— Ты мне вколола снотворное, — обвиняющее, слабым голосом прошептал я, пытаясь сфокусироваться взглядом на Ане.
— Вам необходим покой и сон, — улыбнулась та и помахала рукой, словно отдав приказ, сказала: — Спите.
Блин! Глаза сами собой закрылись! Когда же проснулся, то оказалось, что уже сутки прошли с момента операции. Вован, слава богу, жив и прогноз отличный, выкарабкается. Правда, пока температурит и в строй, как объявил Григорий, встанет через пару недель. Сам же я чувствую себя отлично, если так можно сказать. Рука слабовата, плечо поднывает, но признаков воспаления нет, что очень радует. В городе все тихо и. спокойно, переделов и наездов никаких, ЧОП продолжает выполнять свои функции, мои магазины шмотья и компьютеров работают.
— Парни, трое остаются здесь, двое едут со мной, — отдал я распоряжение охране, поселившейся на даче Михаила.
— А мы? — мгновенно уточнил владелец домика и посмотрел на Гришу, а потом на меня.
— Остаетесь, — коротко ответил ему. — На вас больные, головой за них отвечаете.
— Маба, черт возьми, да здоров я, хромаю только! — воскликнул Костыль.
— Прозвище необходимо оправдывать, — заржал Михаил.
— Маба, отпусти ты меня домой! Отлежусь пару дней и на работу выйду!
— Хрен с тобой, если хочешь — можешь идти, — отмахнулся я. — Гриша, сейчас с парнями уеду, но через пару часов вернусь. Со всеми, кто участвовал на разборке, рассчитаюсь. Кстати, Анна-то придет?
— Да, вечером приедет, Щуплый ее привезет, она же вам уколы делает, — ответил Гришка.
— Вот от чего у меня задница побаливает! — догадался я и потер мягкое место. — Лады, тогда к вечеру подъеду.
— Вован проснулся и что-то желает сказать, — объявил Михаил.
Гриша уверяет, что важные органы у начальника ЧОПа не задеты, своевременная операция принесла свои результаты, но потеря большого количества крови не позволит быстро излечиться. Со своим начальником охраны мы сумели переговорить, хоть тот еще и очень слаб. Вован сетует, что он так сильно опростоволосился и меня подвел. Попросил дождаться его выздоровления и потом уже разобраться с Герычем, а пока, пусть меня круглосуточно охраняет человек десять. Ну, насчет такого большого количества телохранителей я против, но спорить не стал, заверил, что буду осторожен и от сопровождающих отказываться не стану.
Выгреб всю наличку из карманов и оставил парням, хоть как-то компенсировать им затраты. Ничего, дома бабки возьму и обратно вернусь, если обещал всем премию, то откладывать это нельзя.
Парни довезли меня до квартиры и в нее сопроводили, а там поджидал неожиданный и неприятный сюрприз. Бабки из сейфа сделали ручкой, а сам стальной и вмонтированный в стену ящик, оказался вскрыт. На кухне кто-то славно попировал, судя по остаткам еды, это произошло вчера или утром. Два бокала из-под шампанского и на одном отчетливо видна губная помада.
— Вот сука! — выругался я, прекрасно понимая, чей след от яркой губной помады на фужере.
— Маба, это та, с которой ты катался? — осторожно спросил меня Семен, один из парней, что ездил в белой девятке, когда мы с Галей катались.
— Выходит — она, — поморщился я. — Где обитает знаете?
— Так я ее мужа, когда он на банкете ужрался, до дома отвозил, — ответил Семен.
— Адрес помнишь? — поинтересовался я у него.
— У меня подруга в доме напротив живет, иногда с Галиной пересекаемся. Пару раз видел, как ее Герыч провожал. Они обжимались и щебетали, словно голубки, — мрачно сказал парень.
— Чего ж ты молчал-то? — сдерживая раздражение, уточнил я.
— Так это было пару месяцев назад, а ты не спрашивал, — пожал тот плечами. — Это сейчас вспомнил, да и не видел их вместе последнее время, думал расстались.
— Думал он, — покачал я головой, осознавая, что Галя сыграла свою роль и слышала наши с Вованом планы насчет Герыча. — Погнали, — коротко сказал, а потом уточнил у парней насчет оружия.
«Лишний» и «чистый» ствол у них нашелся, свое-то оружие оставил на даче, попросив Михаила от него избавиться. Уверенности нет, что пуля, попавшая в голову «кряжистого», не вылетела из моего ствола. Наскоро заполнил один из подготовленных бланков о находке пистолета и что намереваюсь его сдать в милицию. Еще раз прошелся по квартире, мрачно посмотрел на смятую простынь на кровати. Н-да, Галя из тихой скромницы превратилась в не пойми кого! И как так быстро человек изменился? Мало того, что со мной покувыркалась, так еще и с кем-то на моей кровати сексом занималась. Не хочу думать, что это Герыч, но, похоже, он, своеобразно так утверждался за мой счет. Опять-таки, сейф взломали, судя по тому, как исковыряли металл и работали болгаркой, то не специалисты этим занимались. Хорошо хоть, что сумма там оставалась не такая большая, всего-то пятнадцать штук зелени. Хотя, для многих это огромные бабки. Ничего, даже если их не отыщу, то, надеюсь, сумею сегодня с парнями и медсестрой рассчитаться, выручка-то в магазинах скопилась.
Не успел уйти из квартиры, как раздался телефонный звонок. Леха-Солома меня обрадовал, что Чирок готов и меня дожидается.
