В предыдущих разделах мы сделали обзор сложных систем и проанализировали, как переживания привязанности формируют паттерны саморегуляции. Теперь перед нами встает вопрос о том, как два человека начинают функционировать как диадическая система.82 Разные теории социальной психологии и психодинамики предполагают, что обучение, общение, подражание, интернализация, идеализация и идентификация могут играть определенную роль в развитии детей.83 Мы также можем рассмотреть этот вопрос с точки зрения разума, который частично базируется на сложной системе мозга.
Рассмотрим такой аспект. Разум одного человека, назовем его А, самоорганизуется на основе как внутренних, так и внешних ограничений. Внутренние ограничения определяются структурными особенностями и пережитым опытом. Внешние ограничения включают в себя сигналы, поступающие от других людей в окружающей среде. Другой человек, B, находится в отношениях с A. A воспринимает сигналы, посылаемые B, и система A реагирует, меняя свое состояние. Два непосредственных эффекта: (1) состояние А изменяется в зависимости от состояния В (или, по крайней мере, сигналов В), и (2) А посылает сигналы обратно В. В, в свою очередь, реагирует на сигналы А. Общение обусловлено изменениями, которые происходят в результате взаимодействия. Если А – взрослый, а B – ребенок, то паттерн ответов будет определять функцию и развивающуюся структуру незрелого мозга B, а не только нынешнее состояние его разума. Итак, что же нового в этом подходе?
Новое здесь то, что паттерны реакции А на B и реакции B на А могут начать формировать состояния, которые создаются как в А, так и в В. А и В начинают функционировать как «надсистема» АВ. Взаимодействие А и В уже нельзя свести к подкомпонентам А и В; АВ – несократимая система. Теория систем обеспечивает иерархическое понимание межличностных отношений. Для некоторых людей совместное пребывание в «межличностном состоянии» является одним из самых полезных переживаний в жизни. Для других такие диадические состояния иногда полезны, но изрядная доза изоляции предпочтительнее чувства «исчезновения», «растворения», которое дает система АВ. Третьи жаждут такого союза, но чувствуют, что никогда не смогут его достичь. Даже когда они «почти в нем», есть постоянный страх, что союз исчезнет; этот страх сам по себе может разрушить диадический опыт. Так что, мы имеем дело всего лишь с еще одним способом объяснения разных моделей привязанности? Конечно, теории привязанности могут представлять собой вариации фундаментальной схемы «я – ты». Есть я, есть другие, и есть отношения между ними. Но теория систем предлагает нам точку зрения, которая учитывает еще и самоорганизацию. Внутренние и внешние факторы дают новую основу для понимания того, как один разум объединяется с другими, чтобы сформировать более крупную функциональную систему.
Отпечаток родительских паттернов самоорганизации проявляется в паттернах саморегуляции ребенка. Таким образом, объединение двух систем в единую надсистему может продолжать давать свои результаты, даже когда ребенок находится вдали от взрослого или когда этот ребенок уже вырос. Например, у детей с дезорганизованной привязанностью опыт общения с родителями хаотичен и пугающ. Он остается не только в воспоминаниях, он влияет и на (само)регуляцию. Термин, который иногда используется для обозначения того, как человек переносит стрессовые события, пытаясь к ним адаптироваться, – «аллостатическая нагрузка».84 Даже эпигенетическая регуляция экспрессии генов в областях нервной системы, участвующих в реакции на стресс, может претерпеть негативные изменения.85 Нейронная структура, аномальная реакция на стресс и эпигенетические изменения все вместе мешают здоровой регуляции психических состояний. Таково влияние ранней травмы на развивающийся разум.
Влияние сильных переживаний, называемых «травмой», и даже просто влияние повседневного опыта на разум проще будет понять, если рассматривать разум как эмерджентное свойство потока энергии внутри тела и вне тела, в отношениях с людьми. Этот поток формирует самоорганизацию. Природу разума с точки зрения этого подхода нужно воспринимать как эмерджентное свойство внутренней и внешней системы.
