Возможно, у вас возникнет вопрос, а кто должен доказывать, что заемные средства пошли на нужды семьи. Все очень просто. В ГПК РФ есть статья 56. Вот она:
1. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
2. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
3. Каждое лицо, участвующее в деле, должно раскрыть доказательства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, в пределах срока, установленного судом, если иное не установлено настоящим Кодексом.
То есть, переводя на человеческий язык, если ваш супруг говорит, что кредитные деньги пошли на нужды семьи, то он и должен это доказывать. Представлять договоры купли-продажи квартиры, дачи, машины, доказывать, что именно на эти деньги вы вместе ездили в Анталию или на Мальдивы, лечили кого-то из членов семьи.
Разумеется, вышеописанная история Ольги – все-таки редкость. Чаще всего встречается именно нежелание второго супруга разделить все по закону, и от этого, с помощью непорядочных юристов, рождаются фиктивные займы и кредиты. Например, задним числом заключается договор займа с каким-нибудь другом или родственником, которому можно доверять, чтобы потом не оказаться обязанным в реальности отдавать фиктивный заем. В обязательном порядке к договору составляется расписка о получении денежных средств, иначе договора можно считать, что нет. По понятным причинам через банк оформить такой перевод нельзя. Далее эти документы предъявляются в суд. Что делать, спросите вы. Во-первых, не паниковать. Во-вторых, нужно сразу обращаться к суду с ходатайством (в письменном виде) о назначении судебной экспертизы для определения давности составления договора и расписки (ст. 79 ГПК РФ). Суть вопроса эксперту должна быть такой: когда были составлены договор и расписка? Суть ответа эксперта сводится к следующему: документы составлены не ранее (или не позднее) такой-то даты.
Экспертиза проводится за счет стороны, попросившей о ее назначении. Да, придется раскошелиться, но в случае вашего выигрыша расходы на оплату экспертизы можно возложить на другую сторону.
Вообще такие «филькины» договоры очень часто появляются в делах о разделе имущества. Это связано с особенностями нашего законодательства. Я уже писала выше, что законом априори считается, что все сделки, кроме тех, которые требуют нотариального согласия второго супруга, совершаются по обоюдному согласию между мужем и женой. И эта вот презумпция согласия второго супруга просто ужасна. Действительно: для распоряжения недвижимостью необходимо согласие второго супруга, а для того, чтобы набрать реальных или фиктивных кредитов, – нет. Даже тот факт, что в залог без согласия второго супруга недвижимость не отдашь, увы, не радует. И не защищает это положение закона практически никак. Почему? Очень просто. Вот представьте реальную ситуацию, когда, например, муж набрал потребительских кредитов на собственные нужды (а не на нужды семьи) – на телефон, мотошлем какой-нибудь и прочее, или назанимал денег у знакомых, а отдавать стало нечем – с работы уволили или зарплату урезали. И получается, что кредитор (это тот, кто дал деньги в долг) обращается в суд, выигрывает дело и начинает через приставов взыскивать с мужа. В ходе исполнительного производства выясняется, что, например, есть машина, дача. Причем даже неважно, если все это формально записано на жену. Кредитор вправе требовать выделения из совместного семейного имущества доли мужа-должника для обращения взыскания на эту долю (ст. 255 ГК РФ п. 1 ст. 45 СК РФ). И все, гуд-бай машина и дача! Вот как здесь помогает якобы защитная норма в виде необходимости получить нотариально заверенное согласие супруги на залог? Да никак. Все эти кредиты и займы можно оформить без залога. Процент, конечно, будет грабительский. Но это другая история.
Этой лазейкой в законе пользуются при разделе имущества, когда хотят вторую половину оставить ни с чем. Составляются договоры беззалоговых кредитов и займов, и фактически в итоге раздела имущества и псевдодолгов вторая половина не только ничего не получает из совместно нажитого, но еще и должна остается.
Бороться с этим очень сложно. Более того, оспорить такую сделку по мотивам того, что вы о ней не знали, а если бы знали, ни за что бы не согласились, можно только в одном случае – если вторая сторона по этой сделке знала или заведомо должна была знать, что вы не дадите согласия на ее совершение. Как вы считаете, это вообще насколько реально доказать? Просто представьте, вторая сторона по сделке, например, кредитор, пришел в суд и говорит, да, конечно, я в курсе, что жена господина такого-то была против нашего договора. Зачем ему эти проблемы? Ему надо свои деньги обратно получить, и неважно, за чей счет. Конечно, он будет говорить, что был уверен в согласии супруги на заем. И это без учета того, что договор может быть априори фиктивным, и здесь «кредитор» изначально не на вашей стороне.
