Настил помоста состоял не из плах, которые делались путем раскалывания бревен на две половины, а из круглого леса. Нет признаков, по которым археологи могли бы судить о способах крепления бревен настила к сваям. Остается только догадываться, что пастил накатывался на предварительно закрепленные поперечные балки способом привязывания. Так возводились и возводятся до наших дней свайные постройки Меланезии.
Настил покрывали слоен глины, смешанной с песком и гравием, и только на этот водоизоляционный пласт накладывался пол жилой площадки.
Свайные дома, как правило, были прямоугольные. Есть повод думать, что опорные столбы для фронтона крыши имели длину до 6.5 м. Их нижние. концы погружались Для устойчивости в дно озера, верхние имели развилки для укладки коньковой балки. Вместе с боковыми столбами, но более короткими, они создавали для жилищ Робенгаузена достаточно солидный скелет.
Рис. 58. Забивание свай в дно озера на палафитах (реконструкция).
Судя по обуглившимся остаткам уничтоженного пожаром поселения, покров крыш состоял из соломы или древесной коры. То и другое найдено на дне озера. Края крыш опускались, очень низко, защищая обитателей от длительных холодов и в штормовую погоду. В дополнение к таким предохранительным мерам вокруг жилья ставилась еще невысокая ограда из столбиков, переплетенных ветками, обмазанная слоем глины в 2—3 см. На это указывают остатки обмазки с отпечатками хвороста. При изготовлении обмазки строители подмешивали в глину связующие вещества — траву и солому.
Вход в жилище, располагавшийся с южной стороны, имел деревянные двери. Была найдена широкая еловая доска, отколотая от большого дерева. Она имела длину 145 см при ширине 40 и 55 см и толщине 4 см. Доска была хорошо отесана, имела на торце боковой штырь, служивший вертикальной осью. Посередине двери оказались два отверстия, которые рассматриваются в качестве приспособления для укрепления засова.
В таком прямоугольном по плану жилище очень экономно использовалось внутреннее пространство. Правый угол от входа занимал ткацкий станок. Было отведено место и для кладовой, где хранились запасы хлеба, сушеных яблок, орехов, льна и т. д. Был хлев для коз. Толстый слой глины, в которую вмазывались каменные плиты, отделял очаг от пола. Существовало место для зернотерки, для работы в зимнее время и для сна. Последнее выделялось присутствием весьма заметного слоя из меха, буковых листьев и соломы. Предполагается, что рядом с дверью находилось окно. Дымоход в жилье отсутствовал. Дым выходил через дверь и щели. В стены вделывались деревянные крючки дня подвешивания разных предметов. Освещением служили сосновые лучинки, богатые смолой. Посуда употреблялась глиняная и деревянная.
Своеобразную цепь развития болотных жилищ, возникших в мезолите Европы, с одной стороны, и свайных — с другой, продолжают жилища, возводимые на торфе. Основание этих жилищ состояло из древесных стволов или плах, которые шли параллельно друг другу, поперек всего сооружения. По двум широким сторонам продольно расположенные бревна ограничивали этот древесный помост. Если помост постепенно погружался в торф, то его систематически возобновляли, накладывая друг на друга до восьми слоев бревен. Помост дополнительно закреплялся по углам несколькими вбитыми в грунт кольями. Бревна, ограничивающие помост с обеих узких сторон, имели еще и отверстия для боковых столбов, служащих опорой стен. Столбы представляли основу для плетения, которое затем обмазывалось глиной. Иногда снизу стены еще закреплялись кладкой из камней. Одна из длинных сторон иногда как будто не имела стены, и крыша здесь, следовательно, непосредственно соприкасалась с полом. Основание было покрыто слоем глины толщиной от 7 до 12 см. Жилище было разделено на два помещения, причем в меньшем из них располагался очаг из обмазанных глиной камней.
Мы имеем дело, следовательно, с такими же прямоугольными и двучленными, с фронтальной двухскатной крышей строениями, как и свайные постройки. Разница заключается в том, что торфяные жилища обычно были меньше свайных, их длина не превышала 6.5 м, ширина — 5 м. Отдельные дома располагались правильными рядами, все поселение разделялось узкими бревенчатыми улицами и часто окружалось палисадом.
Небольшие прямоугольные дома, внутреннее деление жилищ на два помещения, одно из которых является кухней, расположение жилищ несколькими параллельными рядами («улицами»), группировка жилищ вокруг одного большого «дома для собрания» — вот, следовательно, то новое, что отличает поселения рассматриваемой стадии развития. По ряду стратиграфических наблюдений эти торфяные жилища относились к несколько более позднему времени, чем свайные.
Вооруженные столкновения в это время становятся все более частыми. Усиливается производство оружия, а поселения окружаются рвами и валами. Похищение стад скота было важнейшей причиной вооруженных столкновений. Резкое увеличение войн является одним из проявлений процесса распада родового строя. Европа покрывается сетью городищ — укрепленных поселений или убежищ военного времени.
