Вот уж нет. Давно хотелось чего-нибудь эдакого, и пусть не сильно безумного, но другого. Почти десять лет я не изменяла своей прическе — русым волосам до талии, подстриженным полукругом. Красиво, элегантно, легко делать прически, достойно жены известного адвоката. И вот, сразу после подписания документов о разводе, я рванула к своему парикмахеру и с порога ошарашила желанием сделать стрижку.
— Нет, я не буду этого делать, — отпиралась она. — Ты же потом меня загрызешь! Как можно состричь такую красоту?
Наталья перебирала мои волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Ей они всегда нравились, потому что сейчас “косы никто не носит”. Если не прибедняется, то таких клиенток в их салоне всего две. Ну, теперь будет одна.
— Инка, не дури, — увещевала меня подруга. — Сама ныть начнешь, что теперь коротко. У тебя шикарная пепельная копна, а ты такое придумала!
— Нет, я решила — будем укорачивать! — и добавила, чтобы подруга окончательно выпала в осадок: — И сделаем фиолетовое мелирование. Или колорирование? Блин, забыла, как ты это называешь. В общем, фиолетовые пряди.
Наташа выронила из рук расческу. Но так как любила эксперименты, в том числе и на себе, быстренько собралась и полезла в шкафчик за тюбиками с краской. Не знаю, что и как она там смешивала, но через три часа вышла я из салона с довольно короткой для меня “лесенкой”, тридцать сантиметров минус — это вам не шутки. Некоторые пряди на солнце весело отливали нежно-фиолетовым, Наталья еще как-то впихнула туда золотистые оттенки и сделала мне челку. В зеркале я себя не узнавала, было очень и очень непривычно, но мне нравилось! Как будто в характер добавили легкости и игривости. Ни свекровь, ни мама, ни тем более бывший муж такую прическу не одобрят. Какое счастье, что я уже никому ничего не должна. И теперь своим вызывающим видом не испорчу карьеру, впечатление или что-нибудь еще.
Такое ощущение, что это было месяцы назад, а прошло всего лишь два дня. Мысли опять перескочили на вчерашний вечер, а точнее, на “жертву велосипедного ДТП”. При ближайшем рассмотрении парень оказался несколько худоватым и болезненным. Оно и неудивительно: еще, кажется, и месяца не прошло после выписки из больницы. Сотрудницы что-то там говорили, но в пылу бракоразводной гонки я не обратила внимания. И почему-то в памяти отложилось, что он брюнет, а оказалось темно-русый. На скуластом лице выделялись глаза, в первый раз я поняла выражение льдисто-голубые. Да, именно искрящиеся, льдистые, прозрачные. Невероятные. Под стать глазам был и завораживающий голос — с хрипотцой, такой вот … мужской. Ласкающий слух. Ласкающий тело. Бархатом проходящий по коже. Черт, мысли улетели куда-то не туда. Так вот, мажор из той породы мужчин, что с возрастом становятся, нет, не красивее, но интереснее, породистее, что ли. Артем здесь на отдыхе и восстановлении после травм, поскольку врач рекомендовал физическую нагрузку и свежий воздух, и полностью одобрил велосипед, то родители и отправили его сюда. Удивительно, что он согласился, судя по его обычному поведению, должны были отправить в Швейцарию или в Италию, ну или хотя бы в какой-нибудь московский реабилитационный центр. Я вполне осознаю, что на супер-элитное это место не тянет. Впрочем, у богатых свои причуды. Остальной народ тоже был явно не из бедных, о чем говорили марки вин, припаркованные тачки и совсем недешевые смартфоны. Я думала, и не без оснований, что мажор сейчас начнет выражать недовольство, и всячески показывать, что здесь его персоне находиться не по статусу, но парень держался хорошо: не ныл, не капризничал и не бравировал своим состоянием. Если бы не Маша, никто бы и не вспомнил о том, что с ним что-то не так или что он местный "небожитель". Девушка же явно перестаралась с демонстрацией заботы. От постоянных сюсюканий сводило зубы, и похоже, не у меня одной. Скандал тоже не добавил ей привлекательности. Кроме кукольной внешности в ней больше нет ничего. Либо хорошо играет роль милой дурочки, явно хочет замуж за статус.
Вот в таком ключе я размышляла о своих новых знакомых, сидя в кресле на балконе. Чай с бергамотом и булочка с корицей дополняли волшебное утро, тихо подкравшееся каплями росы и тишиной, которая бывает только перед самым-самым восходом солнца. Когда все благоговейно замерло в ожидании светила. И надо же было вскочить в такую рань, но я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. С террасы открывался вид на пруд, было слышно, как рыба плещется в заводи, а взгляд притягивали изумрудные поля для гольфа. Отдохновение для души. Леша не очень любил этот дом, ему не хватало шума и городской суеты, максимум — два дня, потом уезжал в город. Я же, наоборот, приезжала сюда как можно чаще. Даже зимой. Тогда база похожа на деревушку где-нибудь в Альпах, если мысленно дорисовать горы: аккуратные шале с большими окнами, белоснежные сугробы и чистые дорожки — прямо картинка. Сейчас тоже вид не хуже — лужайки, розы, уже набравшие бутоны и не сегодня-завтра начнется первая волна цветения, живые изгороди — маленький рай. Да чуть ли не у половины пар города есть фотографии в заводи моего пруда, прозванной Влюбленной. И правда, вёсельные лодки, деревянный стилизованный мостик, и ветки ив, купающиеся в воде, создают очень романтическое настроение.
