Развод.comОльга РузановаЛина Коваль
Глава 1. Наташа
«На время снижения спинки кресел должны быть приведены в вертикальное положение, шторки иллюминаторов подняты, ремни безопасности застегнуты» — ровным доброжелательным тоном говорят динамики самолета.
Выполнив все требования, я сглатываю тревогу. Мое измученное сердце ухает вниз вместе с возвращающей меня в Москву железной махиной. Живот завязывается узлом.
— Я тоже боюсь посадки, — доверительным тоном шепчет сидящая рядом пожилая женщина, — каждый раз думаю, что отвалятся шасси.
— Не отвалятся, — качаю головой с улыбкой.
— Да, знаю-знаю...
Скачок атмосферного давления закладывает уши, и я прикрываю глаза. Гул двигателей становится громче, последний рывок вниз и, наконец, столкновение с землей.
Счастливые пассажиры хлопают в ладоши, я же ни малейшего облегчения не чувствую, потому что меня ждут не семья и уютный дом, а встреча с мужем, который предал, и развод.
Пора обрубить все, что связывает меня с прошлым, и больше никогда не оглядываться назад.
— Наташа! — слышу знакомый, доносящийся из толпы встречающих, голос.
Останавливаюсь и, вытянув шею, ищу глазами Дениса, моего друга.
— Наташ, я тут! — вскоре раздается совсем рядом, и мужская рука осторожно обвивает мои плечи.
— Привет! — восклицаю, подставляя щеку для поцелуя. — Давно ждешь?
— Только что приехал.
Предпочитаю верить, чтобы не мучиться угрызениями совести. Мы получаем мой багаж и выходим из здания аэропорта. Мазнувший по лицу прохладный ветер забирается под ворот свитера и скатывается по спине волной озноба.
— Бр-р-р...
— Отвыкла? — смеется Денис. — Ничего, скоро тепло!
Забираюсь на переднее сидение его седана и прячу озябшие ладони в рукава куртки.
— Ну что?... Как тебе Европа? Понравилась?
— Понравилась, — отвечаю негромко. — Я с удовольствием осталась бы.
Почти три месяца назад, когда Березовский изменил мне буквально в прямом эфире, я бежала из страны вместе с голландцами, которые предложили поработать в их галерее фотографом. Шенген, который муж оформил для нашего совместного путешествия, оказался как нельзя кстати.
Мне нужно было время, чтобы научиться заново улыбаться, почувствовать вкус к жизни и перестать разваливаться на куски каждое утро.
Не скажу, что все задуманное сбылось, но однажды я проснулась и решила, что готова встретиться лицом к лицу со своим главным страхом. Развестись, вернуть девичью фамилию и научиться быть счастливой без него. У меня есть на это веские причины.
— На сколько у вас назначено? — спрашивает Денис, не открывая взгляда от дороги.
— На четыре часа.
— Успеешь перекусить и отдохнуть.
— При условии, что я тебя не стесню.
Мы обговаривали этот момент по телефону, но мне все равно крайне неудобно доставлять ему какие бы то ни было неудобства.
— Завязывай, Наташ, — отмахивается он, — сказал же, что рад помочь. Ты такую рекламу моей школе сделала! Ко мне даже из ближнего зарубежья поехали!
— Правда?! Ты не говорил!
Я давала интервью одному известному в определенных кругах профильному каналу и на вопрос, кто научил меня фотографии, назвала школу Дениса.
— Да. Так что можешь рассчитывать на комнату в моей квартире на какой угодно срок.
— Пару дней, Денис, не больше, — тут же говорю я, — У меня завтра встреча с риэлтером.
— Уже определилась, что именно хочешь?
— Да.
Остановившись на светофоре, посылает мне ободряющую улыбку. Я смущаюсь.
Как вышло, что почти чужой мне человек, которого я знала всего три месяца до моего отъезда, сейчас единственный, с кем я могу поделиться своими планами и переживаниями? Он был рядом в момент, когда все случилось, помог вывести из старой квартиры самые необходимые вещи, документы и отправил меня подальше отсюда.
А тот, кого я большую часть сознательной жизни считала частью себя, вдруг стал чужим и далеким.
Разогнав спазм в груди тремя глубокими вдохами, расстегиваю молнию пуховика, и решаюсь задать наиболее волнующий меня вопрос:
— Денис, ты поможешь мне с работой?
— Не вопрос.
— Спасибо!
В его квартире я уже была. Смутно помню те два дня после измены Ромы, но знаю, что она в девятиэтажном доме в относительно новом жилом комплексе.
Пока он распаковывает контейнеры с готовой едой, я быстро принимаю душ и наношу макияж. От мысли, что увижу его всего через пару часов, мое самообладание трещит как весенний лед.
Сегодня последний день нашего брака.
Ужаснувшись, роняю тюбик с тушью в раковину и зажимаю рот обеими ладонями. Из глаз брызжут слезы. Эмоции, похожие на те, что я испытала, увидев измену своими глазами, забивают горло и грудь битыми осколками.
Предатель! Как красиво и жестоко ты избавился от меня!
Позволив себе минуту слабости, я умываюсь холодной водой и крашусь заново. Потом сушу волосы, собираю их в высокий хвост и надеваю купленный в Милане костюм.
