до ему объяснить, чтобы не разевал рот на мою женщину!
"Артемка, да ты ревнуешь!" — ехидненько так вставил свое мнение внутренний голос.
"Да, ревную! И что, нельзя?!" — будут мне еще тут указывать, что делать. Все, это финиш, братан. Но вот конкретно этой женщине так просто уйти от меня не получится. Поздно, милая, поздно. К моему домику подошли оба взвинченные.
— Артем, если ты думаешь… — опять начала Инна, но я ее перебил.
— Инка, успокойся. Ничего я не думаю, не выдумываю и не надумываю. Успокойся, еще раз повторяю. Давай лучше фильм посмотрим? — вот так тебе, моя дорогая. А ты уж думала, что потащу в спальню? Потащу, но не сейчас, а когда сама захочешь. Блядь, моя персональная беда явно тренирует мне закалку и выдержку. — Проходи, — распахнул дверь домика. — Что будем смотреть?
— "Криминальное чтиво"! — вот это поворот. Никакой сопливой романтики, только хардкор. — И извиняться не буду!
Рука-лицо, твою мать. Вот чего, спрашивается, вожусь с этой строптивой особой? Молча включил ноут, подсоединил к телеку, загрузил фильм. Девушка села на пол, прислонившись спиной к дивану. Устроился рядом, взял ее руку в свою и переплел пальцы. Я тоже умею упрямо молчать.
— Прекрати думать всякую фигню, — сказал, прижимая Инну покрепче к боку.
— С чего ты взял? Ничего такого не думаю, — начала отпираться она.
— Думаешь. Очень сосредоточенно сопишь, — поцеловал ее в макушку.
— Слушай, никогда толком не смотрел этот фильм и не замечал, что у Турман такие большие ноги! — потрясенно выдал я, увидав на экране ступни неприличного размера. — Это какой же у нее размер?
— Артем, — засмеялась Инна, уткнувшись мне в плечо, — да все знают, что у Турман сорок второй размер ноги, и что Тарантино обожает такие "ласты". Собственно, из-за размера ног он и пригласил ее на роль Мии.
— Ну и вкус у чувака. И вообще, сам странный и фильмы такие же.
— Много ты понимаешь в тонкой душевной организации творческих людей.
Фильм мы досмотрели. А потом я отнес Инну на руках в спальню. И снова был космос, нежные стоны и ощущение всесильности рядом с одной конкретной женщиной. Может, я и не прав, но как-то это все слишком сильно отличается от всех предыдущих, скажем так, отношений.
Глава 28. Инна
Обычно такие вспышки характера мне не свойственны. Да я вообще людей не бью, а тут не сдержалась. Просто наглость и самоуверенность одного индивида пагубно действуют на мое самообладание. Но Артем умеет удивлять, и вместо того, чтобы попытаться перевести все в горизонталь, как можно было ожидать, мы смотрели фильм и обсуждали размер ноги Турман. Никогда бы не подумала, что Троянов может сдерживать себя! Уютно и спокойно — вот два слова, точно описывающие вечер. И, возможно, нежность. От мажора, которого вечно полощут в светских сплетнях, скорее, ожидалось скандала, грубого обращения и наплевательского отношения к женщине. Я была готова к злости, к разборкам, к разрыву еще только начавшейся связи, но не к спокойному тихому вечеру. Почти домашнему. Кажется, у Троянова входит в привычку носить меня на руках.
А дальше был космос, фейерверк, взрыв сверхновых перед глазами. Жаркий шепот и тесные объятия, когда не понятно, где заканчиваешься ты и начинается он. Когда воздуха не хватает и легкие горят, потому что поцелуй невозможно прервать, как будто от него жизнь зависит, и легче умереть, лишь бы не отрывать своих губ от его. Влажные простыни, испарина на коже и звенящие натянутой струной нервы, еще одно касание, еще один, самый легкий поцелуй, и они оборвутся от наслаждения. Забыть себя, забыть место и время, только гладить, скользить, изучать — только это важно. Мучительно-сладкий стон рвется из груди, и тело сотрясает волнами оргазма, а край сознания цепляет мужской почти рык и мое имя. И два абсолютно обессиленных тела, сплетенных страстью, накрывает нега.
— Инка, — жарко шепчет мне в ухо любовник, — у меня чуть сердце не разорвалось. Только не дерись.
— Сомнительный комплимент, — лениво отвечаю, — но бить тебя мне лень. И в душ лень.
— Ну и спи, — целует в висок меня Артем. — Удобства круглосуточные, — усмехается. — Вернусь через пять минут. Ты пить будешь?
— Буду, — надо же, заботливый какой. Только плохо, что женская натура быстро привыкает и начинает строить воздушные замки. Не наш случай, не наш, и надо об этом не забывать.
Сок, минералка, стаканы, запомнил, что разбавляю соки. А Леша постоянно забывал. Уютно приткнулась к боку мужчины, закуталась в мягкое одеяло и уснула. Последнее, что запомнила — Артем крепко обнимает и целует в макушку.
— Спящая красавица, а спящая красавица, — чувствую, что кое-кто покусывает мне плечо, а потом целует места укусов, — ты просыпаться будешь или как? Время почти полдень.
— Как полдень? — резко распахиваю глаза. — Почему раньше не разбудил? Там же девочки!
— Я пытался, но ты так забавно фыркаешь, почти как Майя. И копытцем пытаешься ударить, — смеется мужчина. — Инка, капец, ты соня! А за подружек не волнуйся, я смотался проверил и кофе им тоже сварил, — и глаза такие честные-честные сделал. Вот паразит, поди девок подкупил и что-нибудь выпытал у них.
