— Штат охранников я не менял, — доносится за спиной голос Данила Викторовича. — Ребята надёжные. Андрей Георгиевич доверял им целиком и полностью.
— Отлично. Пройдемте в кабинет. Влад остаётся за главного в доме. Вас, как и было до смерти Андрея, хочу видеть рядом со мной в должности начальника охраны. Журналистов гнать в шею. В дом никого не впускать без моего разрешения! Ясно?!
— Ясно, господин Исаев.
Глава 18
Дневник
Яна
За каждой большой любовью стоит большая история…
Половина дня прошла как в тумане. Я едва справлялась с чередой потрясений. Сначала приезд Руслана, чей настрой выбил меня из колеи окончательно, затем прибытие убитой горем мамы…
Маму привезли люди Исаева. Доставили в дом накаченную транквилизаторами. Она до сих пор не желает верить в произошедшее. Несколько часов подряд мы пересматривали наши семейные фотографии, плакали, скрываясь от Тима в спальне Виктории. Там она и уснула, получив дополнительную дозу успокоительного.
День близился к вечеру, когда искупала Тимоху, прочла ему сказку и, аккуратно увильнув от тысячи вопросов о родителях, наконец смогла уложить его спать с любимой игрушкой, которая досталась ему в подарок от матери.
Натянув на племяшку одеяло повыше, поцеловала его и развернулась на бок, погружаясь в вереницу нескончаемых мыслей.
Меня беспокоили слова Руслана. Он ясно обозначил, что тягаться с ним не имеет смысла, но и становиться его женой тоже нет ни малейшего желания. Да, он красивый, статный мужчина, за таким, как за каменной стеной. Он добивается желаемого по щелчку пальцев, но Рус мне безразличен, как и я ему. «Спортивный» интерес — всё, что его сподвигло на безумное предложение. Можно добавить ещё месть. Семейное положение для заключения договоров оставлю на последнем месте. Для семьи у него есть женщина, пусть с ней и выстраивает свои приоритеты, но ведь ему нужен ещё и ребёнок! А я хочу спокойной и тихой жизни, которая у меня была до этого. Я не смогу себя ломать, как Вика. Я сойду с ума. Жизнь с нелюбимым человеком убьёт меня медленной смертью…
Отчаянье поглотило меня с головой. Расплакавшись в очередной раз, уснула, пока навязчивое жужжание телефона не выдернуло меня из сна.
Не глядя на экран, принимаю вызов, произнося сиплое «алло».
— Что с твоим голосом? — раздаётся в трубке знакомое напряжённое рычание.
Боже мой, ну что за день такой? Один диктатор уехал, второй решил достать по телефону.
Устало потираю ладонью лицо, негромко отвечая:
— Тим спит рядом, не могу говорить громко. Я не объявляла Вам… то есть тебе свой номер телефона.
— Мне было несложно его достать, — спокойно заверяет, не давая повода усомниться в сказанном.
— Даже не знаю, почему я не удивлена. Ты соврал мне.
— Даже не пытался.
— Лучше бы ты был механиком.
— Я умею чинить тачки — моё второе хобби.
— А первое?
Ещё утром решила держаться от него подальше, а сейчас вдруг интересуюсь его привычками, чувствуя в этом какую-то необъяснимую потребность. Женя не соткан из золота, но с ним общаться намного приятнее, чем с Русланом.
— Действительно хочешь узнать?
— Гонки? — забегаю наперёд, разочарованно вздыхая.
— Это профессия, Яна, — он будто чувствует моё недовольство и спешит успокоить. — Я завязал со спортом.
— Отлично, — мои губы трогает несмелая улыбка. Страсть, которая может лишить жизни — не стоит ломаного гроша.
— Из-за чего такая реакция, Яна? — приглушает свой голос до соблазнительной хрипотцы, а у меня мурашки рассыпаются по коже, в том числе и по губам, где он касался их своими.
— Какая? — растерянно шепчу. Кончики моих пальцев самопроизвольно ложатся на губы и начинают поглаживать их. Пугаюсь своей реакции на Женю и сразу же одёргиваю руку. Сейчас не до этого. Неправильно думать о бывшем мужчине своей сестры. Вики больше нет, я не имею права мечтать о том, кто мне не может принадлежать. Он чужой. Случайный гость в моей жизни. Нужно трезво смотреть на реальность. Жить мечтами больше не получиться из-за Тима. Всхлипываю, вспоминая вердикт Руслана, и тут же прикусываю до боли губу. Только бы не услышал…
— Я сейчас приеду! — звучит в трубке как гром среди ясного неба. Не успеваю открыть рот и возразить, как короткие гудки начинают оглушительно врезаться в сознание, причиняя головную боль…
— Тебя не пропустят в дом… — едва слышно шепчу, разворачиваясь к Тиму. Обнимаю мальчишку со спины, ложась головой на брюхо плюшевого зайца. Зачем-то прижимаю к груди телефон. Пусть хоть поубивают друг друга — мне всё равно. Больше не хочу никого ни видеть, ни слышать. Евгений для меня — табу. С Русланом нужно попробовать договориться. Вдруг у него пройдёт затмение и он опомнится после похорон. Всё-таки родная тётка Тиму я, имею на него больше прав, чем Исаев со своей свитой и кучей денег…
Ворочаясь на игрушке, ощущаю виском твёрдый предмет. В зайце, помимо наполнителя, находится что-то ещё, и эта вещь не даёт мне удобно пристроить голову. Сначала меня посещает смешная мысль о тайнике. Игрушка-то Тимохи! Ну как маленький ребёнок засунет в брюхо зайца какой-то инородный предмет, чтобы никто не догадался о нём? Но тут меня осеняет, и я резко сажусь на кровати, прижимая ладонь к быстро бьющемуся сердцу в груди…
Вика могла! Ещё как могла!