Чтобы полнее разобраться в этом, давайте рассмотрим, как исследователи описывают социальную природу человека, а также рассмотрим системную перспективу, в рамках которой можно понять роль мозга в нашей жизни. Как пишут Коуи, Варле и Ричардсон в статье «Координационная динамика в “социальной нервной системе”»,86 при изучении различий между тем, что предлагает теория сложности и более линейный причинно-следственный подход, нужен новый взгляд на появление психического опыта и поведение. Вот такой:
Идеи, продвигаемые динамическим системным подходом, находятся в рамках альтернативной концептуализации причинности. Поведение не следует понимать как внешнее проявление внутренних процессов. Поведение скорее «самоорганизуется», когда взаимодействуют локальные компоненты и глобальное состояние системы. Термин «самоорганизация» используется для обозначения паттернов поведенческого порядка, возникающего естественным образом в результате свободной игры сил и влияния компонентов друг на друга. То есть поведение – это эмерджентный паттерн, возникающий в результате баланса ограничений, координирующих взаимодействие компонентов системы. Разобраться в природе таких паттернов можно, изучая динамику системы или закономерную эволюцию системы.87
Напомним, что ограничения – это переменные, внутренние или внешние, которые непосредственно влияют на состояние сложной системы в конкретный момент. Когда взаимодействуют разные люди, координацию их состояний определяет целый комплекс установок и набор динамических характеристик. Далее Коуи и коллеги поясняют:
Изучение координационной динамики дало убедительные доказательства того, что некоторые аспекты социальных взаимодействий можно трактовать как самоорганизующиеся динамические процессы. Проще говоря, для межличностной координации важна связь между двумя колебательными компонентами, достаточно сильными, чтобы преодолеть внутренние различия (то есть индивидуальные частоты). Предлагаемый здесь подход не подвергает сомнению важность нейронных структур или когнитивных процессов. Однако мы утверждаем, что социально-когнитивные механизмы и нейронная активность, лежащая в их основе, приобретают полное значение только тогда, когда контекстуализируются в бесчисленном множестве природных процессов, которые дали этим механизмам возможность развиться и поддерживают их.88
Таким образом, сложная система характеризуется наличием внутренних процессов (нейронных и психических, включая мышление и чувства). Эти внутренние процессы участвуют в самоорганизации системы в целом. Колебательный поток энергии внутри мозга, который проходит через дифференцированные области, может быть частью внутреннего процесса интеграции нейронных областей.89 Это движение не является однонаправленным, как в случае нейронно-продуцирующей ментальной активности, которая обуславливает социальное взаимодействие. Эмерджентность внутри сложных систем нелинейна: есть множество ограничений, которые лежат в основе «причинных» воздействий на протекание целого. Нелинейность также порождает способность поступающих в систему данных приводить к большим и на первый взгляд труднопредсказуемым результатам. Коуи, Варле и Ричардсон продолжают:
Динамический подход не противоречит представлению о том, что деятельность центральной нервной системы – это значимая и необходимая часть человеческого поведения. Но динамический подход предлагает иную концептуализацию нейронных структур. В то время как традиционный подход описывает эти структуры как «механизмы», динамический подход описывает их как самоорганизующуюся синергию. То есть нейронные структуры и их деятельность считаются частью синергетических отношений, посредством которых организм поддерживает функциональные взаимодействия с окружающей средой.90
Самоорганизующаяся синергия – это синергия сложной системы, вовлеченной во взаимозависимые отношения. Этот процесс подразумевает коллаборацию отдельных элементов, которые вместе дают нечто большее, чем по отдельности. Коуи и его коллеги размышляют о центральной роли взаимодействия процессов внутри индивидуума и между индивидуумами в ходе разворачивания этой системы:
Динамические процессы во «встроенных» самоподдерживающихся системах составляют естественную основу для феноменального значения, лежащего не только в основе физического взаимодействия или координации социальных актов, но и в более уникальном человеческом поведении. Будущим исследованиям динамики социальных взаимодействий предстоит доказать, что механизмы, которые изучает социальная нейронаука, значимы, когда они основаны на множестве естественных ограничений, формирующих порядок человеческого поведения. Иначе говоря, мы считаем, что социальная нейробиология должна сосредоточиться на изучении нейронных структур как функционального воплощения самоорганизующейся динамики, благодаря которой они возникли и в рамках которой существуют. Также внимание нужно уделить деятельности нервной системы как части более крупной синергетической системы – животного мира и окружающей среды, которые поддерживают сложное поведение человека. Разобраться в этом можно, исследуя, как нейронные процессы «запускаются» и модифицируются динамикой социального действия в реальном времени, как они поддерживают физические и информационные связи, способные организовать восприятие, действие и познание.91
Понимание логики сложных систем объясняет, как в некоторых случаях «автоматически» развиваются отношения между людьми. Взгляд на межличностное взаимодействие как на фундаментальную синергетическую единицу «самоорганизации» отношений может быть очень полезным. Например, отношения, которые «буксуют», можно представить как отношения, которые не способны сбалансированно двигаться к возрастанию сложности лежащих в их основе межличностных состояний. Ригидный стиль общения и нежелание интенсивно обмениваться эмоциональными состояниями могут привести к ощущению, что отношения «мертвы». Состояния эмоциональных отношений могут отражать элементы взаимодействия «здесь и сейчас» и отголоски прошлых паттернов отношений. Общаясь, люди объединяются друг с другом в со