тут, то тамвгрызалисьпсы, быланеплохопристреляна.
Всёэтовыгляделозыбко иненадежно,если бы некруглосуточнаяяростьбеженцевФишгарда,сосредоточившихсяу линийобороны. Онипользовалисьлюбойвозможностью,чтобы лупитькрупнокалибернымипо суонси.Псы ежедневнопыталисьвклинитьсямежду объектамигорода,внезапноатаковали иззарослейрябины иорешника,опутывавшихнейтральнуюзону и всеокрестныедороги.
Разведкабоем обычнозаканчиваласьотчаяннойконтратакой. Перспективапойматьживогосуонси заставлялаоборонявшихсяидти подпулеметный огонь– крикираздираемыхна кускипленников,торжественнуюказнькоторыхустраивалиближе квечеру,становилисьвполне адекватнымвознаграждениемза десяткипогибших.
Фишгардуповезло. Псытакже как и хранителирыбы, такжекак и большинствостихийныхвоенныхадминистрацийнатерриторииВеликобританиине смоглиразжитьсябронетехникой.Её заменяливнедорожникисустановленнымив кузове крупнокалибернымипулеметами.Прорыватьсяв город наэтих машинахбыло весело,но не таклегко как впустыне, гдехорошозарекомендоваласебя этамодельвооружения.Тяжелый рельеф,прицельнаястрельбаобороняющихсябыстроотбили у псовохоту гонятьпо нейтральнойзоне.
Объявлениестран,сохранившихправосубъектность,цельютретьегоевропейскогопохода
–Почему бы намне устроитьдиверсию, неподброситьпсам паруцистерн соспиртным? –спросилГриша у Мики.Увязая в илеи тине, с трудомперескакиваяс камня накамень, онивышли ккромке воды.Оба с трудомприходили всебя послевчерашнего похмелья.– Онинажрутся, амы проведемкарательно–оздоровительнуювылазку.
Уэльскоесолнце всеещебезумствовало,выдаваямощностьсверхутвержденнойна октябрьнормы. Толькооно моглонаполнитьуэльскуютраву–колючки–деревья-сады,рассыпанныепо холмамФишгарда,неповторимымзеленымоттенком, невстречавшимсянигде кромеполуостроваГоуэр. Толькосолнцепозволялонизенькимскалам выглядетьтакими женепреступнымикак отвесныегромадыКарадага[94],а прибрежнымволнам соревноватьсявослепительностис праздничнымиюжнымиморями.
Одновременносолнцебережновскрывало пыльное,разваливающеесяуродствооборонявшегосягорода,ласкаяистерзанныйгородскойпейзаж.
– Охренел?– возмутилсяМика, онвстал на корточкии опустил головув воду.Отфыркавшись,выполз навязкий ил ивпервыеулыбнулся. Онвновь как ивсякий раз,когда речьзаходила обоевыхдействиях,начиналпутать словаи падежи. –Нажрутся псысовсем. Страхтерятьначнут.Охренеют внападении.Потрошитьлегче–легче.Нообрэмэнительно.Заваляттрупами нашипулеметы.
Трескнепрекращающейсяпальбыперекрылсвистприближающейсямины. Гриша иМика рухнулина мокрыйпесок, втиснулисьв него какморскиекрабы. Минапопала в обгрызенныйпирс впятидесятиметрахсправа.
– Еслибы Господьрешилсоздать мирзаново и спросилбы моегосовета, –пробормоталГриша. – Я предложилбы окружитьвсе страныЛа–Маншами исделать так,чтобы все, пытающеесялетать,немедленносгорало бы ввоздухе[95].
Что–тодремучееесть врефлексеприжиматьсяк земле дажеспустяминуту послетого, как отгремелвзрыв. Мика иКутялкинповиновалисьбы и дольшедремучимчувствам,если бы неКох:
– Мальчики,мы сегоднябудем жмуровпривечать? –Наталиявышла наберег,дотронуласьрукой доводы, сказала«брр» и повернуласьк унылымлицамгалоглассов.Те даже не потрудилисьотряхнутьсяот грязи. – Илиразомнемсябоевыми стаграммами?
