После вернулась на первый этаж, собираясь проверить нет ли здесь подвала. Подвал в мои расчеты не входил, поэтому его наличие я встретила с большой тоской. На него артефакта уже не хватало. Подавив дрожь, я заставила себя двинуться вниз по лестнице, когда слух поймал далекий скрип двери и… шаги.
На несколько секунд я замерла, вслушиваясь в шуршащие звуки. В доме кроме меня никого не было, я бы не пропустила!
Дурой я не была, поэтому в два счета выскочила из подвала и, повинуясь инстинкту, бросилась к входной двери. Если зашли солдаты, то дверь будет открыта, а если нет… Если нет, то ни минуты тут не останусь!
Добежав до заветной двери, схватилась за ручку и тут же отпрыгнула от ощутимого удара током. Дверь не просто была заперта, по краю стен вглубь замка уходило голубое свечение щита.
— Открой, именем Таш! — интуитивно я применила драконий Зов, но без магии он походил на комариный писк, а удары по двери поглощал щит.
Я обреченно закрыла глаза, привалившись к подрагивающей от магического напряжения двери. Теперь, сколько бы я не стучала и не звала, никто не откроет. Да и имя Таш мне больше не принадлежит. Смешно, но даже сейчас я автоматически позвала на помощь Теофаса, как бы мы ни конфликтовали, на Зов он приходил всегда.
До меня, наконец, дошло, что меня прислали вовсе не на уборку, и черные пятна на стенах и занавесях вовсе не копоть. Это кровь.
Шаги стали ближе. Обостренный драконий слух отслеживал крадущиеся шаги, мягко обошедшие покои второго этажа и на миг замершие у лестницы. На миг мелькнула мысль запереться в подвале, но мне давало покоя наличие новой двери в подвал. Похоже, я не первая, кому пришло в голову запереться в ловушке.
Осторожно обходя каменное крошево на полу по краю, я бросилась к черной лестнице, ведущей на второй этаж. Пока это… что-то спуститься вниз, я успею подняться и оценить дальность щита. Как бы ни была слаба, я все еще высший дракон, мне достанет сил выломать ставни и выпрыгнуть из окна.
Сердце колотилось где-то в горле, пока я бесшумной тенью промчалась через холл к кухне, где вилась вверх старинная чугунная лестница. С кем или чем я имею дело? Кто хочет меня убить?
Убить, в этом я не сомневалась. Поэтому так побледнела Кайне, поэтому так странно на меня смотрели солдаты, поэтому та прислужница… Прислужница дала мне артефакт, который так и остался брошенным в коробке. Его надо тоже взять, в борьбе за жизнь все средства хороши.
Наверное, оно думало также. Оно меня обмануло.
Стоило добралась до покоев и запустить в коробку руки, за спиной захлопнулась дверь. Едва дыша от страха, я обернулась. Оно стояло прямо на пути к выходу, покачиваясь и глядя на меня белками глаз. По бледной коже ползли черные вены заклинаний, оборванное грязное платье едва прикрывало бедра, бывшее декольте обнажало грудь, но назвать это женщиной не рискнул бы даже последний бабник.
Из магических видео, пересылаемых во дворец, я безошибочно узнала признаки заражения темным источником. Передо мной был перевертыш.
Фигура, слабо покачиваясь, двинулась ко мне, сбивая по пути клочья пыли. Одна из занавесей у заколоченного окна зацепилась за подобие старых туфель на ногах у существа и поволоклась следом.
Решение требовалось принять быстро, но я по-медицински холодно улыбнулась и на секунду опустила взгляд в коробку. Артефакт, бечевка, магический измеритель, куча тряпья, ножницы… Ножницы. Молниеносно выхватив ножницы и артефакт, я мягким шагом двинулась вокруг стола, обострившимся драконьим зрением оценивая обстановку.
Тео, будь он трижды проклят, учил меня трем боевым заповедям еще в те дни, когда королевский обеденный стол нам доставал до макушек. Святая троица: здраво оценивай обстановку, здраво оценивай противника, здраво оценивай себя.
Но если рассуждать рационально, бежать было некуда. Щит поднимался к крыше замка, лазерное свечение уславливалось взглядом сквозь мелкие щели ставней. Даже выломай я окно, нет никакой гарантии, что при прыжке щит не размелет меня на кусочки. У меня же, в свою очередь, нет магии, я измотана недавней лихорадкой, лишена связи, Зова, природных, привычных для высшего дракона мер самозащиты. Меня не учили драться, как обычную вею.
Артефакт я нажала сразу же, как вынула из коробки. Тот бодро мигнул и буквально рассыпался в руках металлической пылью. Больше защититься мне было нечем.
Мы медленно кружили по комнате в тишине. Только дыхание, только шаги, только редкие стуки от скинутых вещей. Продирало жутью от мутного, затянутого тьмой взгляда, словно весь перевертыш умещался в него целиком. А тело… тело было просто машиной. Что-то вроде повозки, которой правит страшный взгляд.
О перевертышах я знала все. Живое существо, попавшее под силу темного источника, безвозвратно теряло личность.
