Когда я подписываю последний договор, мне хочется одновременно прыгать от радости и лечь спать на неделю. Штат набран. Команда собрана. Моя команда.
До открытия салона — всего ничего. Два дня. Ух, волнуюсь очень. Хожу по помещению, как капитан корабля по палубе перед отплытием: проверяю, осматриваю, поправляю цветы, переставляю табуретки. Даже пыль вытираю сама — всё должно быть идеально. Не потому что боюсь, что не получится, а потому что наконец-то чувствую, как сбывается мечта.
На стеклянной двери — временная табличка «Скоро открытие!», а я ловлю отражение своего лица в витрине и улыбаюсь себе.
36 Саша
С самого утра в голове крутится тысяча мыслей. Сегодня день открытия салона. Я на месте за час до остальных, включаю свет, проверяю, все ли на своих местах. Кофемашина шумит, наполняя помещение уютным ароматом, играет негромкая музыка. Всё выглядит почти так, как я себе представляла. Почти.
Жени нет, он не звонил, не писал, не угрожал. Полный штиль. Вроде бы хорошо — ни ссор, ни давления, ни угроз. Но внутри всё равно неспокойно. Это странное затишье пугает даже больше, чем скандалы. Он ведь не из тех, кто сдается. Уж если сказал, что не даст мне просто так уйти, значит, так просто это не закончится. Я ловлю себя на том, что каждый раз, когда звонит телефон или приходит уведомление, сердце сжимается. Но — ничего. Ни одного сообщения.
Виктор... Он тоже пропал. Ни весточки с той ночи, когда уехал к Маше. Кто она такая? Почему он молчит? Я стараюсь не думать, но не получается полностью выкинуть из головы.
Так и выходит, что частично я здесь и сейчас, беспокоюсь о том, всё ли пройдёт удачно, но временами ухожу в себя.
Первыми приходят мастера. Настя, мой парикмахер, с сияющей улыбкой обнимает меня:
— У меня уже две записи, Саш! Всё будет круто, вот увидишь.
Следом подтягиваются остальные: Оля — мастер маникюра, Саша — косметолог, и наш администратор Вера. Все немного волнуются, но глаза горят. Я чувствую, как в помещении нарастает живая энергия.
— Давайте по кофейку, — говорю я. — Нам нужно хорошо начать день.
Вера разливает кофе по бумажным стаканчикам, аромат наполняет салон, как обещание хорошего дня. Мы собираемся в круг — кто на мягком диванчике, кто опирается на стойку рецепции. Саша рассказывает, как волновалась ночью, Оля хихикает, вспоминая, как перепутала входную дверь и чуть не зашла в соседний салон штор. В воздухе — волнение, азарт, энергия.
Я смотрю на них всех — таких разных, и понимаю: это не просто работа. Это моя команда. Моя опора.
— Девочки, — начинаю я, голос чуть дрожит, но я улыбаюсь, — спасибо, что вы со мной. Мы начинаем не просто первый рабочий день. Мы начинаем дело, в которое каждая из нас вложила частичку себя. Пусть у нас будет много клиентов, крепких нервов и поводов для радости. А если что — поддержим друг друга. Ладно?
— Ладно! — раздаётся в ответ, и Вера хлопает, Оля и Саша чокаются стаканчиками. Смеёмся. Обнимаемся.
Чуть позже появляются Инна с Денисом. У Инны на руках Ваня, который тут же бежит ко мне и тянет вверх руки. Поднимаю его и прижимаю к себе.
— Привет, начальница! — улыбается Инна. — Мы пришли тебя поддержать.
Денис вручает мне букет, свёрнутый в крафтовую бумагу. — Сам собирал, — с серьёзным видом говорит он. — В ближайшем цветочном салоне.
— Самое ценное! — смеюсь я и целую их по очереди в щёку.
Следом за ними приходит Ира. Энергичная, как всегда, она тут же тараторит поздравление.
— Ты молодец, Саш. Я горжусь тобой. Вот честно. Когда-то всё было только мечтой. А сейчас смотри, и ты, и я открыли своё дело.
— А теперь у нас зеркало на всю стену и кофе с пенкой, — говорю я. Мы смеёмся.
День идёт очень живо. Несколько клиентов — знакомые, кто-то из подписчиков в соцсетях. Один мужчина, лет сорока, с густой бородой и в дорогом пальто, говорит, что увидел в сторис — жена показала. Пришёл «проверить обстановку» и записать супругу на следующую неделю. Другая женщина с яркими ногтями, звеня браслетами, рассказывает, что живёт через дом и давно следила за ремонтом: «Такая красота — мимо пройти невозможно».
Я наблюдаю за тем, как девочки работают. Настя ловко поднимает пряди и задаёт клиентке вопросы о предпочтениях. Оля болтает с женщиной в ожидании сушки лака, Саша уверенно консультирует по уходу за кожей. Всё работает. Всё, как надо.
Ваня почти всё время у меня на руках. Он не капризничает, наоборот — с интересом рассматривает интерьер, улыбается, тянется к зеркалу, хлопает по нему ладошками. Все, кто заходят, умиляются: «Какой зайчик!» Мне приятно, я не устаю держать его. Но к вечеру он начинает зевать, уткнувшись мне в плечо. Я передаю его Инне, она целует меня в щёку, и они с Денисом прощаются: «Пойдём, пора ему спать». Я киваю, благодарная, что они были рядом в этот важный день.
К вечеру, когда салон пустеет, и последние гости расходятся, я чувствую, как отступает волнение. Мы справились. Салон открыт.
