статочен. При отеске дерева расщепленной галькой стружка обычно бывает короткой, ломаной и слегка скрученной; отесанная поверхность — шероховатой и занозистой. Край, образующий угол в 40—50°, более эффективен в такой работе.
Карельской экспедицией 1960 г. было проведено испытание кремневого ручного рубила в рубке ольхи и березы на корню, в лесу (рис. 24).
Ручное рубило изготовлялось по типу ашельских орудий, имело рабочий конец овальной формы и вес 700 г. От каждого удара рабочий конец орудия глубоко входил в сырую древесину ольхи. Удары наносились под углом 50°. Подрубных ударов не производилось. Стружка имела волокнистый вид и оставалась на пне бахромой. Всего на рубку ольхи диаметром 9 см было затрачено 7 мин. Удары резко отдавались на руку, хотя рубило имело значительный вес, рука быстро уставала, требовались короткие передышки.
Рис. 24. Рубка ольхи ручным рубилом. Результат после 5 мин. работы.
С рубкой березы диаметром 6 см была сопряжена задача изготовления палицы. Для палицы требовалось корневище — наиболее твердая и тяжелая часть дерева. Необходимо было перерубить корни, разветвляющиеся в стороны от комля. Вся работа по вырубанию корневища березы и удалению верхушки ствола потребовала 20 мин. Еще 15 мин. было затрачено на окончательную обработку палицы: подтеску корней, снятие коры и подправку конца рукоятки. Следовательно, весь процесс изготовления грубой палицы при помощи рубила ашельского типа занял 35 мин.
При типологическом обзоре каменного инвентаря кажется, что на протяжении среднего и позднего палеолита отсутствуют орудия для рубки дерева. Ручные рубила ашеля постепенно мельчают и наконец исчезают полностью. Лишь в мезолите в некоторых странах возрождаются ручные рубила и даже пришлифованные ручные топоры или топоры типа транше, чтобы в следующую эпоху превратиться в шлифованные топоры, тесла, долота и довести обработку дерева до расцвета. Правда, теперь мы знаем, что орудия, выполнявшие функции топоров, не исчезают при переходе к леваллуазской технике скалывания и позднепалеолитической системе расщепления кремня. В мустье и позднем палеолите нередко встречаются оббитые гальки, крупные нуклеусы, угловатые обломки кремня с достаточным весом.
Возможность обработки дерева такими случайными орудиями объясняется свойствами древесины, ее мягкостью, податливостью. Под воздействием удара даже сравнительно тупым предметом происходит разрыв волокон, а еще раньше — разрушение их связей, ввиду слабого продольного сцепления. Древесина под ударами угловатого камня или чуть заостренной гальки становится рыхлой, мочалистой, рваной и неровной, легко поддается их воздействию. Те группы австралийцев, которые не имели по разным причинам топоров, а тесла у них отсутствовали вообще, нередко работу по дереву вели таким способом, облегчая ее выжиганием.
Существенный результат был получен в эксперименте при сравнительной рубке дерева ручным рубилом и неолитическим шлифованным топором на рукоятке. Молодая ольха 10 см в диаметре была срублена за 10 мин. работы кремневым рубилом. Для рубки ольхи того же диаметра нефритовым топором на рукоятке потребовалась 1 мин.
Опытами было установлено, что при увеличении диаметра ствола скорость рубки деревьев резко надает. Рубка сосны диаметром 25 см неолитическим топором в опытах под Каунасом потребовала 15 мин., рубка сосны диаметром 40 см в опытах на р. Ангаре — 1 час, считая только рабочее время. Почти такой же результат дает нам уравнение
t2 = (D2/D1)3· t1
где D1 — диаметр бревна в 25 см; D2 — диаметр бревна в 40 см; t1 — время рубки бревна диаметром в 25 см (в мин.); t2 — время рубки бревна диаметром в 40 см (в мин.).
t2 = (400/250)3 · 15; t2 = 4.096 · 15 = 61.44 мин.
Изучение Г. Мюллером-Беком рубки деревьев на швейцарском свайном поселении Бургэшизее-Юг (Burgäschisee-Süd)[160] свидетельствуют о том, что в начале рубки расстояние между рубящими и подрубными ударами по стволу было около 30—40 см. Таким образом, рубка здесь, особенно в первой стадии, сопровождалась не отделением щепы в собственном смысле, а отщеплением пластин, при котором нельзя было обойтись без клиньев.
Очень важным результатом экспериментов был вывод, что в работе неолитические топоры не ломаются, а очень медленно тупятся. Этот вывод стоит в противоречии с мнением Г. Чайлда, который считал, что каменный топор едва ли был пригоден для срубания более чем одного дерева.[161]
До недавнего времени среди советских ученых господствовал взгляд, что появление меди не оказало влияния на производительность труда. Более того, некоторые авторы считали, что «чистая медь по своим физическим свойствам была, однако, мало пригодна для изготовления орудий и оружия».[162] Несостоятельность этого взгляда очевидна хотя бы по самому факту существования медных орудий в древности.