— Наташ, поешь немного!
— Я не хочу! — отзываюсь, глядя на себя в зеркало сбоку.
Отлично.
— Тебя не тошнит?
— Нет. Вечером перекушу.
Все равно сейчас я даже кусочка проглотить не смогу.
В загс, где нам с Березовским назначена процедура развода, еду на такси. В голову лезут воспоминания о нашей свадьбе, которые я отгоняю своими обидами и разочарованием.
Слишком дурой я тогда была — даже представить стыдно.
Приезжаю на полчаса раньше и, расстегнув пальто, иду к указанному в уведомлении кабинету.
— Наталья Викторовна! — вдруг слышу за спиной и резко оборачиваюсь.
По коридору с папкой в руках шагает невысокий солидный мужчина.
— Да?...
— Степанов Владимир Игоревич, адвокат вашего мужа.
— Адвокат?... — теряюсь я. — Почему он сам не пришел?
— Поговорим?... — предлагает официальным тоном. — Пройдемте в кабинет.
Указав направление ладонью, он ведет меня в другое крыло здания и, открыв дверь, пропускает вперед.
— Присаживайтесь.
— Это он послал вас? Зачем?... — нервничаю я. — Где он сам?
— Он задерживается.
Ну, конечно!... Он задерживается! У него снова важные дела!... Важнее собственного развода!
Сев ровно напротив, мужчина складывает руки на столе.
— Вы же знаете, Наталья Викторовна, что при несогласии одного из супругов, вас развести могут только в суде?
Распрямив плечи, я перехватываю твердый взгляд мужчины. В нем ни намека на шутку.
— Несогласии?... О чем вы говорите?
— Роман Алексеевич не готов дать вам развод, — проговаривает он безэмоционально, даже не подозревая, какую бурю вызывает в моей душе.
— Что?! Мой муж изменил мне на глазах миллионов людей, жестоко втоптав в грязь наш брак и все, что нас связывало, — выпаливаю пулемётной очередью. — Я требую развод!...
— А мой доверитель против развода. Он любит вас и сделает все, чтобы спасти этот брак, — сухо сообщает адвокат Березовского.
— Спасти брак? — взрываюсь, забывая о просьбе врача не делать резких движений. Внизу живота странно тянет. — Я никогда его не прощу. Так и передайте.
Адвокат снисходительно улыбается.
— Давайте не будем устраивать сцен. Роману Алексеевичу шумиха ни к чему.
— Мне плевать! Я не хочу иметь с ним ничего общего.
В этот момент дверь открывается, и в кабинет заходит Рома. Мое сердце, глухо ударившись о ребра, перестает биться. Я цепенею, и только маленькая девочка внутри плачет навзрыд.
— Здравствуй, Наташа.
Глава 2. Наташа
Он сильно изменился. Те же рост, цвет глаз и волос, но абсолютно незнакомая мне энергетика. Чужой человек.
Остановившись у входа, он вынимает руку из кармана чёрного пальто и смотрит на запястье. Все новое. И часы, и пальто, и деловой костюм с белой рубашкой.
Я знаю, что он всё-таки достиг поставленной цели.
— Здравствуй, — отзываюсь глухо.
Пристальный взгляд жжет лицо и шею.
— Как законный представитель интересов Романа Алексеевича, я ещё раз обозначу нашу позицию, — официальным тоном проговаривает адвокат.
Двинувшись с места, Березовский проходит мимо, коснувшись рукавом пальто моего плеча, и опускается на свободный стул. Наши глаза оказываются почти на одном уровне, но ответить на его взгляд — все равно, что добровольно с колючей проволокой обниматься. Поэтому я предпочитаю смотреть на папку на столе или на свои сцепленные в замок руки.
— Мой клиент не намерен разводиться с вами, Наталья Викторовна. Он уверен, что вы придете к взаимопониманию и решите сохранить ваш брак.
— Нет, — отвечаю я и тут повторяю громче, — Нет! Я твердо намерена расторгнуть брак!
— Роман Алексеевич считает, что для этого нет веских оснований, а развод — это...
Ударившая в голову кровь мгновенно выбивает из зоны мнимого спокойствия.
— Роман Алексеевич, должно быть, идиот, если так считает!
За прошедшие три месяца я почти научилась контролировать свои эмоции. Почти. Но сейчас, когда их из меня тянут силой, я сдерживаться не буду.
— Я требую развода, и если ваш клиент не подпишет согласие уже сегодня, завтра я подаю в суд!
— Выйди, — вдруг слышится негромкий голос Березовского.
От властных ноток в нем даже у меня волосы на затылке шевелятся. Тут же поднявшись с места, адвокат поправляет полы пиджака и спешно покидает кабинет.
Мы остаемся вдвоем. Температура в помещении сразу падает до критических значений. Кожа покрывается коркой льда.
Рома встает со стула и, развернув, седлает его. Расположив обе руки на спинке, берет меня в прицел своих глаз. В фокус моего зрения попадает край манжеты рубашки, серебристый металлический браслет и ребро ладони, которой он трогал грудь Ильяны.
Незаметно сглатываю.
— Как ты? — спрашивает тихо.
— Отлично. Получу свидетельство о расторжении брака, и станет совсем все прекрасно.