— Артем, скажи-ка мне, радость моя, с чего такая доброта и забота, а? — мне было очень интересно, почему вдруг к девам поперся. Правды, конечно, не скажет, но вдруг…
— Я выспался, мне стало скучно, а тебя не добудишься, — пожал плечами мистер Скромность, — вот и решил закрепить успех среди твоих подруг. С такими людьми, между прочим, дружить нужно. Они мне столько интересного рассказали! Ай, женщина, ты опять дерешься! — подумаешь, слегка приложила подушкой. — И вообще, вот твой телефон, запиши мой номер, а то я в город еду на пару дней — плановый осмотр. Машина уже приехала. Вот ключи, завтра заберу.
— То есть меня ты не выставляешь? — выгнула бровь. — Как мило с твоей стороны.
Артем резко накрывает мои губы поцелуем, сминает их яростно, неумолимо, потом со стоном отрывается и произносит:
— Язва! Машина уже подъехала. Не скучай, завтра буду! — и уходит, что-то довольно насвистывая.
Откинулась на подушки, очень хотелось еще понежиться, но там же эти старые сплетницы все утро что-то выбалтывали обо мне. Нужно провести среди них серьезную разъяснительную работу. К себе добралась часа через пол, кумушки сидели на террасе, что-то жевали и очень бурно обсуждали, та-дам, какая неожиданность, меня!
— Что, старые сплетницы, продались с потрохами за кофе? — усевшись за стол, отобрала у Аллы бутерброд. Пусть себе новый сделает. — И как, оно того стоило, предательницы?
— Ой, Инка, не начинай, — отмахнулась Милка. — Ты же правильная зануда, и компромата на тебя нет. Но кофе он варит просто божественный, — восторженно закатила глаза.
— В общем и целом, — влезла Анька, — он нам нравится и мы полностью одобряем его. В смысле, Артема, а не кофе. Но кофе тоже одобряем.
— Спелись. За моей спиной спелись, — обреченно выдохнула я.
— Вот только не разводи тут трагедь. Вот такой мужик, — Алла показала большой палец. — И судя по времени сейчас, еще и орел, не меньше. Кстати, о птичках. А сам где?
— В город уехал на два дня. Плановый медосмотр.
Девы выразили сожаление искреннее, но недолгое. Милке захотелось понюхать скошенную траву и, возможно, пожевать ее. Капризы беременного организма, объяснила она. Ну кору с веток не объедает, уже хорошо. Так что пришлось искать ей такое поле, или выгонять газонокосилку, иначе не отстанет. Несмотря на подставу со стороны подруг, я была рада, что они приехали. С девчонками мы делим и горести, и радости, они понимают меня лучше всех. Так что мы в очередной раз и поржали, и порыдали, и перемыли косточки до бела всем, до кого язык дотянулся. Обед как-то незаметно перетек в вечер, в хорошей компании время бежит незаметно. Подруги отказались заказывать ужин в ресторане, сказав, что сами организуют всё. Они такие, они могут.
И вот сидим мы, природой любуемся, языки чесать уже неохота. Идиллию нарушает только звонок моего телефона. Звонит Ковыльский. Анька, заметив имя абонента, просит поставить на громкую. Не упускает момента поддеть Сашу за то, что нелестно отозвался о ее умении ездить на лошади. Точнее, Анна у нас решила научиться, но после нескольких попыток сесть в седло и удержаться там относительно прилично, добрый тренер попросил больше не мучить ни себя, ни животное.
Нажала на кнопку.
— Саша, привет. Ты на громкой, девочки в гостях.
Сначала раздался тяжкий, я бы сказала даже вымученный, вздох и только потом:
— Привет! Большой ведьминский слет? Авиалицензии не просрочены? Метлы технически исправны? — да, Ковыльский хорошо знает нашу компанию.
— Сашенька, и тебе добрый вечер, добрый молодец, — без Милы никуда. — Мы нынче как простые смертные на машине. Я, знаешь ли, слегка негабаритна для полетов.
Опять мужской вздох. Что поделать, девочки приложение ко мне, так что нужно просто отнестись к ним философски.
— Ну раз вы все в сборе, тогда давайте завтра встретимся. Игорь настаивает на совместном рекламном фотосете, — сообщил Саша.
— Круто, — пропела Анька, потирая руки. Игоря она любила, поэтому немного задалбывала, когда он попадался, подружка обожала фотографироваться. И надо отметить, была очень фотогенична. — Встрял Игорешик!
— Я ему не скажу, — было слышно, что мужчина улыбается, — сюрприз будет. Анечка, я в тебя верю.
— Масонский заговор, — протянула я. — Вам не надоело издеваться над парнем?
— Неа, — Аня сияла. — Эта творческая личность зазнаётся много, и командует. Завтра буду как амазонка.
Договорившись о встрече, на этой радостной ноте Ковыльский с нами попрощался, пожелав не разрушить шале и не перепугать людей до икоты. Да за кого он нас принимает? Подумаешь, разок спихнули его в пруд.
Ближе к полуночи стали занимать спальные места. В шале Артема не пошла, расположилась на диване. В итоге долго ворочалась в попытке уснуть, все было не так: то твердо, то мягко, то жарко, то холодно. Вот зараза, всего две ночи, а уже привыкла. Такое открытие меня не порадовало, потому что Троянов абсолютно не тот человек, с которым можно хотя бы надеяться на отношения. Отругав себя на все лады, все же заснула. А утро началось не с уже привычного кофе, а с топанья и вздохов одной мелкой мадамы, которая может произвести столько шума, что слону в посудной лавке и не снилось.