— Так быстро? — удивился я.
«— Повезло, — усмехнулся тот в трубку. — Нашлись запчасти в нужном цвете, а поменять их дело техники. Когда заберешь?»
— Постараюсь сегодня, — честно ответил я. — Ты в гараже до какого времени?
«— До девяти однозначно провожусь, — подумав, ответил тот. — Работы до хрена! Лады, ты меня услышал, как сможешь — приезжай, у нас лишних боксов нет!»
На тачки мне последнее время катастрофически не везет. У ЧОПа вот потери, а колеса в наше время необходимы. Кстати, еще следует узнать, за кем взорвавшиеся машины числятся. Мерседес-то — понятно, а если остальные принадлежат парням, то им следует потери возместить. Н-да, бабок на эти разборки ушло много и еще неизвестно какую сумму предстоит потратить. Да пес с ними с деньгами, это дело наживное! Предательство и удар в спину — нельзя прощать.
В тихий и укромный двор, где стоит четыре пятиэтажных дома образовывая этакий прямоугольник, мы подъехали через полчаса.
— Второй подъезд, третий этаж, первая квартира слева, — наморщив лоб, сказал Семен. — Номер хаты не помню.
— Не суть, — хмыкнул я и проверил обойму в пистолете. — Идем втроем, машину не глушить, страховать на улице, — приказал парням и покинул салон тачки.
Семен первый, я за ним, а замыкает нашу компанию Петр, габаритами немного уступающий Вовану, но издали их не раз путали. Подъезд засран: бычки под ногами, шприцы, какие-то обрывки бумаг, стены изрисованы. Хм, как-то это не сочетается с Галиными нарядами, никогда бы не подумал, что она тут живет. Впрочем, сейчас такие подъезды не редкость, домоуправления на уборщицах экономят, а жильцы уже поочередно убираться, как когда-то в Советском Союзе, не желают. Нет, кто-нибудь да пару раз приберется, попытается призвать к совести соседей, но те глухи, и энтузиаст сникает. Очень редко, когда жильцы по лестничным клеткам сообща гоняют компании, которые вечерами загаживают общую площадь.
— Здесь! — указал на дверь Семен.
— Выбью на раз, — хмыкнул Петр.
— Для начала позвоним, — нажал я на кнопку и услышал, как в квартире раздался стандартный трезвон, а потом что-то грохнуло.
— Кто там? — раздался из-за двери мужской голос.
— Вам телеграмма, — бухнул Семен и смущенно плечами пожал, словно оправдываясь.
Ну, давно уже почтальоны не носят на дом телеграмм, точнее, их редко отправляют.
— Так сегодня же наша почта не работает, — озадачено ответил мужик, какой-то второй, уже уверенный в себе, заявил:
— Идите-ка вы лесом торгаши всякой херни! Или может какие-то адепты? Так вот, мы ни в черта, ни в бога не веруем, а бока намять можем!
Семен сделал ко мне движение головой и шепнул:
— Это Герыч!
Я уже и сам узнал, хищно оскалился, ствол вытащил и от двери отойдя, кивнул Петру:
— Твой выход!
Наш боец, повернулся боком, качнулся назад, а потом ударил плечом в дверь и влетел в квартиру вместе с деревянным полотном. Посыпалась штукатурка, подняв облако пыли, раздался чей-то вскрик, а Семен вскочил внутрь и кому-то нанес мощнейший удар. Как понимаю, моему охраннику поставили блок и ответили. Семен удар пропустил и назад отшатнулся, заставив меня попятиться.
— Ах ты гнида! — взревел парень, пропустивший удар и прыгнул в облако еще не осевшей штукатурки.
Слышу, как идет кулачный бой, противники обмениваются резкими ударами с придыханием, и Семен вновь чуть не сбивает меня с ног. Не может он совладать со своим оппонентом, но на этот раз оседает на пороге и явно оказался в прострации. Беру его за плечи и выволакиваю на лестничную площадку, а сам делаю осторожный шаг в квартиру, водя из стороны в сторону пистолетом. Петр сидит у стены, трясет головой и трет глаза. Не рассчитал он, перестарался и сам себе травму нанес.
Хлопнула какая-то дверь внутри квартиры, раздался женский визг. Прозвучало несколько выстрелов и мне пришлось отшатнуться на лестничную площадку, в остатки косяка попала пуля, сантиметрах в двадцати от моего головы.
— Лежать! Не вставать! — ору, пытаясь донести до Петра, что под выстрелы лезть глупо.
Запрыгнул в коридор, благо тот длинный и просторный, есть где от пуль укрыться. Пальнул в сторону ближайшей межкомнатной двери и, как ни странно, в кого-то попал. Раздался вскрик, характерный звук, словно пистолет на пол упал. Без раздумий делаю пару больших прыжков и ногой распахиваю дверь внутрь комнаты. У окна стоит в распахнутом халате на голое тело Галя, наставив на меня пистолет. Герыч сидит у ее ног зажимая бедро, из которого толчками выходит кровь из-под пальцев.
— Пушку брось! — ору, целясь в Галину. — Ну! Быстро! Лярва подзаборная!
— Да пошел ты! — отвечает та и швыряет в меня ствол, из которого так и не смогла выстрелить.
Сама она бросается к пистолету, валяющемуся недалеко от Герыча. В комнату заскакивает Петр и ударом ноги отправляет Галину в сторону окна. Там, где остался Семен происходит какая-то стычка.