ним принималне ОСА. Заказпоступал отлюдей повыше,благодаря которым«Клуб» процветалвсе эти годы.
Ктому же Лигаосталасьжива. Почти.
ОСАспустилрукава мягкойклетчатойрубашки,скомандовал«пойдем, пройдемся,бюрократ» ипервым вышелиз своегобункера.Метрика Савельеванавела намысль, когозавербоватьдля следующего,важнейшего вистории КлубаЗадания.
«Почему«важнейшего»? – Андрееввпервыезадал себеэтот вопрос,сам и ответил.– Потому чтонаконец ясделаю то,ради чегосоздавалсяклуб – спасумиллионылюдей, пожертвовав…Сколько ихбудет в этораз? Двое? Трое?».
ОСАрешилподумать обэтом позже.
Всплытиенаповерхность ночнойМосквы еще идля того,чтобы забытьо делах. УруководстваКлуба неписаноеправило –«деловыеразговорыисключительнона рабочемместе». Неиз–за боязнипрослушки.Просто темыдляобсуждениястоль деликатные,что языкслушается и повинуетсятолько вкабинете у шефа.Принимаемыетам решенияна свежемвоздухе кажутсязлодейскимиинереальными,если бы несводкиновостей, вкоторых иногдамелькалиимена тех,кто чутьранее беззаботнопрохаживалсяпо коридорамостоженскойцитадели.
Раменки, Свечаплюс один, 57часов доначалаинформационнойвойны
ТелаГриши иШняги, сразбега взяв тридцатилетнийрубеж, непоправимодеформировались– лишниескладки,морщины,оплывающие контуры.Свеча горелана столе. Иеще однасвеча горела.[10]
Казалось,можновосстановиться– подкачатьмышцы, убратьлишниекилограммы,подкраситьволосы. Имелсяи более легкийспособ – пристальновсмотреться вбольшоезеркало вспальне. Они частотакпоступали – голые,близко–близкок зеркальной поверхности.Шняга напереднемплане, Гришаобнимает еесзади. Прищурившись,снималипокровы, наброшенныевременем. Вотражении проступалите, кем онибыли десятьлет назад.
Она– лебединаяшея, маленькаялегкая грудь,плодороднаяпопа, изящнаяуточка носа,двухсантиметровыересницы,позволявшие ейне краситься.НекрашенаяВы дажекраше. Шнягамогла быстатьрекламнойиллюстрациейкошмарнойВселенной, вкоторой неизобрелиФотошоп. Шнягакак и СофьяКовалевскаяне нуждаласьвискусственнойдоработкеобраза –произнесешьфамилию, исразу передглазамиформулы.Ничего лишнего.Математическиточноеисполнение идеальноговоплощенияестественностии женскойсилы.
Он– как слово«вечность» заполярнымкругом, какмногие в этомозаичноевремя, внеприцельномисполнениирассыпалсяна фрагменты.Даже в зеркале.Одногочеловека несобрать, а несколькоголемов –пожалуйста.Не личность,а свалкарасколотыхантичныхстатуй состертыми чертами.Или уютное ибезобидноесобраниезаблуждений.
Проникнутьсятаким человекомнепросто. Полюбитьпочтиневозможно.Ну разве чтоузнаешь, чтопод языком унего всегда ампулас цианистымкалием. Адальше как впособии «убейв себемизантропа» –«Рекомендация№1: если выоглянулись, акругомсвиные рыла,представьте,что этотничтожныйчеловекколлекциониретизображенияс добрымприведениемКаспером, рассматриваетих вечерами иулыбается. Ау того есть больнаямама, он о нейзаботится. Ау безликогорядом с ниместь имя». Например,ГригорийАлександровичКутялкин. Сейчасво рту у негомедленнотаетсмертельныйяд! Не просто смертельный,абескорыстносмертельный,смертельныйради другогочеловека.Сразу наводитсярезкость – илицо у него одухотворенное,и губыволевые, ирешительностьсо смелостьюв каждомдвижении.