Признаки заражения идут постепенно: сначала по коже поднимаются темные магические жилы, заполненные тьмой. Ноги, живот, грудь, плечи… Как ни странно, лицо и руки по локоть остаются чистыми до последнего, поэтому вычислить перевертыша на первой стадии почти невозможно. Изредка их удавалось вычислить, поскольку перевертышам свойственно зацикливаться на одной цели. На второй стадии черные жилы поднимаются к лицу, движения становятся плавными, звериными, повадки — волчьими. На последней, третьей стадии…
Хотя что о ней говорить, третья стадия бегает за мной по всем покоям, не отводя жутких глаз. В перевертышах на последней стадии не остается ничего человеческого, и их беда не поддается ни лечению, ни магии, ни даже примитивному хирургическому вмешательству. Кожа у них становится прочной, как доспех, а сила рук превосходит силу среднего драконира вчетверо, не каждый высший дракон справится с перевертышем. Что уж говорить об обычном вее.
Перевертышей же привлекает только кровь и магия. Они загоняют лакомую цель, как охотник зайца. Именно это сейчас и делает моя жуткая визави, мотаясь за мной вокруг стола.
Веи умирают сразу, магии в них дракон наплакал, драдеры почти всегда, а вот у драконов есть шанс выжить — оставшись без магии, лишенными напитанной древней силой родов крови. Фактически перевертыш низводит их до обычного вея.
Убить перевертыша можно только огнем и хорошо бы на расстоянии, поскольку в ближнем бою у них преимущество.
— Кто ты? Скажи, чего ты хочешь от меня? Если я могу тебе помочь, то даю слово, что выполню твою просьбу.
На демон знает каком круге я решилась заговорить — больше от отчаяния. Страх и физическая слабость измотали меня.
— Ты… подходишь? — скрипучим голосом отозвалось существо. — Ты… справишься?
Я застыла, от ужаса у меня волосы встали дыбом. Оно говорило! Но перевертыши не могут говорить, это общеизвестная информация. Над ними проведены тысячи опытов и исследований: перевертыши теряют способность к членораздельной речи!
Мое замешательство привело существо в восторг, оно вдруг единым слитным скачком перемахнуло через столешницу и повалило меня на пол, намертво вцепившись в горло.
Руку кольнуло болью и… перевертыш отлетел к стене, сбив по пути дубовый стол и квартет стульев, с жалобным треском, разлетевшихся по комнате. Я потрясла запястьем с нагревшейся слежкой, но времени рассуждать, что все это значит, у меня не было. Я тут же бросилась к окну, где одна из ставен держалось не особенно плотно.
Вот только перевертыш был быстрее. Едва я запрыгнула на кровать и протянула руку к окну, меня буквально впечатало носом в посеревшие от возраста подушки. В ответ я оттолкнулась ногами от стены, и мы съехали вниз, путаясь в покрывале.
Отточенный годами инстинкт заставил меня перекатиться, припечатывая перевертыша к полу. Одновременно с движением я вонзила ножницы в одну из слабых магических точек, но… Как и описывали классические учебники по темным искусствам, кожа перевертыша была крепче стали. Все что мне удалось, это оставить точечную вмятину.
Хватка на горле стала крепче. От дефицита воздуха перед глазами замелькали черные мошки, а желудок подскочил к горлу.
Надо было метить ножницами в глаз. Глаз, в отличие от кожи, наверное, можно пробить. В книгах об этом не было ни слова, но у меня тут полевая практика, мне не до учебников.
Ум, в противовес паникующему сердцу, мыслил холодно и трезво, автоматически отрабатывая возможные версии спасения и отбрасывая их одну за другой. Я не могу сбежать, я не могу победить, я не могу… дышать.
Мы перекатились снова, и теперь перевертыш нависал сверху, дергаясь от остаточных импульсов, посылаемых слежкой. Близко-близко надо мной склонилось бесстрастное, в черных прожилках лицо, сходное с мраморной маской, черный взгляд существа наблюдал, как я задыхаюсь.
Неужели я умру здесь? Не увидев Тео, одна, в заброшенных покоях, которые Ленхардский род отдал во владение ничтожной вее за красоту и ласку, в выбеленных временем, кружевных покрывалах, на которых когда-то два человека любили друг друга. На глаза набежали слезы.
— С чем… справлюсь? — прохрипела на последнем вдохе.
Это единственное, что я умела делать хорошо. Договариваться. Хотя, конечно, смешно пытаться договориться с неразумным существом, поглощенным темным источником.
К моему удивлению, хватка на горле ослабла, от притока кислорода голова закружилась, и , окончательно обмякнув, я привалилась к стене. Перевертыш ослабил руки, его изможденное тело противно дергалось от остаточных импульсов, посылаемых слежкой.
Горящие глаза вонзились в меня, словно видели насквозь все мои нехитрые замыслы. Это был взгляд разумного существа.
— Справишься? Подходишь?
Губы перевертыша двигались неправильно, создавая диссонанс между словами и произношением, но в эту секунду мне было наплевать. Этот перевертыш был разумен! От древнего, забитого на подкорку страха перед потусторонним, у меня волосы на голове шевелились. Пальцы существа снова скрючились, словно снова собираясь вцепиться мне в горло.
— Справлюсь, — тут же согласилась я.
Голос у меня окончательно сел, но перевертыш, похоже, понял меня. Несколько секунд он изучал меня горящими глазами, хватка на горле стала почти ласковой.