Я прощаюсь с командой, закрываю дверь, остаюсь одна. Включаю приглушённый свет, наливаю себе чай. Сижу у окна. Устала, но это такое приятное чувство. Гордость за саму себя. Такой масштаб проделанной работы, и вот, всё работает как часы. Когда я только начинала продумывать всё, и представить не могла, какая долгая подготовка стоит за каждым открытием магазина, салона или чего-то ещё. Сколько часов встреч, обсуждений, подборов цвета плитки, оформления уголков, тестирования кресел, мелочей, на которые никто потом и не обратит внимания, но которые формируют атмосферу.
А главное — люди. Команда. Это оказалось сложнее всего. Не просто найти профессионалов, но найти тех, кто разделит твой подход, твою искренность, твоё желание создавать комфорт.
Раньше я позволяла себе пройти мимо, игнорируя листовки, которые зазывают зайти и познакомиться с новым местом. Я думала: «Наверняка очередной однотипный салон». Теперь понимаю, что за этими листовками может стоять такая же девушка, как я, которая ночами не спит, переживает, не знает, придут ли клиенты. Даю сама себе слово, что теперь ни за что не буду проходить мимо. Мне не сложно, а хозяйке приятно.
Тут раздаётся стук в дверь. Я открываю — на пороге улыбающийся Виктор. В руке — букет роз.
— Прости, не получилось быть здесь днём. Очень хотел. Поздравляю, Саша. Ты — большая умница.
Он протягивает цветы. Я беру их, не зная, что сказать сразу.
— Спасибо. Мне приятно.
Мы стоим в проходе несколько секунд, и я вдруг понимаю, что не могу больше держать это в себе.
— Виктор...
Он поднимает взгляд. Я вдыхаю глубже и спрашиваю:
— А кто такая Маша?
37 Саша
Замечаю, как он нервно перехватывает телефон в руке. Видимо, это не та тема, которую он бы хотел обсуждать сейчас. Но что поделать, этот вопрос так измучил меня за последние пару дней, что мне срочно нужно выяснить. Даже если он вдруг окажется женат, лучше я буду знать это, чем такая важная информация выяснится спустя время.
Пусть у меня и нет никаких далеко идущих планов, но честность для меня сейчас на вес золота. Оказаться обманутой снова будет для меня даже большим ударом. Ведь я так и не пришла в себя после предательства Жени. И пусть я пытаюсь держаться, делать вид, что всё под контролем, внутри всё ещё живёт боль от той истории.
Смотрю в глаза Вика, и чем дольше он молчит, тем больше мне хочется присесть. Ноги становятся ватными.
— Саша, давай присядем, — он доводит меня до кресла и садится напротив.
— Я готова, говори, — твёрдым голосом говорю полнейшую неправду. Потому что я не готова. Но услышать всё равно нужно.
— Ты наверняка подумала, что я в отношениях и даже женат. Но это не так.
— Так Маша не жена? — спрашиваю сдержанно, хотя внутри меня всё уже кричит от желания узнать истину.
— Маша — моя дочь.
— Ох… — я резко выдыхаю и опускаю букет на стол. Облегчение такое, что как будто одним разом все силы меня покинули, и я даже сидеть прямо не могу. Плечи опускаются, а в голове звенит пустота. Дочь. Всего лишь дочь. Как же я могла накрутить себя до такого?
— Но есть ведь и жена? — переспрашиваю, будто сама себе не верю, что всё может быть так просто.
— Нет, я в разводе. Уже почти два года. Но Маша живёт со мной. Так вышло.
Я нахмурилась:
— Неужели бывшая жена не настаивает на опеке?
— Она живёт в другой стране. Мы пришли к соглашению, и Маша осталась со мной. Я не идеален, но стараюсь. У меня есть отличная няня. Да и моя мама помогает. В общем, жаловаться не приходится.
Я молчу, обдумывая услышанное. Всё встаёт на свои места. И то, что он уехал в ту ночь, и почему не выходил на связь. Это не было игнором. Это было отцовство.
— Так она заболела? Ты поэтому не писал? — уточняю уже мягче.
— Да, обычные детские болезни, ничего серьёзного. Температура, капризы, бессонная ночь. Нужно было уделить всё время ей. Успела себя накрутить? — улыбается самой своей обезоруживающей улыбкой.
И мне с одной стороны стыдно признаться, какие мысли крутились в моей голове, а с другой, на честность надо отвечать честностью.
— Есть немного, — признаюсь, отводя взгляд. — Я не знала, как всё воспринимать. Не знала, как мне себя вести. Ты мне не обязан ничем, но...
— Но я всё равно должен был дать знать, — перебивает он мягко. — Ты права. Я виноват. И хочу это исправить. Если ты позволишь.
Я вдруг чувствую, что хочу поделиться ещё кое чем. Тем, что так долго носила в себе и что до сих пор болит. Никогда не думала, что смогу произнести это вслух кому-то, кто не врач или не Женя. Но с Виктором рядом я почему-то не боюсь. Он не давит, не жалеет, просто слушает.
— У нас с Женей не получилось завести детей, — мой голос звучит тихо. — Мы проходили обследования, сдавали анализы... Много раз. Сменили несколько клиник, врачей, методов. И каждый раз всё было "вроде бы" в порядке. Ни одной чёткой причины так и не нашли. А результата не было. Годы шли, и с каждым новым циклом, с каждой новой надеждой, которую разбивал один маленький тест, я всё больше погружалась в отчаяние. Я уже перестала верить, что когда-нибудь стану мамой. Просто... смирилась.