Подумаешь– черты нескладываютсяв одно целое,зато яд под языком,аскетичнаякороткая стрижка,выносливые ноги-столбики,брежневскиеброви наволчьемпутинскомлице, глубокиеглазницы, изкоторыхбезошибочнобьет по мируотрепетированныйвзглядгрустныхсерых глаз.Палка палкаогуречик, воти вышелчеловечек, атеперьдобавимкрови, получилсяон суровый.
Гришаи Шнягаодинаковогороста – 183 см.Одинаковосутулые. Одинаковообезображеныинтеллектом. Диаметральноразныехарактеры.Судьба, предсказуемосчастливая,если бы ее непоместили вгигантскийиспытательныйполигонстолицы.Гриша и Шнягане смоглидоказатьсебя в Москве.
Москва– тысяча неизвестныхв уравнении,сплошьпеременныеполя. Город,бестолковошумный,внезапнозатихающий втемнотежилых дворов.Плохо склеенный,пахнущийтысячьюразныхзапахов, исполосованныйшрамами иррациональныхдорог. Город,в которомсвет и тьма,сила и слабость,вера,отчаяние ипорокперемешаны такрасточительно,что этой смесихватило бы надесятокстолиц. Москва– все ещеготовая иготовящаясястать отправнымпунктомнового мира.Город,достойный любойроли.
Онпросто бесследнопереварилеще двесудьбы. Всего–то.
Гриша,ловко ивовремя откликаясьна репликижены, попутноразмышлял о сложностяхсовременногомироустройства,нехваткеденег иславнойбиографиипредков.
Доблестныеродичи необеспечилиКутялкиныхнижилплощадью,ни рентой, нисвязями, которыепозволили быспокойноработать, отдыхать,лечиться,учиться,устраиватьдетей в детскиесады, школы,институты. Всеприходилосьделать самим.
Сейчаспредстоялосамостоятельноспасать мир.
Золотаямиля, 56 часов доначалаинформационнойвойны
Обабылистойкимипрагматиками.Никакого декадентскогофлёра:предприятиеприносилоприбыль,обходилоострые углызакона, большинствоакцийпроводилосьс согласиячленов Клубаи тех, кто егокурирует.Следовательно,эмоции лучшепридержатьдля личнойжизни.
Андрееви Павловвышли наОстоженку,постояли накрылечкеэлитноймногоэтажки, которуювтиснули впьяныеповороты«золотоймили»,норовившейскатиться кМоскве–реке.Спокойствиежителей домаи бурлящую адреналиномвотчинуКлубаохраняливялыеохранники. Учитываяуровень ихденежного удовольствия,онифильтровалидаже воздух – наподступах кдому он казалсяне такимпыльным.
Следующиедесять минутмежду шефом иидеологомКлубаулеглись вдва слова.
– «Генацвале»?– предложил Генаресторан.
– ПоСтивенсону? –ОСАобозначилвыбор, когдаониоказались вполутемномпогребке.
Генакивнул.«Стивенсоном»между собойони называлитемное пиво.За бокалом porter’aлучше всегообсуждались одержимостьэшеров[11]и наивноетворчествоанглийскогописателя[12].
ВКлубе Андреевавсёскладывалосьиначе,по–взрослому–технологичнои ответственно.Отхрестоматийногообществаосталасьдобрая воляучастников ивывеска, чтобыпосвященныеподозреваливсе что угодно– поисклегкой,достойнойсмерти, пафос,забаву,максимализм.Лишь бы несвязь сгосорганами, невеликодержавныезамашкимаскирующейсяподтрухлявыйпень империи.
ПериодическиОСАвозрождалтрадиции –тогдасамоубийцытянулижребий.Поскольку каждаяакция хорошооплачивалась,торжественныеи карточные стивенсовскиеритуалыкультивировалисьне из–започитанияили боязнисмерти, а дляпривлеченияновыхвпечатлительныхволонтеров.
ОСАстаралсяобъективнооцениватьстепеньриска длясвоихподопечных,всегда былоткровенен ине брался занаиболееприбыльныедела со 100%–нойвероятностьюсмертельногоисхода.
– Наши?– спросил онГену, дернувподбородкомв сторонутроицы, тихо хлебавшуючто–то вдругомполутемномуглу зала.
