Я за рулем мерса, рядом сидит Вован, мы спешим к парням, которых хочу проинструктировать, как себя вести на стрелке. Позади нас движется девятка — охрана, в городе сумрак, освещение на столбах горит на каждом третьем, если не реже.
— Макс, так как действовать будем? — спросил Вован и сразу же предложил: — Давай я Герычу морду начищу, а потом уже с ним базарить?
— Ты не понимаешь, что все очень серьезно? — посмотрел я на него. — Какое там морду начистить! Забыл, что он меня пытался завалить и ни один раз? Вова, очнись! Оцениваю шансы, что разойдемся миром один к десяти, не больше.
— Да? — почему-то озадаченно спросил Вован, провел ладонью по своим коротким волосам несколько раз и заявил: — Думаю, Маба, ты не прав. Шанс, что не добазаримся есть, но чтобы стрелять… — он отрицательно головой покачал. — Нет, не думаю, мы же друг друга все давно знаем, некоторые пацаны и вовсе с детсада знакомы и на одном горшке сидели!
— Посмотрим и дай-то бог, чтобы все мирно разрешилось, — ответил я, оставшись при своем мнении.
Парням, что с нами на стрелку едут, коротко изложил все риски, в том числе и сказал, что никого не стану осуждать, если откажется.
— Парни, братаны, дело может закончится потасовкой и стрельбой. Вам к этому нужно оказаться готовыми, как морально, так и отреагировать адекватно. Мы не собираемся подставлять щеки, если нас по морде лупят. Тем не менее, обязан спросить: вы со мной; готовы; не дадите заднюю? — обвел взглядом стоящих полукругом парней возле тачек.
В свете фар вижу хмурые, решительно настроенные лица.
— Ну так что парни? — обратился к ним Вован. — Поставим на место того, кто нас решил подставить и разинул рот на кусок пирога для него не предназначенный?
— Без базара, не вопрос, не отступим, не струсим, — раздался нестройный хор голосов.
— Тогда погнали и решим этот вопрос, — кивнул я, заранее зная ответ парней.
Понятно, что если кто-то и боится до одури, то ни за что не признается. При этом следует учитывать, что если кто-то откажется, то мгновенно останется без работы и, естественно, бабла. Трусу, как бы и что я не говорил, не место среди парней в ЧОПе. Такому никто потом руки не подаст и на помощь не придет. Можно считать, что его карьера окончится, так и не начавшись. А у всех амбиции, каждый мечтает о крутой тачке, уважении и куче бабок, которые открывают все двери. Как я к этому отношусь? Можно ответить одним словом — сложно. Достичь мечтаний честным путем не так-то просто, следует взвешивать каждый шаг и искать компромиссы.
Мерс ровно гудит движком, Семеныч не обманул, тачка хороша. Мы как раз выехали на окружную, патрульный экипаж гаишников вроде сделал вид, что не заметил наши тачки, хотя инспектор и начал поднимать жезл, чтобы остановить и проверить документы и дыхание.
— Макс, пусти девятку вперед, — попросил Вован. — Парни смотаются на точку и глянут, что там и как.
Молча притормозил и указанная машина, обогнав нас, с ревом двигателя устремилась по неосвещенной трассе. Перед поворотом в деревню мы остановились, опять-таки по просьбе начальника службы охраны. Вован, с рацией в руках, отдает короткие приказы парням в соседних машинах и ждет, что объявят посланные разведать обстановку. Наконец, динамик у рации ожил:
«— Вован, тут пока никого! — раздался голос одного из парней в девятке, того, кто пенял мне, что ввел их в заблуждение и отправился с Галей не на хату, а прокатиться».
— Принято, — сказал Вован в рацию. — Выдвигаемся, ждите!
«— Заметано! — хрюкнул динамик в ответ».
Не дожидаясь от Вована сигнала, я направил мерс по грунтовке, прилично так расквашенной. Как ни крути, а отечественные тачки проходимые, мерин в нескольких места буксовал, но все же его не пришлось толкать — сам выбрался. А вот едущая следом бэха увязла, ее решили не вытаскивать сейчас, а на обратном пути вытолкать. Парни из БМВ расселись по оставшимся тачкам и мы, спустя двадцать минут, прибыли на стрелку. Светятся несколько огоньков на кранах, раскопаны котлованы, стоит в отдалении несколько экскаваторов и больше никого, ни единой живой души, если не считать парней на девятке, к которым я и подрулил. До намеченной встречи еще десять минут, но Герыча нет.
— Вов, а не может он нас кинуть? — поинтересовался я у своего начальника охраны, подразумевая его бывшего зама.
Мы остановились в нескольких метрах от уже возведенной стены дома в два этажа.
— Вряд ли, — неуверенно ответил тот. — Это не в его интересах.
— Тогда подождем, — пожал я плечами и закурив, стал прохаживаться возле машины.
Минут пять прошло в ожидании, пока кто-то из парней не воскликнул:
— Едут!
Действительно, к нам направляется две машины, разглядеть в темноте их марку невозможно, но вряд ли в это время тут окажется кто-то другой. Не доезжая до нас метров триста, тачки остановились, захлопали двери и перед капотами машин показалось несколько фигур.
— Кого-нибудь можешь разглядеть? — всматриваясь с прищуром вдаль, спросил я у Вована.
— Без понятия, не видно ни хрена! — ответил тот.
