгений, — набравшись смелости, разворачиваюсь к нему лицом, вглядываясь в прищуренные глаза. Появление младшего брата Исаева отразилось в его зрачках настороженностью или даже злостью. — Я справлюсь как-нибудь с этим сама. К тому же Руслан будет заниматься похоронами. Я должна принять участие и помочь ему. Вам лучше уехать. Не хочу лишних вопросов и подозрений с его стороны.