. То есть сознание необходимо для выбора и изменений, оно предоставляет нам этот выбор. Без участия сознания и способности воспринимать чужие и собственные эмоции невозможно планировать будущее, менять укоренившиеся модели поведения и вступать в эмоционально значимые связи.
Эмоция как система ценностей и оценка смысла
Мозг как сложная система нейронных цепочек требует определения того, какие импульсы полезны, а какие нейтральны или вредны. Без этого «встроенного» механизма оценки все стимулы оценивались бы нами как одинаково важные. Организм не смог бы организовать свое поведение, не смог бы выполнять задачи, необходимые для выживания и передачи своих черт будущим поколениям.83 Мозгу нужен способ установления ценности, чтобы организовать свою работу. Ценность сподвигает нас вести себя определенным образом. В первой фазе эмоционального отклика организму поступает сигнал, что он должен обратить внимание на что-то важное. Вторая фаза, оценка и возбуждение, присваивает стимулу значение «хорошего» или «плохого»; хорошие вещи следует искать; плохих вещей следует избегать. Системы ценностей формируют состояния возбуждения. Оценочные цепочки создают нейромодуляторную систему вкупе с обширной иннервацией всего мозга и всего тела. Это может привести к повышенной возбудимости и повышенной пластичности нейронов, при которой они становятся сверхчувствительными и легко активируются. Инициируя внимание, возбуждение усиливает фокус на конкретном стимуле. Внимание часто описывают как процесс, который управляет потоком обработки информации. Что касается перцептивной обработки, это означает, что человек уделяет больше внимания объекту. Что касается памяти, возбуждение приводит к повышению пластичности нейронов и созданию новых синаптических связей и, следовательно, увеличивает вероятность воспроизведения их активации в будущем.84
Изменения в состоянии системы есть изменения в потоке энергии. Кроме оценки, есть и другие факторы, которые определяют, как состояние системы меняется с течением времени. К числу этих факторов относятся текущая информация из внешнего мира и телесная информация, ограничения, установленные предыдущим опытом (например, связи Хебба), и текущие оценки. Более того, существует множество форм возбуждения, которые включают в себя различные цепочки. Некоторые из оценок, которые разграничивают приближение и избегание, могут быть врожденными, а не приобретенными. В эмоциональной оценке участвуют лимбические области, они используют входящие данные от других эмоций, чтобы регулировать внутреннее состояние человека и его внешние реакции. Зеркальные нейроны могут играть важную роль в этих процессах. Словом, обработка эмоций диффузно распределяется в большом количестве нейронных сетей.
Некоторые аспекты системы ценностей являются врожденными, а некоторые приобретаются с опытом. Понятие врожденных и приобретенных нейронных процессов – предмет активных дискуссий в аффективной нейробиологии.85 Структурные аспекты системы ценностей включают мотивационные системы привязанности и поиска новизны. Как мы видели, даже с этими врожденными побуждениями «социальный мозг» все равно есть система, которая строится на интерактивном опыте. Опыт взаимодействия с другими возникает из нашей врожденной потребности в привязанности.86 В мозге есть группы клеток, которые срабатывают в ответ на зрительный контакт и выражение лица.87 Эти кластеры социально реагирующих нейронов расположены в резонансных цепочках мозга, миндалевидном теле и перцептивной коре. Есть мнение, что стремление к близости с родителем и поиск зрительного контакта может быть врожденным, генетически «зашитым» в мозг с рождения. Этот вопрос пока не изучен. А еще младенцы являются «прирожденными исследователями», они ищут новые стимулы в рамках своей развивающейся способности исследовать окружающую среду.88 Обсуждение генетических детерминант эмоционального поведения дает полезную информацию о том, как наши системы ценностей организуют поведение, чтобы увеличить шансы на выживание. Эволюционная теория предполагает, что у организмов с генетически закодированными специфическими оценками, например боязнью змей или сексуальным возбуждением при контакте с подходящим партнером, вероятность передачи генетической информации будущим поколениям существенно вырастет.89 Как обсуждалось в нашей главе о памяти, некоторые исследования на животных дают основания полагать, что опыт предыдущего поколения может передаваться через эпигенетические модификации в гаметах. Но сначала опыт влияет на развитие мозга и активацию страха перед подобными переживаниями.90 Гены и эпигенетическая регуляция явно играют большую роль в формировании системы ценностей мозга.