Я уже не говорю о сроках для такого оспаривания – 1 год с даты, когда вы узнали об этой сделке. И если где-то всплывет, что вы все-таки слышали о сделке, но не оспорили ее, то на этом вопрос с займом и кредитом будет решен не в вашу пользу.
Единственное, что хоть как-то можно расценивать как защиту права второго супруга, – это условия для оспаривания сделки, требующей регистрации или нотариального удостоверения. Там вам хотя бы не придется доказывать, что другая сторона по сделке с вашим мужем знала или должна была знать, что вы не одобряете сделку. Нет согласия, значит, договор недействителен, и будьте любезны вернуть все, что получили. Мужу вашему тоже придется возвращать все, что по сделке получил. А срок для обращения в суд такой же – один год.
У меня было дело, когда муж, назовем его Иван, заключил кредитный договор с банком под залог своего дома. Кредит возвращать тяжело и не очень хочется, но залог удерживает от опрометчивых поступков. Однако тут его пытливый ум сообразил, что нотариального согласия его жены, назовем ее Олесей, на этот договор в банке нет. Почему так получилось, не знаю. Полагаю, что разгильдяйство свойственно в том числе и некоторым банковским служащим. Иван решил, что в этом случае можно оспорить договор залога, тем самым вывести из-под изъятия дом и оставить банк с носом. Единственная проблема была в сроке обращения. Этот самый один год был пропущен намного – на целых два. И тут Ивана осенило! Можно же сказать, что жена не знала о залоге, и вот только сейчас, запросив выписку из ЕГРП (вдруг, ни с того ни с сего) она увидела, что их дом находится в залоге. Кошмар, скандал в благородном семействе. И решают они обратиться в суд. Как вы уже знаете, закон не запрещает обращаться в суд даже при пропуске срока исковой давности: в соответствии с частью 1 статьи 199 ГК РФ суд должен принять исковое заявление к рассмотрению. Но, как водится, есть нюанс. Если ответчик заявит в суде, что пропущен срок исковой давности, то суд сворачивает рассмотрение и отказывает в иске, даже если по сути истец был прав. Я за всю свою практику не видела ни одного такого ответчика, который не воспользовался бы этим основанием для своей защиты. Вы только представьте, срок у истца пропущен, а ответчик такой говорит, нет-нет, не надо, я не настаиваю, давайте рассматривать по сути вопроса. Как правило, если такое встречается, то это уже сговор истца и ответчика по каким-то только им ведомым причинам и выгодам. А в реальной ситуации борьбы за свои права такого быть не может.
В этой афере с оспариванием залога для предприимчивых супругов все могло сложиться удачно, если бы не одно обстоятельство. Отношения между Иваном и Олесей, видимо, изначально были не ахти, и в свое время, где-то месяцев через 8 после заключения договора о залоге, Олеся обращалась в правоохранительные органы с заявлением на мужа о том, что он как-то не так ведет свой бизнес. Понятно, что у женщины ума палата. В ходе работы по обращению всплыл факт залога, о чем ей официально в письменном виде было сообщено. И вот эта информация попала в банк. Дальше произошло следующее. Адвокат Ивана долго и упорно объяснял суду, что срок обращения не пропущен, что бедная Олеся только что узнала о коварстве своего мужа и сразу решила оспорить этот злосчастный договор. Я представляла интересы банка, и документ из прокуратуры о том, когда она реально узнала о договоре залога, был у меня на руках. По большому счету я должна была просто заявить в судебном заседании, что доводы ответчика опровергаются вот таким-то документом, без лишней драмы и комедии. Но я не удержалась и стала долго спрашивать противную сторону о причинах, которые побудили это беззащитное создание вдруг запросить выписку из реестра, из которой она (о, ужас!) узнала, что их единственное жилье находится в залоге у банка. Версия адвоката была вполне стройная, дескать, Олеся решила разделить совместно нажитое имущество и готовила соответствующий иск в суд. Могло такое быть? Могло. Судья, похоже, даже поверила. Мой выход с документами, где черным по белому было написано, что Олеся уже года два знает об этом залоге, произвели эффект разорвавшейся бомбы. Судья мне потом высказала, впрочем, вполне добродушно, что моя любовь к театральным эффектам затягивает процесс, а время дорого. Но посмотреть на лицо Олеси при виде этих документов – это того стоило! Подозреваю, что судья тоже получила некоторое удовольствие от этого яркого эпизода, а уж секретарь судебного заседания еле сдерживала хихиканье.
Пожалуй, самое важное в кредитах и займах не то, кто и на что их взял. Это уже свершившийся факт, и отменить его никто не в состоянии. Важнее последствия этого факта. А последствия заключаются в том, насколько велики шансы остаться без совместно нажитого непосильным трудом.