Примером поздненеолитических городищ Центральной Европы является поселение у Альтгейма на р. Изаре. Оно имело 40 м в диаметре и было окружено тремя рвами, разделенными частоколом. Враждебные племена взяли приступом и сожгли это поселение. До сих пор во рвах встречаются наконечники стрел и каменные палицы вместе с человеческими костями. Технически и стратегически были более совершенными городища у племен, населявших бассейны pp. Рейна и Мааса. Городище у Майена на Рейне имело форму овала, 360 м в длину и 22 м в ширину. Оно было окружено одним рвом и валами по обеим его сторонам, а за ними деревянным палисадом. В городище вело семнадцать ворот, н, очевидно, в семнадцати местах прерывались ров и палисад. Ворота имели дополнительную защиту. В случае опасности все окрестное население со всеми своими стадами укрывалось в этом городище, поэтому оно должно было иметь много входов для того, чтобы можно было бы быстро в него проникнуть.
Городище-убежище у Урмитца имело четыре линии обороны: два рва с одним валом между ними, а внутри деревянный палисад. Все линии были расположены в виде дуги, в соответствии с формой городища. Хорду этой дуги образовывал высокий обрывистый берег Рейна, она достигала 1275 м длины. Как и в Майене, в городище вело много входов, но так, что 4—5 воротам во внутреннем рве соответствовало двое ворот в наружном. Нападающие, проникнув за первую линию укреплений, попадали в ловушку. Осажденные выходили им навстречу через множество ворот во внутреннем рве, а нападающим оставалось значительно меньше выходов для отступления, чем их противникам для атаки. Тем не менее обилие ворот было наиболее уязвимым местом всей системы этих укреплений. И в тех воротах внутреннего рва, которые соответствовали перерывам в наружной линии укреплений, устанавливались специальные деревянные башни из вертикально поставленных балок. Башни эти замыкались только в военное время. Нападающие встречали перед собой сплошную стену из земляного вала и деревянных башен. Во время опасности в городище могло укрыться до 20 000 человек.
Но все рейнские городища были только временными убежищами. В городище у Михельсберга обнаружены следы постоянных жилищ, частично углубленных в землю. Жилища эти располагались рядами (кварталами), внутри жилищ и между ними выкапывались ямы для погребения умерших.
В городищах найдено много каменных и костяных орудий, предметов утвари и украшений, глиняных сосудов. Керамика производит впечатление примитивных изделий и даже служила основанием для отнесения населения этих городищ с их земледелием, скотоводством и медными предметами к раннему неолиту. Глиняная посуда здесь снова получала круглое или острое дно вследствие изменения образа жизни и появления систематических перекочевок, сезонных передвижений от пастбища к пастбищу. На кратковременных остановках довольствовались шалашами-землянками и походной посудой. Но при этом всегда сохранялись постоянные поселения в качестве исходных баз и надежно укрепленных убежищ.
Близкий путь развития проходили земледельческие племена, населяющие территорию современной Франции. В бассейнах pp. Соммы, Севы и Роны к середине III тыс. до н. э. сложилось земледельческое хозяйство. Люди жили или в пещерах, или в небольших полуземлянках в мирных оседлых поселениях.
Во второй половине III тыс. до п. э. повсеместно строятся городища. Они создаются в древнейших земледельческих районах Франции: в бассейне pp. Соны и верхней Роны (Кен-де-Шассей), французской Юре и северо-западной части страны. Кен-де-Шассей располагалось на возвышенности, имело 744 м длины и от 110 до 205 м ширины. Два противоположных ее конца, северо-восточный и юго-западный, были защищены земляными валами.
Городище Фор-Арруар[367] является одним из типичных. Оно занимало изолированную возвышенность площадью в 7 га. С юга, востока и запада крутые склоны делали эту возвышенность труднодоступной, и только с севера они мягко, переходили в плато. Поэтому только там был выкопан глубокий ров, имеющий 260 м в длину. Его сопровождал высокий вал. С востока и юга склонам возвышенности была искусственно придана равномерная крутизна, и по самому краю их был насыпан вал из земли или меловых блоков. Выровненная дорога вела из долины наверх в поселение. При раскопках внутри городища были открыты остатки жилищ-полуземлянок и найдены орудия из камня и кости, глиняные сосуды, пряслица и женские статуэтки. Как и другие городища северо-западной Франции, Фор-Арруар был основан во второй половине III тыс. до н. э.
В это время область распространения земледельческих племен на территории современной Франции заметно расширилась, городища появились на юго-западе страны. Примером является неолитическая крепость у Пе Ричарда в устье р, Гаронны. Укрепление занимало изолированный бугор, доминирующий над окружающими его долинами. Общая площадь его достигает 6 га. Оно было окружено двумя широкими рвами. Рвы отделялись друг от друга валом. Эта первая линия укреплений имела четыре входа, вымощенные небольшими камнями и огражденные внутренними рв