Врожденные аспекты системы ценностей есть у нас с самого начала жизни, но эта система также формируется путем обучения. Действие, обучение и развитие тесно связаны на протяжении всей жизни.91 Например, нормально развивающийся ребенок естественным образом установит зрительный контакт с родителем и оценит это общение как «хорошее». Однако если такой зрительный контакт приводит к неприятным переживаниям, если ребенок оказывается подавленным или чувствует, что родитель вторгается в его жизнь, возникнет ассоциация с негативной ценностью. Так ребенок узнает, что зрительного контакта следует избегать. Мозг учится менять реакцию на исходные критерии оценочной системы о том, что хорошо, а что плохо, на основе прошлых взаимодействий с другими людьми. Если прошлый зрительный контакт привел к потоку дезорганизующих активаций, избегание таких переживаний в будущем поможет сохранить организованное «я». Вполне возможно, что врожденная нервная реакция детей с аутизмом на зрительный контакт настолько интенсивна, что они адаптируются, избегая такого контакта в будущем. То есть просто стремятся достичь равновесия в своем внутреннем состоянии.
Оценка стимулов и создание смысла – это главное, что происходит в процессе возбуждения эмоции. Поступающие стимулы оцениваются по их ценности, а представления этих стимулов связываются с ощущением «хорошо» или «плохо». По мере развития ребенка усложняющаяся система представлений становится способной к все более тонким оценочным ощущениям. Вариации на тему «хорошо» и «плохо» приводят к большому разнообразию эмоций, которые мы способны испытывать, и ко множеству моделей поведения. Каждый из нас – уникальная личность именно потому, что наши системы ценностей и истории отношений с миром составляют уникальные комбинации. По мере того как раскрывается сложная природа наших реакций и взаимодействий с окружающей средой, каждый из нас постоянно проявляет и определяет себя.
Как внутреннее «я» становится внешним «мы»: сети зеркальных нейронов и совместное использование внутренних состояний
В середине 1990-х годов группа итальянских нейробиологов, изучавших кору мозга нечеловекообразных приматов, обнаружила свойство возбуждения нейронов, показавшее связь между моторными и перцептивными процессами.92 Случайная находка произошла, когда обезьяна увидела, как ученый ест арахис. Нейрон, который ранее активировался, когда обезьяна съела арахис, активировался вновь, когда она увидела, как кто-то другой ест арахис. То есть имело место «отражение», или «отзеркаливание», между моторной и перцептивной областями мозга обезьяны. Ученые назвали эти клетки «зеркальными нейронами». Это открытие заставило по-новому взглянуть на интеграцию восприятия и действия. Затем многочисленные группы ученых исследовали природу этого явления и обнаружили, что его функция важна для понимания развития человеческого разума, социальной природы мозга. Было установлено, что важнейшее значение имеют не «клеточные особенности» конкретных нейронов, а именно их способность к отзеркаливанию и «сетевая» природа.93 Я кратко опишу некоторые из этих открытий и покажу, как они соотносятся с нашей центральной темой: взаимосвязью разума, мозга и отношений.
Прежде всего, чтобы называться «зеркальным нейроном», клетка должна быть частью сети, в которой она выполняет как моторную, так и перцептивную функции. Многие нейроны могут реагировать на связи между моторными и перцептивными процессами, но сами по себе не имеют «зеркальных» свойств, если не участвуют непосредственно в отражающей функции восприятия и действия. Во-вторых, действия, на которые отвечает зеркальный нейрон, очень специфичны. Это действия, за которыми стоит намерение или цель – то есть действия с предсказуемой последовательностью. Если я буду хаотично водить руками перед собой, ваши зеркальные нейроны не среагируют. Если я возьму в руку чашку и начну пить, ваши зеркальные нейроны среагируют, потому что вы «знаете», что такое чашка: вы видели, как люди пьют, или сами пили из чашки в прошлом. Система зеркальных нейронов учится на собственном опыте.
Марко Якобони и его коллеги изучали отражающие свойства человеческого мозга и предположили, что системы зеркальных нейронов в лобных и теменных областях коры тесно взаимодействуют с нейронами верхних височных долей для создания представления состояния другого (воспринимаемого) человека.94 Намерение является аспектом состояния разума, а возбуждение зеркальных нейронов и связанных с ними областей создает «ментальный образ» психического состояния другого. Здесь мы видим третий важный принцип: восприятие предсказуемых движений другого человека используется для создания «образа разума» этого человека. Так разум отображается мозгом на самом базовом уровне. Зеркальные свойства, первоначально зарегистрированные у обезьян, позже были обнаружены и в ходе прямых исследований активности одиночных нейронов в мозге человека.95
Четвертый фундаментальный принцип – образ «намеренного состояния» другого используется для поведенческого подражания и симуляции. Подражание позволяет вам сделать глоток воды после того, как вы увидите, как я пью из чашки. Симуляция – это одна из причин, по которой человек может почувствовать жажду, увидев, как пьет другой. Подражание и симуляция у людей составляют фундаментальную основу для изучения поведенческих последовательностей и овладения языком. Вот почему обучение так зависит от человеческого взаимодействия, а не просто от стимуляции со стороны окружающей среды.