– Шпагини Ко, – доложилПавлов, несдержавгордости засвои кадры.
Шпагин– личностьлегендарная.В прошлом годуон и его друзья–мизантропыотправилисьна шельфСеверно–Ледовитогоокеана. Онипроработалидве неделипод давлением1,5 атмосферы.Они былимолоды,поэтомувыжили. Когдаребятавернулись изреанимационногоцентра вЛипках, укаждого насчетучислилось по 1,5миллионарублей. Миллионза каждуюатмосферу.
ОСАуважительноотносился ковсем присоединившимсяк егоорганизации, дажебездельникам–блоггерамиз Народногофронта, ноособенноценилквалифицированныекадры. Ксожалению,технологичныезаданияредкослучались в текучкеКлуба. Восновном,процветала подёнщинас риском 5% –гримировкапод Кадыровас последующимипоездками поМоскве ивесям,перевозканалички вСочи, Цхинвали Минск, медицинскиеэкспериментыс вакцинамипротивгриппа.
– Вуаля.Я знаю, коговыбрать.Осталосьтолькоприкинуть, вкакуюмясорубкуэтисчастливчикипопадут, – ротОСАперекосило, бугрына скулах разрослиськак щеки убелки–летяги– это означалосмущеннуюулыбку.
Павловвгляделся впасмурныйлоб Андрееваи, словночто–топрочитав там,пробормотал:
– Батюшкисвяты! Ты незнаешь, какуюмузыкузаказали длянаших гробов.
Шефкивнул. За тринадцатьлетсуществованияКлубаАндрееввпервые имеллишь смутныедогадки,зачемжертвуетсвоимилучшими волонтерами.Стратегическимрезервом.
«Раньшетакого не моглослучиться.Видно наш«поезд в огне»еще и подоткос идёт», –добавил быПавлов, еслибы не смотрелсейчас вглаза ОСА.Пожизненныйшеф клуба не представлял,на какуюсмерть он собралсяотправлятьсвоих ребят.
Раменки, 56часов доначалаинформационнойвойны
Каки многие онимечталивытянуть счастливыйстоличныйбилет –проездной в счастье,безограниченияколичествапоездок, невложив в этоусилий,соразмерныхчаемойнаграде.
НаисходепрошлоготысячелетияШняга гарантировала– «мыобязательнооседлаемнолики».Ноликами онаназывалапервоедесятилетиедвадцатьпервого века.Набросить наних упряжь,приручить,казалось ей пустяковымделом.
ЕвгенияНиколаевнаКутялкину, вдевичествеЖенькаСмирнова,получила великолепноеобразование,идеальновладеларусским,немецким,английским, легкосходилась слюдьми, умелаубеждать и руководитьими.Поклонникиходилитолпами.Каждое неповторимоестуденческоелето Шнягавыбиралаработодателей,предлагавшихпрактику.Панорамавозможностейбудоражилавоображение.
«Нолики»начистообманули!Осечкаследовала заосечкой. Двеиностранныефирмы,которым Шнягапосвятиласвойстартовыйпыл, свернулидеятельностьв России. Четыреждыона начиналавсё сначала.До девятогомесяца беременностибегала наработу: сРомкой в компаниюпопроизводствумороженного,с Сенькой – намашиностроительныйзавод.
Увы,она осталась встороне отлестниц,лифтов ипрочих подъемныхэлементовнаверх. Всеее надежды ичаянияпостепеннозакольцевалисьна Грише.Теперь онажила егожизнью.
Вотличие отШняги,Кутялкин неимел радужныхожиданий. Нервался наработу. Любуюдеятельностьвоспринималкак досаднуюнагрузку.Каждый новыйчеловек могстать дляГришистрессом.
Кутялкинстаралсяникого неподпускать ксебе слишкомблизко. Еслиобщался, тоисключительнона расхожиетемы, и тогда собеседникиоставалисьпохожимидруг на другабезобиднымиголограммами.Как только к голограммеприрасталочто–толичное, появлялосьсодержание,шероховатости,продольно–поперечныйразрез, Гришане понимал,что делать с «новым»человеком,терялся,часто велсебя неестественно,не вовремямолчал,невпопад