Первое испытание медного топора было проведено в 1956 г. под Каунасом. Медным топором весом в 500 г были срублены стволы сосен 25 см диаметром, за 5 мин. каждая. Работа медным топором оказалась в 3 раза производительнее работы неолитическим топором. Превосходство медного топора над каменным заключалось в том, что угол заострения лезвия первого был доведен до 20°, в то время как у второго он имел 45°. Лезвие медного топора проникало глубже в древесину. Помимо того, медь превосходила кремень своим удельным весом, который у первой достигал 9, а у второго только 3. Медные топоры и тесла при малом объеме имели достаточную тяжесть, благодаря чему рукоятки для них не нуждались в специальных утяжелителях, как это было с каменными. Их крепление к рукояткам было намного проще, объем крепительного узла значительно меньше, траектория и удар точнее. Что касается твердости, то в обработке материалов вовсе не требуется, чтобы твердость инструмента превосходила твердость обрабатываемого материала во много раз. В современной металлообработке сталь обрабатывается инструментальной сталью, в которую введен определенный процент никеля или вольфрама, хрома, ванадия, марганца или какого-либо другого компонента, сообщающего необходимую твердость.
Трехкратное превосходство медного топора над каменным, установленное в рубке сосен под Каунасом, не есть абсолютное преимущество. Кратность рабочего эффекта зависит от многих условий, которые могут понижать или повышать это преимущество, но безусловное превосходство медных орудий в обработке дерева остается несомненным.
Обработка дерева у австралийцев. Их деревянные орудия и оружие
Ч. Маунтфорд[163] описывает изготовление копьеметалки у племени питьяндьяра (Центральная Австралия). Инструментами служили камни с острыми краями и углами, подобранные на склонах холмов. Сначала старики-аборигены около часа делали на стволе дерева мульга (Acacia aneura) диаметром до 20 см треугольный надрез, работая одной и двумя руками. Когда надрез был углублен на 3—4 ом, мастера, работавшие по очереди, ударяя крупным камнем по стволу, нанесли две трещины по краям его, чтобы затем при помощи деревянных клиньев отщепить от ствола горбыль-заготовку. После очистки и отески заготовки наступила фаза чистовой отделки ее кремневым долотом. Весь цикл работ считался завершенным полностью, когда на одном конце копьеметалки прикрепляли смолой каменный отщеп для использования ее и в качестве долота.
Здесь надо отметить два своеобразных момента австралийской техники: 1) черновая работа производилась обломками камней, найденными вблизи, без подправки их; 2) заготовка копьеметалки вырубалась из живого древесного ствола без предварительной валки дерева.
О том, что такие примитивные приемы работы в австралийской технике не были случайностью, подтверждает Д. Лав. Он следил за работой женщин над изготовлением большого деревянного корыта, которое выделывалось из полого ствола эвкалипта (Eucalyptus rostrata), поваленного ветром. Работали шесть женщин под руководством наиболее пожилой и опытной австралийки лет 50. Орудиями служили подобранные в окрестностях подходящие камни. Вначале наносились контуры корыта, потом приступали к вырубанию заготовки размером 30×70 ом. Эти операции занимали 1 час 30 мни. Женщины их выполняли парами: если одна пара уставала, на ее место вступала другая. В процессе работы орудия подправлялись ударной ретушью, иногда подыскивались другие, если старые подострить было нельзя.
Вырубленная из эвкалиптового ствола заготовка зарывалась в сырой песок ложа ручья до утра следующего дня. Увлажненная древесина не давала досадных трещин по слоям. Долбление полости корыта продолжали две нары женщин такими же острыми камнями до тех нор, пока корыто вчерне не признавалось готовым. После этого строгали изделие кремневым или кварцитовым долотом, полученным у мужчин, пока не доводили стенки до необходимой толщины, а затем корыто окрашивали охрой. Перед окраской корыто просушивали на углях костра, чтобы удалить влагу. На весь процесс затрачивалось около 1/2 дней.[164]
Рис. 25. Деревянные изделия.
А — деревянные ложки мезолитической культуры эртебёлле (Дания); Б — деревянные корытца (pltchi) австралийцев; В — лодкообразные корыта австралийцев.
Огонь в обработке дерева австралийцами занимал важное место. Они не знали керамической посуды, хотя глиной пользовались часто. Сосуды для жидкости они делали из дерева путем выжигания раскаленными углями и выскабливанием с помощью кварцитовых отщепов и раковин.
Затем полировали их древесной корой. Однако корытца (pitchi) выдалбливались из мягкого и твердого дерева при помощи долот.