Страшно подумать, что все это я могла потерять. Мысли перескочили опять на развод. Почему десять лет назад был составлен такой брачный договор, я так понять и не смогла. А тогда мне было не до разбора юридический заковык, текст был вполне понятным и, как казалось, подводных камней не скрывал. А вот если бы не этот документ, то сейчас я бы лишилась половины своего бизнеса. Скорее всего, Леша таким способом ограждал имущество своей семьи (что теперь кажется очень странным, ведь брак заключался "по любви", и ни о каком разводе речи и идти не могло), на которое и так претендовать не могла. Самое интересное во всей этой истории другое — у нас нет совместно нажитого имущества! Квартира — подарок Леше на свадьбу (до брака!) и оформлена на свекровь, его машина тоже не его, моя оформлена на фирму, тоже по факту не моя личная, а на бизнес друг друга мы претендовать не можем — так прописано. Странно узнать о такой меркантильности человека в конфетно-букетный период. Юрист, целиком и полностью. То есть он заранее приготовил пути отступления. И готовил их прежде всего для себя, чтобы я ничего не получила в случае чего. А все вышло другим боком, не оправдав прогнозов, мое маленькое начинание переросло в прибыльное дело, и теперь даже если хочется дольку, то перехочется. Весьма и весьма неприятно узнавать такие факты о человеке, которого ты любила больше десяти лет. Я-то любила. А вот Леша? Теперь непонятно, любил ли он меня или ему так было удобно? Но поводов усомниться у меня никогда не было, возможно, я их просто не замечала. Явно ничего не проявлялось, а я сама никогда не искала поводов для ревности, не обшаривала карманы, не рылась в ноутбуке и телефоне, которые муж и не прятал никогда. Все, не хочу копаться в прошлом. Разобраться бы с настоящим. Огромное чудо и так произошло, и не стоит претендовать на большее. Как показал прошедший месяц — лучше не лезть на рожон, поддержки теперь у меня никакой, а бизнес в нашей стране потерять проще простого. Что снова возвращает меня к тому, что даже не деля бизнес, могу его потерять — поставки, клиенты, проверяющие, тендеры… Какова доля клиентов, пользующихся моими услугами только из-за фамилии и положения? Черт! Нужно прекратить накручивать себя. Будем решать проблемы по мере их поступления. Надеюсь, запас финансовой прочности у меня достаточный.
Глава 11. Артем
Вот смотрю на приближающуюся Машу, и думаю о том, что это же насколько нужно было поехать мозгами, чтобы с ней связаться? Нет, до поры до времени меня все в ней устраивало: было клево ходить по вечеринкам, “друзья” завидовали, что у меня такая зачетная телочка, да и секс был когда и какой хочешь. Потом пустоголовая кукла стала надоедать, стали бесить ее вечно надутые губы и постоянная трескотня про шмотки-айфоны-сплетни. Но молодое упругое тело пока перевешивало, девчонке двадцать три года, ухоженная, гладкая. А фонтан легко затыкался очередным подарком. Не нужно быть очень уж умным, чтобы понимать, что девушка метит на постоянное место рядом со мной, и готова порвать любую соперницу. В хватке Машке не откажешь, да и прет как танк. Родителям она не нравилась, мама называла ее подстилкой, мечтающей подцепить все равно кого, лишь бы побогаче, отец выражался примерно так же, только еще добавлял, что я безмозглый идиот, раз связался с дочкой партнера по бизнесу, и теперь либо я вывернусь, но решу все миром, либо будут неприятности. Честно говоря, величину этих неприятностей я представляю слабо, да и не верю, что серьезный мужик разорвет контракты, пусть и из-за дочки. Нет, ну должен же понимать, что воспитали далеко не образец леди. Это родители еще не в курсе, что Подгорская глазки мне строила совершенно недвусмысленным образом. Чур меня от этой бабы! Но конфетка. Ага, с хваткой бульдога. Хоть тут не то мозги, не то чуйка сработали. А то уже был бы окольцован без права похода налево, и не посмотрели бы, что мадам несколько старовата для меня. Она там себе кого-то другого присмотрела, аминь мужику. А вот Машку я продолжал держать рядом с собой из чистого упрямства. Дурак, мудак и кретин. Но это я сейчас такой умный, пока лежал в больнице, было время подумать. А до аварии казалось, что я, ну, если не король мира, то уж король нашего города точно, а родители просто цепляются на пустом месте. Ну какая нахер работа, когда бабла и так столько, что можно не напрягаться вообще? И что я не видел в том бизнесе? Функционирует себе потихоньку, отец вполне справляется. Успею еще надеть на шею это ярмо, лет так после сорока… А пока молод и богат, нужно наслаждаться жизнью! Ну разбили друзья пару тачек, ну и что? Не обеднеем. Надо же было быть таким идиотом… Денис пытался до меня достучаться, а Илья с Андрюхой грозились просто дать в морду, потому что, по их словам, башню мне сорвало и лечебница ждет принять в свои гостеприимные объятия. Не успели. А потом ссора, вечеринка, потянуло на подвиги и вот приехали. В итоге — авария, инфаркт отца, седина матери и почти нервный срыв друга. Вот стоило оно того выпендрежа перед такими же мажорами? Нет, конечно. Чуть инвалидом не остался, да лучше бы тогда просто сдох.