Прошедшаянеделяизмениладевушку. Онана глазахпревращаласьв Че Геварубез бороды – снеизменнойсигаретой,жесткимвзглядом,кривой улыбкой,полнейшейнебрежностьюк своейвоеннойодежде ичумазойвнешности.
Новыйобразхмуроговояки пущепрежнего волновалКутялкина.Несмотря наполнейшуюутрату женственности,Наталия Кохпривычнозанималанадежныеплацдармы вдуше и головеГриши. Каждоеее появлениесловнозатягивалоГришу куда–то,откуда небыло дорогиназад, ксемье. Он понимал– они вместевыжили вхранилище итеперь у нихне будетдороги другбез друга.
– Давайя тебеприготовлюванну, –предложил онкак–то,заметив, чтоона пренебрегаетлетним душем,собраннымрядом с бараком.Для того,чтобы отмытьс себяхранилище, былоявнонедостаточнодвух днейгарнизонаСтоунхаус.
Емухотелосьсделатьприятное.Гриша до сихпорсомневался,простила лиона его за то,что он чутьне растерзалеё вхранилище.
– Ненадо. Янамеренанараститьгрязь допуленепробиваемойтолщины, – вморе онакупаласьпрямо водежде. Потомходила вмокром. Гришаубедился –простуда ейне грозит.Под одеждойостается всеменьше плоти.От тогоослепительноготела, котороеемупосчастливилосьнаблюдать иотчастипробовать вхранилищесохранилисьлишь кожа икости. Всёэтовыгляделокак клыки,способныенамертвовцепиться втебя. Наталиястановиласьтенью самойсебя. Такойженеустойчивойкак и многоена этой войне.
Иногдадо того какотключитьсяна своемжестком пыльномматрасеГришазамечал – девушкакладет на полфонарик ичто–то пишет.Как у неехватает силна мемуары?Как удаетсяработать ивоеватьнаравне смужчинами?
– Нучто,мальчики?Арбайтен? –Наталияоглянуласьсловно впоисках урны,только потомстрельнулабычком вморе.
– Сначаларазомнемся, –Микавзболтнулсвою флягу. –Занезависимость.
Занезависимостьрусскаябригадавыпила нечокаясь.
–Теперьрасскажи онаших планах,– попросилаНаталия. Всюнеделю она моделировала,каквырваться изФишграда, щепетильновыведываялюбуюинформацию,котораяможетоказатьсяполезной. –Что у нас планируетсязавтра?
– Всекак прежде –днем суонсибудутстрелятьиздалека,ночьюприсылатьсвоихофанаревшихчингачгуков,которыесохнут без крови.Мы будем ихловить ирезать.Ловить и резать.Потому какнам без кровитоже душно инеуютно. Онибудутвзрывать ирэзать нас. Боиместногозначения.Большеникакихпланов.
– Таки будетпродолжаться?Они будутбомбить. Мытрупысобирать да вподвалахотсиживаться?Кто жепобедит?
– Укого сдадутнервы.
– Судяпо моимнервам, мыуже завтра пойдемврукопашную,– Наталия неморгаясмотрела насолнце.
Микапожал плечами.
Онипочтиодновременноподобраликамушки ибросили вводу. Никтоне обращалвнимание натрещавшие наокраине выстрелы,нараздавшийсяв отдалениивзрыв. Восходинтересовалбольше, чемпроисходящеев городе иокрестностях:
– Понынешнемураскладу явижу и мы, иони готовыхоть сто леттерпеть.Главное,чтобы дляэтой дрочкихватилопродовольствия,оружия иместа для жмуров.Одно я знаюточно – псы неуйдут. Волк, отведавшийчеловеческоемясо, несогласитсяна другуюпищу. А мы несдадимся.Видели, многиесемьиперебираютсяв ямы от мин,накрывают ихтентом,надеясь – водну воронкусуоснси невоткнутсядважды?Такчта жизньпродолжается.
– Слушай,Мика, о чемтебя ниспроси, тывсё знаешь. –Кох не моглаизбавитьсяот патологическогонедоверия ккавказцу,поэтому частозадевала егопо поводу ибез. –Здравомыслиеведь нечеченскоедело. Еслитак пойдет,то мир ссодроганиемувидитпервогочеченца–инженера.Первогоестествоиспытателя.
