– А я… Наверное, мне стоит переключиться на что-нибудь очень большое и очень холодное. Типа ледяного дайкири.
Эспиноза внимательно наблюдал за Анной и замечал то, что укрывалось от других. Например, внутреннее напряжение, скрытое за безмятежным фасадом. Он задался целью очаровать ее, и это оказалось не слишком сложно. Она была исключительно привлекательной девочкой-женщиной, но дело не только в этом. Сал понимал, почему Гаррис, столь же пресыщенный, как и он сам, так увлечен ею. Что скрывается за этим внешним лоском? Уверенный в своей неотразимости, Эспиноза решил обязательно это выяснить. Ему нравились загадки. Нравилось подбирать к каждой женщине свой, особый ключ…
– Salud! – улыбаясь, он наклонился к ней и заметил, как упорно она старается не смотреть в сторону итальянки и… здесь Эспиноза заметил того, кого уже давно ждал… Уэбба Карнагана.
«Итак, игра начинается», – подумал он.
Эта мысль доставила удовольствие. Игрок по натуре, Эспиноза любил сталкивать людей друг с другом. «Лучше некоторое время придержать Анну-Марию. Дождаться наиболее подходящего момента», – напомнил он себе, не переставая флиртовать с Анной Мэллори. Да, она, несомненно, очень мила, но ей чего-то не хватает. Огня, что ли? Хотя, говорят, в тихом омуте…
– Выпьем еще или немного потанцуем?
– Мы вполне можем сделать и то, и другое. Сначала выпить, а потом потанцевать.
Мерзавец! Подонок! Анну душила ярость, хотя она и не смогла бы объяснить, что именно ее вызвало. Он так увлеченно нашептывает на ухо Клаудии, что даже не заметил ее! А ведь она стоит совсем рядом! Ей нестерпимо хотелось швырнуть в эту парочку свой бокал.
Но слова Эспинозы, который, казалось, прочитал ее мысли, заставили Анну вздрогнуть, несмотря на их шутливый тон:
– Я с тобой полностью согласен. Это уж слишком. Давай нарушим эту идиллию.
Протестовать было слишком поздно. Эспиноза, доказав, что тоже может играть, сделал неловкое движение, и его бокал разбился в нескольких сантиметрах от не слишком изящной лодыжки Клаудии.
Сал рассыпался в извинениях:
– Простите, ради Бога! Я не хотел…
Анна с удовольствием вступила в игру:
– Боюсь, что это моя вина! – сказала она сладким голосом. – Я совершенно случайно задела твой локоть. Уэбб! Какая приятная неожиданность! Ты давно приехал?
Клаудия пыталась испепелить Анну взглядом, но Уэбб лишь, слегка приподнял бровь:
– Ничего страшного. Всякое может случиться. Привет, радость моя. Я только что приехал. Можно мне остаться?
В его золотистых глазах, когда он смотрел на нее, появилось какое-то новое, незнакомое выражение. Жестокое, неуловимое и почти оценивающее.
Слава Богу, что с ней был Сал, который с присущей латиноамериканцам галантностью представился, успокоил Клаудию и тотчас же полностью обаял ее.
Впоследствии Анна не могла вспомнить, как получилось так, что они образовали своеобразный квартет. Дейв вновь наполнил их бокалы. Уэбб и Сал Эспиноза говорили о машинах и гонках, предоставив их с Клаудией друг другу.
Действие принятой таблетки уже закончилось, а выпитое за вечер вызвало головную боль. Какого черта Уэббу понадобилось приезжать раньше без предупреждения? И где Гаррис?
Губы Клаудии были красными и распухшими от поцелуев. Ее шпильки начали докучать Анне, и она совсем уж было собралась что-то ответить, как вдруг заметила, что оба мужчины прервали разговор и с интересом наблюдают за ними. «Женщины!» – было написано на их лицах.
Даже в полупьяном состоянии Клаудия дель Антонини не могла не заметить этого и моментально сменила тему. Еще минуту назад она с притворным сочувствием рассуждала о том, что люди с определенным типом кожи вообще не загорают – только краснеют и облезают, становясь совершенно безобразными. Теперь же она лишь изящно пожала плечиком.
– Иногда мужчины бывают такими утомительными, ты не находишь? Все эти бесконечные разговоры о машинах, моторах… кому это интересно? Что касается меня, то я бы с удовольствием немного потанцевала, перед тем как отправиться спать, – с этими словами она многозначительно взглянула на Уэбба и повернулась к Эспинозе. – Вы должны мне танец. Хотя бы в качестве компенсации за забрызганную юбку. Ты подождешь меня, сага? – Клаудия не смогла удержаться от того, чтобы не заявить на Уэбба права собственности. Тот с готовностью поддержал игру и еще раз поцеловал ее.
– Я обязательно подожду тебя, сага, – ответил он и добавил еще что-то по-итальянски. Клаудия улыбнулась, бросила на Анну торжествующий взгляд и увлекла за собой Сала Эспинозу с таким видом, как будто он был военным трофеем. Ну что ж, два – ноль в пользу Клаудии! Она была настолько уверена в себе, что даже рискнула оставить Уэбба наедине с Анной, которая, впрочем, совсем к этому не стремилась…
Его глаза смотрели поверх ее головы, и Анна ничего не могла в них прочесть. Он был для нее незнакомцем и в то же время не был им. Внутренним чутьем она безошибочно чувствовала это.