— Ну, пойдем, побазарим, — принял я решение, предварительно сняв с предохранителя ТТ и сунув его в боковой карман куртки.
Есть ощущение, что это западня, интуиция об этом чуть ли не орет благим матом. И тем не менее — иду, спокойно и неспешно. Нам навстречу направились двое, один из которых, судя по походке и телосложению — Герыч. Ну, это уже немного радует, может зря на воду дую?
— Привет! — остановился в паре метров от нас Герыч, не вытаскивая рук из карманов.
Его спутник стоит вполоборота, кряжистый мужик с холодным и равнодушным взглядом. Такое ощущение, что на разборках ему не впервой присутствовать и это мне не нравится, как и то, что личность сопровождающего неизвестна.
— Здравствуй, Гера, — ответил я тому, кто меня заказывал. — Давай сразу к делу. Что за дела и с какого хрена нанял киллеров по мою душу?
— Бес попутал, — хмыкнул тот. — Да ты и сам должен догонять, что займись этим вопросом серьезно, то уже тебя бы давно похоронили.
— Получается, что очереди из автомата, которые мимо прошли — не серьезно?! — покачал я головой. — И как мы с тобой дальше в одном городе существовать по твоим прикидкам станем? Боюсь, тесно окажется. Опять-таки, ремонт машин и мои нервы стоят не дешево. Готов ли ты извиниться, чтобы все поняли и приняли?
— Смотря, что ты под моим началом оставишь, — нагло усмехнулся тот. — Треть парней из ЧОПа под мое крылышко отошли…
— Максимум — двадцать пять, — мрачно перебил его Вован, который мне говорил о совсем другом соотношении. — Макс, это те, за кого не могу поручиться и которые не ответили на поставленный вопрос «за кого они?», — пояснил мне начальник охраны.
— С твоего позволения, продолжу, — как ни в чем не бывало, сказал Герыч. — Ты вот, Маба, разбазариваешь активы, отпускаешь на сторону бизнесменов, которые нам башляют, а это совсем не по понятиям! Как перед парнями ответишь, что им баблишка меньше на развлекуху теперь падает в карман? Короче! То, что ты бросил, переходит ко мне, а что не сможешь удержать — отдай сразу.
— Договориться явно не удастся, — медленно произнес я, удивляясь, с чего же он такой борзый. — Гера, ты решил померяться с нами силой? Да через неделю не сможешь своим бойцам денег дать. Они тебя сами на перо поставят или удавят где-нибудь! Теперь слушай сюда! — я сплюнул под ноги. — Бабки у меня есть, тебе это известно и нанять кого-нибудь, чтобы поставить точку в нашем вопросе — не поленюсь, но уже профессионалов. С тебя сто штук зелени, за причиненный вред и неудобства, и чтобы духу твоего в городе и окрестностях не было! Срок до утра! — выдал и резко развернулся, намереваясь отправиться к нашим тачкам.
Понятно, что переговоры провалились, каждый остался при своем.
— Дурак ты Маба, — прозвучало мне в спину. — Я же хотел тихо все порешать, ан нет, не вышло, — с издевкой заявил Герыч и практически с его словами меня Вован сбил с ног, прикрыв своим большим телом.
Со второго этажа недостроенного дома раздались выстрелы. Боковым зрением замечаю, что спутник Герыча стреляет в нашем направлении. Вован вскрикивает, мое левое плечо обжигает болью. Там, где стоят наши машины гремят два взрыва от гранат (ну, наверное, от них). Не знаю, как и когда, но в моей руке пистолет, сам лежу на боку, каким-то образом отпихнув в сторону стонущего начальника охраны, проморгавшего все, и вся. ТТ в моей руке дергается, палю, не целясь по направлению в спутника Герыча, а сам предатель и бывший заместитель Вована, словно заяц, петляя, бежит в сторону своих тачек. Ему навстречу спешат какие-то люди, стреляя на ходу в нашу строну. Наши же парни тоже открыли пальбу, хаотичную и неприцельную, но тех, кто притаился на недострое заставили замолчать. Как ни крути, а численное превосходство на нашей стороне.
В пистолете мгновенно закончились патроны, я все их расстрелял, а в цель не попал. Понимаю, что нахожусь под прицелом спутника Герыча, который сделал в моем направлении несколько быстрых шагов, решив завершить начатое. Откидывая ствол в его сторону, резко перекатываюсь и пытаюсь достать из наплечной кобуры второй пистолет. Пуля киллера ударила рядом с моей головой, отлетевшие комочки грязи попали в глаза. Действую вслепую, ствол достал, предохранитель снял и направив пистолет, где, как думаю, стоит «кряжистый» начинаю стрелять.
Слышу, как чавкает влажная земля, ко мне бегут наши парни и стреляя что-то орут.
— Маба! Вован! Сука уходит! По машинам пали! Васька подстрелили, Колян хрипит, Мишку подранили гниды!
Трясу головой и протираю глаза, восстанавливая зрение и ползу к Вовану, который продолжает хрипеть. Взрыв! Еще один! Становится светло, наши тачки полыхнули, бензобаки взорвались.
— Жив? — задаю вопрос Вовану.
Он что-то отвечает, а рядом со мной кто-то из пацанов ругается, что Герыч ушел.
— Тихо! — ору и морщусь от боли в плече и хватаюсь за него ладонью, которая ощущает теплое и липкое — кровь. — Бинты у нас есть? — оборачиваюсь к пацанам, которые меня и Вована обступили.