– О,женщина, тысказалавсегонесколькослов и смоглачетыреждыоскорбитьменя. Но я тебеотвечу.Немногимраньше –чеченскоемировоззрениене вмещалотакиепустяки какинженерноедело и большаяполитика. Новместе свойнойпришло времязадуматься ио них, – Мика иНаталия часторазминались,стараясьнанести другдругуболезненныеуколы.
– Чегож ты хочешьот третьеймировой?СоздатьВеликоеКняжествоЧеченское?
– Княжество– не хочу!МинимумФедерацию.Максимум –сатрапию.
– Ого–го,какие планы!Поэтому тыгниешь здесь?Для чего?Почемуваллийцыдали тебездесь такиеполномочия?
– Яоказал имчесть, чтоостался.
– Несмеши. Тебячто докторЭбрилл долбит?
– Меня?Неверный? –Микаоставалсяспокоен. Дажеулыбался. –Наоборот, ядолблю их.Поэтому идержат –иногда япристегиваюк поясу резиновыйчлен и жарюих в зад.Нация такая.Безтелевидениямогут, безкниг тоже,без того,чтобы кто–тоне долбил взадниеворота, житьне хотят.Долго не протянут.Пидарасыодним словом.
– Зачемрезиновым–то?Своего нет?
– Свойя храню длямосковскихевреек.
Кохфыркнула,оценивмирныйнастройчеченца.
Созданиерыцарскихсоюзов, надобровольнойосновепривлекаемыхк охраневыведенных врезервтрубопроводови маршрутовдоставкиэнергоносителей.
Онвсё большеубеждался – ипо ту, и по этусторонуобороны людихотятсделать так,чтобы восприниматьжизньисключительнокак прелюдиюк грядущемубою. Каждыйдень в ожидании.Чтобы неосталосьничего кромежелания умереть.
Кутялкинпредположил,что и всредневековыхсраженияхпобеждали те,кто увереннобалансировална тонкой гранимежду жизньюи смертью. Те,кого ничегоне удерживалони здесь, нитам. Нипрошлое, нибудущее, ниБог, ни черт.
Кутялкинсловно навикимапииподнимался вверхнад городом иобозревалКошмар. НаместеФишгарда иокрестностейпостепеннообразовывалосьсерое пятно.Зеленый цветуэльскихполей выцветалв выжженнуюпустыню, вовскопанную взрывамисерую пашню.
Повсемугришиномутелуустаканилосьстойкоеощущениесоразмерностивсему происходящему.Приправленнаяалкогольнымугаромоборонагорода – этото, что ондолженделать ибудет делатьдо конца,пока шальнаяпуля илиминометныйснаряд непрервет его бессмысленнуюрефлексию.
Сейчасот негодолженостатьсяпросто набордействий –похавать,почистить–зарядитьоружие,таскать,бинтовать,когда нужноброситься впоследнююатаку, чтобырвать чужиеглотки дотого момента,пока непорвут егособственную.
Осень,кровь,взрывы,привычныекак тиканьечасов, пыль,брань,последнийглоток вискина ночь,никакойчистки зубов,черныйпровал в бездну,из которой невыхватывалидаже разрывымин. Часто небыло силразговаривать.Вечером онипонуроплелись вбарак и валилисьна вытертыематрасы.
– Ярость,отчаяние,безнадега –вот рецепты победы,– соглашалсяМика.
Каждыйраз, когдаГриша думал,что умирает, чтобольше нетсил, чтоусталостьвот–вот доестоставшийсяогрызок еготела, он перечислял,ради кого онпостепенноуходит изжизни: «ЗаПензу. ЗаВологду, –шепталКутялкин,таскаяраненых.
– ЗаТулу. ЗаПсков, –бормоталоглушенныйвзрывнойволной.
– ЗаКрасноярск.За Читу, –всхлипывал,укладывая вбратскуюмогилу трупыв 5–6 рядов.
– ЗаТверь. ЗаТоржок, – орал, когдаему давалипострелять, ион вместе с другимиваллийцамивыпускалочередь во тьму,из которойкрались кгороду псы.
– Забубликов, –шептал,бинтуяужасныеосколочныераны.
Гришачувствовал,как всебольшепокрываетсякоростой – ина тело, и надушу ложилсянесмываемыйналет смерти,царившейповсюду.
Несмотряна изоляцию,пьянство,