Охваченная любопытством, аккуратно вытаскиваю из-под Тима лапы ушастого, затем внимательно осматриваю игрушку со всех сторон. Ничего особенного, если бы под пальцами не ощущался «секрет».
Заяц пушистый. За шёрсткой сбоку не сразу замечаю замочек. Он скрыт под вязанной жилеткой, которую приходится снять. Проходит несколько долгих секунд до того, как я извлекаю из плюшевого зайца небольшую записную книжку размером с мою ладонь. Вот это да…
Провожу пальцами по твёрдому кожаному переплёту, а в груди спирает дыхание. Мне страшно её открывать, страшно листать страницы, исписанные тайнами моей Ви. Страшно копаться в её жизни, не потому ли, что в нём хранится правда об отце Тимофея? Все эти годы Виктория жила воспоминаниями, которые тщательно хранила в душе. Выплескивала свою боль на бумагу, играя роль счастливой супруги. Окрылённая мужчиной женщина не станет вести дневник. Она вела…
С замиранием сердца открываю книжку наугад, словно вытягиваю жребий, читаю страницу, которая попадается мне на глаза:
«…Сегодня Тиму исполнилось три месяца, и я снова взяла в руки дневник и перо…
Мне проще изливать душу бумаге. Строчки болью лягут на чистый лист и станет намного легче. Я опять смогу ровно дышать и меньше тебя ненавидеть…
Если бы ты только видел, Женя, как он похож на тебя, ты бы полюбил сына с первого взгляда. Он ещё совсем крошечный, но в нём столько твоего: мягкие кудряшки, красновато-медный оттенок глаз, которые я никогда не забуду, соблазнительная улыбка. Говорят, глаза у детей меняются со временем, но я верю, что с Тимом этого не случиться и когда-нибудь ты в нём узнаёшь себя.
У нашего мальчика твой нос. Прямой, с „изысканным“ ровным и острым кончиком. Когда расстроен, он хмурится также красиво, как и ты. Любуюсь им, когда спит, и сердце кровью обливается. Все могло быть иначе. Если бы ты не исчез, мы были бы счастливы втроём, но ты и так счастлив… без нас, с ней… со своей невестой. Сегодня увидела ваше свадебное фото и едва не умерла от отчаяния. Оно разодрало всю душу изнутри, вынуло её наружу, оставив меня истерзанной и опустошённой. Когда-нибудь я сожгу дневник и вырвусь из плена неразделенной любви, но ты так и не узнаешь о сыне. Ты — моя сокровенная тайна. Так глубоко ты проник в моё сердце и так скоро стал чужим…»
Переворачиваю листок и срываюсь в непроглядную пропасть. Сомнений больше не остаётся, как и вопросов. Вика сохранила свадебное фото гонщика с нынешней женой. Сразу её узнаю. Пара выглядит шикарной и счастливой. Невеста в платье за целое состояние, гонщик во всей своей красе: с голым рельефным торсом и в брюках. Необычно, завораживает и в то же время злит! Желание разорвать это фото пополам пронизывает меня насквозь. Едва сдерживаю порыв.
Боже, как же я влипла…
Евгений — биологический отец мальчика и он женат! Если узнает, чей Тим ребёнок, он отнимет его у меня навсегда, и глазом не успею моргнуть. Родному отцу я точно не смогу противостоять по закону, а значит, нужно держаться от него подальше. Ведь он предпочёл Виктории певицу, взял в жёны девушку из высшего общества, стоит ли ему тогда знать правду? Женя не вспоминал о Вике долгих четыре года. Что сейчас изменилось?
Глава 19
Столкновение
Евгений
Услышал её сдавленный голос и меня мгновенно перемкнуло тревогой. Как по щелчку пальцев от одного всхлипа. Словно что-то сломалось в груди, окончательно сорвало тормоза, и я не смог бездействовать, схватил ключи, извинился перед Валом и архитектором, у которого только что приобрёл дом, и покинул ресторан за считанные секунды.
Давно я не испытывал чего-то подобного: к Яне тянет так же сильно, как в своё время тянуло к Лере. Не задумываясь о возможных препятствиях, лечу к ней. Мне необходимо убедиться, что с девчонкой всё хорошо, что кроме утраты сестры её больше ничего не угнетает.
Но, блять! Почему-то душа не на месте. Чувствую, Исаев преподнесёт мне ещё тот дерьмовый сюрприз. Сегодня он правит балом, но это ненадолго. Яна будет моей, нравится ему это или нет, мне глубоко насрать!
У кованых ворот коттеджа Исаевых меня встречает охрана. Понаставил, сука, дополнительных псов. Я ещё не знаю, пропустят ли меня во двор, но уже злюсь до зубного скрежета.
Паркуюсь. Выхожу из машины, окидывая взглядом дом с освещёнными окнами в вечернем пригороде. Не успеваю сделать шаг, как ко мне подходит лысый мордоворот при всём своём параде, с рацией в руке, преграждая мне путь. Из кобуры на поясе торчит рукоять пистолета.
— Добрый вечер, — сухо произносит охранник, не спуская с меня цепкого взгляда. — Вы к кому? И по какому вопросу?