Рука начала сильно дрожать, и, залпом выпив мартини, Анна поставила бокал на стойку. Может быть, слишком резко.
Уэбб улыбнулся одними губами, но глаза его оставались холодными.
– Хочешь потанцевать, Энни?
– Нет! – может быть, ответ прозвучал слишком резко, но ей опротивели все эти игры.
В ответ Уэбб лишь слегка пожал плечами.
– Как хочешь!
Значит, вот она какая, Анна Мэллори. Маленькая дочурка Риардона. Больше ей не удастся его провести. Он лишь использует ее, если возникнет такое желание. Точно так же, как Риардон использует всех остальных. Пусть она станет орудием его мести. Да, это будет тяжело – слишком много воспоминаний связывает его с Анной. Но игра стоила свеч.
– Мне, наверное, нужно пообщаться и с остальными гостями. Чувствуй себя как дома, Уэбб.
Ее голос казался таким же ломким и холодным, как кубики льда в очередном коктейле, который смешал Дейв.
Уэбб физически чувствовал ее стремление поскорее убежать от него. И ему нестерпимо захотелось вывести ее из себя, сорвать с нее маску невозмутимости.
– Ты плохая хозяйка, Энни. Разве ты не должна позаботиться о каждом новом госте?
Услышав судорожный вздох, Уэбб испытал почти садистское удовлетворение.
– Почему бы тебе не проводить меня в мою комнату? Как в добрые старые времена?
Произнося эти намеренно жесткие слова, Уэбб наблюдал, как учащенно вздымается ее грудь под тонкой тканью блузки. Заметил он и легкий золотистый загар.
Анна была готова дать ему пощечину – прямо здесь, при всех. Но даже этого она не могла сделать, потому что он крепко держал ее кисть. На глаза наворачивались слезы ярости и унижения, но огромным усилием воли Анна сдерживала их.
– Какой же ты все-таки мерзавец! Надеюсь, ты не забыл портативный магнитофон, чтобы добавить очередную запись к вашей с Кэрол коллекции?
На этот раз ей удалось его достать, хотя выражение, появившееся на ее лице, и заставило его вздрогнуть. Но лишь процедил сквозь зубы:
– Это что еще за шутки?
Анна забыла о Дейве, о баре, о том, что комната была заполнена людьми. Теперь здесь остались только они с Уэббом. И она отчаянно боролась за собственное выживание.
– Ты прекрасно знаешь, что это за шутки! Или предполагалось, что ваше маленькое соревнование должно оставаться в тайне? Оно, правда, несколько напоминает охоту за скальпами. Кажется, мы и встретились-то впервые только из-за вашего пари… – Анна чувствовала, что не может больше говорить. Поэтому замолчала и лишь презрительно смотрела в ставшие внезапно непроницаемыми глаза.
– Не встретились, малышка. Трахнулись.
С тем же успехом он мог бы ударить ее.
– И мне по-прежнему очень интересно, о чем это ты только что говорила.
– Забудь об этом, Уэбб. Просто забудь, ладно? И перестань делать посмешище из нас обоих, отпусти мою руку. Я не Клаудия, и на меня не действует…, поцелуй Иуды! Поэтому играй в свои игры с Клаудией, с кем угодно, но меня оставь в покое…
– Надеюсь, я вам не очень помешал.
Выражение лица Карима явно противоречило его словам.
– Дело в том, что мой дядя хотел бы попрощаться с Анной. Он завтра уезжает.
Еще несколько часов назад Анна ни за что бы не поверила, что ей сможет доставить радость приход Карима. Лицо Уэбба спряталось за привычной актерской маской, но Анна ощущала его ярость так же хорошо, как если бы это была совершенно реальная, осязаемая вещь.
– Кажется, я узурпировал нашу очаровательную хозяйку? Ну что ж, передаю ее вам. Увидимся попозже, Энни, – в его словах одновременно прозвучали обещание и угроза.
Глава 27
Анна с трудом воспринимала окружающее: одна группа гостей сменялась другой, а ей хотелось только одного – подняться наверх и лечь спать. Она чувствовала себя в ловушке.
Уэбб с Клаудией исчезли вскоре после того, как она попрощалась с эмиром. Ив спас ее от Карима, но вскоре Салу Эспинозе пришлось спасать ее от Ива, который слишком много выпил. Анна чувствовала себя воздушным шариком, которым играли в волейбол. Даже ее голова стала легкой и прозрачной – особенно, когда они пустили по кругу трубку с гашишем.
– Ты редко куришь травку? Эта очень хорошая – чистая. Самая лучшая. Но в первый раз нужно быть осторожной. Не перестарайся. Дай я тебе покажу. – У Анны мелькнула смутная мысль о том, что Сал Эспиноза совсем не похож на типичного плейбоя. Что он очень мил, очень внимателен. И что Гаррис совсем забыл о ней, суетясь вокруг коробок с фильмом и вполголоса переговариваясь с Плейделом.
Они пришли в просмотровый зал, чтобы посмотреть первый отснятый материал. Из женщин были только Анна и Сара Веспер. Из мужчин – почти все, кроме эмира, который рано поднялся к себе, и Карима.
Плейдел дал знак, и свет погас. На экране возникло ее собственное огромное лицо. Анна наблюдала за ним со странным чувством отрешенности, как за чужим.
– Ты очень хороша, – прошептал Эспиноза, наклоняясь, чтобы взять с подноса два бокала с вином. – Надеюсь, когда придет мой черед, я сумею хоть что-нибудь сыграть.